Косово. Государство-эксперимент

Сербская провинция Косово постепенно становится отдельным государством — это политическая реальность, которую прямо или косвенно, официально или кулуарно, вольно или невольно признают все геополитические игроки на Балканах.

Косово, не имеющее самостоятельной внутренней и внешней политики, является постоянным фактором дестабилизации на Балканах.

«Государство Косово не может быть безуспешным: слишком много средств и сил вложено в этот проект», — заявил заместитель главы миссии Евросоюза в Косове EULEX (European Rule of Law Mission) Рой Рив на встрече с журналистами из стран СНГ в Приштине, столице молодой республики. Спустя год после объявления о независимости Косова ( 17 февраля 2008 года) лоббисты этого нового государства на Балканах начали активную кампанию по его продвижению на международной арене. Так, 9 мая Косово стало 186-м членом Международного валютного фонда. Членство в фонде позволяет косовским властям убить сразу двух зайцев: страна получит дополнительный источник наполнения бюджета и главный бонус — политический. Тактика Белграда, направленная на бойкот косовских властей как внутри страны (через сербские анклавы), так и извне (с помощью России), провалилась. Международный валютный фонд не стал ждать решения суда в Гааге, где Сербия оспаривает декларацию независимости республики, и принял Косово в свои члены как отдельное государство. Евросоюз еще в марте прошлого года открыл в Косове свою миссию EULEX, признав независимость края. А государства, признавшие независимость Косова (сегодня их 60, Украина в это число не входит), основали Международную гражданскую организацию ( International Civil Organisation — ICO), через которую направляется международная помощь республике.

Сербская провинция Косово постепенно становится отдельным государством — это политическая реальность, которую прямо или косвенно, официально или кулуарно, вольно или невольно признают все геополитические игроки на Балканах. Вопрос в том, каковы критерии успеха: можно ли считать это территориальное образование независимым, если его руководство не способно самостоятельно решать ни внутренние, ни внешние проблемы?

Страна дядюшки Пита

«Мы десять лет свободны и один год независимы», — заявил на встрече с прессой вице-премьер-министр Косова Хайредин Кучи. Но главной фигурой в этой стране является не президент Фатмир Сейдиу и не премьер-министр коалиционного правительства Хашим Тачи, а международный гражданский представитель (International Civil Representative) Питер Файт. Его верховенство закреплено в конституции Косова. Парламент не может принять ни одного закона или внести изменения в кон cтитуцию, если их предварительно не одобрит Файт, ни одно правительственное решение не вступит в действие без его визы. Питер Файт вправе отменить любое назначение в исполнительной власти (по его требованию уже проводились кадровые изменения в правительстве) и даже инициировать отставку премьер-министра. По словам директора по коммуникациям ICO Энди МакГаффи, случаев несогласия правительства с предложениями экспертов ICO не было. «Если хотите независимости, то она может быть только такой: независимы, но подконтрольны. Это договоренность косовских албанцев с международным сообществом», — рассказывает шеф-редактор косовской ежедневной газеты Агрон Байрами.

Организация ICO — механизм, через который лоббисты независимости пытаются легитимизировать отделение Косова от Сербии. После провала на Совете Безопасности ООН плана специального представителя генсека Объединенных Наций Марти Ахтисаари, предложившего такую «зависимую независимость», американцы для его реализации самостоятельно, без санкции ООН, инициировали открытие офиса ICO в Приштине. «Наблюдательный совет ICO состоит из стран, признавших независимость, и консультирует власти республики по основным политическим решениям. Питер Файт — тоже его член, и посольство США в Приштине постоянно контактирует с ним и косовскими властями», — говорит Агрон Байрами.

В свою очередь, миссия ЕС EULEX, согласно проекту Ахтисаари, занимается созданием правоохранительной системы страны: полиция, следствие, прокуратура, суды и тюрьмы. Но у нее нет исполнительных функций, как у офиса Питера Файта. Своим представителем еврокомиссары назначили того же Файта, чем, по сути, поддержали отвергнутый ООН план Ахтисаари. При этом из 27 стран-членов ЕС пять (Кипр, Испания, Греция, Словакия и Румыния) независимость Косова не признают.

