Американский ученый разработал технологию бессмертия

Известного американского учёного Кеннета Хейворта считают чудаком: пресса по всему миру обсуждает его намерение умертвить себя и заморозить свой мозг

Известного американского учёного Кеннета Хейворта считают чудаком: пресса по всему миру обсуждает его намерение умертвить себя и заморозить свой мозг, чтобы стать киборгом. Хейворт в разговоре с Фокусом развенчал мифы о своём проекте и рассказал о том, как будет выглядеть мир, населённый бессмертными

О нейробиологе из Гарвардского университета Кеннете Хейворте пишут обычно так: «Самоотверженный учёный хочет убить себя ради науки», «Учёный совершит самоубийство ради бессмертия». Область, в которой работает Хейворт, непосвящёнными воспринимается как научная фантастика: исследователь надеется, что вместе с коллегами ему удастся разработать медицинскую процедуру, которая избавит человека от смерти, пишет POP-top.net. Для этого им нужно научиться сохранять мозг и его нейронные связи после клинической смерти, чтобы в будущем его можно было отсканировать и создать цифровую модель личности человека в виртуальном мире.

В Фонде сохранения мозга, который возглавляет Кеннет Хейворт, заявляют: медицинская процедура заморозки или химического «консервирования» головного мозга будет воплощена в реальность в ближайшие пять лет. Это открытие может стать настоящей революцией и положить начало новому биологическому виду — человеку бессмертному.

Я – робот. На Западе становится всё популярнее трансгуманизм, приверженцы которого считают, что технологии способны победить болезни и смерть. Они уверены, что человек будущего – это кибернетический организм

— Когда в прессе рассказывают о вас, то говорят, что этот странный учёный хочет умертвить себя ради науки. В чём на самом деле суть вашего исследования?
— Я часто слышу о себе невероятные истории (смеётся). Мне пишут письма и спрашивают, действительно ли я готов себя заморозить? Но пока нет технологии, которая позволяла бы сохранить мозг в неповреждённом виде. Но уже через пять лет такая технология станет реальностью. Наша цель — дать право выбора тем, кто, к примеру, серьёзно болен и умирает. Если такой пациент пожелает, к нему будет применена специальная хирургическая процедура, которая сохранит мозг и всю информацию в нём в течение хоть ста, хоть тысячи лет. Пока наконец не появится следующий этап — процедура сканирования всего мозга и создание его компьютерной модели.

Фонд сохранения мозга занимается коннектомикой. Эта новая ветвь неврологии изучает нейронные цепи в мозге — связи, которые отвечают за наши осознанные и неосознанные воспоминания, хранят наши привычки и, собственно, формируют личность. Нейробиологи пытаются понять функции каждого нейрона, определить его связи и научиться отображать эти соединения между нервными клетками. Сделать это непросто. К примеру, на то, чтобы описать 302 нейрона и 700 связей ленточного червя, ушло двенадцать лет. В мозге человека — сотни миллиардов нейронов и сотни триллионов взаимосвязей и выполняемых в зависимости от этого функций. Задача не из лёгких, так что технология, позволяющая описать человеческий мозг, по словам Хейворта, появится не раньше, чем через 50–100 лет. Но при этом, как подчёркивает учёный, коннектомика существенно отличается от практикуемой сегодня крионики, где шансы выжить не превышают одной тысячной процента.

— Что вам удалось уже сегодня?
— Пока мы можем брать только крошечные части мозга, меньше одного кубического миллиметра, сканировать их с помощью микроскопа с разрешением, которое позволяет отследить все нейронные связи этого участка. Но со временем мы сумеем сканировать весь мозг, а не только его маленькую часть.

Хранилище №13
В Фонде Хейворта сегодня работают две группы учёных. Одна из них, криогруппа, исследует возможности сохранять мозг кролика при низких температурах. Другая работает над процедурой сохранения мозга мыши с помощью химических препаратов. Если нейронные связи в мозге млекопитающего после этих манипуляций останутся неповреждёнными, это будет означать, что технология работает. Пока учёные представляют себе процедуру сохранения мозга так: пациента в больнице будут помещать в анабиоз. Затем воду в тканях мозга заменят специальными пластичными смолами, которые защитят нервные клетки от распада. Их состояние будет зафиксировано и сможет быть прочитано с помощью микроскопа. Так появится карта коннектома, то есть полное описание структуры связей в нервной системе организма.

