Кому достанется Украина?

Действительно ли Украина возвращается к внешнеполитической многовекторности? Или на самом деле главный вектор у нас будет один – российский? А может быть, не стоит преувеличивать значение недавних пассажей некоторых политиков…

В НАТО не НАДО

Украина больше не идет в НАТО. Президент не стал юлить и намекать, заявил четко: вступление в Альянс сейчас нереально. Избиратели ликуют – кандидат Янукович сдержал свое предвыборное обещание, а это дорогого стоит. Хорошо теперь будет Украине или так себе, избирателю знать необязательно. Он, избиратель, получил ровно столько информации, сколько ему на данном этапе нужно. Если осенью придется идти на местные выборы, Партия регионов без сомнения получит больше, чем могла бы получить, например, нынешней весной.

Своим заявлением президент в очередной раз порадовал и северных соседей. Хотя неожиданностью для них оно не стало: после подписания Харьковских соглашений постпред России при НАТО Дмитрий Рогозин в частности заявлял: «Соглашение по Севастополю – это констатация того факта, что в средней и даже долгосрочной перспективе Украина не собирается вступать в НАТО».

Зато заместитель Генерального секретаря НАТО по вопросам оборонной политики и планирования Иржи Шедиви назвал ситуацию, при которой страна выполняет Годовую национальную программу подготовки к вступлению в Организацию Североатлантического договора, не планируя при этом становиться членом Альянса, беспрецедентной. Не в том смысле, что этого делать нельзя, ведь в НАТО уважают суверенное решение руководства государства относительно обретения внеблокового статуса. Просто раньше никто такого не делал.

Осталось совершить последний шаг – закрепить внеблоковый статус Украины на законодательном уровне. Согласно Конституции Украины определение основ внутренней и внешней политики страны – в компетенции Верховной Рады. Соответствующий законопроект уже зарегистрирован. По словам источников «Профиля» в дипломатических кругах, хоть в этом документе и пропишут внеблоковый статус государства, сотрудничеству с НАТО будет уделено особое внимание. Речь идет, прежде всего, о внутренних реформах по евроатлантическим стандартам, в частности военной и судебной, без перспектив членства Украины в Альянсе. Что ж, опыт переписывания законодательства в зависимости от политической целесообразности у нас есть. Напомним, при Леониде Кучме положение о евроатлантической интеграции сначала включили в Военную доктрину страны, потом, летом 2004-го, вычеркнули, а затем уже Виктор Ющенко в 2005-м вернул его назад.

Впрочем, редактируя основы внешней политики, Виктор Янукович ничего не говорит о том, что делать с Законом «Об основах национальной безопасности Украины», которым предусмотрено обеспечение полноправного участия Украины в НАТО. Вероятно, в случае острой необходимости, его также перепишут. Чтобы потом… снова переписать. Например, когда власть и оппозиция поменяются местами. Или раньше. В конце концов у Виктора Януковича всегда были странные отношения с Альянсом. Семь лет назад, во время своей первой премьерской каденции, он обещал, что Украина вступит в НАТО уже в 2008 году. Чтобы стать премьером во второй раз, подписал Универсал национального единства, где также было прописано членство в Альянсе. Резкий разворот Януковича в противоположную от НАТО сторону наблюдался лишь тогда, когда лидер Партии регионов становился лидером оппозиции. Ну и теперь. Судя по тому, что в бюджете на нынешний год не заложены средства на государственную программу информирования общественности о НАТО, в ближайшее время никакого продвижения страны к интеграции с Альянсом действительно не будет. О переориентировании политики правительства на западном направлении может свидетельствовать казалось бы незначительный, но показательный момент. В Бюро по вопросам европейской интеграции, сменившем в Кабмине Азарова Координационное бюро по вопросам европейской и евроатлантической интеграции правительства Тимошенко, будут работать 30 человек вместо прежних 60-и. В названии этой структуры «потерялись» евроатлантика и координация. Бюро превращают во вспомогательную структуру для вице-премьера.

