Чем ниже у власти рейтинг, тем больше народ купит соли

Начавшись в Полтавской области, соляной бум продолжает покорять страну, перекидываясь с региона на регион. Полностью остановить слух о нехватки соли не может никто и ничто. Не помогают ни разъяснительная работа, ни материалы в СМИ, ни успокаивающие…

Появление такого психоза в Украине – это лучшая социология из всех возможных. Это фактический приговор существующей власти и элите.

Начавшись в Полтавской области, соляной бум продолжает покорять страну, перекидываясь с региона на регион. Полностью остановить слух о нехватки соли не может никто и ничто. Не помогают ни разъяснительная работа, ни материалы в СМИ, ни успокаивающие интервью с ошалевшими от неожиданного спроса солекопами. И это не удивительно. Наоборот, странно было бы, если подобные увещевания помогли.

В Украине наблюдается массовый психоз, вызванный острым недоверием к власти, государству, политике и политикам, а также СМИ. Массовая скупка соли является защитным психологическим механизмом населения. Кипение мозга во время кризиса и уровень недоверия перешагнул планку, за которой следуют иррациональные действия и массовая истерия.

Понимая, что повлиять на ход событий в Украине и на свою судьбу человек не может никоим образом, что альтернативы жесткому падению фактически нет, что объектов веры среди власти и оппозиции не осталось, гражданин подсознательно пытается сделать для своего спасения хоть «что-то». Этим «что-то» для славян является скупка предметов первой необходимости, в частности издревле сакральной соли, которую было принято держать дома пудами.

Генетическая память срабатывает, в первую очередь, в более традиционной в плане культуры сельской местности Полтавщины, откуда и началась «соляная эпидемия». Далее по принципу «сарафанного радио» идет распространение информации, и психоз внедряется в города, населенные теми же уроженцами села, только во втором или третьем поколении. В результате, повсеместное психологическое состояние страха и недоверия находит свое выражение в массовом иррациональном поступке. Общие культурно-социальные традиции и связи делают распространение вируса быстрым.

Массовый психоз из-за недоверия к власти и государству отнюдь не украинское или славянское явление. История знает огромное количество примеров, которые могут значительно изменяться из-за культурных особенностей той или иной страны. Приведем один из них – на первый взгляд несхожий, но имеющий под собой те же причины.

В XVII столетии маньчжуры захватили «вторую столицу» Китая Нанкин. Завоеватели приказали китайцам в знак покорности новой власти носить традиционную маньчжурскую прическу – выбривать макушку и отращивать косичку. Обычай выполнялся неукоснительно. Чтобы понять глубокий символизм прически и значение, которое предавали этому китайцы стоит упомянуть, что, демонстративно и пафосно расставались с косой такие известные революционеры как Чан Кайши или Сунь Ятсен.

В ХIX веке, после значительного культурного и экономического увеличения влияния на Китай западных стран, что привело к изменению сознания в отношении иностранцев и власти, в том же Нанкине начался массовый психоз. Суть его была следующей – в городе активно распространялись слухи о невидимых демонах, которые на улице отрезают у людей косички. Это вызвало истерию и вполне естественное желание купить амулеты. Паника перекинулась на Пекин и Шанхай, то есть охватила наибольшие города Китая, где количество носителей нового сознания было более значительным.

Это была также элементарная защитная реакция массового сознания от страха грядущих изменений, помноженная на недоверие к маньчжурской династии Цин. Китайцы одновременно бессознательно хотели избавиться от власти, символом которой являлись косички и панически боялись сделать это самостоятельно. Сознание же нарисовало наиболее приемлемую для того времени картинку – невидимого демона с ножницами, рассекающего по городу. Как и в случае с солью, поступки были иррациональны, массовы, носили негативный социально-психологический оттенок, крайне повышенный уровень тревоги и недовольства существующим положением дел и властью. Кстати, до массовых волнений, войн и свержения власти от Нанкинских событий оставалось всего ничего: до боксерского восстания – 24 года, до революции и полного свержения династии Цин – 35 лет.

Роберт Бартоломью и Эрик Гуд в статье «Массовые мании и истерии второго тысячелетия» описывают примеры массовых фобий, связанных с крайним недоверием к властям в Борнео в 1979 году, в Косово в 1990, на Западном берегу реки Иордан в 1983. Они были выражены совершенно по-разному. Но причины процесса ничем не отличаются от китайских демонов или украинского дефицита. В Косово албанцы панически не доверяли сербам, на Ближнем Востоке палестинцы боялись действий израильтян, на Борнео местные племена не имели никаких социо-культурных оснований доверять власти. Когда ситуация «разогревалась» в сознании до критической отметки – результатом являлись массовые психозы, иррациональные по своей сути.

Появление такого психоза в Украине – это лучшая социология из всех возможных. Это фактический приговор существующей власти и элите. Это лакмусовая бумажка, которая изменила свой цвет. Массовое сознание украинцев достигло критичной точки кипения. Поэтому политикам необходимо задуматься не о том, как утихомирить психоз и куда подвезти очередной вагон соли, а как решить первопричину – критичный кризис доверия.

При этом стоит задуматься о судьбе династии Цин. Изменения в сознании и последующие политические процессы проиcходят сегодня гораздо быстрее.