Дмитрий Медведев в истории России

Корректным ли будет сравнение Дмитрия Медведева и Николая Второго? Для монархистов подобное сравнение – кощунство. Но в сети Интернет можно найти несколько визуальных коллажей в формате «Найди десять различий»

Если Путин топ-менеджер чекистской корпорации, то Медведев ее наместник, ее пресс-секретарь по внешним связям.
Валерия Новодворская

Дима абсолютно вменяемый и порядочный человек.
Александр Волошин

30 марта 2005 года «Независимая газета» опубликовала статью под названием «Российские лидеры избираются циклами». В ней были не только презентованы ряд закономерностей, связанных с персонами правителей России, но также было высказано предположение о будущем лидере России. Им, как известно, стал Дмитрий Медведев. Сегодня можно взглянуть на данную презентационную модель по-новому.

Простейший вариант формализации истории России – СССР с середины ХIХ века до наших дней

В концептуальной презентационной матрице представлены четыре 3-х персональных цикла, в которые включены: три последних русских императора, «проклятые генсеки» и Президенты России, причем, преемнику Путина отведено вполне определенное место.

Трех-персональные циклы
 — Реформатор
 — Стабилизатор
 — Вынужденный (неудачливый) реформатор

Позднеимперский цикл
 — Александр II
 — Освободитель Александр III
 — Благословенный Николай II

Первый советский цикл
 — Ленин
 — Сталин
 — Хрущев

Второй советский цикл
 — Брежнев
 — Андропов
 — Горбачёв

Постсоветский Цикл
 — Ельцин
 — Путин
 — Медведев

Второй постсоветский цикл
 — Путин?     

Обращаем ваше внимание на то, что объективизация «эпох», связанных с тем или иным российским правителем, является более чем условной. Так, например, Л.И.Брежнева нельзя признать реформатором, как и В.В.Путина — реакционером и консерватором. Можно согласиться с М.Леонтьевым, что режим Путина является «вегетарианским». Но В.В.Путин, безусловно, вписан в вертикально–континуальный формат, в котором представлены: Александр III, Сталин и Андропов. Просто «подмораживание» страны Путиным соответствует духу своего времени.

Почему выбран именно такой формат для презентационной демо-версии? Во-первых, современный российский агитпроп настойчиво связывает современную реальность с историческими событиями до 1917 года. Это наиболее отчетливо проявилось в ряде торжеств, начиная с празднования 100-летия Государственной Думы. Во-вторых, определенные закономерности можно выявить лишь в рамках анализа значительных исторических отрезков времени. В-третьих, анализ истории нашей страны с середины ХIХ века позволяет выявить все возможные варианты развития событий в стране, в формате «Россия после Медведева».

Как отмечалось выше, процесс формализации включает в себя некоторые допущения, немыслимые в глазах просвещенного историка. Безусловно, нет ничего общего между К.У.Черненко и М.С.Горбачевым. Но так как такой Генеральный секретарь ЦК КПСС, как К.У.Черненко все-таки был, и более того, в недолгий период его правления активно обсуждалась тема принятия новой Конституции СССР, то авторы сочли возможным формально связать К.У.Черненко с М.С.Горбачевым, а не с Ю.В.Андроповым, и исключить из презентационного формата.

Формализация по «тройкам» — это еще и некое соответствие привычному российскому формату восприятия. Наиболее известная советская «тройка»: „Маркс – Энгельс – Ленин“ трансформировалась в постсоветское время в „первые тройки“ в избирательных списках различных партий. Но, как это не покажется парадоксальным, формализация по „тройкам“, не только крайне упрощает объективизацию анализируемых процессов, но и позволяет увидеть и определенные закономерности, и строить прогнозные модели.

Презентационный трехперсональный цикл „реформатор – реакционер – вынужденный (неудачливый) реформатор “ не исключает иных интерпретаций. А.Окара, развивая данную презентационную модель, сделал вывод что „данная схема отчасти напоминает триединство (тримурти) верховных богов в индуизме: Брахма  — Создатель, Вишну — Охранитель и Шива – Разрушитель“. Окара также предположил, что „человек, который приходит после Путина, просто обречен быть похожим на Николая II, Хрущева и Горбачева, то есть, на тех людей, которые фактически разбазарили „наследие“ своих предшественников“.

