Кто врет АиФ или The Guardian. Упавшая с неба: рекорд выживания или пропаганда?

Считается, что Весна Вулович осталась в живых после падения с высоты 10 тысяч метров 36 лет назад, однако два журналиста утверждают, что эта история была сфабрикована коммунистами, чтобы скрыть ошибку, пишет Инопресса.

22-летняя бортпроводница была в самолете, летевшем рейсом «Югославских авиалиний» JU 367 и разбившемся 26 января 1972 года рядом с деревней Сербска Каменице в бывшей Чехословакии. Ей единственной удалось выжить в этой катастрофе, унесшей жизни 27 человек. Вулович, у которой был поврежден череп, сломаны ноги и три позвонка, была временно парализована после катастрофы, но затем смогла вернуться к нормальной жизни и стала национальной героиней Югославии. Как отмечает автор статьи Кейт Коннолли, в 1985 году она попала в Книгу рекордов Гиннесса за выживание при падении без парашюта с рекордной высоты.

По версии югославского правительства, самолет был взорван хорватскими националистами на высоте 10 тысяч метров. Однако пражские журналисты Питер Хорнунг и Павел Тейнер утверждают, основываясь на засекреченных документах чешской гражданской авиации, что самолет на меньшей высоте «был сбит чехословацкими ВВС по ошибке, и чтобы скрыть ее, тайная полиция выдумала версию о падении с рекордной высоты».

Хорнунг, о расследовании которого сообщили по немецкому радио на выходных, заявил, что, судя по всему, самолет из-за неполадок отклонился от курса. По словам Хорнунга, «он начал резкое снижение и оказался рядом с засекреченной военной зоной» – всего в двух минутах полета от хранилища ядерного оружия. По данным расследования, самолет распался на части на высоте примерно 800 метров.

В пользу теории о том, что самолет DC9 был принят за источник военной угрозы, говорит тот факт, что в момент инцидента в воздухе предположительно находились советский лидер Леонид Брежнев и его коллега из ГДР Эрих Хонеккер, возвращавшиеся с конференции в Праге.

После того как Весна смогла ходить, она снова летала на самолётах и продолжала работать в «Югославских авиалиниях». Обозреватель «Аргументов и фактов» разыскал Весну Вулович в Белграде, и она согласилась поделиться с читателями «АиФ» подробностями чудесного спасения.

«Ненавижу слово «счастливица»

 — Просто удивительно, как вы не боялись летать после той авиакатастрофы. По-моему, пережив такое, к самолёту даже на пушечный выстрел не подойдёшь.

 — Мне нечего бояться — я практически ничего не помню: моя память остановилась за час до полёта. Я вспоминаю, как уборщица чистила самолёт, помню женщин-пассажирок, стоящих в очереди на посадку… Рассказывали, что они были с детьми, но вот детей я не запомнила. Никакого страха не осталось даже в подсознании. Когда через два месяца после падения меня перевозили на самолёте из Праги в Белград, врачи собирались сделать мне инъекцию снотворного: мол, иначе в полёте будет истерика. Я возмутилась — что вы, мне нравится летать! Воспоминания о взрыве на борту вернулись неожиданно. Это случилось 10 лет назад. Мальчишки поджигали на улице петарды в новогодний праздник. И вдруг я тут же вспомнила: громкий звук — БУМММ! — нестерпимо яркий свет и холод…

 — Говорят, вы вообще не должны были лететь на том самолёте?

 — Да. Такое ощущение, что судьба играет со мной. Человек, который отвечал за полётные списки, ошибся. Я и другая стюардесса носили имя Весна. И он поставил вместо «Весна Николич» — «Весна Вулович», случайная ошибка. После авиакатастрофы стюардесса Николич уволилась: больше в своей жизни она не летала НИКОГДА.

 — Врачи дают какое-то объяснение тому, что вы выжили?

