На златом крыльце, или Зачем украинские политологи идут в политику

Если вспомнить тех, кто уже побывал или по сей день пребывает в политической обойме – Валерий Чалый, Виктор Уколов, Игорь Жданов, Владимир Полохало, Николай Томенко, Олесь Доний – то тенденция очевидна: политологи уходят во власть…

Политолог Игорь Попов, экс-заместитель главы Секретариата Президента, вступил на днях в «Единый Центр», продолжив, тем самым, дело своего коллеги и экс-советника руководителя президентской канцелярии Виктора Балоги – Вадима Карасева. Последний в ближайшее время планирует войти в руководящие органы «ЕЦ», да и среди прочих гораздо менее известных коллег-политконсультатов найдется, пожалуй, еще с десяток кандидатов «на вырост».

Если вспомнить тех, кто уже побывал или по сей день пребывает в политической обойме – Валерий Чалый, Виктор Уколов, Игорь Жданов, Владимир Полохало, Николай Томенко, Олесь Доний – то тенденция очевидна: политологи уходят во власть. И хотя не всех этот путь приводит к успеху, попытки пробиться на политический Олимп с их стороны не прекращаются. К немалому огорчению СМИ, для которых политолог – зачастую это «палочка-выручалочка» при написании материалов. Но стоит кому-то из них переступить порог парламента, как в его объективности возникают большие сомнения.

Что же движет украинскими политологами в стремлении войти во власть? Честолюбие? Деньги? Желание влиять на принятие судьбоносных решений? Непосредственная близость к сильным мирам сего, которая может обеспечить им последующие выгодные заказы?

Увы, в подавляющем большинстве случаев политконсультанты, политологи, политтехнологи весьма неохотно говорили на такие темы. Многие, едва услышав вопрос «Главреда», тут же ссылались на чрезмерную занятость либо и вовсе категорически отказывались отвечать. Так, на вопрос «Главреда» о причинах похода во власть Вадим Карасев, директор Института глобальных стратегий лишь буркнул: «А зачем люди идут во власть? Зачем им это нужно?»

Однако его коллеги оказались более общительными. Например, Кость Бондаренко, экс-руководитель Института Горшенина, а ныне «правая рука» Сергея Тигипко в «Сильной Украине», движущие мотивы своих коллег сформулировал так: «Когда надоедает стороннее наблюдение и критика текущих политических процессов, возникает желание попробовать свои силы в той сфере, которую ты досконально изучил».

Игорь Жданов, президент аналитического Центра «Открытая политика», комментируя «Главреду» мотивацию политологов при принятии решения о походе во власть, на первое место поставил амбиции. На второе — возможность влиять на принятие решений.

С ним согласен и экс-заместитель главы Секретариата Президента Игорь Попов: «Каждый для себя решает, что разобрался во всех процессах, определился с ценностями, целями и хочется уже не просто комментировать процессы, но и влиять на них».

Не видит ничего странного в походе политологов в депутаты и Олесь Доний, который уже успел побывать и первом, и во втором статусах. По его словам, украинская политика нуждается в новых персонажах. И коль уж партии не сумели воспитать преемников своих лидеров (а тенденция протягивать родственников выглядит непривлекательно), приходится искать новые лица среди политических экспертов.

Но есть и другая точка зрения на эту проблему. Так, Дмитрий Выдрин после ухода из БЮТ в 2007 году сказал: «У меня такое ощущение, что политологи политикам уже не нужны. Было время, когда начинающие политики нанимали политологов, которые объясняли им все с нуля: терминологию, суть политики, обеспечивали связи с прессой, выступали переговорщиками. Даже домашними психологами работали – перед нами исповедовались в сложных проблемах. Но теперь почти каждый министр и депутат – сам себе политолог».

Впрочем, тенденция ухода из теории в практику, от изучения науки о политике к самой политике – не является сугубо украинской традицией. В той же Москве наблюдается «перетекание» экспертов политологических институтов, например, Центра Карнеги, во власть. Сотрудники Королевского института Великобритании является «кузницей» дипломатических кадров. И, как признался Игорь Попов, он уже не успевает следить за тем, как его знакомые из среды политологов становятся власть предержащими.

Причем, исходная мотивация большинства украинских политологов совпадает с мотивацией их западных коллег – стремление влиять на принятие решений власть имущими. Но есть и отличие. Так, один из крупнейших американских политологов прошлого столетия Герман Кан работал в основном с политиками среднего, а не высшего звена госаппарата. И объяснял это тем, что через некоторое время они станут новой элитой, тогда как нынешние «звезды» к тому времени уже закатятся.

