Певица Манижа Давлатова: «Мне не нравится поведение некоторых священнослужителей» (интервью)

Я не всегда ношу хиджаб. И вместе с тем, хиджаб — не дань моде, это мое внутреннее состояние. То, что сегодня я надеваю платок, многих шокирует. «Что, теперь стала мусульманкой?» — нередко спрашивают меня. Я давно читаю н

Я перестала бороться…
Откровенный разговор с Манижой Давлатовой

Имя таджикской певицы Манижи Давлатовой, которой уже более трех лет нет на сцене, и сегодня не сходит с рейтингов популярных звезд таджикской эстрады. Чем сегодня занимается Манижа? Ее размышления о современной таджикской музыке, политике и обществе в интервью «АП».

«Меня никто не узнает»

МЫ встретились с Манижой Давлатовой в одной из столичных кафешек. К моему удивлению, моя героиня пришла на встречу в платке-хиджабе, в темных очках и без косметики. Несмотря на то, что мы долго не встречались, она совсем не изменилась внешне: все та же милая улыбка, невинное молодое личико и… печаль в глазах.

 — Манижа, ты изменила свой имидж, стала носить хиджаб?

 — Я не всегда ношу хиджаб. И вместе с тем, хиджаб — не дань моде, это мое внутреннее состояние. То, что сегодня я надеваю платок, многих шокирует. «Что, теперь стала мусульманкой?» — нередко спрашивают меня. Я давно читаю намоз, и это знают многие. А более глубоко узнавать исламские законы стала в предыдущий рамазан, когда однажды на таробех — обязательной вечерней молитве в священный пост, услышала, как прекрасно читает Коран молодая девушка. Я закрылась от людей, как будто ушла от всех изъянов общества. Люди по-разному комментируют мой поступок. Потом в платке проще ходить в общественных местах, меня никто не узнает.

 — Неужели?!

 — Я уже три года живу затворницей, вдалеке от «звездных» тусовок. Вы не поверите, но меня не узнают ни в такси, ни даже в «тангемке», куда довелось однажды сесть.

 — Может, люди не могут просто поверить, что такая знаменитость может быть обычной девушкой из толпы?

 — Знаете, все это напоминает мое прошлое, когда я пробивала путь на сцену. Я ходила записываться в студии, видела Малику Саидову или Садриддина и млела перед их взором. Для меня они были такие недосягаемые! Что и говорить — звезды! И я представить себе не могла, что когда-нибудь и меня будут узнавать, и у меня будет столько поклонников. Хотя, все это уже в прошлом…

 — Что изменилось в твоей жизни за это время?

 — Вся жизнь перевернулась на 180 градусов. Какие бы проблемы у меня раньше не появлялись, все — чиновники, милиция, врачи — были всегда рады мне помочь. Всегда думала, какие у нас прекрасные люди, каждый стремится сделать тебе добро. А когда перестала петь и стала «как все», сказка закончилась — я поняла, что такое настоящая жизнь.

Однажды заболела моя родственница, гостившая у меня, я срочно отвезла ее в Караболо, показала врачу. Когда пришло время расплачиваться, а денег у меня на руках, как назло, не оказалось, врач, (он тогда не узнал меня) грубо бросил в лицо: «Зачем тогда пришли, раз нет денег?». Я уехала и через полчаса привезла деньги. Когда на следующий день по корпусу поползли слухи, что там была Манижа, врачу стало стыдно за свой поступок. Вот такие вещи заставили меня снять «розовые очки» и по-другому посмотреть на наше общество. В обычной жизни я увидела такие грехи, о каких, будучи на сцене, и не подозревала…

«Стараюсь не сидеть без дела»

…Мы гуляем по ночному Душанбе, идем по проспекту Рудаки. Я открыла еще один дар в моей героине — она неплохо владеет фотоаппаратом, в тот вечер она сделала прекрасные снимки людей и архитектурных зданий столицы. К нам тогда подошли несколько солдат, мы подумали — за автографом. Оказалось, спросить время и поинтересоваться, зачем мы их фотографируем. Когда же при свете уличных ламп они узнали фотографа, то поинтересовались, почему она сейчас не поет.

