Почему РПЦ поддерживает вторжение России в Сирию?

Для многих на Западе мысль о том, что Церковь могла бы занять откровенно воинственную позицию по конфликту в Сирии, является абсолютно чуждой ...

Для многих на Западе мысль о том, что Церковь могла бы занять откровенно воинственную позицию по конфликту в Сирии, является абсолютно чуждой, пишет корреспондент The Christian Science Monitor Фред Уэйр.

Но, с другой стороны, Русская православная церковь – не западная, говорит протоиерей Всеволод Чаплин, самый узнаваемый официальный представитель Церкви, в своем спартанском офисе в центре Москвы, передает журналист.

«Идея, что Церковь и государство должны быть отделены друг от друга, не характерна для православной цивилизации, – настаивает священник. – Это характерно для Запада».

РПЦ подчеркивает свою энергичную поддержку российского военного вторжения в Сирию – борьбу, которую отец Всеволод драматично называет «священной войной против терроризма».

«Это не религиозная война, не конфликт между христианами и мусульманами, но для нас борьба с терроризмом, безусловно, имеет духовное измерение», – подчеркивает Чаплин.

«Православная церковь, имеющая глубокие исторические связи с сокращающимися христианскими общинами на Ближнем Востоке, была сильно встревожена массовым бегством христиан Ирака, последовавшим за вторжением США в страну», – отмечает Уэйр. Когда почти пять лет назад начался конфликт в Сирии, Церковь начала лоббировать в Кремле занятие более сильной позиции в защите сирийских христиан, пишет он. «Эксперты утверждают, что настойчивость Церкви, однозначно, сыграла свою роль в решении президента Владимира Путина напрямую вмешаться в конфликт», – говорится в статье.

«Русские цари и Церковь столетиями поддерживали тесные отношения с христианами Ближнего Востока и заявляли о своем праве помогать им. Это часть нашего исторического самосознания», – утверждает Иосиф Дискин, член Совета при президенте по развитию гражданского общества и правам человека.

Ходят ли люди в церковь или нет, но, как утверждает Чаплин, религиозные верования формируют народное самосознание, в особенности в отношении Ближнего Востока.

Чаплин отрицает, что Церковь стремится вернуться к роли, которую она играла при царях, в качестве главного арбитра государственной идеологии. Но он признает, что Церковь открыто лоббирует желательную для нее политику: не только по войне в Сирии, но и по таким вопросам, как аборт, религиозное образование в школах и «беспутные нравы» российских женщин.

«Критики утверждают, что будь то вопрос о войне в Сирии или о священниках, руководящих больницами, растущее политическое влияние Церкви – большой источник беспокойства», – отмечает Уэйр.

«На протяжении почти всей российской истории Церковь была младшим партнером государства и служила его интересам. Кажется, ситуация снова возвращается на круги своя», – считает журналист Николай Сванидзе.

По материалам Фреда Уэйра,

«THE CHRISTIAN SCIENCE MONITOR» – «INOPRESSA» и Портал-Credo.ru.