Последние русские цари

В работе „Владимир Путин как символ в истории России – СССР со времен Александра II Освободителя“ было отмечено следующее. Как известно Александр II, который еще при жизни был назван Освободителем, стал российским Императором в разгар Крымской войны. Историки называют его царем-реформатором. С именем Александра II связано освобождение крестьян от крепостничества и широкий спектр реформ, направленных на улучшение жизни различных слоев российского общества. Кроме освобождения крепостных, Александром II был реализован ряд мер по перестройке местного самоуправления, судебной системы, образования, армии. Это были действительно крупные изменения, не отменяющие самодержавного строя, а лишь модернизирующие его. Из спектра действий Александра II для нас важны именно реформы, так как этот аспект позволяет нам осмыслить первый концептуальный формат.

Его трагическая смерть 1 марта 1881 года является, безусловно, вехой в истории России. Принято считать, что цареубийство 1 марта открывает период жестокой реакции. Александр III, начавший свое царствование с Манифеста, утверждающего незыблемость самодержавия, окружает себя крайне консервативно настроенными министрами и начинает беспощадную борьбу с „революцией“. Александр III ограничивает либеральные реформы своего предшественника в области управления, судопроизводства и просвещения. Борьба с „революцией“ ведется разнообразными репрессивными способами. В данном втором концептуальном формате необходимо выделить два аспекта. Это аспект репрессий и консервативный аспект. Данный концептуальный формат будет несколько расширен другими правителями России–СССР, но это лишь незначительно раздвинет его границы.

Николай II, пришедший к власти в 1894 году, для нас крайне важен в двух аспектах своей деятельности: неудачные реформы и полный слом исторически сложившегося формата власти, включая распад страны на почти 100 непризнанных государств. Нет необходимости перечислять неудачные политические и экономические реформы Николая II, они общеизвестны. Для нас важно выявить концептуальный формат неудачливого реформатора, получившего власть из рук „реакционера“, затормозившего естественные реформы общественно–политических отношений, так как концептуальный формат, непосредственно связанный с Николаем II, это и есть концептуальный формат преемника Путина.

Дмитрий Медведев и Николай Второй

Корректным ли будет сравнение Дмитрия Медведева и Николая Второго? Для монархистов подобное сравнение – кощунство. Но в сети Интернет можно найти несколько визуальных коллажей в формате „Найди десять различий“ (визуалки, демонстрирующие внешнее сходство Медведева и Николая Второго).

При сравнении Дмитрия Медведева и Николая Второго возникают два объединяющих аспекта. Это наследуемая власть и перспективы отречения. Николай Второй начал свою жизнь венценосным наследником престола, и Дмитрий Медведев получил власть в стране в рамках политической технологии „наследуемого президентства“, сложившейся в России в 2000 году при переходе власти от Бориса Ельцина к Владимиру Путину. Как известно, Николай Второй отрекся от престола.

Дмитрий Медведев и Никита Хрущев

Хрущев – это также как и Николай II – символ неудачных реформ. Прорыв в космос соседствует в массовом сознании с навязыванием повсеместного выращивания кукурузы, созданием Совнархозов, и непрерывными трансформациями системы управления государством. Хрущев, безусловно, является реформатором не только в глазах российских экспертов, но и зарубежных интеллектуалов. Так, американский социолог Рональд Инглегарт писал о Хрущеве следующее: „Реформы Хрущева конца 1950-х годов породили надежду на то, что коммунистический блок пойдет по пути демократизации. Эти надежды укрепились в результате распада колониальной системы и появления множества молодых, независимых государств в 60-е годы. Однако, весь оптимизм рухнул, когда в 1964 году коммунистическая верхушка отстранила Хрущева от власти“. Символ „Хрущев“, в известной степени, также дополняет концептуальный формат „неудачливый реформатор“, непосредственно связанный с Николаем II.

Хрущев в формате исторической параллели с Дмитрием Медведевым – это ожидание „оттепели“ и вероятный неудачливый реформатор, и жертва „дворцового переворота“.

