День Победы на службе идеологии

Желание приспособить историю к политической конъюнктуре одолевает глав государств и лидеров партий. Вот и юбилею нашей Победы была заранее уготована участь стать полем политических боев. И на внешнем, и на внутреннем фронтах.

Попадать под оккупацию политикой — удел любой исторической даты. Так происходит повсюду, не только в России. Никто не способен перелистнуть страницу в мировом календаре, не оставив на ней сегодняшний росчерк. Желание приспособить историю к политической конъюнктуре одолевает глав государств и лидеров партий. Вот и юбилею нашей Победы была заранее уготована участь стать полем политических боев. И на внешнем, и на внутреннем фронтах.

Предметом для упражнений в риторике опять, как уже не раз бывало в канун дня Победы, стала судьба стран Балтии, по российской версии — освобожденных от фашистов, а по версии США и ряда европейских держав — оккупированных Советским Союзом. Позиция российской стороны, уже не раз обозначенная, остается прежней: договоренности между Сталиным и Гитлером в отношении балтийских государств были в 1989 году осуждены высшим представительным органом Советского Союза, приносить покаяние каждый год мы не будем. Короче, Москва продолжает держать оборону. И не только потому, что ей не нравятся попытки представить освободителей от фашизма оккупантами. Дело еще и в том, что признание факта оккупации для России, правопреемницы СССР, обернулось бы колоссальными расходами. Литва оценила ущерб, нанесенный ей Советским Союзом, в 28 миллиардов долларов и, приравняв СССР к фашистской Германии, не отказывается от требований компенсации за советскую «оккупацию». Латвия и Эстония ведут свои подсчеты. Только экологический вред от пребывания Красной армии оценен представителями Эстонии в 4 миллиарда долларов. А за каждого из 180 тысяч репрессированных эстонцев с России хотят получить в порядке компенсации по 250 тысяч долларов. Скандально повели себя и новые власти Молдавии. Михай Гимпу, и.о. президента, отказался приехать в Москву на парад Победы, так как не отождествляет Молдавию с победившей стороной: «Меня ничего не связывает с Москвой. Туда едут лишь победители, что делать там побежденным?» Демарш Михая Гимпу имеет объяснение: и.о. президента готовит Либеральную партию, лидером которой он является, к новым парламентским выборам и делает ставку на крайне правый, националистический электорат.

Ладно, чего добиваются страны Балтии, по-своему оценивая роль Красной армии в победе над германским фашизмом, понять нетрудно. Столь же понятно, чем диктуется поведение молдавского лидера. Но дележом чего занимаются 9 мая российские политики? Мы опять столкнулись с желанием «приватизировать» День Победы. Расцветить его своими флагами и лозунгами. Использовать как повод для митингов и демонстраций. Еще задолго до праздника командующие коммунистическими и державно-патриотическими фронтами изъявили готовность вывести на улицы своих сторонников и активистов. КПРФ намерена провести 9 мая шествие в центре Москвы. То же самое ожидается и в провинции. Ко всему прочему коммунистам не нравится участие в параде Победы военнослужащих стран антигитлеровской коалиции — США, Великобритании и Франции. «Не гулять натовскому сапогу по Красной площади!» — один из лозунгов ЦК КПРФ к уличным акциям 9 мая. Есть и такое воззвание: «России — новый курс и новое правительство!»

Коммунистам не нравится курс нынешнего правительства. Это нормально. Они были не в восторге от курса и всех предыдущих правительств. Это тоже нормально для несменяемого, не в пример правительствам, лидера КПРФ. Ненормально другое — когда политические акции проводятся 9 мая. Ненормально — потому что это единственная дата, способная объединять нацию. Объединять, а не сеять раздор. Но смиренный отказ от демонстраций протеста в день всенародного праздника — это не в наших традициях. Подступая к юбилею Победы, власть, наверняка, испытывала серьезные затруднения. Шлейф советской традиции, тянущийся за этим праздником, широк, долог, прочен — ну-ка, попробуй его оборви. Хотя мне не кажется, что с мая 45-го и вплоть до наступающего 65-летия режим подстраивал свою идеологию под дух Победы. Я полагаю, наоборот, Победа праздновалась в духе той идеологии, что господствовала в соответствующую эпоху.

В 1945-м это было обещание выстраданного всенародного счастья: военное лихолетье миновало, ну теперь-то мы заживем!

