Румыния. Мода нв Чаушеску

20 лет спустя после казни Николае и Елены Чаушеску в Бухаресте, похоже, нашли их могилы. Все точки над «i» расставит ДНК-экспертиза, но уже ясно: эксгумация тела вождявновь сделала его самым популярным политиком Румынии.

Формально подлинность останков четы Чаушеску должен подтвердить анализ ДНК, запрошенный родственниками. Процедура займет от месяца до полугода, но сомнения родственников развеиваются на глазах. Тела довольно хорошо сохранились, а Валентин Чаушеску, приемный сын, будто бы даже узнал одежду, в которой перед расстрелом были Елена и Николае. Все меньше сомнений и у экспертов: один из них, присутствовавший при эксгумации на военном кладбище «Генча» в Бухаресте, рассказал потом журналистам, что видел шапку-пирожок, в которой Николае был похоронен в 1989 году.

Замогильная лирика

Словом, для ныне живых членов семьи Чаушеску это большая победа. Пять лет назад, когда ныне покойная дочь диктатора Зоя подавала иск против Минобороны Румынии с требованием «вернуть семье захоронения отца и матери», на такое было трудно рассчитывать (министерство, как выяснилось, не располагало никакими документами о захоронениях). Однако муж покойной Мирча Опрян и тот же Валентин Чаушеску довели дело до эксгумации и сегодня близки к тому, чтобы добиться права собственности над родными могилами.

Это нужно затем, объясняет Мирча Опрян, чтобы после всех неприятных формальностей перезахоронить останки на том же кладбище «Генча», только по-христиански и в одной могиле. Злые языки дают понять, что дело, конечно, в христианстве, но не в нем одном: мол, получив свидетельства о смерти экс-генсека и его супруги, потомки смогут легально претендовать на наследство. Ну, к примеру, на коллекцию картин в Музее изобразительных искусств Румынии, которая стоит не один миллион долларов.

«История за меня отомстит!»

Впрочем, революционные власти, спешно похоронившие в 1989-м генсека ЦК РКП и его супругу в могилах без каких-либо опознавательных знаков, опасались, конечно, не дележа картин или какого еще имущества. Тайна смерти и захоронения последнего коммунистического вождя, управлявшего 20-миллионной Румынией четверть века (с 1965 по 1989 год), как клятва на крови связала узкую группу лиц, причастных к смене власти в стране. Логика подсказывала: как только место захоронения перестанет быть тайной, по закону домино начнут открываться и другие загадки декабря 1989-го. А их еще очень много в этой кровавой революции — кстати, единственной, в ходе которой лидер социалистического режима был убит восставшим народом.

Собственно, все к этому и идет. Церемония эксгумации, взбудоражив Румынию, резко подстегнула интерес к драматическим событиям 20-летней давности: в прессе стали появляться свидетельства прямых очевидцев и участников свержения и самой казни кондукатора (вождя).

Наконец-то заговорили военные. Вот что рассказывает сегодня один из участников расстрела румынского генсека и его жены Елены бывший десантник Дорин-Мариан Чирлан. Подробностями о процессе, который состоялся 25 декабря 1989 года, Чирлан поделился в интервью газете «Таймс».

По словам бывшего десантника, организатором суда над Чаушеску стал генерал Виктор Станкулеску, который, как уверяет рассказчик, был фаворитом Елены. Вскоре после того, как генерал получил командование над Вооруженными силами Румынии, он перешел на сторону заговорщиков. На процесс над Чаушеску и его женой, которые к тому моменту уже были задержаны и находились под стражей в городе Тырговиште, Чирлана и семерых других солдат привезли прямо из их части. Все они вызвались добровольцами, но о том, какая миссия их ждет, десантников не проинформировали.

Участников казни Чаушеску, свидетельствует Чирлан, лично выбирал генерал Станкулеску. Расстрелу предшествовал импровизированный трибунал, который продлился несколько часов. По словам Чирлана, он был от начала до конца постановочным: даже адвокаты, выделенные Чаушеску, по сути, исполняли роль обвинения, а не защиты.

После того как супругам вынесли смертный приговор, им формально дали 10 дней на обжалование. Но это была только проформа: «суд» постановил, что казнь должна состояться немедленно. Так и случилось: через два часа приговор привели в исполнение бойцы 64-го воздушно-десантного полка — того самого элитного подразделения, на которое возлагалась защита официальных лиц государства. По воспоминаниям командира расстрельного взвода, майора Дорина Карлана, приговоренных вывели на казарменный двор и подвели к стене армейского туалета.