 — Манижа, почему ты не поешь?

 — Я охладела к сцене. Талант — это Божий дар. Когда сегодня вижу во что превратили таджикскую эстраду, становится тошно, и я успокаиваю себя тем, как хорошо, что меня нет среди них. Недопустимо, чтобы в телерекламе концерта говорили о популярных артистах, а фактически наряду с ними, выступали совсем другие, безголосые псевдопевцы, которых даже нельзя близко подпускать к сцене. Из-за песен низкого качества, к которым привыкли наши слушатели, национальная культура вымирает. И это все еще показывают по отечественным телеканалам, которые являются зеркалом общества, воспитывают вкус.

 — Чем ты сегодня занимаешься?

 — Стараюсь не сидеть без дела. У меня нет музыкального образования, но я иногда сочиняю музыку. Если даже сама не могу петь, хочу, чтобы то, что в моей душе, спели другие. Кстати, сама выбираю исполнителей для своих мелодий. Например, песня в исполнении Хабиба Хакимова «Бехтар аз дуне» нашла своих слушателей. Или песня «Ватан», написанная для одной начинающей певицы, тоже моя работа. Правда жаль, что эта певица не смогла донести до людей то, что я хотела сказать.

Иногда пишу маленькие эссе о своих ощущениях по тому или иному поводу, может быть, в будущем они послужат основой для книги.

«Пою грех, не пою тоже грех…»

 — Знаешь, три года назад в интервью ты говорила, что тебя не пускают на сцену, мешают…

 — Сейчас совсем другая проблема. Это мое внутреннее состояние. В песне моей любимой певицы Гугуш есть такие слова: «Агар мехонам, ки чурм аст, ман намехонам, ки чурм аст». То есть, пою — грех, не пою — тоже грех. Я не знаю, что мне делать — стою на перепутье. С одной стороны, узнала, что петь, развлекать других — это грех перед Богом. И это мне говорил мой Учитель, у которого я беру уроки священного Корана. С другой стороны, мои знакомые не только просят, но и умоляют меня петь, так как, по их словам, этим я совершаю больше греха, потому что лишаю народ удовольствия слушать любимые песни. По моему мнению, когда человек заведомо зная, что грешит, все же совершает грех — это двойное зло. Но если не буду петь, не смогу нормально жить, потому что песни — это смысл всей моей жизни.

 — Согласись, смыслом жизни может стать и другое: любовь, семья, дети…

 — Все, что вы сказали, это правда. Но любовь может сделать человека счастливым лишь на определенное время. Голос моего сердца, выходящий наружу в виде звуков — вот что мне дороже всего в жизни и только пение может сделать меня счастливой навсегда…

 — Ты не боишься, что можешь остаться без поклонников? Ведь, как говорится в одном рубаи: «… не капризничай милая, таких, как ты, много в саду расцвело…».

 — Это не каприз. Все эти три года, что не пою, я не сидела без дела, трудилась как никогда, сочиняла музыку, подбирала тексты к песням, которые может быть, когда-нибудь, будут наконец, записаны на диск. Поэтому мне совсем не стыдно перед поклонниками. Кто хочет, чтобы его молодость, лучшие годы жизни проходили в четырех стенах? Кто хочет на пике славы уйти в забытье? Если даже поклонники оставят меня, я не буду страдать. Самое главное, чтобы меня не оставил Бог.

 — Почему же тогда обещаешь петь на концерте, люди из-за тебя покупают билеты, приходят, а тебя там нет? Зачем вводить людей в заблуждение?

 — Поняла ваши намеки. Вы имеете в виду многочисленные интервью и заметки обо мне с обещаниями, что вот-вот, и у меня будет свой сольный концерт? Сегодня, раз зашла об этом речь, хочу заявить: все, что выходит в «желтой» прессе без моей личной подписи — это выдумка самих журналистов. К сожалению, наша журналистская братия все чаще нарушает профессиональную этику.

