Финансовый рынок уже монополизирован и банки диктуют условия

Экс-член наблюдательного совета НБУ Василий Горбаль проанализировал ситуацию в банковском секторе.

С 2014 года НБУ вывел с рынка 73 проблемных банка и собственник еще 2 финучреждений объявил о самоликвидации. В Нацбанке тенденции последних лет называют консолидацией, а рынок суть данного процесса вложил в определение — зачистка. В народе окрестили просто — банкопад.

Процесс выведения проблемщиков первоначально обещали завершить в 2015-ом. Но он не только продолжился в первые 6 месяцев 2016-ого, но и ожидается в дальнейшем. О болевых точках банковской системы, о ее структуре и перспективах UBR.ua расспросил банкира, экс-члена наблюдательного совета НБУ Василия Горбаля.

Василий Михайлович, пока банки не перестанут закрываться, возродить взаимное доверие банковской системы и потребителей ее услуг будет трудно. Как бы вы оценили текущее состояние рынка?

Начну с того, что естественная роль банков — кредитование реального сектора — не выполняется. Кредитование затормозилось еще 5 лет тому. Сперва темпы кредитования сохранялись на уровне 1,5% с перекосом в сторону государственных предприятий. Сейчас мы вообще говорим только о перекредитовании, а не выдаче новых займов. При такой динамике не стоит рассчитывать на рост экономики и ВВП на более значимые цифры, чем прогнозирует Кабмин. В этой части стабильность и устойчивость системы и каждого участника очень важна.

Какой же вы видите роль банков?

Самоподдержка системы в условиях теневой экономики. Ряд банковских операции в связи с ограничениями регулятора и внутренними проблемами переходят в теневой сектор. Посмотрите на реформирование системы. Банковский рынок чистится, а реформирования инфраструктуры и среды, которые банки обслуживают, не происходит.

Откуда уверенность, что можно вычистить банковскую систему и сделать ее предельно чистой и понятной в «грязной» экономике, в которой 70-80% находится в тени? Не реформируя параллельно экономику, мы не можем ожидать, что в банках не будет инструментов обслуживания теневых операций. Эти процессы должны идти параллельно и равнозначными темпами. При очистке только банковской системы теневые операции из мелких структур будут переходить в более крупные и там теряться. Но они все равно останутся и будут изобретаться новые механизмы.

Помимо тени, какие еще болевые точки?

Их много. Глобально — недоверие к системе. Причина не столько в падающих банках, сколько в неспособности всех причастных органов обеспечить сохранность и возвратность средств.

Теряют деньги и физические лица и юридические. Сегодня только на счетах юрлиц в ликвидируемых банках заморожено и, считайте пропали, более 80 млрд. грн. Это средства реального сектора экономики. При этом, зависли и 25 млрд. грн средств бюджетов всех уровней.

Кабмин стыдливо замалчивает статистику подвисших ресурсов по государственным предприятиям. Всем им предстоит корректировать планы развития на те суммы, которые вряд ли будут возвращены. Пока клиенты прибывают в иллюзии в отношении возврата за счет ликвидационной массой. Но опыт первых лопнувших банков доказал, что средств ликвидационной массы не хватает из-за плохого качества достающихся Фонду гарантирования вкладов активов. Каждая пропавшая гривна реального сектора — это минус в будущем росте экономики.

Учитывая, что чистится только система, когда рынок успокоится, сколько банков останется?

Помню выступление в 2008 году, тогда еще председателя набсовета НБУ Петра Порошенко, который сказал, что останется 50 банков. Тогда эта цифра зацепила. Но кризис 2008-2009 годов позади и оценка пока не оправдалась. На сегодня строить прогнозы по количеству можно исходя из возможностей по наращиванию капитала. Мы считали, что около 80 банков могут остаться.

Сокращение количества предполагает перераспределение рынка. Как долго оно будет длиться?

Чтобы ответить на этот вопрос надо понимать, что сейчас система проходит первый этап — этап очистки. Вторым будет этап стабилизации процентных ставок, во время которого продолжится перераспределение рынка. Так как на этом этапе будут появляться банки, которые не смогут оперативно реагировать на снижение ставок и своевременно балансировать стоимость пассивов и кредитов. Это будет вести к ухудшению их финансового состояния. И будут те, кто может не выдержать.

Что будет стимулировать или сдерживать процессы на этом этапе?

Власти и регулятор. У них приоритет — снизить процентные ставки. Многое будет зависеть от того, на сколько государство и регулятор будут эффективно способствовать этому снижению. Если НБУ будет активно удешевлять рефинансирование крупных банков, то малые структуры не будут выдерживать конкуренцию по ставкам. И будут вынуждены покинуть рынок.