М.Зыгарь, оценивая труд Николая Сванидзе „Дмитрий Медведев. Разговоры под музыку“, выделила следующее: „Едва ли не с самого начала автор ненавязчиво подсказывает читателю сопоставление Путин—Николай I, из которого следует, что Медведев — это, разумеется, Александр II. Для доказательства этой параллели диалоги Сванидзе с Медведевым перемежаются анекдотами из жизни Герцена, Огарева, Белинского, Бакунина, Тургенева. Подчас получается изящно. Так, беседа с президентом о правовом нигилизме соседствует с историей публикации романа „Отцы и дети“.

Зыгарь далее отметила: „Когда эта параллель исчерпывает себя, возникает следующая: Путин—Сталин, Медведев—Хрущев. Исторических анекдотов из сталинской эпохи Сванидзе почти не рассказывает (это сопоставление, очевидно, нравится ему значительно меньше). А апогеем книги становится вопрос Медведеву насчет того, станет ли его правление новой „оттепелью“. Медведев просит уточнить, что имеется в виду, и Сванидзе, окончательно раскрывая все свои секреты, рассказывает, что в русской эпохе было две оттепели: после Сталина и после Николая I. Медведев долго и философично отвечает, причем в целом утвердительно. Самое поразительное, он вовсе не задает журналисту вопроса: „А что вы считаете Путина Сталиным, раз после него должна быть оттепель?“

В книге Н.Сванидзе можно обнаружить следующую забавную деталь: „Это нехарактерная правительственная дача, единственная из всех деревянная.. в 64-м году такой вариант дома пригодится. В нём после отставки поселят Хрущёва. В 67-м Хрущёва переместят в сторону от Рублёвки, а этот дом облюбует Андропов. В 2003 году этот дом предложен главе Администрации Президента Медведеву. Медведев говорит, что призраки его совершенно не беспокоят“. Сын Никиты Хрущева Сергей Хрущев так прокомментировал данную информацию: „Сейчас Медведев живёт в Горках-9, хотя я думаю, что там уже новый дом, не тот, в котором жил Хрущёв. Или тот, но основательно перестроенный“.

Творчески развивая дискурс под названием „оттепель“, А.Проханов опубликовал серию статей о неизбежном освобождении Ходорковского. Андрей Пионтковский отметил следующее: „Это вопрос о так называемой медведевской оттепели, я ее категорически исключаю по двум причинам. Во-первых, Хрущев делал свой доклад на 20 съезде, когда товарищ Сталин был не в кресле премьер-министра, а в мавзолее. То есть это несколько все-таки другая ситуация. И потом оттепель была коллективным решением кремлевской верхушки. После смерти тирана кремлевские бароны провозгласили гарантию их прав, что их уже не будут больше расстреливать, посылать в лагеря, как это было при Сталине. Номенклатура это делала в своих интересах. Сегодняшнее политбюро, о котором я вам говорил, оно ни в коем случае не заинтересовано в оттепели“

В июне 2009 года возник еще один „связующий элемент“ между Хрущевым и Медведевым. Президент Медведев заявил: „Мы готовы сократить стратегические носители в несколько раз по сравнению с договором СНВ-1. Что касается связанных с ними боезарядов, то их количество должно быть ниже уровня, установленного Московским договором 2002 года, как мы и договаривались с президентом Обамой“ (20.06.2009). Данная инициатива вызвала жесткую реакцию российских конспирологов. „Отказ от собственного ядерного щита – это лучшее, что можно сделать для безопасности страны“, — заметил один Web Doe. Другой сравнил Медведева с Хрущевым, который „фактически уничтожил советскую армию и военно-морской флот“.

Дмитрий Медведев и Михаил Горбачев

Сравнение Дмитрия Медведева и Михаила Горбачева осуществляется обычно в формате образования, получения власти от силовика и надежд на реформы. А.Умланд предположил, что „рано или поздно нужно ожидать, что на передний план выйдут более глубокие политические верования Медведева — его очевидно либеральные и демократические взгляды. Это может напомнить о последствиях продвижения, в начале 1980-ых, тогдашним генсеком ЦК КПСС Юрием Андроповым своего младшего союзника Горбачева в Политбюро.

