Украинский взгляд на стратегию нацбезопасности России

Новая Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, утвержденная в мае нынешнего года – это первая в современной России стратегия, охватывающая все стороны жизни российского общества.

 Она может служить примером для Украины и руководства в том, как следует планировать защиту национальных интересов государства.

По своему содержанию данная стратегия выглядит достаточно агрессивной. Хотя основная задача стратегии — «формировании и поддержании… внутренних и внешних условий, благоприятных для реализации стратегических национальных приоритетов» — звучит вполне мирно.

Кроме того, и в то же время она содержит ряд состоявшихся якобы положений и утверждений, некоторые из которых не всегда соответствует действительности. Например, сразу же бросается в глаза утверждение о том, что «Россия преодолела последствия кризиса конца ХХ века – остановила падения уровня и качества жизни граждан».

Наверно, для современного российского государства ничего прогрессивного не принесет возрождение в стране достойного отношения к «исторической памяти» через выдвижение, помимо настоящих исторических российских личностей, на первое место и образа Иосифа Сталина. Это прямой путь к усилению авторитаризма и применения на практике опыта внутренней и внешней политики того периода.

В стратегии основными направлениями обеспечения национальной безопасности являются стратегические национальные приоритеты, согласование по поводу которых с другими, особенно соседними государствами не предусмотрено.

В стратегии современность оценивается с точки зрения глобализации. Негодование России по поводу НАТО показывается в словах о том, что ориентирования «в Евро-Атлантическом регионе …на Организацию североатлантического договора… все больше создают угрозу обеспечения международной безопасности».

Интересное по своей сути следующее завышенное и не скромное, но в общем верное, оптимистическое заявление: «Переход от блокового противостояния к принципам многовекторной дипломатии, а также ресурсный потенциал России и прагматическая политика его использования расширили возможности РФ по укреплению ее влияния на мировой арене… в числе государств – лидеров в мировой экономике». Видимо с учетом таких претензий, в стратегии перечисляются совсем не военные проблемы, на которых Россия планирует сосредоточить свое внимание в долгосрочной перспективе. Среди них – источники ресурсов на Ближнем Востоке, на шельфе Баренцева моря, в районах Арктики, в бассейне Каспийского моря и в Центральной Азии. Россия будет наращивать взаимодействие в таких многосторонних форматах, как «Большая восьмерка» (G8), «Большая двадцатка» (G20), РИК (Россия, Индия и Китай) и БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай).

Приоритетным направлением внешней политики остается расширение отношений с государствами СНГ в рамках Содружества. Главным межгосударственным инструментом, призванным противостоять региональным вызовам и угрозам военно-политического и военно-стратегического характера, рассматривается ОДКБ. По нашим источникам, на базе ОДКБ Россия создает так называемые силы оперативного реагирования, которые будут носить многонациональный характер, но размещаться компактно на территории РФ и подчиняться непосредственно российскому командованию. Практически такой замысел был реализован в свое время в рамках Варшавского договора.

Из стратегии видно, что Россия собирается продолжать динамично развивать отношения как с ШОС и Центральной Азией, так и с ЕС. А вот отношения с НАТО, конечно, выделено в отдельную задачу. Россия очередной раз выразила неприемлемость для нее расширения Альянса к ее границам. Также отдельным пунктом выделены отношения с США. Согласно стратегии, Россия «будет стремиться к выстраиванию равноправного и полноценного стратегического партнерства с США на основе совпадающих интересов и с учетом ключевого влияния российско-американских отношений на состояние международной обстановки в целом». Таким образом, Россия, как и в годы «холодной войны», пытается восстановить свой статус великой державы. Об этом также свидетельствует то, что национальные интересы России, среди прочего, включают в себя «превращении РФ в мировую державу».

Говоря о национальной обороне, в стратегии выделено исключительно важное положение о стратегическом сдерживании, которое предусматривают реализацию комплекса взаимосвязанных мер, направленных на упреждение или снижение угрозы деструктивных действий со стороны агрессора. К сожалению, Украина таким комплексом мер стратегического сдерживания не владеет. Важно и то, что Россия здесь откровенно говорит о том, она обеспечивает национальную оборону, исходя из принципов рациональной достаточности и эффективности, в том числе за счет методов и средств невоенного реагирования (например, за счет газовой блокады), механизмов публичной дипломатии (информационной войны).

Военная безопасность, согласно стратегии, «обеспечивается путем развития и совершенствования военной организации государства и оборонного потенциала, а также выделения на эти цели достаточного объема финансовых, материальных и иных ресурсов». В Украине в этом отношении ситуация крайне тяжелая. По экспертным оценкам, состояние армии само по себе оценивается как угроза национальной безопасность.

Россия в стратегии выделяет положение о том, что укрепления нацобороны в среднесрочной перспективе будет осуществляться и посредством совершенствования своей военной структуры (как и Украина), то есть сокращения числа уровней управления. Что касается территориального базирования войск, то Россия здесь уверенно нарушает Договор ОВСЕ за счет увеличения войсковых группировок на Северном Кавказе – фланговом районе. Впрочем, Москва вышла из этого договора.

Если оценивать по стратегии, то в России, наверно, крайне оптимистично рассматривается решение задач по обеспечению безопасности государственной границы, что якобы «достигается за счет создания высокотехнологичных и многофункциональных пограничных комплексов, особенно на границах с Республикой Казахстан, Украиной, Грузией и Азербайджанской Республикой». Возможно, это мечты о будущем, так как, например, с Украиной Россия не демаркировала на местности ни единого метра общей границы. Эта граница существуют только на схемах и картах.

Следует указать, что в стратегии национальная безопасность рассматривается как комплексная задача. Поэтому для ее обеспечения представлено ряд направлений государства: повышение качества жизни российских граждан, экономический рост, наука, технология и образование, здравоохранение, культура, а также экология и рациональное природопользование.

Россия, как и при Никите Хрущеве в прошлом столетии делал Советский Союз, ставит перед собой амбиционную задачу – поддержания паритета с США в области стратегических наступательных вооружений.

Важным является и то, что в заключительной части этого документа приведены основные характеристики состояния нацбезопасности, которые предназначаются для оценки состояния национальной безопасности государства и включают уровень безработицы, роста потребительских цен, государственного внешнего и внутреннего долга в процентном отношении от ВВП, обеспеченности ресурсами здравоохранения, культуры, образования и науки в процентном отношении от ВВП, ежегодного обновления вооружения, военной и специальной техники, а также обеспеченности военными и инженерно-техническими кадрами. Этот набор параметров ценный тем, что их можно спроецировать на любое государство, дабы оценить его национальную безопасность. Таким образом, по этим параметрам можно сравнивать уровень нацбезопасности разных государств, в том числе и Украины.

P.S.: Подводя итоги, можно сказать, что Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года должна, по замыслу авторов, стать мобилизующим фактором всестороннего развития государства. Пожелаем РФ успеха в их деятельности в области безопасности и постараемся взять для себя самое ценное, что есть в этом документе.

Несет ли документ угрозу для Украины при его выполнении? Безусловно, несет. Мы имеем и провели анализ только открытой версии этой стратегии. И даже в нем мы видим главное наше противоречие с россиянами – не согласие с нашей интеграцией в евроатлантические структуры.