Перед смертью Чаушеску сказал майору: «Мы вас воспитали, а теперь вы нас расстреливаете, как собак?» Потом диктатор заплакал. Он и его жена уже не могли стоять на ногах, их буквально на руках пришлось нести к месту казни. Чаушеску кричал: «Смерть предателям! История за меня отомстит! Да здравствует независимая социалистическая Румыния!» Затем принялся петь «Интернационал». Его жена Елена перед смертью требовала развязать веревки, уверяя, что сама кормила и растила связавших ее солдат. Приговоренных расстреляли из калашниковых. Говорят, после залпа Чаушеску остался лежать на земле с удивленным выражением лица.

Тела расстрелянных были засняты телеоператором и в тот же день обошли телеэкраны всего мира. А вот тех, кто привел приговор в исполнение, не показали: сообщалось, что кабель камеры был слишком коротким и вырвался из гнезда, когда оператор собирался подойти к солдатам. По некоторым сведениям, тела расстрелянных были в спешном порядке в тот же день перевезены в Бухарест на стадион «Стяуа», а ночью тайно захоронены на военном кладбище «Генча». Супругов захоронили раздельно. Никаких табличек с именами не оставили — как тогда сообщалось, из опасений, что разъяренная толпа надругается над могилами.

Вся эта спешка и таинственность породили, как и следовало ожидать, множество спекуляций. Они подогревались еще и тем, что один за другим после Чаушеску стали уходить из жизни лица, непосредственно причастные к суду над четой.

К примеру, председатель Военного трибунала, судившего диктатора, генерал-майор Жика Попа в начале марта 1990 года (то есть два месяца спустя после расстрела) застрелился в своем кабинете в Министерстве юстиции. В  предсмертной записке он просил о прощении, но у кого и за что, так и осталось тайной. Погибли и многие другие свидетели казни — кто в ДТП, кто на охоте.

Кто заказывал революцию?

Догадки о причастности к свержению Чаушеску зарубежных спецслужб гуляли по страницам румынской и зарубежной прессы давно. Говорили, например, что не обошлось без руки Москвы, ибо режим Чаушеску после бархатных революций в Венгрии, Чехословакии и ГДР оставался последним оплотом сталинизма, не желавшим перестраиваться вместе с Москвой.

Однако догадки догадками, а документальных свидетельств о причастности спецслужб к свержению Чаушеску не было. Они появились совсем недавно. Завесу молчания прорвали немецкие кинодокументалисты. Выводы, к которым пришли авторы документальной ленты «Революция по заказу. Шах и мат семье Чаушеску» (режиссер С. Брандштеттер), потрясают и шокируют одновременно.

Фильм снимался в Румынии, Венгрии, Германии, Австрии, Франции, США, Болгарии и Норвегии. Среди его участников — президенты, резиденты, премьеры, министры, офицеры ЦРУ, вплоть до директора Совета по разведке США Роберта Хатчинсона… Чаушеску, оказывается, свергал целый синклит спецслужб во главе с ЦРУ, включая и разведки соцстран, например венгерскую. Само собой, речь шла не о «спонтанном проявлении народного гнева», а о тщательно спланированной спецоперации, за которую наверняка получен не один орден.

Операция началась с акций по дестабилизации. Авторы фильма приводят слова тогдашнего премьера Венгрии Миклоша Немета, который признал, что венгерские спецслужбы накануне событий поставляли оружие румынской оппозиции, а часть ее представителей проходила подготовку в венгерских лагерях. Согласно тому же источнику, венгерским службам удалось завербовать немало чиновников румынского госаппарата. Среди них — будущий министр обороны в первом революционном правительстве, тот самый Виктор Станкулеску, который помог чете Чаушеску бежать на вертолете из здания ЦК партии, а потом организовал трибунал над ними и расстрел.

Ключевую роль в организации диверсионных акций в Румынии, как выясняется, сыграл тогдашний руководитель отдела Восточной Европы в ЦРУ Милтон Борден, который сейчас признает, что в целом акции направлялись из Вашингтона и даже описывает технологию смены режима. Выглядела она так: на первой стадии — дискредитация Чаушеску. С этой целью десятки агентов спецслужб работали над тем, чтобы в международную прессу попало как можно больше «разоблачительных» материалов о диктаторе и его окружении.

Второй этап операции состоял в том, чтобы распиарить возможных преемников диктатора, в частности опального коммунистического лидера Иона Илиеску, как теперь выясняется, и над этим поработало ЦРУ.

В ходе третьего этапа упор делался на манипулировании информацией о событиях в городе Тимишоара, что на границе с Венгрией, где в ходе столкновений с агентами «Секуритате» якобы погибло много мирных жителей. Немецкие документалисты, поработавшие на месте, утверждают: тела «погибших», показанные в те дни всеми телеканалами мира, специально доставлялись к месту съемок из местных моргов. Это были тела умерших своей смертью людей. Так создавался миф о «революции» в Тимишоаре, которая затем перекинулась на Бухарест. Надо полагать, ситуация нагнеталась, подводя общественное мнение к неизбежности идеи скорого суда и расстрела самого Чаушеску.