И новые не будут появляться?

Это зависит от интереса иностранцев к нашему рынку. Пока они хотят только уйти. А что касается украинских представителей, то надо отметить, что с учетом заявляемых политсилами лозунгов о децентрализации, при грамотном и реальном ее проведении, в новых экономических реалиях допускаю появление региональных банков. У нас уже был хороший опыт работы региональных банков и только их выход на национальный уровень поставил их деятельность под угрозу.

В ближайшей перспективе к чему готовиться?

До конца 2016 года с рынка будет выведено еще до 10 банков по причине непрозрачной структуры собственности и невозможности выполнить требования НБУ по наращиванию капитала. Не могу не отметить, что этот процесс мог завершиться в 2015 году, когда уже была ясная ситуация с проблемными банками.

Кардинальных изменений или появления новаций в части привлечения депозитов через финансовые компании или рискового кредитования, не произошло. Это было и в 2015. Сейчас это подается как некий сюрприз для регулятора и рынка. А в части структуры собственности, то 2 месяцев достаточно для переговоров с собственниками и менеджментом для документального установления прозрачности.

Сколько банков, которые не в состоянии выполнить требования по капиталу, могут пойти на слияние?

Это всегда был сложный процесс и за последние годы он не изменился. Нынешнее законодательство не способствует быстрой консолидации банковских активов, особенно с учетом того, на сколько мобильными стали вкладчики. Поэтому провести абсолютно безболезненную процедуру слияния двух банков сложно. Особенно, если собственники и акционеры этих банков не имеют общего бизнеса. Только по финучреждениям, входящим в одну финансово-промышленную группу, слияние может быть объяснимым для рынка, а потому безболезненным и спокойным.

Почему банки не стремятся выкупать портфели упавших коллег?

Банк может поучаствовать в конкурсе и предложить Фонду выкуп определенного пакета активов и пассивов. Но за последние годы такие случаи единичны. Последний пример по «Хрещатику». Учитывая, что там остались счета многих коммунальных структур и предприятий, работающих с городом, которые не вывели средства, рынок рассчитывал, что появится принимающий банк. Но даже в этом случае ничего не произошло.

То есть не выгодно быть принимающей стороной?

Я уверен, что выгодно. Но этот инструмент не заработал хотя и прописан законодательно. Причины, наверное, будет оценивать следующее руководство Фонда и НБУ в процессе анализа работы предшественников. Тогда может и станет понятно почему в том или ином случае сделали те или иные ошибки, или это были реально объективные обстоятельства.

На сколько интересны филиальные сетки упавших банков?

Использование сети отделений упавших банков, которые находя у ФГВФЛ очень выгодно. Себестоимость открытия одной точки в разы дороже. Многие банки перебирают то, что реализует Фонд. Но выбирают единичные точки. Так, чтобы один банк и забрал, например, 50-100 отделений или сетку одного банка, такого процесса нет.
Пионерами в отборе сеток упавших банков должны были стать государственные банки. Но они тоже не проявляют активность несмотря на двойную выгоду.

Выгода не столько в дешевом отделении, как в его клиентуре. Например, по банку Киевская Русь было очень много здоровых филиалов — готовых единиц с точки зрения самодостаточности и прибыльности. Если идти этим путем, главное не затягивать с решением и отбирать интересные точки как можно быстрее. Т. е конкурс и переоформление должны пройти в течении месяца. Иначе, при долго закрытом отделении, клиент уйдет к конкурентам. И на возобновление ранее показываемых результатов отделения, уйдет много времени, что нивелирует выгоду.

Каким банкам интересны ниши упавших коллег?

Всем. Новые ниши помогут выстоять малым, средним и крупным. Преимущество, скорее всего, у госбанков и таких структур как Приватбанк. Ведь слова г-на Коломойского в интервью Украинской правде о том, что НБУ зачищает рынок и под Приват — это не столько шутка, как правда. После Фидобанка, Михайловского, Хрещатика и других их ниши (карточки, мелкое кредитование, терминальное обслуживание и т.д) останутся за банками. Потому что кредитные союзы и другие операторы по предоставлению ресурса не могут в таком объеме удовлетворить рынок.

На сколько жесткая конкуренция в нынешних условиях?

Начну с госбанков. До сих пор не решена проблема конкуренции даже между ними. Некая условная стратегия фактически была принята, но банки не работают в этой части. Если посмотреть на продуктовый ряд и балансы госструктур, то они конкурируют между собой, параллельно выполняя задачи Кабмина по кредитованию госпредприятий. Это влияет на эффективность управления и результативность работы. Мы ожидаем реформирования Укрэксимбанка, большей специализации Ощадбанка, выполнения стратегии Укргазбанком по обслуживанию малого и среднего бизнеса.