В ЕС, по делу, срочно

С европейскими устремлениями Украины все гораздо сложнее. В упомянутом уже законопроекте об основах внутренней и внешней политики европейская интеграция названа стратегическим направлением развития государства. Более того, Виктор Янукович на недавнем совещании в Администрации президента велел определиться с реальностью подписания Соглашения об ассоциации между Украиной и ЕС до конца года. В то же время подобное, не побоимся этого слова, административное давление на переговорщиков вряд ли пойдет на пользу делу. В погоне за сроками придется уступать свои позиции по созданию зоны свободной торговли с Евросоюзом (как известно, соглашение о ЗСТ идет в пакете с политической частью договора об ассоциации).

«Я не вижу в этом году перспектив подписать соглашение о свободной торговле с Евросоюзом, – сказал «Профилю» содиректор Института экономических исследований и политических консультаций Игорь Бураковский. – Это очень сложный документ. Если мы хотим, чтобы он был серьезным, над ним нужно еще работать и работать». Хотя он не исключает и принятия политического решения: что мы подписываем какое-то соглашение о ЗСТ с теми договоренностями, которые достигнуты на сегодня, а остальные вопросы откладываем на будущее.

О том, что спешка может навредить, говорит и глава подкомитета по вопросам международной политики, доктор экономических наук Алексей Плотников. «У предыдущего президента была идея фикс – до конца 2009 года ввести Украину в зону свободной торговли с ЕС. Тогда подписывали все подряд, Украина сдавала множество товарных марок – у нас даже «шинка» не может производиться, и еще много других товаров под прежними, привычными названиями», – напоминает он. В то же время г-н Плотников подчеркивает, что переговорный процесс с Евросоюзом продолжается. «Думаю, осенью этого года будет понимание, когда именно мы входим, на каких условиях. И если ничего не произойдет, то мы можем войти в ЗСТ до конца 2010 года», – полагает эксперт.

К этой же дате президент обещает добиться отмены европейских виз для украинцев. «Проевропейскому» Виктору Ющенко для реализации этого проекта не хватило пяти лет. Расчет простой, как дверь: независимо от своего места проживания ни один здравомыслящий украинец не откажется от возможности беспрепятственного выезда за границу. Ну и утереть нос предшественнику, тоже, конечно, хочется. Но гораздо более реалистичным выглядит сценарий – до конца года получить план действий по переходу на безвизовые краткосрочные поездки украинских граждан как первый этап подготовки к полной отмене виз. Ведь чтобы на что-то рассчитывать, Украине надо ратифицировать ряд международных документов, утвердить концепцию государственной миграционной политики, организовать электронный демографический реестр, внедрить биометрические паспорта.

Эксперт Центра европейской политики Аманда Пол ставит отмену визового режима во главу списка обязательств ЕС перед Украиной. Она подчеркивает, что работать над этим придется не один год, но поскольку аналогичные стремления есть и у России, которая, к слову, уже переходит на биометрические паспорта, будет очень символично, чьи граждане первыми получат свободу передвижения в Евросоюз. «На Западе осознают важность Украины и необходимость контактов с ней», – продолжает политолог.

Сегодня европейские газеты делают ставки на то, кому в конечном итоге достанется Украина – Западу или России. Да и отечественные сторонники возврата к многовекторности апеллируют к тому, что Евросоюзу, дескать, сейчас не до Украины, а сама старушка Европа вот-вот развалится. Однако опрошенные «Профилем» европейские эксперты единодушны в оценке такого подхода как чересчур примитивного. «Несмотря на то, что экономические проблемы ЕС серьезные, он не меняет политики в отношении Украины», – заявил «Профилю» аналитик Центра европейских политических исследований Майкл Эмерсон.

«Я не считаю корректным говорить, что кризис экономики Евросоюза толкает Украину в объятия России. Отношения Украины с ЕС развиваются так, как это было до прихода к власти Януковича», – продолжает мысль коллеги Аманда Пол. По ее мнению, по-настоящему судить о трендах украинской внешней политики можно будет минимум через полгода: «Порой в ЕС склонны преувеличивать стремления Москвы по отношению к соседям. Да, ей нужно влияние в этих странах, но я не думаю, что Украина настолько слаба, чтобы позволить людям в Кремле себя контролировать».