Однако правильно ли все приписывать Вашингтону? Ясно ведь, что в 1989 году венгерские спецслужбы без согласия Москвы, хотя бы молчаливого, еще не могли действовать самостоятельно в таких важных делах, как свержение режима в соседней (тем более социалистической) стране. Отсюда вывод  — о стратегическом взаимодействии тогдашнего КГБ и ЦРУ в «деле Чаушеску». Есть, к примеру, предположение, что договоренность между Вашингтоном и Москвой о решении «румынского вопроса» родилась на встрече Дж. Буша-старшего и М. Горбачева на Мальте в начале декабря все того же 1989-го. По другой версии, активную роль в румынской спецоперации играли не только ЦРУ, но и ПГУ (внешняя разведка) КГБ СССР, а также ГРУ Генштаба СССР, которое, по утверждению майора Карлана, было задействовано как раз в городе Тимишоаре.

Мода на вождя

Чем аукнулся в современной Румынии весь этот бешеный наворот геополитики, исчерпывающе говорит соцопрос, который Румынский институт по оценке и стратегии (IRES) подгадал практически к эксгумации кондукатора. Все просто: если бы расстрелянный в декабре 1989-го Николае Чаушеску участвовал сегодня в выборах на пост президента Румынии, за него готов был бы проголосовать 41 процент граждан. Это больше, чем за кого-либо из действующих политиков, включая президента Траяна Бэсеску.

Больше того, 63 процента опрошенных заявили, что до 1989 года им жилось лучше (сегодняшней жизни отдали предпочтение 23 процента). Еще 49 процентов считают Николае Чаушеску хорошим руководителем (плохим — только 15, а 30 процентов считают, что он был ни плохим ни хорошим).

Причина столь мощной ностальгии по Чаушеску и его эпохе не только в том, что время лечит. Дело еще и в том, что в начале 1970-х Румыния была островом стабильности и относительного благополучия в соцлагере. И это во многом связано с Чаушеску, который пришел к власти 19 марта 1965 года (он занял посты лидера компартии и председателя Госсовета, а впоследствии еще и президента Румынии) и стал проводить во многом независимый от СССР курс.

В экономике Чаушеску создавал заводы-гиганты, а ресурсы для их строительства черпал либо в виде кредитов на Западе, либо выколачивал из румынского сельского хозяйства. Бунты жестоко подавлялись. Вскоре, однако, выяснилось: сбывать продукцию некуда — в СССР были свои заводы-гиганты, а на Западе низкокачественные румынские товары покупать не хотели. Удачно начатый эксперимент привел к плачевному результату, а выкачивание средств из сельского хозяйства — к жуткому дефициту: к концу 1980-х мясо и молочные продукты население Румынии получало по карточкам.

В 1983-м Чаушеску перестал брать кредиты и решил полностью выплатить внешний долг. Это решение стоило Румынии чудовищного падения уровня жизни: к 1989-му из всех европейских соцстран хуже было только в Албании. Ситуация напоминала СССР в 1930-е годы: есть было нечего, а продовольствие шло на экспорт. Все долги вернули летом 1989 года — перед самой «революцией». Казна оказалась пустой.

На фоне нищеты и разрухи культ личности, который насаждал Чаушеску, смотрелся особенно дико: его титулы — карпатский гений, кондукатор (вождь), полноводный Дунай разума, источник нашего света  — гулко звучали на фоне пустых прилавков. При этом вождь был подозрителен и боялся заговоров: его самого охраняли 40 тысяч сотрудников, а вообще служба безопасности «Секуритате» втянула в орбиту своей деятельности миллионы людей. Слежка велась чуть ли не за всеми румынами, что, как теперь нам известно, не помогло.

Но вот парадокс: за два десятка лет воспоминания об этом повседневном ужасе стерлись. Напротив, на фоне безудержной коррупции, царящей среди нынешней румынской элиты, честность и неподкупность румынского диктатора начинают становиться легендой. Недавно парламентская комиссия признала: у Чаушеску не было счетов в зарубежных банках, а что касается разного рода охотничьих домиков и резиденций, то официально они принадлежали народу. Выходит, вождь был и вправду хороший.

На фоне этих настроений все чаще говорят об «украденной революции». Бывшие противники режима Чаушеску заявляют, что партийная элита, воспользовавшись смутными временами, сумела «перестроиться» и остаться у власти, присвоив в неразберихе все ресурсы страны. Сторонники свергнутого диктатора, со своей стороны, утверждают, что страну разграбили нувориши.

В общем, страна, расстрелявшая своего вождя на Рождество, вновь потихоньку превращает его в кумира.