Гаишник по прозвищу «Крутой Уокер»

К Игорю Ожигову меня адресовал полковник милиции Виктор Призняков. – Уникальный мужик. Удивительная у него способность оказываться там, где он нужен именно сейчас. Как Саид из «Белого солнца пустыни»: «Стреляли… »

уж коли оказался – остальное для Ожигова дело техники. Ребята его зовут крутым Уокером, но Игорь покруче будет, поскольку не перед кинокамерой позирует, и в полицейской технике не уступит герою Чака Норриса…
А «дожал» меня Призняков, когда назвал награды Ожигова: ордена «За личное мужество», Красной Звезды, семь медалей. И добавил, что ни в Афганистане, ни в других горячих точках Игорь не был. Я поехал к Ожигову, понимая, что такие награды не дают ни за протирание штанов в кабинете, ни за количество стоптанных сапог на трассе.
Ожигову тридцать семь лет, в милицию пришел сразу же после морской пограничной службы. Должность именуется длинно и сложно – старший инспектор третьей роты отдельного батальона дорожно-постовой службы ГИБДД УВД Северо-Восточного административного округа Москвы. Капитан милиции. Женат, сыну двенадцать лет. Без отрыва от жезла окончил юрфак МГУ.
Прошу рассказать, за что он награжден орденом «За личное мужество». Ожигов:
– В выходной шел я по улице. Слышу вдруг звон стекла и женский крик: «Помогите!..» Смотрю, женщина передает со своего балкона на соседний ребенка. Бегу в подъезд, за мной – еще мужчина, я потом узнал его фамилию – Наумов. Я ему: «Заблокируйте лифт, а я – наверх». Иду по лестнице – навстречу четверо: двое средней комплекции, ну и два крепких быка. «Погодите, мужики, надо разобраться». Тот, что выше всех стоял, командует: «Гаси его, нам свидетели не нужны». Оценил обстановку и для начала уложил двоих. Третий достал пистолет, выстрелил в меня – промазал. Второй раз я выстрелить ему не дал – выбил пистолет. И тут же пропустил сильный удар ногой в спину. Упал, вскочил сразу же и вижу направленный на меня нож. Я-то ушел от удара, а бандит этим ножом убил Наумова. Надо их ломать, иначе уйдут! И сломал: две ноги, руку, челюсть… Вот и вся история. За которую мне орден дали. До сих пор жалею, что ввязался.
– Почему жалеете?
– Да потому, что и нападавшие, и пострадавшие оказались ягодами одного поля, они выясняли свои криминальные отношения. А Наумов погиб…
– Игорь, в этом эпизоде меня удивила не ваша готовность помочь людям в беде и задержать преступников – это в конце концов можно объяснить профессиональным долгом. Но я зрительно представляю себе ситуацию, в которой вы оказались по собственной воле: один и без оружия против четверых бандитов! Откуда у вас умение? Ведь вы же не в МУРе, не в ОМОНе служите?
– Умение определяется отношением человека к своей профессии. Каждый уважающий себя работник милиции должен владеть приемами рукопашного боя, стрелять без промаха, в каком бы подразделении он ни служил…
– С рукопашным боем все нормально. А как со стрельбой?
– Я мастер спорта по стрельбе, и в ГАИ пришел из ОМОНа, где приличную физическую подготовку получил. Был снайпером, мог с пятидесяти метров из трехкопеечной монеты сделать кольцо.
– Служба в ОМОНе разнится от нынешней?
– Конечно. Там свои законы. Неделя круглосуточного дежурства, неделя отдыха…
– Отчего же вы ушли из ОМОНа?
– Врачи настояли на перемене службы после осколочного ранения в ногу – чашечку мне повредили.
– Игорь, почему вы выбрали профессию, которая предполагает риск?
– Пошел на стопам отца – он служил в ГАИ и погиб на боевом посту. И вообще в нашей семье трусов не было. Мой дед, морской пехотинец, был кавалером трех орденов Славы, а за взятие Кенигсберга ему присвоили звание Героя Советского Союза. Так что мне до его наград далеко.
