Виктор Мирошниченко: Люди, бегущие от войны, страдают не только из-за отсутствия крова над головой

Исполнительный директор Украинского фонда социальных инвестиций (УФСИ) о помощи внутренне перемещенным лицам, принципах и практике социальной работы, общественной активности и какие проекты международных доноров оказываются более эффективными.

Многочисленные социальные проекты, которые сегодня реализуются в Украине – в том числе и за средства международных доноров, могут работать гораздо эффективнее, чем принято считать. Для этого надо рассматривать объекты, которые модернизируешь – школы, детские садики, социальные общежития и другие – не просто как здания, сданные «под ключ», а понимать, кто будет в них жить или заниматься, какие проблемы у этих людей и как они могут их решить.

Такое мнение в интервью «Власти» высказал эксперт по социальному инвестированию, исполнительный директор Украинского фонда социальных инвестиций Виктор Мирошниченко. «Сделать современный ремонт в сельском Доме культуры, заменить окна, поставить систему отопления – все это очень правильно, очень нужно и одновременно этого очень мало! – сказал он в самом начале нашего разговора. – Чтобы объект «заработал» на полную мощность, надо чтобы инициатива шла снизу, от местной громады – чтобы это был проект жителей их села, ими же предложенный, а не навязанный кем-то сверху, чтобы это была инициатива людей, а не чиновника».

- Но ведь и без чиновника, наверное, тоже не обойтись. Невозможно решить вопрос, если он затрагивает вопросы государственного регулирования, выдачи разрешения, согласования. Например, относительно тех же строительных или ремонтных работ.

- Мы очень успешно сотрудничаем с органами государственной и местной власти на местах. Люди в самых разных кабинетах прекрасно понимают, что и зачем мы делаем в их городе или поселке. Если бы не это понимание, не было бы реализовано свыше 1200 микропроектов в Украине.

Но, с другой стороны, существует замечательная практика, по которой каждый из этих проектов инициирует местная громада – и она же контролирует весь процесс: от сметы до сдачи в эксплуатацию. Проведение тендера, подписание документов, контроль за действиями подрядчика – всем этим занимается не чиновник, а Агентство по внедрению проекта из 5-7 человек, которых избирают на общем собрании. Таким образом, именно на громаду мы в первую очередь и опираемся в своей работе. Этот подход, кстати, предложенный Всемирным банком, позволил, с одной стороны, увеличить эффективность работы, а с другой стороны, позволил улучшить обратную связь. И она показала, что только лишь материальная составляющая, какой бы важной она ни была, не исчерпывает задачи социальных проектов.

- Объясните.

- Например, мы провели модернизацию сельской школы, в которой детям было очень холодно: заменили окна, двери, поставили новое отопление. Проблема решена. Однако у учителей осталось множество вопросов, кроме того, опыт этой школы интересен педколлективам из соседних городов. Все эти вопросы наши консультанты объединили, нашли соответствующих специалистов – и мы организовали тренинг «Энергоэффективность в учреждениях социальной сферы». Показали людям, как можно жить в тепле и при этом экономить. Примечательно, что посещали этот тренинг не только учителя и социальные работники, но и простые жители: технология энергосбережения, которую показали эксперты, прекрасно работает и на объектах частного сектора.

Организовываем также учебные визиты: представители громад-партнеров УФСИ из одного региона посещают другой – чтобы ознакомиться с успешными моделями местного развития. От инициативности, которую проявляют громады на местах, в значительной мере зависит эффективность микропроекта в целом.

- А еще от чего? Какие факторы влияют на эффективность социальных проектов? Возможно, у вас есть какая-то формула – «для внутреннего употребления» – позволяющая с высокой долей точности предугадать: вот эта идея даст лучший результат, а эта останется в тени первой?

- Главных составляющих несколько. Это правильно выбранный объект – здесь велосипед изобретать не надо, выбор должны сделать сами местные жители, которые лучше остальных понимают свои приоритеты. Также важна способность проекта вызвать синергетический эффект от его реализации, – и наличие активных инициаторов этих преобразований, благодаря которым микропроект будет развиваться и дальше, после завершения работы на нем УФСИ.

Объясню на примере. В одном из сел Львовской области громада инициировала капитальный ремонт детского садика – помещение было в плохом состоянии, и родители не хотели отдавать туда своих детей. После ремонта в садик пошли дети, а окончив его, становились учениками местной школы. Той самой, которую едва ли не признали бесперспективной – ее посещало слишком мало детей. В итоге, жители села, отремонтировав при поддержке доноров свой детский сад, заодно «реанимировали» и школу: детей уже не надо было возить в cоседнее село.

