Зачем Россия влезает в новые долги

У измученной кризисом Уолл-стрит наконец-то появилась возможность подзаработать. На Востоке замаячил облигационный мандат, как минимум, на $7 млрд.

У измученной кризисом Уолл-стрит наконец-то появилась возможность подзаработать. На Востоке замаячил облигационный мандат, как минимум, на $7 млрд. На рынок внешних заимствований возвращается Россия. Как следует из бюджетного послания Дмитрия Медведева, лучше залезть в новые долги, чем окончательно растратить Резервный фонд и «чрезмерно распылить» Фонд национального благосостояния.

Понятно, что госфинансы — слишком деликатная сфера, чтобы проводить прямые параллели с личным бюджетом. Ведь если какой-нибудь среднестатистический гражданин, оставшись без работы, начнет клянчить деньги у соседей вместо того, чтобы воспользоваться теми средствами, которые лежат у него в «чулке» или на сберкнижке, то потенциальные кредиторы, в лучшем случае, укажут ему на дверь. И уж тем более бедолаге придется поставить крест на попытках стать управдомом или вести «жэковскую» бухгалтерию.

Но США же не распечатывают Форт-Нокс, занимают у всего мира, а доллар — по-прежнему резервная валюта. Собственно говоря, данный статус национальной денежной единицы и позволяет американцам долго жить с растущим дефицитом бюджета. Однако, прежде чем превратиться в главного мирового заемщика, Штаты являлись главным мировым кредитором. Собственно говоря, именно их возможность и готовность профинансировать восстановление ослабленных Второй мировой войной бывших сверхдержав, и помогла «зеленому» получить этот заветный титул.

Сегодня о рублевом кредитовании хотя бы бывших братских республик никто ничего не говорит. А песни про наднациональную резервную валюту, похоже, предназначены не столько для Вашингтона, сколько для Пекина. Не случайно первым из политиков эту тему поднял Нурсултан Назарбаев, и казахстанские нефтяники первыми же получили от Поднебесной $10 млрд. Потом, накануне апрельского саммита двадцатки, ее подхватили в Кремле, и вскоре Игорь Сечин из того же источника выхлопотал-таки долгожданные $25 млрд для «Транснефти» и «Роснефти».

И пусть привыкшее к дихотомиям общественное мнение тешит себя иллюзией противостояния между президентом и премьером. Дескать, «путинские» под эгидой борьбы с кризисом раздербанили госфонды, и теперь «медведевским» приходится, ради сохранения остатков былой «золотовалютной» роскоши, идти по миру с протянутой рукой. Не зря же глава государства на майской встрече со «справедливороссами» посетовал на то, что «прямая господдержка фондового рынка ни к чему не привела». Вот он, образчик «чрезмерного распыления» Фонда национального благосостояния, лишившегося таким образом 175 млрд руб!

Продолжая аналогию с личными финансами, это решение впору было бы уподобить попытке пополнить семейный бюджет, играя в казино. Но сложно представить, что супруга, заставившая своего благоверного предпринять

спасительный поход к одноруким бандитам, через какое-то время, ссылаясь на мужнину недальновидность, просто предлагает забыть о вложенных/выброшенных средствах. А ведь в сентябре 2008-го, когда все еще только начиналось, именно Медведев призывал правительство поддержать биржу. Причем тогда «на поддержку стабильности фондового рынка» предлагалось направить чуть ли не полтриллиона бюджетных рублей.

Конечно, от ошибок никто не застрахован. Но почему-то сейчас в Кремле не считают нужным поинтересоваться, действительно ли эти пресловутые 175 млрд руб канули в лету, или Внешэкономбанк, как утверждают минфиновцы, все-таки заработал на них 42% годовых?

Выходит, как в анекдоте. Умерла — так умерла. Воспользовавшись чрезмерной суетливостью жены, муж, забрав причитающееся ему в каком-нибудь Golden Palace, отправляется пытать счастья в Лас-Вегас или Монако. На макроуровне это выглядит так: патронируемый премьером ВЭБ собирается переложиться из российских в иностранные акции. А вездесущий Игорь Иванович тем временем рекрутирует инвестбанкиров, способных организовать соответствующие сделки без лишнего пропагандистского шума и политической пыли.

Правда, из-за глобальной нестабильности и эти вложения могут, выражаясь словами президента, «ни к чему не привести», или попросту оказаться убыточными. Но там, где одни теряют, другие находят. И отнюдь не только мандаты и бонусы. Вполне возможно, что, когда приватизация резервов приведет к приватизации активов (а в Кремле уже вспоминают и о таком способе финансирования бюджетного дефицита), эти деньги вернуться в страну. Примерно так же, как когда-то вернулось пресловутое «золото партии».