… О своих наградах Игорь говорит кратко, прямо-таки в телеграфном стиле. Первую медаль «За отличие в охране Государственной границы» получил на действительной службе – служил на пограничном катере в звании главного корабельного старшины. Задержали судно нарушителей – была перестрелка, судно брали на абордаж… Медали «За отвагу» и «За отличие в охране общественного порядка» – от ОМОНовских времен. Там всякое случалось: и заложников освобождали, и самолеты, захваченные угонщиками… Ожигов чуть расширил рассказ, когда речь зашла об ордене Красной Звезды:
– Поехали с сыном на рынок за дыней. Я пошел за покупкой, а он остался в машине. Возвращаюсь, слышу стрельбу. Мужик палит из пистолета. И вижу окровавленную женщину, лежащую на земле. Не убегать же мне! Надо было как-то привлечь внимание стреляющего. Крикнул первую пришедшую на ум фразу: «Валек, что ты творишь?» Он повернулся в мою сторону, а я вырубил его. И тут же представил себе, что меня будут вызывать к следователям, в суд… И решил уйти от греха подальше, благо в свидетелях недостатка не было. Поднял пистолет, завернул его в бумагу и вручил стоящему рядом армейскому полковнику. Отдадите, говорю, оперативной бригаде, которая сейчас прибудет. А сам сел в машину – и домой. Но меня вычислили каким-то образом, и часа через два явились коллеги, стыдить начали: свидетели, мол, свидетелями, но ты же есть главное действующее лицо…
– Игорь, вы не жалеете, что пришлось уйти из ОМОНа?
– Мне нравится работа в ГИБДД. Она только со стороны кажется тихой и мирной. На самом же деле это не так, я здесь уже дважды стоял под пистолетным прицелом, приходилось машину в лобовую атаку направлять… Вы поинтересуйтесь в кадрах, сколько инспекторов награждены орденами и медалями. У нас в роте служит капитан Василий Шуренков – у него пять боевых медалей… Как и в ОМОНе, здесь, в ГИБДД, я почувствовал себя настоящим профессионалом.
– Что вы вкладываете в это понятие?
– Профессионал – это человек, который не только умеет работать, но и любит свою работу.
– Сколько у вас в роте таких профессионалов?
– Человек десять. И за каждого из них я могу поручиться так же, как и они поручатся за меня.
– А остальные?
– У нас много молодняка. Есть ребята, из которых выйдет толк, это видно по первым же их шагам, а есть и такие, от которых сегодня же можно избавляться. Я с удовольствием занимаюсь с молодыми – это входит в мои служебные обязанности. Будь я начальником, я бы перед сменой каждому инспектору по обойме выдавал – иди в тир и стреляй. Плохо отстрелялся, значит, ты не готов сегодня к службе, полы будешь мыть…
– А как у вас со служебным ростом?
– Недавно приглашали к руководству ГИБДД Московской области, я же в Подмосковье живу, предложили несколько подполковничьих должностей, дали полгода на размышление.
– Ну и…
– Размышляю. Если бы у меня была уверенность, что я смогу стать таким начальником, как наш ротный Анатолий Андреевич Колпашников, сразу бы дал согласие. Он часто даже не приказывает, а просит, и подчиненные готовы расшибиться в лепешку, чтобы выполнить просьбу. А я, наверное, по призванию – инспектор. Успею еще начальником стать.
… Совсем недавно Игоря Ожигова наградили еще одной медалью – «За храбрость». Вот за что. Проезжая по Северянинскому мосту, он увидел «Тойоту», в отдалении от которой стояли несколько работников милиции и хозяин машины. Остановился, ему сказали: «Машина заминирована, слышно, как тикают часы, от которых провода идут». И еще сказали, что уже вызвали специалистов ФСБ. Но ведь машина могла взорваться не дождавшись их. Игорь принял единственное, с его точки зрения, решение: надел бронежилет, полез в кабину «Тойоты», где и перерезал злополучные провода…
– Игорь, вы довольны службой в ГИБДД?
– Службой доволен, недоволен зарплатой. Я – капитан милиции, старший инспектор, у меня восемнадцатилетняя выслуга, получаю в месяц две тысячи четыреста рублей.
– Через два года вы сможете выйти на пенсию. Да вас с вашей-то подготовкой любой банкир возьмет в телохранители и зарплату даст, которая генералу не снилась…
– Этого никогда не случится. Я милиционер по призванию, и в тридцать девять лет на пенсию не уйду. Буду служить…