Украинские же политологи, напротив, в большинстве своем предпочитают контакты на самом высшем уровне – с Администрацией Президента, а не с политиками второго эшелона. На Банковой в разное время «засветились» Михаил Погребинский, Дмитрий Выдрин, Вадим Карасев, Игорь Попов.

Очевидно, если политологи идут во власть, значит, это кому-нибудь нужно. Не секрет, что многие политические партии, включая крупные, испытывают острый недостаток медийных лиц, так называемых «говорящих голов», которые бы уверенно озвучивали с телеэкранов месседжи партии. «Отечественные политики с удовольствием нанимают всех, кто засветился», – подчеркнул политтехнолог Тарас Березовец, сотрудничающий с Блоком Тимошенко.

Правда, здесь есть ряд загвоздок: если человек слишком часто мелькает в СМИ и комментирует все подряд, то у людей может сложиться впечатление, что человек некомпетентный, говорят психологи. Ибо не может один специалист разбираться абсолютно во всем, начиная от сельского хозяйства и заканчивая маршрутами космических кораблей, бороздящих просторы мирового океана.

Еще один неприятный момент заключается в том, что иногда расставание политолога с заказчиком происходит не по-джентельменски. Месть, как правило, не заставляет себя долго ждать. Так, Дмитрий Выдрин от интервью к интервью не устает подчеркивать, что карьера Тимошенко, как политика закончилась, попутно обвиняя ее в передаче Януковичу секрета «Майдана».

К слову, не везет Юлии Владимировне и с российскими консультантами. Одну такую историю поведал «Главреду» директор аналитического центра «Стратагема» Юрий Романенко. В конце 90-х она отправилась на встречу с известным российским интеллектуалом, политологом Сергеем Карагановым. После двух часов милой беседы, за которую лидер БЮТ заплатила порядка $20-30 тыс., она нетерпеливо спросила: «А где же консультация?». На что Караганов написал на салфетке одну фразу: «Не пытайтесь получить все сразу». Тимошенко после этого сразу ушла.

Впрочем, это вовсе не означает, что представителям иных профессий дорога в политику заказана. По словам Костя Бондаренко, шанс попасть в список у политолога не намного выше, чем у инженера или экономиста. Главное, чтобы человек был умный и без негативного шлейфа. А кто он по профессии – не принципиально.

Политолог на все руки

Как известно, политологи могут найти себе работу в самых разных организациях. В первую очередь, в политических партиях, органах власти и, конечно же, на выборах. Необходимость в услугах этих специалистов появляется также во время проведения больших политических проектов, требующих разработки, аналитики, PR (нашумевшая «Юлина тысяча», например).

В зависимости от места работы политологов можно условно разделить на несколько групп. Одни, как, например, Андрей Ермолаев, работают в академических учреждениях вроде Национального института стратегических исследований. Другие, как Алексей Гарань, предпочитают преподавать. Третьи – Владимир Фесенко, Виктор Небоженко, Михаил Погребинский -трудятся в независимых политологических центрах.

В их штате может быть несколько десятков человек (как, например, в Институте Горшенина, Центре Разумкова), а может и вовсе не быть никого, кроме собственного политолога, являющегося также и директор этого центра.

Особый случай – политологи, которые не стремятся к популярности. Скажем, известный российский профессор психологии и руководитель PR-кампании «Имидж-контакт» Алесей Ситников утверждал в интервью «Главреду», что не пропустил ни одной электоральной кампании в Украине за последние десять лет, а в последнее время консультировал Юлию Тимошенко. Тем не менее, широкой аудитории в Украине он известен менее, чем, скажем, Карасев или Фесенко. Зато он пользуется большим авторитетом среди коллег, как в России, так и в Украине.

Наконец, философско-политологическое сообщество условно можно поделить на «теоретиков», которые пишут книжки, и «практиков». В качестве примеров первой группы можно привести Мирослава Поповича, Сергея Телешуна. «Практиков» больше и именно они постоянно мелькают на всевозможных ток-шоу и политических мероприятиях, от чего их хорошо знает публика. Впрочем, грань между этими группами весьма условна – тот же Дмитрий Выдрин успешно совмещает обе ипостаси.

Заработки двух групп, естественно, разнятся. «Теоретики», как правило, получают зарплату в своих институтах (обычно невысокая), деньги за заказные политологические исследования, а также гранты. «Практикам» обычно платят больше, хотя и у них диапазон оплаты разнится. Это зависит от опыта, наличия среди клиентов vip-заказчиков, отзыва коллег и, конечно же, успешности прошлых кампаний.

При этом нормой считается получение денег «черным налом». Естественно, что размеры гонораров клиенты, и политологи предпочитают не афишировать.