— Вы наверняка думали о том, что когда-нибудь согласитесь на процедуру сохранения своего мозга. Вам не страшно? Вдруг что-то пойдёт не так?
— Отличный вопрос. Но, вы знаете, нет, меня это не пугает. Я несколько иначе смотрю на этот процесс. Представьте, что я работаю над лекарством от рака. И вдруг у меня самого обнаруживают эту болезнь, а я знаю, что через три года у меня точно будет лекарство. Я бы предпочёл попробовать на себе потенциальное исцеляющее средство, а не сидеть и ждать смерти. Ведь когда речь идёт о пересадке сердца, врачи не ждут, пока человек окажется на смертном одре, а его сердце остановится. Операция — это риск, но она даёт шанс выжить. В скором времени процедура по сохранению мозга станет достаточно надёжной, проверенной и доступной в обычных больницах. И я уж точно не буду ждать, пока моё сердце остановится, чтобы воспользоваться своим правом выжить.

– А если к тому моменту, когда технология появится, вы поймёте, что ваш мозг уже не может сопротивляться старению и нет смысла сохранять его в таком виде. Что будете делать?
– Да, я понимаю, что такая вероятность существует. И оставляю за собой право не проходить такую процедуру. Но ведь я работаю над этим исследованием не из эгоистических соображений. Есть огромная вероятность того, что эта технология появится, пока я живу на этом белом свете. Я уверен, что уже через пять лет мы будем способны сохранять весь мозг целиком. Так что я в любом случае продолжу свою работу.

– Как коллеги относятся к вашим экспериментам?
– Наш Фонд не занимается академическими исследованиями. Мы – практики, работаем над технологией, которую можно применить уже сегодня. У нас также есть список научных советников, среди них немало скептиков, которые помогают трезво оценивать нашу работу. Мы сами на всё смотрим очень скептично. Но если говорить о коннектомике, то всё больше учёных занимаются этой частью неврологии. У каждого – свой взгляд. Но все сходятся в одном: мы, по сути – машины, которые очень похожи на компьютер. Все, что мы собой представляем – это синаптические связи наших нейронов. Многие учёные видят, на что способна коннектомика. Она даёт нам новые, невероятные возможности. Люди когда-то мечтали о путешествиях в космос. А потом полетели на орбиту, на Луну, построили космические станции, и эти мечты стали реальностью.

– Вы встречались с футурологом Рэймондом Курцвайлем? Как считаете, он тоже скептично оценил бы ваш труд? Или стал бы одним из ваших союзников?
– Пока мы не встречались, я лишь читал его книги. Но надеюсь, в ближайшем будущем мы встретимся. Думаю, мы с ним движемся в одном направлении. Всех нас можно назвать этим новым словом – трансгуманисты. Это сообщество, в котором каждый видит мир будущего по-своему, многие из нас понимают, что именно сегодня наука делает всё, чтобы ныне живущие люди увидели это будущее. Думаю, мы с Курцвайлем стали бы единомышленниками в этом вопросе.

— Это звучит как чистейшей воды научная фантастика, но как будет выглядеть жизнь после «оцифровки» и компьютерной загрузки? Люди будут получать тело киборга или «жить» в компьютере, как в голливудском фильме «Джонни-мнемоник»?
— Думаю, здесь возможны оба варианта. Уверен, лет через 100 мир станет просто фантастическим местом для жизни. Один из самых захватывающих моментов для меня — это возможность космических путешествий. Будет ли какой-то ресивер и, скажем, станция на Марсе, на которой уже есть роботы? Тогда мы смогли бы просто переправить себя туда в тело робота, исследовать планету и вернуться назад в тело земного киборга. И рассказать людям на какой-нибудь научной конференции о том, как выглядит Марс. Виртуальная реальность уже стала неотъемлемой частью нашей жизни, так что в будущем эта реальность станет для людей, прошедших процедуру «оцифровки» мозга, естественной средой обитания.

– Возможно, кто-то задумается над целесообразностью перехода в виртуальный мир и перспективой вечной жизни без, собственно, человеческого тела. Или вы думаете, что к тому времени технологии будут настолько развиты, что появятся симуляторы всех чувств – слуха, зрения, обоняния, осязания и вкуса?
– Именно так. Создать такой «симулятор» не так уж сложно. В определённом смысле мы уже это делаем. К примеру, есть кохлеарные импланты для людей с проблемами слуха. Все чувства можно довольно легко скопировать, если мы будем знать, как именно работает мозг. Но это, как раз, самая сложная часть работы.

— Как, по-вашему, мы заслуживаем бессмертия? Ведь многие наши научные достижения приводят к тому, что окружающая среда становится не самым приятным и здоровым местом ля жизни.
— Полагаю, с развитием технологий у нас будет достаточно систем, которые заботятся об экологии. Сегодня многие говорят: какое мне дело до того, что будет через 100 лет, я всё равно к тому времени уже умру. Но если у них появится шанс вернуться в этот мир, то кто-то, возможно, задумается. Я бы не хотел очнуться в мире, который пережил экологическую катастрофу. Уверен, остальные тоже этого не хотели бы. Тогда люди будут думать по-другому и бережнее относиться ко всему, что их окружает, ведь у них появится шанс прожить ещё одну, возможно, бессмертную жизнь в далёком будущем.