Или очень яркий пример – ремонт в районной библиотеке город Бар (Винницкая область). Первый грант, который они получили от нашего фонда в 2002 году, составил всего 68 тысяч гривен. Его потратили на небольшой ремонт, покупку оборудования, – но после его реализации коллектив библиотеки почувствовал желание развиваться дальше и выиграл множество грантов в других организациях, а потом, спустя шесть лет, опять в УФСИ, но уже в сумме 540 тысяч гривен. Сегодня эта библиотека уже развивает потенциал своих партнеров-соседей – и, я считаю, что это лучший эффект, на который может рассчитывать донор.

- Вы адаптируете акценты в работе Фонда к событиям в Украине? Ведь сегодня, когда в стране война, появились новые социальные вызовы, проблемы, требующие быстрых и взвешенных решений.

- В первую очередь, это люди, появление которых еще недавно мы не могли даже прогнозировать, – внутренне перемещенные лица. Их очень много на востоке страны – рядом с зоной конфликта, а также на западе Украины – именно сюда часто убегают люди от войны. Правительство Германии финансирует сейчас проект, в который вошли Днепропетровская, Запорожская и Харьковская области. Мы обустраиваем здесь социальное жилье (квартиры и общежития) для переселенцев, ремонтируем детские сады, школы, в которые пойдут их дети. Вместе с местными ребятишками.

Последнее, кстати, очень важно! И здесь принцип «Главное – не здания, а люди» ощущается особенно остро. Люди, бегущие от войны, страдают не только от отсутствия крова над головой, но и от привыкания к новому городу, новым соседям, новой работе – если она есть. Социальная поддержка в обязательном порядке должна включать в себя психологическую помощь, тренинги, помогающие переселенцам легче найти себя в новой жизни.

Во Львове, в социальном общежитии для переселенцев, капитальный ремонт которого сейчас стартовал, мы с местной громадой решили отдать весь последний этаж под общественную зону. Здесь люди смогут общаться, обсуждать свои проблемы, обмениваться опытом, приглашать для тренингов бывших земляков, которые оказались в этом городе раньше и могут поделиться опытом адаптации.

Вынужденные переселенцы зачастую оказываются очень активными – готовы решать не только свои проблемы, но и помогать другим. И мы делаем все, чтобы им помочь.

- Вы имеете в виду материальную помощь? Кроме социального жилья, о котором вы уже упомянули.

- Это слишком упрощенное понимание потребностей и методов социальной адаптации (улыбается). Чтобы понять потребности людей, для которых мы работаем, время от времени проводим социологические исследования с помощью профессиональных социологов. И вот что интересно! Если в начале военных действий для переселенцев наиболее важной была психологическая поддержка, снятие страха, то сейчас на первый план выходит самореализация. Люди хотели бы материально обеспечивать себя на новом месте: то есть, зарабатывать сами, а не ожидать помощи. А также они хотят создавать здесь социальные связи – заводить друзей, собираться компаниями. Чтобы все было, как «в той жизни».

- Но это уже территория личного пространства. Как вы можете повлиять, например, на то, обзаведется человек друзьями на новом месте или же нет? Даже если он – из категории людей, которым оказывают помощь.

- Успешная адаптация ВПЛ на их новом месте жительства, создание для них, с одной стороны, зоны комфорта, а с другой – возможности решить свои материальные проблемы, в значительной мере зависит от того, как настроена на интеграцию местная община, насколько эффективно работают местные органы и организации. А на эти процессы мы уже можем повлиять – причем, довольно успешно.

На бюрократическом языке это называется «проведение интеграционных мероприятий». Речь о диалоге в громадах, который способствует их объединению – в том числе и «старых», и «новых» ее членов. Известен пример: в одном из городов жители жилмассива не пускали на свою детскую площадку детишек из модульного городка для переселенцев. Но ситуация в корне изменилась, когда и первые, и вторые вместе, рука об руку, помогали обустраивать детский садик, отремонтированный за средства немецких доноров.

Очень помогают тренинги, молодежные проекты – как для самих переселенцев, так и для психологов, социальных работников, которые работают с этой категорией людей. Мы стараемся быть гибкими – и готовы реагировать на заявки, поступающие от социальных служб.

Например, к нам обращаются психологи, у которых не хватает навыков общения с людьми, пережившими стресс, или же работы с посттравматическим синдромом. Много запросов на мероприятия, посвященные профилактике профессионального выгорания.

Наши западноевропейские партнеры, финансирующие проекты Украинского фонда социальных инвестиций, всегда с готовностью и пониманием относятся к тому, что работа с переселенцами должна быть комплексной. И наш опыт убеждает в том, что это – правильный путь.

Источник: Власти.нет