Эксперт Финского института международных отношений Аркадий Мошес еще более категоричен: «Европе не до Украины из-за Украины. Ваше предыдущее руководство много обещало и мало делало, прежде всего, в области энергетики. В Меморандуме о модернизации украинской газотранспортной системы от 23 марта 2009 года Евросоюз пошел на беспрецедентные для себя вещи, но потом мы ничего не получили».

«Если Украина считает для себя правильным курс интеграции с Европой, никакой экономический кризис препятствием не станет. Тем более что он будет не очень быстро, но преодолен, мысли о развале ЕС или еврозоны в самой Европе всерьез не допускают. Если же украинское руководство считает, что нужно интегрироваться в другую сторону, то в Евросоюзе есть две точки зрения на это. Одни считают, что это не совсем хорошо, и за Украину надо бороться, но их меньшинство. Значительная часть европейского политического класса скажет: ради бога», – предупреждает Аркадий Мошес. «Со стороны ЕС пока не было каких-то замечаний, что если вы начинаете дружить с Россией, то мы прекратим с вами переговоры. Не думаю, что это будет явным аргументом со стороны Евросоюза, тем более что эти переговоры шли не так уж легко», – добавляет Алексей Плотников.

А главный редактор журнала «Мировая экономика и международные отношения» ИМЭМО Российской академии наук Андрей Рябов отмечает, что проблема европейского выбора в том виде, в каком она существовала в 90-е годы прошлого века, уходит: «Она превращается в способность той или иной страны самостоятельно, опираясь на собственные ресурсы, провести внутренние реформы европейского образца. Для этого нужны не постсоветские по типу мышления элиты и не новое издание этнических националистов конца 80-х – начала 90-х годов. Как ни странно, нелюбимый у нас в России Михаил Саакашвили – единственный, кто понял, что путь вестернизации начинается с преодоления коррупции, монополизма и т. д. Проведенные им реформы обеспечили стране внутреннюю базу «несоветскости».

«Когда мы интегрируемся на Запад, то часто обижаемся на ЕС и другие институции, требующие от нас реформ. Но все же лучше интегрироваться туда, где требуются реформы, чем туда, где нас принимают без всяких реформ и условий – это означает «падение тонуса» самой страны», – подчеркивает Игорь Бураковский. В качестве примера эксперт приводит энергетику: если бы эту отрасль реформировали вовремя и в соответствии с европейскими нормами (в том числе избежали перекрестного субсидирования при оплате за газ), тогда проблема цены не была бы решающей, чувствительной экономически и политически для Украины. «Если мы реально реформируемся, то много вопросов, в частности по связям с Россией, просто отпадают, изменяют свой формат. Если не реформируемся, то будем входить в те или иные интеграционные объединения, но на менее выгодных условиях», – отмечает г-н Бураковский.

Ностальгия по единому и могучему

Украинские лидеры в последнее время все больше эксплуатируют идею реинтеграции постсоветского пространства. Напомним, недавно премьер-министр Николай Азаров присутствовал на юбилейном заседании ЕврАзЭС – организации, в которой Украина является наблюдателем и до сих пор этим статусом и ограничивалась, – после чего заявил, что Киев заинтересован рядом конкретных проектов в рамках этого формата.

Кроме того, Азаров сообщил, что наша страна будет вести переговоры о вхождении в Единое экономическое пространство с Россией, Беларусью и Казахстаном. Этой идее уже сто лет в обед, но глава правительства не стесняется в который раз обещать: в переговорах о ЕЭП мы будем исходить прежде всего из наших национальных интересов. Тема ЕЭП, кстати, неоднократно поднимавшаяся Партией регионов во время предвыборной кампании, похоже, обещает стать еще одной внешнеполитической фишкой, с которой будут много и с очевидной регулярностью носиться высшие украинские чины, бросаясь яркими фразами, как то «ЕЭП – это единственная структура, куда Украина реально может интегрироваться».

Еще в марте премьер-министр России Владимир Путин призвал наше государство вступить в Таможенный союз в рамках ЕЭП, однако президент Янукович в итоге отверг такую возможность. «Страны, у которых разное отношение к Всемирной торговой организации, не могут создавать единый таможенный союз, – утверждает профессор Плотников. – Членство в ВТО не предусматривает вступления страны-члена в какие-то таможенные союзы со странами, которые в ВТО не входят, поэтому членство Украины в этой организации препятствует ее присоединению к Таможенному союзу России, Беларуси и Казахстана».