Политическая перспектива воспитанника Путина, в конечном счете, войдет в конфликт с путинским политическим наследием „управляемой демократии“ — парадокс, до некоторой степени напоминающий поворот Горбачева против советской системы, которую Андропов, несомненно, хотел сохранить. Ввиду такого сценария, в скором времени можно ожидать, что легионы антизападных националистов в российской политике, культуре, журналистике и академических кругах объединятся против Медведева, подобно тому, как похожие политические силы объединились в конце 1980-ых против Горбачева“.

The Guardian отметила: „Ряд либеральных жестов, которые сделал в последний месяц российский президент Дмитрий Медведев, напоминают меры, которые предпринимал в конце восьмидесятых Михаил Горбачев. Во многом то, что делает сейчас Медведев, похоже на проводившуюся Горбачевым политику открытости и гласности. Достаточно подробное освещение в прессе крушения вертолета с высокопоставленными чиновниками и увольнение начальника московской милиции Пронина вполне укладываются в рамки этой политики.

Как и Горбачев, Медведев является юристом по образованию, напоминает издание, и в свете этого его заявления о борьбе с „правовым нигилизмом“ не кажутся пустым звуком. Но никто не знает, как долго продлится „медведевская гласность“. Возможно, это временная мера, которая будет действовать лишь во время кризиса“. Венсан Жовер („Le Nouvel Observateur“) в статье „Медведев – новый Горбачев?“ задается следующим вопросом: „Даже если Медведев действительно хочет демократизировать Россию (что еще надо доказать), позволит ли ему Путин? Ведь, в отличие от Горбачева, обладавшего очень большими полномочиями, российский президент не может ничего сделать без согласия своего премьер-министра “.

Питер Бейкер („Foreign Policy“) в статье „Медведев — это Горбачев для Обамы?“ отметил, что „многие в Вашингтоне, Лондоне, Париже и Берлине хотят верить, что в один прекрасный день Медведев проявит себя в роли катализатора перемен, и станет молодым модернизатором, который скрытно (или открыто) разойдется со своим покровителем и вернет свою страну на дорогу к гражданскому обществу. Пару дней назад я слышал, как человек, близкий к администрации Обамы, утверждал, что самой умной политикой для Запада будет дать Медведеву пространство для маневров и позволить ему перерасти свою роль путинского протеже.

Интересно, что этот спор кажется очень знакомым, когда читаешь новую прекрасную книгу Джеймса Манна (James Mann) под названием „Бунт Рональда Рейгана“ (The Rebellion of Ronald Reagan). Основной темой книги является противостояние Рейгана расхожему мнению своего окружения в оценке советского лидера Михаила Горбачева. В то время как никто не допускал возможности того, что Горбачев представляет собой что-либо кроме более дружелюбного лица старой „Империи Зла“, Рейган увидел что-то еще. Он увидел Генерального секретаря Коммунистической партии, готового бросить вызов породившей его системе, чтобы трансформировать общество“.

Е.Панина отметила, что „команда Путин-Медведев сильно напоминает тандем Андропов-Горбачев. Владимир Путин и Юрий Андропов, оба выходцы из КГБ, проложившие дорогу к власти своим преемникам и землякам. Имена обоих тесно связаны с любимым русским напитком. Дешевая „андроповская“ водка и „Путинка“ стали практически национальными алкогольными брендами“. Панина подчеркнула: „Ускорение“ Михаила Горбачева началось с антиалкогольной кампании. „Указ о мерах по искоренению пьянства и алкоголизма“ стал первым документом, подписанным Горбачевым. Претворение в жизнь этого указа привело к повсеместной вырубке элитных виноградников и появлению огромных очередей за алкогольными напитками. Удивительно, но после избрания Дмитрия Медведева президентом в России с новой силой развернулась антитабачная кампания“.

Панина делает следующий вывод: „Некоторые эксперты и политические обозреватели уже заявили, что Медведеву предстоит пойти по стопам Горбачева, который в самом начале своей карьеры взял курс на продолжение политики Андропова. Однако борьба с бывшим ярым коммунистом и новоиспеченным «демократом» Борисом Ельциным спутала все его карты. Станет ли „план Путина“ долгосрочной программой Дмитрия Медведева или борьба за власть вынудит президента пойти иным путем, покажет время“.