Среди коммерческих структур?

Конкуренция и сманивание клиентов всегда присутствовали. Здесь в помощь доступ к различным базам данных, адресная работа с ними через письма, смс, другие виды коммуникаций. Вопрос только в том, как стратегии переманивания усовершенствовались.

В этом вопросе директивы центральных офисов не важны. Как сманивать клиентов решается на местах. Довольно часто все определяют личные контакты (в части не мелких клиентов).

Именно поэтому, анализируя портфели упавших банков, только удивляешься именам некоторых клиентам и тому, каким образом их счета оказаться в определенном финучреждении, понимая, что традиционно они обслуживались совсем в других банках. Были примеры и по мобильным операторам, и по государственным предприятиям. Мотивация клиентов, часто, не совсем понятна.

Как в погоне за клиентом случайно не получить «проблему»?

Если имеется ввиду клиент, который грешит нечистыми операциями, то я придерживаюсь мнения, что каждый банкир знает своего клиента. По схемным операциям рынок понятен и решение об обслуживании таких клиентов зависит от того, на сколько банк нуждается в средствах и на сколько он остерегается вопросов НБУ или Госфинмониторинга. По остальным клиентам работают кредитные истории и службы безопасности банков.

Какое улучшение условий необходимо предложить для сманивая клиента?

В зависимости от его потребности. К примеру, для сельхозпроизводителя с его сезонной потребностью в кредитах, основополагающей мотивацией будет процентная ставка и скорость принятия решения. Предложите ставку на 2-3% ниже конкурентов и клиент ваш. По части демпингования банки с иностранным капиталом более выигрышной позиции.

По депозитным продуктам, несмотря ни на что, тоже работает мотивация высоких процентов. Этим грешат и физические и юридические лица. Встречал людей, которые прошли через 3 банка с временной администрацией. И сложности с возвратом средств их не останавливают. Также, часто небольшие учреждения «берут» клиента индивидуальным подход.

Не раз слышал жалобы клиентов крупных структур о том, что в больших банках они теряются в общей массе, остаются незамеченными и не получают должного обслуживания. Плюс еще тенденция последних лет по росту тарифов в крупных банках, которые не всегда понятны и комфортны, например, для малого и среднего бизнеса. Но все же большой миграции по рынку не вижу.

Как быстро в нынешних условиях может упасть банк?

Здесь надо говорить о силе информационных технологий. Посмотрим историю. Прецедент с Проминвестбанком развивался больше месяца исключительно по региональным подразделениям и региональной прессе, в то время как в Киеве о проблемах клиенты не знали.

Кризис 2009 года прочувствовал по Укргазбанку. И могу сказать, что с проблемами до 2-3 недель можно справиться, если найти выход по улучшению ликвидности и достучаться до клиентов. Если 3 недели банк не проводит платежи — это уже критично.

Сейчас же, при нынешней мобильности информпространства и развитии соцсетей, о проблемах в банке узнают очень быстро. Если раньше проблему неплатежей можно было долго скрывать от рынка и клиентов, так как большинство из них не обращается в учреждение каждый день. То сейчас можно только мониторить соцсети. Достаточно нескольких дней, чтобы довести банк до критичного состояния.

Какой будет структура рынка через несколько лет?

Чистка системы уже показала какой она будет. На сегодня рынок очень сузился по видам и объемам операций. И поэтому видна проекция будущей структуры. Вопрос только в присутствии на рынке банков с иностранным и российским капиталом. Только в этой части не известно какой будет украинская банковская система.

Учитывая прогнозируемое количество участников и то, что ТОП-20 уже принадлежит львиная доля рынка, можно говорить о формировании монополии?

Проекция рынка есть, концентрация в крупных банках есть. Я бы сказал, что уже сегодня рынок предельно монополизирован с точки зрения банков и структуры. Возможно ожидать только какой-то коррекции долей отдельных участников. И банки будут диктовать условия, а не наоборот.

Антимонопольное законодательство к ним можно будет применять?

Мы никогда не смотрели на работу Антимонопольного комитета в части банковской конкуренции. Никогда. Во время кризиса это уже не ко времени. Когда наступит стабильность, когда начнется процесс снижения ставок, найдется работа и для Антимонопольного комитета. Чтобы не было выхода с рынка банков, которые не выдержат диктата со стороны крупных структур. В части сотрудничества АМКУ и банковского регулятора, наверное, законодателю стоит посмотреть в этом направлении.