 — Подожди, как можно понимать твой поступок, когда на предложение журнала «VIP-zone» дать для них интервью, ты попросила немалую сумму, причем в валюте?

 — (Смеется). Это я сделала специально, чтобы журналисты оставили меня в покое. Способ срабатывает «на все сто», потому как зарплата у журналистов мизерная, и они не в состоянии платить за интервью. С другой стороны, судите сами: в таком престижном рекламном журнале, само собой, нужно себя пиарить, сказать людям что-то новое, интересное, сделать прекрасное дефиле. Все это я не в состоянии сделать сегодня.

 — Про состояние. Ты давно не поешь, нигде не работаешь, как же ты живешь?

 — За это время я растратила все свои сбережения. У меня нет теперь шикарной квартиры, машины. Было даже, что ела лепешку, макая ее в воду. Но все равно я благодарила Бога за то, что он мне дал. Не думайте, что идеализирую себя, я не безгрешна, но никогда из-за славы и денег не продавала свою честь и не буду этого делать. У меня есть друзья, которые знают, что у меня нет источника дохода, и бескорыстно мне помогают. Есть также поклонники, которые не забывают меня. Иногда занимаюсь мелким бизнесом — что-то покупаю, потом продаю дороже. Потом я поняла, что если у меня что-то не получается, это веление сверху. Хотела записать альбом — не получилось, хотела уехать в Канаду — тоже не получилось. То есть я предполагаю, а Бог располагает. Я перестала бороться.

 — Если бы была такая возможность, в чем бы ты смогла проявить себя?

 — Наверное, смогла бы стать неплохим фоторепортером. Иногда фотографы обижаются, что щепетильно отношусь к фотографиям. Просто люблю ловить прекрасные моменты, динамику жизни, всматриваться в лица. Для того, чтобы найти доход, я бы могла заниматься крупным бизнесом, но это не для меня. Бизнес и политика чужды мне, хотя каждый человек должен знать политику государства, в котором живет. Культура и искусство это тоже одно из направлений государственной политики.

О политике, Рогуне и религии

 — Кстати, о политике. Сегодня на повестке дня стоят две главные темы: выборы и Рогун. Что ты думаешь о предстоящей политической борьбе и строительстве этой ГЭС?

 — Вначале о Рогуне. Думаю, все у кого есть национальная гордость и сознание, должны вкладывать в этот грандиозный проект. Но не в акциях сегодня дело. Если состоятельные люди будут вкладывать деньги в виде «хайрия» — пожертвования, думаю, это будет настоящим савобом для них, как мусульман. Я сама намерена собрать по мере возможности деньги и помочь строительству ГЭС. Не собираюсь покупать акции, так как акции приобретают, чтобы назавтра извлечь из них выгоду. Сегодня много акций закупают богатые люди, в то время как их должны приобретать бедные. Богатые люди в Таджикистане, которых немало, наоборот, должны проявить милосердие, щедрость и пожертвовать на Рогун.

Что касается очередных парламентских выборов, как избиратель хочу видеть в депутатах настоящих патриотов, специалистов, чтобы в парламент не попали случайные люди. С другой стороны, хочу видеть в новом парламенте инициативную молодежь, так как будущее республики в их руках. Одним словом, новый парламент должен состоять из новых людей! Но сегодня меня возмущает другое…

Мне не нравится поведение некоторых священнослужителей. Служители Бога должны жить ради Аллаха, ведь они говорят, что все их действия поставлены во имя служения Богу. По книгам знаю, что жениться на падшей женщине, вывести ее из социальной грязи, куда она попала, сделать верующей, зажечь в ее душе надежду — это и есть джихад для настоящего мусульманина. Но наши муллы сегодня под предлогом «савоб», в который раз женятся на девушках из благополучных семей. Другая проблема, которая меня очень волнует, это большое количество разводов. Вот в каком направлении должны работать наши священнослужители. Это конечно не поучение, а крик души, потому как часто вижу брошенных молодых женщин с детьми на руках. Наши женщины ни от кого не защищены. И нередко, когда они находят поддержку и приют у афганцев или иранцев, наших мужчин этот факт раздражает. Никто никогда не спрашивает, что толкает наших девушек на такой шаг, почему они потихоньку идут по плохой дороге?