Л.Телень посвятила сравнениям Медведева с Горбачевым пост, достойный того, чтобы привести его полностью:

„Дмитрий Медведев дал интервью „Новой газете“. В вопросе интервьюировавшего его главного редактора „Новой“ Дмитрия Муратова появилось слово „оттепель“. Впрочем, он себя тут же одернул – не оттепель, „разморозка“. Слово, недавно придуманное Александром Аузаном, чтобы избежать исторических аналогий. Но аналогий, какое слово ни выдумай, не избежать. Почему только с оттепелью? Скорее – с перестройкой.

Горбачев – юрист по образованию. Медведев – юрист по образованию.
Горбачева выдвинул председатель КГБ Андропов. Медведева – директор ФСБ Путин.
Горбачев нашел общий язык с президентом США Рейганом. Медведев – с президентом США Обамой.
При Горбачеве процветал Никита Михалков, и при Медведеве процветает.
При Горбачеве цена на нефть пикировала, и при Медведеве не растет.
Горбачев любил поговорить о демократии. Медведев – тоже любит.
Горбачева поддержали оппозиционные „Московские новости“ и их главный редактор Егор Яковлев. Медведева — оппозиционная „Новая газета“ и ее главный редактор Дмитрий Муратов.

Параллелей – море. А из отличий достаточно упомянуть одно.

Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Сергеевич Горбачев в декабре 1986 года вернул из ссылки оппонента режима Андрея Дмитриевича Сахарова, хотя публично его об этом никто не просил. Президент Российской Федерации Дмитрий Анатольевич Медведев так и не рискнул помиловать не противницу, а жертву режима — мать троих детей Светлану Бахмину, хотя об этом его просили почти 100 тысяч человек. Не Горбачев. И не перестройка“.

К этому можно добавить лишь то, что Бахмина освобождена, и эту победу российские либералы занесли в свой синодик „наши выдающиеся достижения“.

Дмитрий Медведев — вынужденный реформатор

А.Окара отметил следующее: „После краха Советского Союза работает все та же трехчленная закономерность: Ельцин, Путин и „преемник“ Путина Медведев. При Ельцине появляются инновации — рыночная экономика, свобода, анархия, новые политические, экономические и социальные отношения. Путин открывает эпоху стабилизации, часто даже неоправданно жесткой: „порядок“, „стабильность“, „вертикаль власти“, „борьба с олигархами“, „восстановление внешнеполитической субъектности“, „противостояние цветным революциям“, создание позитивных образов Сталина и позднебрежневского „застоя“ — таков ее идеологический мейнстрим. В этом смысле Путин похож на Александра III, Сталина и Андропова. Но если так, то над пришедшим ему на смену Дмитрием Медведевым тяготеет угроза оказаться в роли Николая II, Хрущева или Горбачева — людей, которые фактически разбазарили „наследие“ своих предшественников, как реформаторов, так и контрреформаторов. Правление двух из них окончилось Смутами и гибелью возглавляемых ими государств, третий потерял власть в результате дворцового переворота“.

В работе „Российские лидеры избираются циклами“ отмечалось, что преемник В.Путина станет вынужденным реформатором. А.Проханов так описал момент избрания президента Медведева в марте 2008 года: „Путин и Медведев шли по имперской брусчатке, как Ромул и Рем“. Но мировой кризис в сентябре 2008 года докатился и до России. И нет сомнений в том, что всем можно забыть и о „национальных проектах“, и всем том, что легко можно было реализовать в условиях высоких цен на нефть на мировом рынке и профицитного бюджета.

Почему Дмитрий Медведев будет вынужден проводить неудачные реформы? Отметим три аспекта:
• Длительный кризис потребует существенных реформ.
• Президент не готов к реформам. По словам Медведева „кризис никому не добавляет позитивных эмоций, но пока каких-то существенных ухудшений не произошло“
• Реформы будут запоздалыми и в условиях нарастания проблем могут привести к тяжелым последствиям.

