Белоруссия — страна потенциальных эмигрантов?

Это обнаружили исследователи службы Гэллапа, изучавшие миграционные настроения в бывших советских республиках. В стремлении покинуть родину белорусы оказались на третьем месте после жителей Армении и Молдавии.

«Мы — белорусы!» и «Я люблю Беларусь!» — самые распространенные слоганы уличных бигбордов, телевизионной и радиорекламы. С плакатов и экранов любовь к стране и гордость за «стабильную, синеокую» демонстрируют и мастера культуры времен СССР, и всякая суверенная белорусская звезда — спортсмены, певцы, актеры.

Но, по утверждению независимых белорусских социологов, даже не каждый пятый — каждый третий потребитель патриотической рекламы мечтает любить родину на расстоянии. Почему? Эксперты единодушны, называя две причины: амбиции и кошелек.

Белорусский кошелек

Средняя зарплата в Белоруссии сейчас — 340 долларов в месяц. Эти официальные данные получены по итогам прошлого 2009 года. Исследование дорогое, проводится раз в два года, в следующий раз средний доход подсчитают в 2011-ом.

Но уже к концу года нынешнего президент Лукашенко обещает белорусам в среднем по 500 долларов. Президент и правительство заявляют, что в скором времени будет и по 1000 долларов на среднего работающего белоруса. Впрочем, как замечают обозреватели, впереди у Лукашенко — президентские выборы, самое время для обещаний.

По данным Белстата, 43,5% белорусов зарабатывали в прошлом году от 500 тысяч до 1 миллиона белорусских рублей в месяц. Верхняя «планка» — белорусский миллион — превышала среднюю зарплату по стране (сейчас, правда, за миллион дают уже меньше 340 долларов).

В соседней Польше в то же время средняя зарплата составляла 1500 долларов. А по «минималке» Польша обогнала Белоруссию в 5 раз. Минимальная заработная плата оказалась выше, чем белорусская, почти по всему пограничному периметру страны: в России — в 1,7 раза, Литве — в 3,7, Латвии — в 4 раза.

Недаром белорусское министерство внутренних дел год развернуло серьезную кампанию по возвращению белорусских гастарбайтеров на родину: оказалось, что только в Россию «на заработки» подалось более миллиона белорусов.

Кризис многих вернул домой без участия белорусской милиции, но желание работать там, где платят больше, не пропало.

Нереализованные амбиции

Профессор социологии Олег Манаев утверждает: к началу мирового экономического кризиса желающих уехать из Белоруссии стало меньше.

«Вопрос социологов обычно формулируется в сослагательном наклонении: „Если бы у вас была возможность…“. То есть, давайте помечтаем. Но когда начинаются практические вопросы: знаете ли вы язык? Как часто вы бывали за границей? Знаете ли порядок оформления визы и т.п. Цифры между желанием и реальным решением получаются несопоставимыми», — говорит Манаев.

Ученые из социологической лаборатории НОВАК недавно и вовсе назвали белорусов «нацией домоседов». Совместно с Белорусским институтом стратегических исследований социологи выяснили: более 80% белорусов ни разу за последние три года не пересекали западной границы.

Впрочем, только 27,7% «домоседов» ответили, что у них не было такого желания. У 64,4%, судя по ответу, не было возможности.

«Обтекаемый ответ „не было возможности“ чаще всего означает, что не было достаточно средств, чтобы позволить себе подобные поездки. Он также означает и то, что не было достаточно знаний, информации о странах Евросоюза, чтобы желание съездить за границу стало осознанной потребностью, практической целью», — замечает в комментарии к исследованию социолог Надежда Ефимова.

«Шпион» с зарубежным дипломом

Из той пятой части белорусов, что выезжали на Запад, по данным исследования, только 4,8% ездили учиться, чуть более 4% участвовали в стажировках или программах научного обмена.

«Да просто тех, кто учится в Литве или Польше, белорусские социологи и поймать не могли! Много моих друзей учатся за границей, и я не знаю ни одного, кто не пытался бы закрепиться, остаться, найти работу или продолжить учебу», — объясняет цифры социологов Алесь, студент Европейского гуманитарного университета (ЕГУ).

ЕГУ несколько лет назад «выжили» из Минска, «университет в изгнании» обосновался в Литве и давно вошел в структуру европейских вузов, но подавляющее число студентов в нем — из Белоруссии.

Учащихся за рубежом юношей-студентов удерживает за границей и воинский призыв

По специальной программе имени Кастуся Калиновского принимает на учебу белорусов правительство Польши: возможность продолжить или получить образование предоставляется молодым людям, потерпевшим в своей стране за политические убеждения и гражданскую активность.

Среди плюсов учебы за границей молодежь называет академические свободы, отсутствие диктата отечественных идеологов, перспективы удачного трудоустройства.

Родители, однако, вздыхают. Не из-за расходов — с началом нынешнего учебного года цены на платных отделениях белорусских вузов резко подскочили и уже сопоставимы с зарубежными. Родителей волнует другое.

«Я реально осознаю, что в старости останусь тут одна, моя дочь вряд ли вернется», — говорит минчанка Людмила.

Людмила и не хочет, чтобы после Варшавского университета ее Леночка возвращалась на родину: «Диплом могут не признать, работу в госучреждении она вряд ли получит, частных фирм мало. Правда, Лукашенко только что дал команду присоединиться к Болонскому процессу, но чиновники разъяснили, что примеряться-приглядываться они будут еще года три».

Лидер «Правозащитного Альянса» Людмила Грязнова утверждает, что белорусские правозащитники регулярно фиксируют факты преследования «зарубежных» студентов сотрудниками отечественных спецслужб. «Вызывают на „доверительные“ беседы, требуют информации, есть попытки вербовки в осведомители КГБ, случаи запугивания. Юношам-студентам зарубежных вузов регулярно отправляют повестки с требованием явиться в военкомат и грозят привлечь к ответственности за уклонение от исполнения воинского долга», — рассказывает Грязнова.

Однако, по данным белорусских социологов, едва ли не каждый второй из молодых белорусов хотел бы уехать из страны — учиться, работать, создавать свой бизнес.

Тревожный сигнал

Философ Алесь Антипенко обозначает проблему как «заблокированность перспектив».

«Ситуация, когда нет ясности с будущим, очень знакома белорусам. Белорусы с середины XIX века — со времен подавления восстания Кастуся Калиновского […] — были потенциальными эмигрантами. Эмигрировали если не в другие страны, то в другие культуры, — говорит Антипенко. — Две больших эмиграции наших элит — в российскую и польскую культуру — случились с тех времен. В очередной раз белорусы нынче столкнулись с ситуацией, когда нет ясности в будущем. Большая часть общества ощущает, что мы идем к тупику».

В странах политически стабильных желание бежать из дома возникает у небольшого количества людей, утверждает социолог Олег Манаев. «Этот показатель меньше в государствах демократических, с открытой экономикой, открытой политической системой», — замечает профессор.

Но, анализируя белорусские показатели, предупреждает: «Вкладывать в это стремление уехать скрытый диссидентский смысл, то, что оппозиции бы нравилось — мол, люди стремятся убежать от диктаторского режима, — совершенно неправильно».

«Большую часть людей никогда не волновали ни проблема исчезновений политических оппонентов Лукашенко, ни запреты митингов, ни преследование активистов оппозиции. Людей привлекает образ лучшей жизни», — уверен Манаев.

В целом же, белорусские социологи отмечают, что для политиков и национальной элиты данные, обнародованные службой Гэллапа, должны стать сигналом тревоги.

Татьяна Мельничук. Русская служба Би-би-си, Минск