Питер Файт работает в стране с начала 90-х и своей позицией бескомпромиссного сторонника независимости заработал непререкаемый авторитет среди косоваров и категорическое неприятие лидеров косовских сербов. «Сейчас Файт — главная проблема для интеграции сербов в Косово. План Ахтисаари предусматривает децентрализацию: создание в сербских анклавах муниципалитетов, где сербов было бы большинство. Многие сербы на юге, например, заинтересованы в этом, но отказываются участвовать из-за того, что проводит ее ICO. Питер Файт и его офис для Белграда как красная тряпка для быка», — считает глава Международной кризисной группы Питер Палмер. Сейчас Приштина настаивает на выводе миссии ООН (United Nations Mission in Kosovo — UNMIK) и готова к сотрудничеству с международными организациями, работающими по плану Ахтисаари. Белград, отказывая Косову в независимости, придерживается резолюции ООН № 1244 от 1999 года и контактирует только с UNMIK. Сербы и албанцы в Косове продолжают жить в параллельных реальностях.

Уже без автомата Томпсона

Косовска Митровица — город, где проходит граница между сербской и албанской частями Косова. Город разделен по реке Ибар на сербский север (около 25 тыс. человек) и албанский юг (более 80 тыс. человек). Пьетро, таксист из Приштины, останавливается у моста: дальше с косовскими номерами соваться не стоит. Уж лучше совсем без них, или для безопасности поменять на сербские. Мост патрулирует натовская военная структура KFOR, он и проверяет машины. «Какое Косово? Это территория Сербии», — отвечает пожилой житель Живород Вичентиевич на мой вопрос, сотрудничает ли он с властями самопровозглашенной республики. Его сын погиб на войне, сам он тоже воевал. «У меня был автомат Томпсона, но я его сдал американцам после того, как Клинтон разбомбил Югославию. Албанцы за это ему памятник в Приштине поставили», — говорит он.

Независимая Республика Косово, не успев родиться, тут же была разделена на две части. Ее северные районы находятся полностью на содержании Белграда: у Приштины механизмов управления здесь нет. Большинство косовских сербов — это бюджетники и пенсионеры, содержание которых финансируется из сербского бюджета. Поскольку это опасная зона, то правительство платит им вдвое больше, чем в самой Сербии. Водоснабжение идет через границу по водопроводу также из Сербии. Электричество в некоторые деревни поступает от электростанций, которые находятся в юрисдикции косовской администрации, и сербы за него не платят, так как признают только власть Сербии и UNMIK. Косовские власти периодически отключают в их домах электричество на один-два месяца, а Белград сразу обвиняет Приштину в ущемлении прав славян. Впрочем, на севере края никто ничего никому не платит: ни сербы Белграду, ни албанцы Приштине. «Лично я налоги не плачу, и никто ни разу не приходил их требовать», — говорит владелец продуктового киоска Томислав Сумлич.

После провозглашения независимости Косова сербы снесли два таможенных пункта на кордоне с Сербией. Граница, не считая робких и редких попыток EULEX установить контроль, остается открытой. Настоящий разделяющий территории рубеж, настоящие блокпосты — между албанскими и сербскими частями Косова. «Любая международная организация, стремящаяся навести порядок, встречает сопротивление на севере. Под политическими флагами там черная дыра, где заправляют криминальные структуры, которые проворачивают хороший бизнес на контрабанде оружия, наркотиков, горючего», — утверждает Рой Рив. А вот сербы рассматривают ЕULEX как механизм, с помощью которого мировое сообщество хочет заселить албанцами их земли в Косове, чтобы вынудить сербов сотрудничать с властями непризнанного ими государства. «Митровица — это символ. Если она не будет сопротивляться давлению и падет, то албанцы при поддержке международного сообщества скоро вытеснят сербов из Косова», — считает директор Центра гражданского общества северной Митровицы Момчило Арлов. Северная Митровица — единственный городской населенный пункт во всем Косове, где еще проживают сербы.

Вселенский трафик

Международные эксперты написали для Косова современные законы, особенно в сфере прав человека и этнических меньшинств. Специалисты UNMIK по государственному и местному управлению управляют краем, полиция ООН при поддержке KFOR следит за правопорядком. Десять лет свободы Косова от Сербии стоили мировому сообществу около трех миллиардов долларов. В этом году страны-доноры намерены потратить еще свыше 700 млн евро, из которых США дают почти 200 млн. Однако международная опека не решила основных проблем региона: он страдает от межэтнической вражды, организованной преступности, инфраструктурной разрухи. Без экономического основания даже самая лучшая система управления не приживается.

