​В текущей реальности для Украины альтернативы кредитам МВФ нет

Сотрудничество Украины с МВФ берет свое начало с середины 1990-х годов

С тех же пор ведется бурная дискуссия относительно его результатов и перспектив. В очередной раз активизировалась она в последние несколько месяцев. Идет спор – получим ли мы очередные транши кредитов Фонда. Это очень важно. Но важно проанализировать и ошибки, которые наша страна совершала в процессе сотрудничества с МВФ.

Существует немало домыслов относительно целесообразности сотрудничества Украины с Фондом. Равно как и недооценка роли МВФ в становлении украинской экономики, в содействии выходу из кризисных ситуаций. Считать, что МВФ пытается законсервировать бедность той или иной страны, либо сделать ее сырьевым придатком развитого мира – признак, как минимум, заангажированности и нежелания трезво оценить ситуацию.

Во-первых, многие мероприятия, предлагаемые МВФ — разумны и в перспективе полезны. Во-вторых, в текущей реальности для Украины альтернативы кредитам МВФ нет. В первую очередь, нужно помнить о тех сложностях, с которыми Украина может столкнуться в процессе погашения внешнего долга на протяжении 2019-2020 годов в случае торможения кредитного сотрудничества с МВФ.

Конечно, результаты деятельности фонда нужно оценивать всесторонне. К примеру, программа МВФ в Чили в 1976-1980 годах обоснованно считается успешной. Она была проведена в условиях неблагоприятной внешнеэкономической ситуации для Чили. Стабилизация сферы публичных финансов в Чили была успешно осуществлена при помощи приватизации госсобственности, реструктуризации банковской системы и либерализации процентных ставок. Правда, по требованию МВФ национальная валюта Чили была девальвирована в 1,5 раза, но вряд ли улучшение внешнеторгового баланса страны было возможно без этой меры. В результате безработица в Чили с 1976 по 1980 годы сократилась с 15 до 10%, среднегодовой темп инфляции снизился с 300% до 44%, среднегодовой темп прироста ВВП составил 7,5%.

Справедливости ради, нужно сказать, что в политике МВФ наряду с успехами были и неудачи. Например, в Аргентине, Мексике, некоторых странах Юго-Восточной Азии. В каждом случае были индивидуальные причины, но вывод из неудачного опыта состоит в том, что нет единой модели проведения стабилизационной политики, которая подходит для всех стран. Даже при схожих изначальных условиях результаты могут оказаться сильно отличающимися. Неоднозначность результатов программ финансовой стабилизации в латиноамериканских и азиатских государствах приводит к выводу, что конкретные программы стабилизации МВФ должны быть различными для каждой страны. Кстати, лауреат Нобелевской премии по экономике Милтон Фридман, оценивая кризис 1998 года, говорил: «Не будет преувеличением сказать, что если бы не существовало МВФ, то не было бы и восточноазиатского кризиса». Конечно, это преувеличение, однако доля правды, вероятно, имеется. Но, надо отдать должное МВФ — после описанных неудач политика Фонда стала намного гибче, в том числе это ощущается и в процессе сотрудничества с Украиной.

Какова актуальная ситуация в процессе сотрудничества Украины и МВФ? Помимо ряда других критериев, один из наиболее сложных и болезненных выполнен – парламент принял, а президент подписал закон о пенсионной реформе. При этом Украина все еще не усовершенствовала приватизационное законодательство. Не создала Высший специализированный антикоррупционный суд. В этом вопросе имеются наработки – оба подготовленных законопроекта были переданы на экспертизу в Венецианскую комиссию. К обоим документам у нее есть замечания. Поэтому, выражаясь футбольной терминологией, мяч на половине поля Верховной Рады.

Кстати, суть обоих перечисленных критериев очень важна в плане институциональных изменений в нашей стране и является достойным ответом тем критикам, которые призывают раз и навсегда прекратить сотрудничество с МВФ.

Кроме того, в качестве причины возможных осложнений в получении траншей кредита от МВФ называют вопрос с ценой на природный газ для населения. Этот критерий касается чувствительной сферы, затрагивая интересы значительной части населения. Нюанс в том, что формулу расчета цены на природный газ утвердили в марте этого года. И обязались, начиная с октября, пересчитывать цену газа исходя из так называемого «импортного паритета». Скорее всего, чиновники ожидали снижения международных цен на природный газ, однако реальность опровергла этот прогноз. Теперь Кабмин, не желая получить негативный социальный эффект, ищет возможности изменить принятое в марте постановление, чтобы избежать повышения цены на «голубое топливо». Думаю, что помимо сложностей прогнозирования (процесс прогнозирования является объективно непростым и ошибиться может каждый), стоит сказать о том, что было бы правильным изначально заложить возможность плавного повышения стоимости газа для населения, предусмотреть несколько этапов роста цен. Это смягчило бы социальный эффект, тем более, что в перспективе нам не избежать повышения цены на газ.

Теперь о тех рисках, которые могут возникнуть. Одним из моментов, который привычно вызывает тревогу в плане сотрудничества с МВФ, является госбюджет, в котором эксперты фонда обычно желают увидеть экономный подход к государственным расходам. Жесткая бюджетная политика, с одной стороны, нужна. Но добиться перехода экономики Украины к фазе устойчивого роста будет сложно без финансирования тщательно разработанных государственных программ, направленных на оживление динамики в отечественной промышленности, на стимулирование производства и экспорта продукции с высокой долей добавленной стоимости.

В обоснование своего мнения приведу точку зрения профессор Денни Родрика, который в книге «Парадокс глобализации» пишет: «Чтобы подвести под наш экономический мир более надежный фундамент, необходимо хорошо осознавать тонкий баланс между рынками и властью. Во-первых, рынки и правительства дополняют, а не заменяют друг друга. Если мы хотим, чтобы у нас было больше рынков, и они были более эффективными, нам нужно больше власти, и она должна быть более эффективной. Рынки лучше всего работают не там, где государство слабое, а там, где оно сильное. Во-вторых, мы не обязаны придерживаться одной-единственной модели капитализма. К экономическому процветанию и стабильности можно прийти, применяя различные комбинации институциональных механизмов на рынках труда, в финансах, в корпоративном управлении, социальном обеспечении и других сферах».

Тот же чилийский опыт сотрудничества с МВФ нам полезен в части проведенного в этой стране улучшения структуры экспорта. Разве можно предположить, что фонд сочтет неуместным увеличение объема экспорта из Украины высокотехнологичной продукции? Сейчас ее удельный вес в структуре экспорта оценивают в 19% (впрочем, интуитивно допускаю, что это оптимистичная оценка), в то время как в Китае этот показатель составляет 37%, в ЕС — 41%. Рост объемов экспорта продукции с высокой долей добавленной стоимости приведет к улучшению сальдо внешнеторгового баланса. А это, в свою очередь, повысит способность Украины возвращать внешние займы, в том числе и кредиты, полученные от МВФ.

Несмотря на неоднозначное отношение в обществе и экспертной среде к некоторым из требований, предъявляемых фондом, Украина не может отказаться от сотрудничества с МВФ. Нам нужно продолжать наращивать международные резервы, готовясь к вызовам, которые наступят в момент пика платежей по внешнему долгу. Кроме того, успешное сотрудничество с МВФ является своеобразным маркером для других международных финансовых организаций и иностранных инвесторов. Но мы должны не только осознавать, что в данный момент альтернативы кредитам МВФ, особенно учитывая их низкую стоимость, нет. Мы обязаны работать с экспертами фонда, отстаивая те меры, которые могут иметь перспективно важное значение для развития украинской экономики.