В 1955-м, спустя два года после смерти Сталина и менее чем за год до XX съезда, роль покойного вождя в достижении Победы не то чтобы умалялась, но не особенно выпячивалась, а сама дата отмечалась без должного размаха.

В 1965-м идеология совершила новый кульбит: смещен был Хрущев, Солженицын объявлен «очернителем», началась подспудная реабилитация Сталина, закончилась опала Жукова как «маршала Победы», а сам День Победы сделался праздником, символизирующим торжество советского строя.

В 1975-м, в канун принятия брежневской конституции, где закреплялась новая историческая общность — советский народ, Победа преподносилась как результат единения всех народов страны, независимо от их классовой и национальной принадлежности.

В 1985-м, положившем начало перестройке, власть возродила парад Победы и сделала его более демократичным: к участию были впервые допущены ветераны войны.

В 1995-м, через полгода после начала войны в Чечне, героизм российских солдат, погибавших за Тереком, выглядел как эстафета подвига советских воинов, павших на фронтах Великой Отечественной.

То есть, как видим, десятилетие за десятилетием, от юбилея к юбилею, не идеология подгонялась к Победе, а Победа «обслуживала» идеологию, согласно изменчивым потребностям власти.

Соблазны включить предъюбилейную пропаганду на полную громкость, должно быть, испытывали и нынешние сценаристы. Но что-то их удержало от повторения прежнего опыта. То ли участие в торжествах многочисленных иностранных гостей, перед которыми неловко трубить, как бывало, о небывалом подъеме, охватившем россиян в канун великого праздника. То ли сыграло роль очевидное желание как-то очеловечить этот праздник. Так или иначе, но Россия отошла от советской традиции готовиться к юбилею Победы под нарастающую барабанную дробь и все громче, по мере приближения праздника, трубящие фанфары. Было это сделано сознательно или причиной тому обостренная кризисом нехватка средств, в которых советский агитпроп не испытывал недостатка, я сказать не берусь. Но факт: патетической трескотни в этот раз было меньше, чем даже десять лет назад. Казенного пафоса — тоже.

И еще одно наблюдение: на тему Великой Отечественной войны стало можно высказываться, не придерживаясь советских пропагандистских клише. А ведь столько лет считалось, что это не тема для дискуссий. День Победы был единственным праздником в календаре советской истории, не падавшим под огнем критических переоценок нашего прошлого. Теперь и тут нет былого единомыслия. Дальше его будет и того меньше. Чем длиннее историческая дистанция, отделяющая нас от мая 45-го, тем больше вопросов. Сама дискуссия о правде и мифах Великой Отечественной осточертела донельзя. Проблема в том, что для ветеранов эта война — все еще не история. Она для них — часть протяженной на несколько десятилетий современности. Для большинства — лучшая часть. Спорить об этой войне с ними можно сколько угодно. В чем-то переубедить — вряд ли. Вероятно, поэтому в год 65-летия Победы власть отказалась от попыток манипулировать памятью. Предоставила обществу возможность самому разбираться в перипетиях военного времени. Чем тотчас навлекла на себя подозрения в поощрении, например, ностальгии по Сталину. Больше того, раздались голоса, что взят официальный курс на ресталинизацию. Нет такого курса. Есть лишь спокойное отношение к любым оценкам сталинской роли в войне. В том числе и к оценкам чрезмерно завышенным. Вам мечтается вернуть Сталину отнятый у него историей титул отца Победы? Мечтайте, дай вам бог здоровья. Коли уж в обществе живы подобные настроения, да еще подогретые юбилеем Победы, не давать им выхода, стараться придушить было бы глупо, непродуктивно, опасно. Как столь же неразумно было бы отказать либеральной части общества в праве считать Сталина бездарным полководцем, превратившим миллионы своих соотечественников в пушечное мясо. Кляня генералиссимуса, либералы сводят счеты с прошлым. Превознося его, воевавшие старики бросают вызов настоящему, в котором им нет достойного места. И власть поддерживает этот баланс настроений, никому не пытаясь промыть мозги.

Впрочем, и без вмешательства сверху 9 мая — дата, объединяющая всех. Пока мы ее празднуем, общественное согласие, что бы там ни было, не исчерпает своих ресурсов. По крайней мере этот неприкосновенный запас — один на всех — у нас имеется.

Автор: Валерий Выжутович – политический обозреватель, публицист. Политком.RU