 — Кстати, ходили слухи, что ты сама вышла замуж за афганца…

 — У меня, конечно, есть друзья среди афганских поэтов и композиторов, которых уважаю. Что касается замужества, это все — сплетни.

«Желаю себе свободы»

 — Знаю, что 31 декабря — в новогодний праздник, у тебя день рождения. Как ты будешь его отмечать?

 — Не люблю отмечать дни рождения. Хотя знаю, что близкие друзья не забудут и придут меня поздравить. Есть многолетний поклонник, который на каждый день рождения и на 8 Марта посылает мне сто голландских роз. Так как мой день рождения совпал с христианским Новым годом, это будет обычным днем для меня. На праздники обычно много напиваются, веселятся, до утра занимаются непристойными делами. А я постараюсь поститься в этот день, читать молитвы.

 — А что бы ты пожелала себе в этот день?

 — Свободы и надежды.

 — Разве мы живем не в свободном государстве?

 — (Смеется). Я не это имела в виду. Свобода у нас относительная. Творческий человек должен быть свободен, чтобы творить.

 — Кстати, возвращаясь к сцене. Если тебя пригласят на правительственный концерт, ты тоже откажешься?

 — Буду откровенна с читателями. Я долго не пела, и у меня появилась болезнь. Это боязнь сцены. Я нуждаюсь в специалисте-психологе, который бы вывел меня из этого депрессивного состояния. Говорят, что ожидание смерти, хуже смерти. Не могу назначать дату своих выступлений, даже простых интервью по той причине, что потом не сплю ночами, схожу с ума от волнения. Бессонница давно сопровождает меня, а, назначив число, извожу себя вдвойне, так как зациклена на цифрах. Поэтому не назначаю даты — все проходит экспромтом. Никому не говорила об этом, даже своей семье, но теперь не могу молчать. Так что самая моя большая проблема кроется во мне самой.

В гостях у Манижи. Обычная двухкомнатная квартира недалеко от центра, красивый интерьер, чистота. Все лежит на своем месте, чувствуется, что все сделано со вкусом. Оказывается, я первый журналист, который побывал в ее квартире. Хозяйка суетится вокруг меня, накрывает на стол… Мясо по-мексикански — любимое блюдо Манижи.

«В жизни я и женщина, и мужчина…»

 — На сцене и в жизни я сама себе дизайнер. Я щепетильна в вопросах выбора мелодии, текста песни, его аранжировки, в оформлении сцены, в подборе костюма и макияжа. Может поэтому мой сценический образ многим запомнился. Хотя, конечно, первые шаги на сцене мне помогали делать коллеги по сцене. Что касается дома. Так получилось с детства, что обязанности по уборке и чистоте дома были возложены на меня. Чистота уже заложена в характере. А подбор мебели, ковров и другого интерьера я делаю сама, потому что больше некому. Нет рядом человека, который бы занимался всеми этими мелочами. Сама занимаюсь ремонтом, сантехникой, закручиваю лампочки. Устала. Забыла — женщина я или мужик. Лучшие годы жизни проходят в четырех стенах.

 — Говорят, ты очень капризна…

 — А знаете, почему? Ценю в людях честность, ответственность, верность. Когда близкие друзья подводят меня, я становлюсь капризной. Вы можете смеяться, но у меня коммунистический дух. Если дружу, то чувствую ответственность, чтобы эту дружбу поддерживать. Если друг попадает в беду, я обязана ему помочь, несмотря ни на что. Не предаю друзей. А когда они меня подводят, вот тогда и проявляются мои капризы. Я далеко не идеалист, но хочу, чтобы и другие тоже были ответственными друг перед другом.

Подготовила Манижа КУРБАНОВА