Экономика Косова всецело и полностью зависит от зарубежных дотаций. Денежные переводы от албанской диаспоры — это около 40% доходов косоваров. В 2008 году диаспора влила в край 400 млн евро. «Самый сильный удар по экономике республики мы ожидаем осенью, когда платежеспособность населения резко снизится из-за того, что албанская диаспора в Германии, Швейцарии, Италии потеряла свои заработки», — считает директор Института перспективных исследований в Приштине Шпенд Ахмети.

Своего производства в Косове нет. За десять лет здесь не был реализован ни один инфраструктурный проект. Импортируются все продукты питания: от мяса шестилетней заморозки с военных баз США до петрушки и салата. В 2008 году импорт составил 1,4 млрд евро, а экспорт (сырье, например, тот же металлолом с остановившихся промышленных предприятий) ровно вдесятеро меньше  — 140 млн евро.

Построить дом в Косове для албанской диаспоры — нечто вроде патриотического долга. Косовская родня строит дома мигрантам и ждет возращения своих заграничных кормильцев. Однако большинство этих трехэтажных новостроек, беспорядочно расположенных на месте бывших сербских деревень, пустуют. Выехавшие еще со времен военно-полицейских спецопераций Слободана Милошевича косовские албанцы не спешат заселяться в эти дома: их новая родина не может дать возможности для самореализации. По данным Всемирного банка, в Косове 44% жителей — безработные. Местные экономисты оценивают уровень безработицы в 55-70%.

Деньги в Косово стекаются со всего мира, но экономике края от этого легче не становится. Около 70% иностранных инвестиций приходится на гранты. При этом только в последний год население Косово приучается к уплате налогов. До провозглашения независимости здесь можно было работать без уплаты налога на доходы, платы за аренду помещений и даже за коммунальные услуги.

Однако один вид бизнеса — организованная преступность — за десять лет разросся в Косове до глобальных масштабов. Таксист Пьетро, популярный у иностранцев из-за быстрой езды, низких расценок и своих способностей полиглота (говорит на английском, итальянском, немецком, понимает арабский и турецкий), охотно рассказал о ценах на проституток в зависимости от национальности и указал адреса соответствующих заведений в Приштине. Но услышав вопрос о наркоторговле, сразу сделал вид, что не понял английский. Сербы и албанцы отказываются говорить на эту тему: боятся. Кого именно, полиции или криминала, не уточняют.

Организованная преступность в Косове — важнейшее звено международного наркотрафика, торговли людьми и поголовной контрабанды всем: от товаров для киосков до нефтепродуктов. Отчеты ООН и Интерпола указывают, что 90% афганского героина поступает в Европу через Косово и распространяется через албанскую диаспору. Это очевидно и самим косоварам, и иностранным экспертам в Косове. Однако вопрос журналиста о трафике наркотиков или торговле людьми здесь считается едва ли не демонстрацией неуважения к новому государству. Миссия EULEX комментирует состояние преступности очень аккуратно, отмечая только сокращение контрабанды нефтепродуктов на севере края.

Уже сейчас можно констатировать, что первый крупномасштабный эксперимент ООН по урегулированию межэтнического конфликта провалился. Объединенные Нации переложили эту проблему на НАТО и Евросоюз (к середине лета ООН предполагает сократить свое представительство в крае с 5000 экспертов до 500). А они доверили дальнейшее управление ситуацией одному исполнителю  — Питеру Файту, который имеет сомнительную репутацию у сербов и действует на основе сомнительного (не утвержденного Совбезом ООН) решения США и их союзников.

В косовском конфликте одной стороне навязывается решение в пользу другой с помощью силы и денег. Конфликт замораживается на долгие годы. Но для идеологов независимости Косова это не важно. Для них Республика Косово — это экспериментальное государство нового типа без традиционных привязок к территории и национальности, без самодостаточной экономики; государство, которое лишь обслуживает интересы внешних игроков. «Всё это игры политиков. Если бы не пропаганда, то давно бы уже нормально жили и сербы, и албанцы, и босняки, и ромы. Никто уже не хочет воевать», — рассуждал таксист по дороге в Приштину. Он серб, но живет в южной Митровице вместе с албанцами. Имя свое назвать он отказался — уж больно крамольны его слова.