Если бы РФ стала членом ВТО, это могло бы упростить задачу. Но вряд ли это произойдет в скором времени. «Сегодня сама Россия признает, насколько сложно вести переговоры о вступлении в ВТО и одновременно объяснять, как обязательства перед этой организацией будут совмещаться с обязательствами в рамках Таможенного союза. Россияне проводили несколько презентаций, в том числе и в США, и в ВТО, но, по всей видимости, они не до конца убедили партнеров о совместимости этого», – отмечает Игорь Бураковский.

Да и представители Евросоюза неоднократно подчеркивали: таможенная интеграция в рамках ЕЭП поставит крест на перспективах создания зоны свободной торговли с ЕС, а также будет противоречить обязательствам нашей страны как члена ВТО. Майкл Эмерсон напоминает: «Украина вольна создавать зоны свободной торговли и с Евросоюзом, и с Россией, и с любой другой страной, но участие в таможенной интеграции постсоветского пространства с европейской интеграцией несовместимо».

Каковы же аргументы сторонников Таможенного союза? Ранее, во время дебатов, организованных фондом «Эффективное управление», были озвучены такие подсчеты российских экономистов: в результате присоединения Украины к этому союзу ВВП нашей страны получит стимул-реакцию для роста на дополнительные 3–5% в год, а синергичный эффект от вхождения Украины в ЕЭП с Россией для каждой (!) украинской семьи составит $ 400–600 в год уже в 2011-м. Такие цифры объясняют снижением существующих таможенных сборов, общим замещением импорта, снижением затрат на неэффективные налоги, а также инвестициями в общие проекты (и в результате приростом новых рабочих мест).

Однако украинские аналитики уверены, что вхождение Украины в Таможенный союз ничего нового не даст и вряд ли будет содействовать увеличению объемов торговли. Ведь мы и сейчас торгуем со всеми странами-участницами союза в режиме двусторонних соглашений о свободной торговле, а действующие ограничения на некоторые позиции украинского импорта отменены не будут. А поскольку в основу тарифной сетки ТС положены российские таможенные сборы (они гораздо выше украинских), нам придется существенно повышать импортные сборы на множество видов сырья и комплектующих не из России, Беларуси и Казахстана.

Таможенный союз между Россией, Казахстаном и Беларусью, похоже, ждут большие неприятности. «Они уже столкнулись с тем, что границы между Казахстаном и Россией реально не существует. Точно так же, как нет границы между Казахстаном и Китаем. Поэтому огромный поток контрафактной продукции достигает больших городов России и даже Беларуси. Вдвое упали поступления российской таможни за I квартал», – сообщает украинский политолог Виктор Небоженко. То же самое произошло бы и в Украине, если бы мы вступили в ТС. И дело тут вовсе не в потере одного миллиарда поступлений, а в том, что наша страна может стать проходным двором для более сильных и организованных национальных экономик. По словам политолога, Москва это уже понимает, и ей нужен не союз с открытым Китаю Казахстаном, а с Украиной, которая в скором будущем может открыть границы с Европой.

Тему свободной торговли – двусторонней с Россией, в рамках ЕЭП или же всего СНГ, нынешние украинские власть имущие также реанимируют. В конце мая после саммита глав правительств СНГ в Стрельне премьер-министр Николай Азаров пообещал, что Украина подпишет новый договор о зоне свободной торговли в рамках СНГ, если в нем не будет никаких изъятий и ограничений. «Мы планируем снять все неурегулированные вопросы до осени», – сказал он. Однако все заявления о зоне свободной торговли в рамках СНГ, сыпавшиеся как минимум последние 10 лет, причем из уст разных политиков, словами и остались. Достаточно одного факта: именно российская Госдума до сих пор не ратифицировала ни двустороннее соглашение о свободной торговле с Украиной, ни соответствующий многосторонний документ в рамках СНГ. Кстати, в украинско-российском соглашении о зоне свободной торговли около 50 исключений. К тому же нефть и газ, обеспечивающие добрую половину товарооборота наших стран, в соглашение о ЗСТ не включены. Так что выгода от этой зоны для Украины не так уж велика, как хотелось бы.