Борьба за кресло

Впрочем, некоторые политологи, как показывает практика, при случае охотно становятся политиками, государственными чиновниками или же партийными функционерами. Примеров тому масса: Николай Томенко, Дмитрий Выдрин, Игорь Попов, Вадим Карасев, Валерий Чалый, Виктор Уколов, Игорь Жданов, Владимир Полохало, Олесь Доний и другие.

Константин Бондаренко, к примеру, стал «правой рукой» Сергея Тигипко в партии «Сильная Украина», а Валерий Чалый вошел в команду «Фронта перемен» Арсения Яценюка. Андрей Ермолаев был назначен Виктором Януковичем на должность директора Национального института стратегических исследований.

Самые престижные и лакомые куски работы политологов – на администрацию президента и партию власти. При этом работа на власть и во власти делится на множество направлений: политолог может отвечать за пиар, «черные» технологии, руководить группой спичрайтеров. Словом, не нужно думать, что роль политолога, скажем, в администрации главы государства сводится лишь к комментированию действий власти и выступлению на ток-шоу.

Как рассказал Игорь Попов, все комментарии ключевых политологов на Банковой тщательно мониторятся. Отсюда, зная, кто является их заказчиком, можно сделать вывод о мотивах и планах того или иного топ-политика.

Долгое время основным «паблик философом», консультирующим президентскую администрацию был Вадим Карасев, занимавший должность советника главы АП Виктора Балоги. Правда, с уходом последнего ушел с канцелярии главы государства и Карасев.

Появление на Банковой Игоря Попова, руководившего тогда Комитетом избирателей Украины (КИУ), тоже объяснялось просто: президентское окружение остро нуждалось в общественной легитимации досрочных выборов в Тернопольский облсовет, против чего активно выступал БЮТ. В том числе, с помощью заявлений КИУ – о законности самих выборов и открытости и прозрачности при подсчете голосов – общественное мнение удалось склонить к нужному СП решению.

Тот факт, что на этой неделе Попов вступил в «Единый Центр» свидетельствует о том, что тесные контакты с Виктором Балогой у него сохранились.

Разумеется, что заработки политологов в Администрации Президента никогда не комментируются и не обсуждаются (по слухам, речь идет о десятках тысячах гривен). В любом случае, дело того стоит. Помимо оклада, «титаны» политологии имеют еще и дополнительный доход в виде субподрядов – консультаций, оказываемых другим клиентам.

Их менее известные коллеги довольствуются консультированием политиков второго эшелона. Причем, есть случаи, когда подобные услуги не оплачиваются. Зато работа с депутатами окупается полученным престижем и может принести щедрые заказы в будущем.

Еще часть политологов ориентируются на политические партии, где можно и неплохо заработать, и реализовать амбиции. Это уже упоминаемые нами Кость Бондаренко («Сильная Украина»), Игорь Попов, Вадим Карасев (оба – «Единый Центр»), а также Тарас Березовец, Николая Томенко (БЮТ). Естественно, что ответ вопрос «доверять ли их экспертному мнению?» – личное дело каждого.

Секреты выживания

Стоит отметить, что в условиях конкуренции за клиента, «внутривидовая» борьба в этой среде идет очень жесткая. Причем, простая казалась бы истина: репутация клиентов не может влиять на репутацию их политических консультантов – на практике часто не срабатывает. Так, после «помаранчевой» революции ряд СМИ отнесли к числу нежелательных персон Михаила Погребинского, сотрудничавшего с Виктором Медведчуком, экс-главой Администрации Президента при Леониде Кучме.

С подачи Юлии Тимошенко за Вадимом Карасевым закрепилось обидное прозвище «холуй», а его стремление комментировать каждый «чих» Балоги и Ющенко «злые языки» окрестили метким словом «карасевщина» (как символ заангажированности и предвзятости).

К слову, сами политологи часто не щадят друг друга, обвиняя в засилье на телеканалах, печатных СМИ и в Сети. Каждая ошибка конкурента рассматривается через увеличительное стекло, после чего следует стандартная фраза: «Я бы сделал эту работу лучше». Классический пример – избирательная кампания российских политтехнологов Дмитрия Куликова и Тимофея Сергейцева для «Фронта перемен».

Автору этих строк нередко доводилось слышать такой отзыв об их работе – они «развели» Яценюка на кампанию, как у Обамы. Появилась масса анекдотов на эту тему. Самый популярный: «когда Бог раздавал кандидатам в президенты политтехнологов, Яценюку достались фломастеры». Говорят, Тима и Дима сильно обижались на анекдот.

Подводя итоги, следует сказать, что причин, по которым политологи идут во власть, не счесть числа. Сколько «перебежчиков», столько и мнений. Перечислять их все, нет нужды, да и есть риск, что кого-нибудь забудешь. А это – обида на всю жизнь…