 — У меня всегда было очень низкое кровяное давление. Когда человек резко оказывается на большой высоте, где совсем нет кислорода, он умирает практически сразу — у него разрывается сердце. После взрыва я потеряла сознание — это вкупе с низким давлением спасло меня от быстрой смерти в воздухе. А вот почему я осталась цела, упав на землю, — этого я и сама не знаю. Я всегда занималась спортом, тело было гибким, гнулось в любую сторону — вероятно, из-за этого я получила меньше переломов, чем могла бы.

 — Есть ещё версия, что заснеженные кроны деревьев «придержали» куски самолёта.

 — Нет, тогда вообще не было снега — он выпал позже. Очень хорошо, что на обломки авиалайнера вскоре наткнулся местный житель — немец Бруно, во время войны служивший в вермахте. Он обнаружил, что у меня есть слабый пульс, и оказал первую помощь. Всё делал очень правильно — например, не пытался двигать моё тело, заметив, что у меня сломан позвоночник. Если бы не Бруно — мы бы тут с вами не сидели.

 — Травмы были серьёзными?

 — Ещё бы! Я сломала левую руку и ногу, три позвонка (один из них был просто раздавлен), в нескольких местах проломила череп. И после этого находятся люди, которые мило улыбаются и говорят: «О, ты счастливица. Как же тебе повезло!» Ненавижу это слово.

 — Почему?

 — Если бы мне действительно повезло, я бы вообще не села в этот самолёт. А так я упала с небес, переломала себе все кости, потеряла память, четыре с половиной года училась ходить, и при этом мне ещё и завидуют! Да уж — отличное везение, нечего сказать.

«Место падения очень важно»

 — Как отнеслась к чудесному спасению ваша семья?

 — Они полагали, что меня спас святой Георгий: он считался нашим семейным покровителем. Когда я была совсем маленькой, бабушка со стороны матери покрестила меня в церкви — тайно, потому что родители были коммунистами. И когда авиакатастрофа случилась, бабушка сказала отцу: «Вот видишь! Ты говорил, что Бога нет, а я покрестила Весну — и она выжила». Отец впечатлился — начал верить в Бога, вышел из компартии. И ещё знаете, что я вам скажу? В случае авиакатастрофы очень важно выбрать место, где именно упасть (смеётся). Чешская медицина уже тридцать лет назад была лучше нашей. В палатах для больных полы с подогревом: в Белграде до сих пор такого нет.

 — Вы чувствовали какую-то тревогу перед ТЕМ полётом?

 — Нет, абсолютно. У меня весь январь был такой отвратительный, а этот день как раз выдался весёлый. А вот члены экипажа, напротив, были очень мрачны, не улыбались. Капитан наотрез отказался идти в город и на целые сутки заперся в своей комнате. Один человек из нашей команды сказал мне: «Я чувствую — завтра что-то произойдёт».

 — То есть у вас в голове осталось — вы стоите у трапа самолёта, потом бац — и просыпаетесь в госпитале, вся в бинтах. О чём вы первым делом подумали?

 — Я увидела мать и отца и страшно удивилась. «Что случилось, почему вы здесь и где я сама нахожусь? Куда вы дели мою собаку и мою кошку?» Моя память тогда жила ровно один день — наутро я опять всё забывала и задавала родителям те же самые вопросы: целый месяц подряд. Я не различала, день или ночь сейчас, — в общем, всё было смутно. Когда память вернулась, пришло чувство вины: боже мой, все мои коллеги погибли, а я осталась жива… как стыдно. Какое-то время я жалела, что не умерла вместе с ними.

КСТАТИ

В мире насчитываются всего десятки случаев, когда люди, упав с огромной высоты, оставались живы. Большинство из них приходится на Вторую мировую войну: тогда самолёты сбивались тысячами.

● В 1942 году с высоты 7000 метров упал пилот подбитого Ил-4 Иван Чисов — он попал в овраг, полный снега, что спасло ему жизнь.
● В марте 1944 года над Германией был сбит самолёт англичанина Николаса Элкимейда. Рухнув с высоты 5000 метров на деревья, тот не пострадал.
● В августе 1981 года на Дальнем Востоке столкнулись пассажирский самолёт Ан-24 и бомбардировщик Ту-16. Упав в кресле с высоты 5000 метров, выжила Лариса Савицкая: её нашли в тайге.