Директор российского фонда «Политика» Вячеслав Никонов в беседе с корреспондентом «Профиля» отметил, что для Москвы более перспективны многосторонние объединения, чем взаимодействие с соседями на двусторонней основе. Более того, эксперт уверен в том, что Таможенный союз, о сложностях с запуском которого не столь давно заявлял лично Владимир Путин (в частности из-за спора между Россией и Беларусью о пошлинах на нефть), все-таки заработает с 1 июля, как планировалось ранее.

При этом политолог отмечает, что вопрос возможного присоединения Украины к этому объединению сложен: «Украина вступила в ВТО на невыгодных условиях, не защитила свой внутренний рынок. Если теперь она будет вступать в Таможенный союз, то в этом случае России придется компенсировать потери для всех торговых партнеров Украины. Цена вопроса довольно высока. По нашим подсчетам, около $25 млрд. Конечно, для Украины было бы крайне выгодно вступить в Таможенный союз и изменить условия своего членства в ВТО. Но готова ли Россия платить за это, я не знаю».

«Не думаю, что Всемирная торговая организация напрямую отреагирует на наше сближение с Россией, ведь ВТО не выступает против интеграционных объединений, – заявляет г-н Бураковский. – Существуют лишь определенные требования к ним, и если мы, к примеру, вступаем в Таможенный союз, то мы должны показать, как мы будем компенсировать нашим торговым партнерам потери от этого вступления». То есть, если по условиям ВТО, у нас была на что-то пошлина 10%, а после вступления в Таможенный союз она составляет уже 15%, нужно подумать, как это компенсировать тем, кто реально теряет украинский рынок. Теоретически проблему можно решить, если ТС по своему периметру принимает те таможенные обязательства, которые есть сегодня у Украины перед ВТО. Но все прекрасно понимают, что это скорее из области научной фантастики».

Итак, на сегодняшний день можно смело говорить о возвращении к многовекторности во внешней политике. Но при этом констатировать тот факт, что конечных целей руководство страны не видит. Абстрактные фразы о том, что национальные интересы превыше всего, не выдерживают критики. В результате спешки и неких ситуативных стремлений появляются весьма сомнительные соглашения, не подлежащие пересмотру. «В ЕС предсказывали, что продление пребывания Черноморского флота вполне возможно, но практически никто не ожидал, что руководство Украины не будет способно понять: в случае быстрого согласия оно чудовищно ослабит свою переговорную позицию, что и произошло, – уверяет Аркадий Мошес. – Севастополем можно было торговать еще несколько лет. С учетом представления об уровне развития украинской дипломатии никто такого сценария не ожидал».

Впрочем, в будущем Украина может оказаться субъектом не менее неожиданных сценариев. Андрей Рябов считает, что в перспективе Кремль хотел бы достичь какой-либо более тесной формы интеграции, но в данный момент предпочитает на Киев не давить: «Не получилось слияния «Газпрома» и «Нафтогаза» – ладно, ничего, придумаем другую форму, более щадящую. Никто в России больше не ставит вопросов о создании наднациональных институтов в рамках интеграционных объединений, как это было в 90-е годы, и против чего Украина обычно возражала. Теперь Москва предпочитает добиваться своего на уровне двусторонних отношений – разменов, неформальных соглашений и т. д.»

Все, что происходит сегодня в отношениях Украины и России, Андрей Рябов характеризует как «совершенно новый феномен взаимной поддержки постсоветскими элитами друг друга». По словам российского эксперта, Януковичу благодаря соглашениям с Россией в ближайшие годы не надо проводить никаких реформ, а следовательно не нужно связываться ни с какими социальными рисками. Россия же достигает своей главной цели – сохраняет доминирование на европейских газовых рынках. «Ваши смогут как можно дольше просидеть, и наши получают «прививку» от модернизации, – добавляет эксперт. – Газ по украинской трубе будет течь куда надо, деньги будут идти и делиться, все будет хорошо. Это механизм классовой солидарности постсоветских элит, которые не хотят реформ, а хотят закрепления статус-кво».

Вот только хочет власть или нет, но через год-другой ей придется ответить на сакраментальный вопрос «куда идешь, Украина?» или же оправдываться за то, куда же мы пришли, господа…

Источник: Профиль