Политсистема Украины: Новые реалии – старые тенденции

Неожиданная трансформация украинской политической системы, проведенная Конституционным судом, будет иметь значительные политические последствия, которые, пожалуй, еще не осознаны самими участниками политического процесса в полной мере. Однако, вполне можно определить основные моменты развития событий на основе опыта украинской политики образца 1996-2004.

Итак, среди тенденций развития политики в ближайшее время следует отметить возможное прекращение существования парламентской коалиции. Во всяком случае, в том виде, в каком мы ее знаем. Поскольку в новых условиях правительство формируется de facto президентом (так же как и центральные органы власти), то это может повлиять на мотивацию депутатов формально находиться в коалициях.

Для того, чтобы утвердить премьер-министра, принять нужный закон или любое другое решение вполне достаточно и «ситуационного большинства», собранного с бору по сосенке на основе личных договоренностей. Некоторые свидетельства подобного развития событий появились уже первого октября – именно так можно расценивать многочисленные заявления Владимира Литвина и представителей Компартии, которые не вполне лояльно отреагировали на новые конституционно-правовые условия. Ничего удивительного в этом нет – «младшие» союзники Партии регионов за один день существенно утратили в весе, и считаться с ними у президента и его политической силы нет больше никакой необходимости. А если так, то и формально находиться в большинстве у них стимулов не много. В случае же серьезных социально-экономических проблем в стране большинство довольно скоро может приказать долго жить – никто не захочет разделять с «регионалами» ответственность за провалы, не получая при этом «бонусов» от пребывания во власти.

Кроме того, вполне может вернуться ситуация «мозаичной Рады», когда парламент будет состоять из огромного количества карликовых фракций и групп. Именно такой была Рада образца 2004 года, в которой депутаты умудрялись за одну каденцию раз по 10 сменить фракционную принадлежность. Очевидно, что без угрозы императивного мандата и формальных ограничений и без того слабо дисциплинированные депутаты фракций БЮТ и «Наша Украина» окончательно разбегутся в основной своей массе по «отдельным квартирам» и уже от имени фракций с какими-нибудь экзотическими названиями (типа «Благополучие и реформы» или «Европейский выбор Украины») будут торговаться с властью за какие-то преференции для себя и лоббируемых структур. Скорее всего, именно такие новосозданные квази-фракции (аморфные, беспартийные, непретенциозные и управляемые) и смогут заменить в ближайшем будущем КПУ и «Блок Литвина» в большинстве.

Поскольку Рада больше не будет отвечать за серьезные управленческие решения, то следует ожидать рост популизма в ее рядах, который довольно скоро превзойдет все разумные пределы. Если депутат прямо за правительство не отвечает, то это открывает ему прекрасные возможности для маневра. Он может с чистой совестью поддерживать некоторые властные законопроекты (имея на то личные мотивы), но нещадно критиковать власть «в целом». Если при «старом режиме» заседания Верховной рады преимущественно сводились к пустопорожнему критиканству, бесперспективным предложениям (вроде «поднять пенсии в 10 раз») и взаимным обвинениям, то нет оснований полагать, что в новых условиях что-то существенно измениться. Можно вывести закон украинского парламентаризма: продуктивность работы Верховной рады будет падать прямо пропорционально росту ее зрелищности.

Естественно, что подобные условия (дробление фракций, рост популизма и демагогии) будут идеальными для немногих политиков образца 90-х годов, которые еще остались в стенах парламента. В целом, девальвация парламентаризма будет все более и более ощутимой.

Однако, нельзя думать, что в политике все настолько просто и деградация законодательной власти приведет автоматически к росту значения исполнительной. Те, кто думают, что отныне для президента Януковича началась «золотая пора», наверное, не вполне трезво осознают сущность украинской политической системы и особенности менталитета жителей Украины.

На данном этапе всем гражданам Украины, которые более-менее полно интересуются политическим процессом, будет ясно, кто концентрирует власть в своих руках. А концентрация власти означает и концентрацию ответственности. А также и концентрацию ненависти за любые (явные и тайные, реальные и выдуманные) просчеты, ошибки, недоработки власти. Как известно «шапка Мономаха» тяжела и тот, кто принимает царскую власть, взваливает на себя ношу поистине царских размеров.

В новой политической системе парламент превращается в орган крайне ограниченной компетентности, правительство – подчиняется и отвечает перед президентом. Кто в такой ситуации отвечает за ситуацию в стране? Для народа ответ на этот вопрос вполне очевиден – президент.

Если же так, то и спрос с президента будет двойным. В данной ситуации показателен пример с Леонидом Даниловичем Кучмой, который воспринимался народом как хозяин государства в течении 10 лет. Этот период даже называют в просторечии «при Кучме». И именно Леонид Данилович воплощал в себя в это время идею государственной власти – со всеми плюсами и минусами.

То есть, с одной стороны власть была значительной, но и оппозиция боролась именно с президентом, и акции протеста у нас назывались «Украина без Кучмы» а не «Украина без Пустовойтенко» или «Украина без Кинаха». Оппозиция же получила отличную мишень для критики в лице лично президента – персонифицированного образа власти. Подобный потенциал был использован «по полной» в свое время против президента Кучмы. Нет сомнений, что и теперь все пойдет по второму кругу.

Следовательно, глава государства в новых условиях не сможет маневрировать подобно Виктору Андреевичу, сваливая все на премьера. Нужно быть готовым, что за невыплаченные зарплаты, размороженные трубы, недосчитанные субсидии граждане будут спрашивать именно с президента, и будут правы как формально, так и по сути. Значит, падение рейтинга будет более чем реальным, если, конечно, свои полномочия президент не направит на реальные, а не декларативные реформы.

Кто выиграл, а кто проиграл от политической «контрреформации» покажет время. Ведь и результаты реформы-2004 были отнюдь не однозначными в политическом смысле.

Петр Олещук,
кандидат политических наук