Катынская трагедия: немецкий след

Документы свидетельствуют о контактах между органами НКВД и гестапо в 1939 году. Катынская трагедия могла быть скоординирована обеими сторонами. Вопрос о передаче польских военнопленных четко прослеживается по документам.

Как историк, много работавший в российских архивах, я  могу с сожалением констатировать, что многие страницы истории минувшей войны по-прежнему окутаны тайнами. Россию упрекают в том, что  значительное количество ключевых архивных материалов и фондов у нас по-прежнему недоступны исследователям. Отчасти это так. В то же время нынешним  министром обороны России  Анатолием Сердюковым принято решение — рассекретить материалы Центрального архива Министерства обороны в городе Подольске. А это более четырех миллионов документов о минувшей войне. Возможно, что в этих ранее засекреченных массивах документов, в том числе политорганов Красной армии 1939-1940 годов, могут находиться и новые свидетельства о судьбах польских офицеров.

Еще в 1991-м году, когда в России только начали приоткрываться архивы, мне удалось впервые ознакомиться в Российском государственном военном архиве и в Особом, то есть трофейном, архиве с документальной коллекцией, носившей тогда гриф «совершенно секретно». Она была  посвящена, выражаясь советской риторикой того времени, «освободительному походу Красной Армии» в Западную Белоруссию и Западную Украину.

Только спустя 20 лет эти материалы в виде строгой документальной хроники  удалось опубликовать в сборнике, подготовленном в Институте российской истории РАН в канун 70-летия начала Второй мировой войны. Именно эти документы воссоздают всю канву событий, в ходе которых и произошло пленение польских офицеров.

Что же открылось в этих документах? Во-первых, полное непонимание друг друга на уровне высшего польского и советского  руководства и абсолютная невозможность достичь договоренностей в преддверии Второй мировой войны. Во-вторых,  в этих документах содержатся неопровержимые сведения о том, что этот  освободительной поход был спланирован в форме фронтовой наступательной стратегической операции, силами  двух  советских фронтов — Белорусского   и Украинского. При этом предусматривалось применение тяжелого вооружения, артиллерии, танков, самолетов, использование большого контингента личного состава.

И, наконец, что поражает больше всего в этих документах? Факты самого тесного взаимодействия частей Красной армии с войсками германского вермахта. Сегодня можно документально доказать, что стороны были взаимно информированы о своих действиях  уже с первых чисел сентября 1939 года, а не только с момента подписания советско-германского  договора о дружбе и границе от 28 сентября 1939 года. Документы показывают, что стороны  активно  координировали эти действия.

Документы свидетельствуют также о  контактах между органами НКВД и гестапо в ходе боевых действий в 1939 году. С точки зрения исследователя, историка, можно предположить, что катынская  трагедия могла быть  скоординирована обеими сторонами. Вопрос о передаче той или другой стороне польских военнопленных четко  прослеживается по документам.

Кстати, именно в  апреле 1940 года, во время Катынской трагедии,  в Москве в Генеральном штабе советские и германские командиры  вместе просматривали звуковой фильм о действиях германской авиации в ходе боевых действий против Польши. Этот фильм привез советским «коллегам» немецкий военный атташе в СССР Ашенбреннер. Я предполагаю, что пленка этого фильма могла сохраниться и, возможно, находится на хранении в архивах. Можно предположить также, что там имеются сюжеты и о польских военнопленных.

Судя по документам 1939 года, поляки рассматривались советской стороной как классовые враги. В их отношении  применялись все стереотипы времен гражданской войны. Их называли «пособниками белополяков»,  «помещиками», «капиталистами», «жандармами». В силу действовавшей тогда советской идеологии они подлежали уничтожению.

Совершенно неожиданный, чтобы не сказать сенсационный, факт о Катыни содержится в публикации рассекреченных материалов о Варшавском восстании 1944 года. Эта работа подготовлена Институтом российской истории РАН совместно с  Центральным архивом ФСБ России  и Институтом национальной памяти Польши.

В опубликованных документах обнаружилось свидетельство солдата штурмовой бригады СС венгра Густава Давидхазы, который в октябре 1944 года находился в Варшаве. В 1947 году во время разбирательства его дела международным судом в  Зальцбурге эсэсовец вспомнил и рассказал следующее (я цитирую его показания): «Я пошел к одному длинному дому, который еще недавно являлся лагерем. Этот дом не был сгоревшим. В каком-то бюро я заметил тетрадь на немецком языке. Я ее прочитал. Там находилась опись убийства 12 тысяч польских офицеров в лесу Катыни».  В этом сообщении явно просматривается немецкий след. Удивляет и названное число расстрелянных, ведь, по официальным данным, в Катыни погиб 4 421 поляк.

В заключение хочу сказать вот о чем: безусловно, коммунистическая идеология и одиозные деяния советского режима  сегодня осуждены. Апологетов этого режима в нашем обществе, слава богу, становится все меньше. За его ошибки и преступления русский народ расплатился десятками миллионов загубленных жизней. Сегодня нам остается память о павших. Они завещали нам мир и взаимопонимание. Ведь любая конфронтация лишает отношения между людьми и странами нормальной перспективы. А нам, историкам, остается искать все новые свидетельства и документы. С надеждой на то, что исторические уроки все-таки будут когда-то усвоены и народами, и правителями.

Автор: Татьяна Бушуева — известный российский ученый, автор трудов по истории Второй мировой войны. «Голос России»