Можно ли представить, что Медведев не будет проводить никаких реформ? Различные полумеры под названием „программы“, антикризисный пиар и призывы, типа, „экономика должна быть экономной“, не решат никаких проблем. После 15 сентября 2008 года произошли существенные изменения, а сложившаяся система власти не способна эффективно работать в условиях дефицитного бюджета на всех уровнях власти. Отсутствует система эффективного мониторинга разрастающихся проблемных полей. В этих условиях делать вид, что ничего не случилось – это, в лучшем случае, страусиная политика.

Парадокс ситуации заключается в том, что Медведев не склонен к хрущевскому волюнтаризму. Значит, его реформы будут неким аналогом действий Николая Второго или Михаила Горбачева. А это очень печально.

Россия после Медведева или второй постсоветский цикл

Каким останется Дмитрий Медведев в новейшей истории России? Для того чтобы ответить на данный вопрос, необходимо представить, каким выглядит будущее России в формате трехперсональных циклов. Из презентационной модели видно, что либо Россию ожидает длительный застой (формат „Брежнев после Хрущева“), либо распад (форматы „Ленин после Николая Второго“ или „Ельцин после Горбачева“).

Грядущий застой широкий круг интеллектуалов связывает с возвращением в кресло президента Владимира Путина в 2012 году и его бессменное властвование до 2020 года. Программа „двадцать двадцать“ является подтверждением данной версии грядущих событий. Распад России связан с „революцией“. Б.Соколов, размышляя об „империи позитивного пиара“, отметил еще до избрания Д.Медведева президентом, что „когда подчиненные докладывают только об успехах, оппозиционным критикам давно заткнули рот, и почти вся пресса подконтрольна и послушна, у начальства возникает соблазн считать на полном серьезе, что имеющиеся проблемы несущественны и решатся как-нибудь сами по себе. А отсюда открывается прямой путь к революции, тем более неизбежной, что парламентским путем у нас сменить режим нельзя никаким способом. Когда груз нерешенных проблем превышает некий критический уровень, случается революция. Ее, вполне возможно, придется расхлебывать путинскому преемнику“.

Сегодня российские либералы уже не требуют от Дмитрия Медведева скорейшей „отставки премьера Путина“. И этому есть ряд объяснений. Первое объяснение – это тот выбор, перед которым стоит президент России. Если он отправляет правительство Путина в отставку, то он берет всю полноту ответственности за преодоление кризиса на себя, со всеми вытекающими из этого последствиями. Если он исполняет обязанности президента без каких-либо судьбоносных решений, то в 2012 году он становится председателем Конституционного суда, и гарантированно находится в этой должности минимум шесть лет. В пользу данной версии и переезд Конституционного суда в Санкт-Петербург, и постоянно позиционирование в СМИ Дмитрия Медведева в модусе юриста, да и инициативы Медведева в формате судебной реформы. Как выразился один Web Doe, „бывшего президента отправят в Конституционный суд, как в питерскую ссылку, чтобы не путался под ногами“.

В.Иноземцев предположил, что Россию в ближайшие годы ожидает застой. Более того, он определил сроки данного неозастоя: „Застой“ начала XXI века будет гораздо более продолжительным, чем застой последней четверти ХХ-го – по крайней мере, он почти наверняка не закончится к 2020 году“. Действительно, возвращение Владимира Путина в кресло президента России на сегодняшний день выглядит наиболее вероятным сценарием развития событий в России. В 2012 году, в ходе президентских выборов, Владимиру Путину будут противостоять „верные и неоднократно проверенные подпорки режима Зюганов и Жириновский“. Дмитрий Медведев не будет принимать участия в выборах, как бы того ни желали российские либералы.

В России сегодня формируются новые ожидания. К 2012 году они уже в достаточной степени проявятся. Доминирующими ожиданиями необходимо признать надежды на „новый 37-й год“. Кто осуществит „зачистку“ части российской элиты и предложит „новый договор“ победившей части элиты. Пока такие надежды связаны с Владимиром Путиным. Только с таким „новым договором“ Путин может идти на президентские выборы 2012 года. Либо начать воплощать в жизнь „новый 37-й год“ сразу после возвращения в президентское кресло. Иначе – стремительное вхождение России в системный кризис с непредсказуемыми последствиями.