Украина на пути к дефолту

На протяжении ряда последних лет наблюдается неприятная закономерность – с приходом осени активизируются дискуссии о дефолте Украины. К сожалению, с каждым годом реальных поводов говорить об этом становится все больше.

На протяжении ряда последних лет наблюдается неприятная закономерность – с приходом осени активизируются дискуссии о дефолте Украины. К сожалению, с каждым годом реальных поводов говорить об этом становится все больше.

В качестве актуальной причины нового витка дискуссий о дефолте приводится возможное требование России о досрочном погашении украинских государственных облигаций на сумму $3 млрд, выпущенных для продления агонии режима Януковича в конце 2013 года, передает bozzi.ru.

Эти облигации со сроком обращения два года были приобретены Россией в декабре прошлого года на определенных условиях, среди которых есть следующее – РФ вправе требовать досрочного погашения их Украиной, в случае, если отношение государственного долга нашей страны к ВВП превысит 60%. Опасения того, что у России есть повод потребовать досрочного погашения облигаций, мягко говоря, не беспочвенны. Согласно прогнозам МВФ, государственный и гарантированный государством долг Украины в 2014 году составит 67,6% ВВП, а в 2015 году – 73,4% ВВП.

Эти прогнозы наверняка учитывают то, что украинское правительство только в текущем году рассчитывает привлечь $2,2 млрд от Еврокомиссии, $2,5 млрд от Всемирного Банка, $2,2 млрд от нескольких международных финансовых институтов. Очевидно, немалая часть кредитных средств будет направлена на погашение ранее привлеченных долгов. Вероятно, определенная сумма может быть зарезервирована для платежей по купленным Россией облигациям, если наш восточный сосед потребует досрочного их погашения.

Но хуже то, что есть основания опасаться – наращивание государственного долга становится стержнем экономической философии «властей предержащих». Свежий пример – председатель НБУ Валерия Гонтарева 16 октября сделала ряд заявлений, среди которых следующие: МВФ может увеличить объемы кредитования Украины. Европейский инвестиционный банк может инвестировать $3 млрд в строительство объектов нефтегазовой инфраструктуры Украины. Международные доноры могут инвестировать в Украину более $19 млрд.

Ключевым словом в этих заявлениях является слово «может». То есть, высказывания В.Гонтаревой могут быть ее личной точкой зрения, не обязательно совпадающей с мнением МВФ, Европейского инвестиционного банка и международных доноров, как обычно, не названных конкретно. Однако, если принять за гипотезу позитивный (если его таковым можно назвать) сценарий развития событий, надо отдавать себе отчет в том, что средства Европейского инвестиционного банка и международных доноров в ближайшее время смогут прийти в Украину только под государственные гарантии. Следовательно, нас ждет дальнейшее наращивание государственного и гарантированного государством долга (о кредитах МВФ и не говорю, потому как даже школьнику понятно – их привлечение также ведет к росту госдолга).

Зададимся вопросом: в силу каких причин появляется государственный долг? Из-за политики, не обеспечивающей сбалансированность доходов и расходов государства. Пожалуй, нет страны, которая в те или иные периоды своей истории не сталкивалась бы с этой проблемой –сначала она трансформируется в дефицит государственного бюджета, который впоследствии нередко компенсируется через наращивание государственного долга.

Если обратиться к наиболее ярким историческим примерам различного отношения к проблемам госдолга, вспоминается ситуация, сложившаяся в двух крупнейших экономиках Старого Света после окончания первой мировой войны. Солидная и консервативная Великобритания избрала наиболее ортодоксальный курс среди всех европейских держав – она не желала наращивать госдолг и не давала обесцениваться фунту стерлингов. Результатом этой идеально ответственной политики стали экономический спад и самый высокий уровень безработицы на европейском континенте. В то же время, Франция, чтобы облегчить долговое бремя, не противилась девальвации франка, занимала средства на внутреннем (в первую очередь) и внешнем рынках с целью своевременной выплаты привлеченных в военное время долгов. И хотя государство Франция несколько лет буквально балансировала на грани неплатежеспособности, экономика страны динамично росла, безработных в стране было в несколько раз меньше, чем в Великобритании, объемы экспорта увеличивались завидными темпами. То есть, если Великобритания начала 1920-х годов имела здоровую финансовую систему и больную экономику, то Франция, наоборот, отличалась здоровой экономикой и больными финансами.

К сожалению, сегодняшняя Украина характеризуется острыми хроническими заболеваниями – как в системе государственных финансов, так и в экономическом развитии. При этом истинная суть проблем не в политическом давлении со стороны России, не в военном конфликте на Донбассе, не в неблагоприятной конъюнктуре основных для Украины экспортных рынках. Глубинные причины проблем состоят в непрофессионализме и неискоренимом популизме отечественных политиков, непреходящем желании жертвовать стратегическими целями развития государства в пользу тактических интересов тех политиков, которые находятся у власти (имею в виду систематический отказ от проведения реформ ради получения желаемых электоральных результатов на столь часто приводящихся в Украине выборах). Все это, помимо массы иных губительных последствий, ведет и к наращиванию госдолга.

Допустим, Россия не потребует от Украины досрочного погашения государственных облигаций. Но оговоренный срок возврата денег наступит достаточно скоро – в декабре 2015 года. Где мы будем искать $3 млрд? Снова пойдем на поклон к МВФ? Боюсь, что при нынешних темпах падения ВВП Украины и роста государственного долга (а усилий для перелома этих тенденций, намерения проводить болезненные, но необходимые реформы не наблюдается) к тому времени и МВФ может взять паузу в вопросе кредитования нашей страны.

Если кардинально не пересмотреть политико-экономическую философию действий власти Украины, то вопрос «будет ли дефолт» легко трансформируется в вопрос «как скоро будет дефолт», при этом сам факт вероятности наступления дефолта дискутироваться перестанет.