Россия, Турция и Иран могут создать военно-политический альянс

Союз Турции с Россией и Ираном может стать стабилизирующим фактором в этом регионе мира. Выигрывает и Россия: в ее «зону стратегической ответственности» могут быть отнесены Закавказье и некоторые страны на Ближнем Востоке.

Лиссабонский саммит с участием глав государств и правительств 29 стран-членов НАТО, а также саммит Россия — НАТО, могут стать самыми важными событиями за всю 61-летнюю историю НАТО. Так охарактеризовал этот форум генеральный секретарь организации Андерс Фог Расмуссен. По его словам, «впервые НАТО и Россия будут сотрудничать». Действительно, альянс официально пригласил Россию к участию в проекте создания европейской ПРО. «Мы закладываем фундамент для новых связей между 29 странами, которые раньше не были возможны», — констатировал Расмуссен. В ближайшее время стороны начнут согласовывать детали будущего сотрудничества на этом направлении. Отчет о проделанной работе будет готов в июне, к моменту встречи министров обороны России и НАТО.

В этой связи президент РФ Дмитрий Медведев озвучил на пресс-конференции в Лиссабоне принципиальную позицию России: «она готова сотрудничать, но на строго определенных условиях и, прежде всего, при равноправном участии». В то же время Россия считает, что идея противоракетного щита нуждается в доработке. По словам Дмитрия Медведева, «прежде всего сами европейские страны должны разобраться: где их место, как будет выглядеть в конечном счете идея противоракетной обороны». Исходя из этого «Россией была сформулирована целая совокупность идей о том, каким образом ей участвовать в европейской ПРО». Москва выступила с предложением рассмотреть вопрос и о создании так называемой секторальной ПРО. Этот термин расшифровывается военными экспертами следующим образом: Москва готова сбивать любую ракету, которая полетит в направлении Европы через ее территорию или закрепленный за ней сектор ответственности. В равной степени НАТО берет на себя обязательства по своему сектору или секторам прикрывать Россию. В то же время напомним, что ранее и Париж выступил с проектом создания так называемого второго оборонительного европейского кольца, в которое могут быть включены, наряду с Россией, Украина и Турция. Существует также проект, с которым 8 июня 2007 года на саммите «восьмерки» в Хайлигендамме (Германия) выступал президент РФ Владимир Путин. Он предлагал взамен отказа США от размещения элементов ПРО в Восточной Европе рассмотреть вариант размещения противоракет в Турции или же на кораблях ВМС США. Кстати, тогда глава России не исключал возможности использования в новой системе ПРО российских РЛС, в том числе и Габалинской РЛС в Азербайджане.

Какому варианту по созданию совместной ПРО будет отдано предпочтение? Как заявил в Лиссабоне президент РФ Дмитрий Медведев, Москва тщательно изучала возможные сценарии развития событий, поскольку речь, с одной стороны, идет о решении технических проблем обеспечения общей безопасности, с другой — об изменении общей идеологии НАТО, что предполагает выбор как нового внешнеполитического курса России, так и ее новое геополитическое позиционирование в мире. Если, к примеру, секторальные системы ПРО не совпадут с линиями разграничения РФ и Североатлантического альянса, то ситуация по линии взаимоотношений Запад — Восток изменится качественным образом. Особенно по части оценок угроз со стороны так называемых «стран-изгоев» — Северной Кореи и Ирана, — под предлогом которых и развивалась в последние годы идея глобальной ПРО. Турция, к примеру, настояла на том, чтобы в заключительном документе саммита НАТО в Лиссабоне Иран был исключен из упоминания в качестве «потенциального врага Запада». В свою очередь президент России Дмитрий Медведев на саммите прикаспийских государств в Баку провел личную встречу с президентом Ирана Махмудом Ахмадинежадом.

Можно предполагать, что отныне Иран более активно начнет подключаться к переговорному процессе по ядерной проблематике. Причин несколько. Первая: Североатлантический альянс переживает не самые лучшие времена. Еще весной нынешнего года по заказу НАТО члены комиссии независимых экспертов во главе с бывшим госсекретарем США Мадлен Олбрайт провели специальное исследование перспектив альянса. Комиссия Олбрайт констатировала: если лидеры НАТО не найдут новую формулу взаимодействия с региональными центрами, в том числе с Россией или Ираном, «альянс прекратит свое существование за ненадобностью». «Когда в 2005 году альянс начал крупномасштабную операцию в Афганистане, ее называли проверкой „новой НАТО“, и, в целом, она эту проверку не прошла», — заявил и директор британского Королевского института стратегических исследований RUSI Майкл Кларк. Ранее аналогичную мысль высказывал и президент Франции Николя Саркози. Поэтому подключение Ирана к процессам афганского урегулирования — что невозможно без вывода его из международной изоляции — требование времени. Вторая причина: по мнению бельгийского издания European Council on Foreign Relations, неудачной оказалась и попытка США переключиться на Иран и еще восточнее — на Пекин.

В конечном счете, Тегеран и Пекин стали только усиливать свои геополитические позиции и могли потенциально вступить в стратегический альянс. Вдобавок росла и региональная роль Турции, которая, оставаясь членом НАТО, стала активно осуществлять дрейф в восточном направлении. Дело дошло даже до того, что, как сообщала турецкая газета «Акшам», Анкара готова была рассматривать идею о создании самостоятельной ПРО. Причем предложения, как заявил советник по оборонной промышленности Мурад Байар, были получены от России (С-400), Китая ( FD-2000), США ( «Пэтриот»), и совместно от Франция и Италия ( Samp-T). Таким образом, Европа, опасающаяся  — в силу разных причин — принять в свои ряды Турцию, стала ощущать «азиатский жар» уже у своих границ. Для Брюсселя становится все более очевидным факт, что проблемы безопасности внутри континента могут решаться с участием только России и Турции — на бывших стыках империй, где кровоточат конфликты, как в Восточной Европе, так и на Кавказе. Поэтому возникновение эффективной системы региональной и глобальной безопасности, способствующей снижению напряженности как внутри Европы, так и на ее границах, выгодно ЕС и НАТО.

Но было бы ошибочно предполагать, что речь идет об игре в одни ворота. Турция, вступая через НАТО в военно-политический альянс с Россией, налаживая партнерство с Ираном, укрепляет и свое новое геополитическое положение. Более того, ее союз с Россией и Ираном на кавказском направлении может стать стабилизирующим фактором в этом регионе мира. Выигрывает и Россия. Прежде всего, по договоренности с альянсом, в ее «зону стратегической ответственности» могут быть отнесены Закавказье и некоторые страны на Ближнем Востоке. Во-вторых, она будет вправе рассчитывать на создание и упрочение нового экономического фундамента во взаимоотношениях с Западом, что — помимо военно-технического сотрудничества — создаст еще одну опорную точку для развития политического диалога, как на двусторонней, так и более общей основе.

Так что после саммита НАТО в Лиссабоне появляется исторический шанс начать новый отчет времени. «На сегодняшний день наши отношения стали гораздо ближе и гораздо более прозрачными, более предсказуемыми, наводит на мысль о том, что потенциал этих отношений абсолютно не исчерпан, — отметил в Лиссабоне Дмитрий Медведев. — И я надеюсь, что сближение наших подходов по всем позициям будет продолжено. В этом плане, после этого саммита, я больше оптимист, чем был до того».

Текст: Станислав Тарасов