Как чеченские женщины становятся шахидками

Впервые о «шахидках» в России узнали после захвата заложников в Театральном центре на Дубровке. Кадры с женщинами, с головы до ног одетыми в черное, с поясами, набитыми взрывчаткой растиражировали все телеканалы…

НАЧАЛОСЬ С ДУБРОВКИ

Впервые о «шахидках» в России узнали после захвата заложников в Театральном центре на Дубровке в 2002 году. Кадры с женщинами, с головы до ног одетыми в черное, с поясами, набитыми взрывчаткой, и пистолетами в руках растиражировали все телеканалы мира. Так этот образ и засел в головы обывателей. Однако последующие теракты показали, что смертницы могут ничем не отличаться от окружающих. В 2003 году на рок-концерте в «Тушино» подорвала себя уроженка Курчалоя Зулихан Элихаджиева — одета она была точно так же, как и ее сверстницы, пришедшие послушать музыку. Через несколько дней бомба едва не рванула на теле, пожалуй, самой знаменитой «шахидки» — Заремы Мужихоевой, тоже не выделявшейся из толпы. В последний момент она решила не приводить взрывное устройство в действие. При его разминировании погиб взрывотехник ФСБ. Без проблем и подозрений в самолеты, летевшие в августе 2004 года в Волгоград и Ростов, сели еще две террористки — Сацита Джебирханова и Аманта Нагаева. Обезображенный труп третьей «шахидки» из одного и того же «выпуска» школы смертниц — Розы Табуровой — был обнаружен в закоулках школы № 1 города Беслана. По версии односельчан, она уехала в Баку за школьными тетрадками, ручками, пеналами, карандашами…

СКАЗКИ ПОД КОПИРКУ

Авторам этих строк приходилось общаться с родственниками этих бомбисток. И каждый раз из уст отцов, матерей, сестер террористок звучали одни и те же слова. Будто заученные с одной и той же инструкции.

 — Зулихан была замечательной девочкой. Очень красивая и целеустремленная, — говорил отец Элихаджиевой.

 — Зарема была очень хорошим и послушным ребенком, — рассказывал дед Мужихоевой.

И ту же характеристику мы слышали в другом районе Чечни спустя несколько лет:

 — Сацита тихая была, послушная, никуда не ходила.

В каждой истории фигурировало некое похищение будущих террористок, о котором родственники почему-то не спешили заявлять в органы. А о судьбе своих дочерей узнавали лишь из выпусков новостей. Была еще одна  деталь — у большинства «шахидок» мужья или братья погибли в первую или вторую чеченскую войну. Родственники не скрывали, что «воспитанием» вдов занимались их родные братья или братья со стороны мужа. Несложно было догадаться, в какой среде воспитывались «живые бомбы». В селе Майр-Туп, где родились «шахидки» Джебирханова и Нагаева, как и в Курчалое, кладбища были утыканы пиками с зелеными ленточками или флажками — символами неотмщенной смерти борца за веру. После двух авиатерактов и Беслана флажков на этих кладбищах стало меньше.

СИЛА СЛОВА

 — Наверняка родственники знали, где они и с кем, — рассказывал нам замкомандира чеченского ОМОНа Бувади Дахиев. — Хотя, конечно, они не могли подозревать, что она поедет в Москву со взрывчаткой на поясе. Такие операции, как правило, готовятся в строгой секретности. Что касается «обработки» смертниц… Может, их и кололи чем-то, но основной прием — убеждение. На такие операции не дергают человека с улицы, которого можно накачать наркотиками и отправить в толпу. Существует жесткий отбор, масса критериев, под каждый из которых потенциальная смертница должна подходить. Как правило, это человек из неблагополучной семьи, замкнутый, мало общающийся с чужими.

В свое время для подготовки «живых бомб» по личному указанию Басаева был создан специальный центр на территории Чечни. Из него и сформировался «спецбатальон» смертников «Рияд-Ус-Салихийн» («Сады праведников»), которым главарь боевиков гордился особо. Именно в него попадали молодые и не очень женщины. После уничтожения Басаева «шефство» над батальоном взяли братья Гакаевы, бывшие личные охранники Одноногого. А «идейным наставником» в «Садах» стал Саид Бурятский. Не исключено, что нынешние бомбистки — из его последних выпускниц.

ОБРАТНОЙ ДОРОГИ НЕТ

«Шахидок» можно поделить на несколько категорий. Идейных здесь меньшинство, в основном это вдовы погибших боевиков. Как правило, ваххабиты ловили девушек на каком-нибудь компромате, как это было с Заремой Мужихоевой. Она не отвечала нормам местной горской морали. А бывало, будущих «шахидок» просто заманивали в лес. Как это было с Элихаджиевой. Девушку выдали замуж за боевика, после чего «переженили» на половине террористического отряда. Психологическая обработка начинается с того момента, когда «кандидат» понимает, что обратного пути домой уже нет — обо всем узнают родственники и в лучшем случае заклеймят позором. И тут вступают в дело ваххабитские идеологи, с утра до вечера в выгодном для себя свете интерпретирующие Коран, твердя про необходимость борьбы с неверными и искупление своих грехов. Если девушка не «ломается», применяют наркотики. Через какое-то время «тесто» готово и его начиняют поражающими элементами. Конечно, террористы понимают, что в последний момент «шахидка» может передумать. На этот случай пояс с тротилом, помимо принудительного взрывателя, оснащают и радиоустройством. То есть шансов у смертницы нет — где-то рядом с ней практически всегда присутствует дублер, готовый в случае чего послать на бомбу радиосигнал. Так, кстати, были взорваны «шахидки» в бесланской школе. За все эти годы осечка вышла только с Мужихоевой.

Авторы: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН.  «Комсомольская правда в Украине»