Таллин взамен «Бронзового солдата» поставил идол SS

Эстония заявила о себе, как о стране победивших эсэсовцев. Трудно иначе понять появившийся в центре Таллина грандиозный памятник стоимостью 10 миллионов долларов — специфический крест, в центре которого — эмблема Эстонского легиона С

Эстония заявила о себе, как о стране победивших эсэсовцев. Трудно иначе понять появившийся в центре Таллина грандиозный памятник стоимостью 10 миллионов долларов — специфический крест, в центре которого — эмблема Эстонского легиона СС — рука с мечом.

Если добавить, что в апреле 2007-го года из центра Таллина убрали памятник советскому воину, освободившему Эстонию от гитлеровцев, — «Бронзового солдата», что вызвало массовое возмущение горожан и привело к беспорядкам, то появление почти на этом же месте эсэсовского символа четко говорит о попытке «реванша». Тут не может быть больших сомнений.

Формально монумент возвели в честь так называемой Освободительной войны 1918-1920 годов. Но все, что связано с этим крестом, с этой войной и пропагандистскими акциями властей республики, пропитано ложью. Президент Эстонии Тоомас Хендрик Ильвес во время торжеств заявил, будто независимость республики до сих пор нуждается в защите. И в качестве доказательства вспомнил о событиях августа прошлого года в Грузии. Дав понять, что от России исходит опасность изменения границ военной силой. Но при этом, естественно, он проигнорировал точку зрения экспертов комиссии ЕС. Немецкий журнал «Шпигель», познакомившийся с документами комиссии, пишет: «Факты опровергают утверждения Саакашвили о том, что его страна стала в тот день жертвой российской агрессии».

Да и сам повод — очередная дата победы в т.н. Освободительной войне, пропитан мифом о том, будто Эстония сражалась за свободу с большевистской Россией. Директор русского института Эстонии, историк и писатель Михаил Петров говорит, что та война велась не с Россией, а была гражданской, против местных большевиков, и шла в период гражданской войны в самой России. Поэтому непонятно, почему ее называют в Эстонии освободительной, ведь красных российских полков на территории республики не было. Скорее и надо было бы назвать гражданской. Но мешает пропагандистский антироссийский запал.

Что касается эсэсовского символа внутри креста (сам крест якобы имитирует государствнную награду довоенной буржуазной Эстонии — Крест Свободы), то эстонские политики уверяют, будто этот символ не имеет отношения к гитлеровцам. А если уж взяли его в пользование эстонские эсэсовцы, то это было их дело.

Но тут есть нестыковки в позиции эстонских политиков. Во-первых, теперь легионеров СС в Эстонии они сами, как известно, почитают и называют борцами за свободу. Поэтому дистанцироваться от символа и их фашистских носителей как-то не получается. Во-вторых, выбор эсэсовцами этого символа, руки с мечом, — был вполне осознан и одобрен тогдашней элитой, от которой происходит и нынешняя. В-третьих, в результате за этим символом и закрепился имидж гитлеровского знака, и от этого тоже никуда не денешься. И в-четвертых, в Эстонии вообще тяготеют к эсэсовским символам такого рода.

Конечно, местные политики на словах отрицают симпатии к нацистам. Но у них, например, не вызывает ни капли возмущения установленный крест в память о штандартенфюрере СС Альфонсе Ребане, который после распада СССР был перезахоронен с воинскими почестями в Таллине. Экс — командир той самой эстонской дивизии СС, сбежавший сначала в Англию, потом поселившийся в ФРГ, был заочно осужден судом Ленинградской области за зверства в отношении мирного населения. В 1999-м правительство Эстонии перенесло его останки на кладбище «Метсакальмисту», где покоятся выдающиеся общественные и политические деятели балтийской страны.

И таких примеров наберется много. Так что и с трактовкой нового монумента в центре Таллина недосказанностей не имеется.

Кстати, и местная интеллигенция, возмущенная тратой 10 миллионов долларов в момент тяжелого финансового кризиса, не подвергает особому сомнению смысл этого символа.

«Монумент Победы — не только мемориал экономического кризиса. Ему можно придать значение, которое свяжет монумент с эстонцами, воевавшими во Второй мировой войне на стороне немцев. Потому что крест, венчающий монумент, скорее способствует, чем исключает создание такого представления», — деликатно намекает магистр Таллинского технического университета Иво Кянд.