Вторая мировая: жертвы и соучастники

Читати цю новину російською мовою
Вторая мировая: жертвы и соучастники
Вторая мировая война закончилась 2 сентября 1945 года. Датой ее начала традиционно принято считать 1 сентября 1939 года. Напав на Польшу, Гитлер поднес факел к европейской пороховой бочке. Но истоки трагедии остаются неясными.

О цепочке событий, год за годом исподволь способствовавших глобальной катастрофе, говорить не принято. Между тем, без этой подоплеки истоки трагедии остаются неясными.

20-е и 30-е годы были какими угодно, только не гармоничными. Конфликты и аннексии чужих территорий не прекращались и после Версальского договора, официально подведшего черту под Первой мировой войной. Лига Наций, задуманная как инструмент поддержания мира, на практике проявляла редкостное бессилие по части обуздания агрессии.

Европу между двумя мировыми войнами без большой натяжки можно сравнить с телом, усеянным коричневой сыпью. В декабре 1934 года 16 европейских стран были представлены на международном конгрессе фашистских партий, созванном Муссолини.  Политическая карта континента была, как мухами, засижена фашистскими, профашистскими, нацистскими,  националистическими диктаторскими режимами. Муссолини — в Италии. Гитлер — в Германии. Салазар — в Португалии. Франко — в Испании. Расистский режим маршала Петена — во Франции. Пилсудский — в Польше. Антонеску — в Румынии. Хорти — в Венгрии.

На европейской шахматной доске, помимо тяжелых фигур, у власти стояли их прототипы-легковесы  в Литве, Латвии, Хорватии, Словакии,  Болгарии и Югославии. Австрийский канцлер Дольфус в 1934 году провозгласил установление однопартийного режима «фашистской модели» и насильственно уничтожил социалистическую оппозицию в Вене.

Неладно было и в других частях света. Можно ли считать дату 1 сентября 1939 года корректной? По мнению российского историка и дипломата Валентина Фалина, дата 1 сентября 1939 года — это уже продукт «холодной войны». В интервью «Голосу России» эксперт напомнил: «Британский представитель на заключительной сессии Лиги Наций в 1946 году официально от имени правительства заявил: Вторая мировая война началась в 1931 году агрессией Японии против Китая. Аналогичную точку зрения изложил в своих воспоминаниях и бывший госсекретарь США Стимсон: «Вторая мировая война началась от рельсов Мукдена, сентябрь 1931 года».

«Начинать» войну 1 сентября 1939 года — это не только игнорировать политические факты, но и моральные критерии. Количество убитых японцами в Китае было почти 20 миллионов человек. Куда мы их отнесем? Куда отнесем жертв в Абиссинии (1935 год)  — это 500-600 тысяч человек? Причем применялось боевое химическое оружие против них. Куда отнесем испанскую гражданскую войну, которая была результатом интервенции нацистской Германии и фашистской Италии? А это еще полтора миллиона человек. Куда отнесем захват Австрии Германией? Захват Чехословакии? Мюнхенское соглашение?»

Причина, по которой современные европейские политики хотят считать факты событий, предшествовавших 1 сентября 1939 года, не существующими, предельно ясна. Иначе придется признавать неблаговидную роль, которую сыграло большинство «демократий» — и так называемых традиционных, и новоиспеченных — в подготовке всемирной бойни. Та же Румыния, что сперва являлась союзником Германии, а потом, в 1944 году, поспешила реабилитироваться, объявив войну своему благодетелю Гитлеру? Или западноевропейские «традиционные демократы», что набрали воды в рот, не пытаясь выступить против угрозы фашистской агрессии хотя бы в стенах Лиги Наций? Имея армии, позволяли оккупировать себя практически без сопротивления?

Когда в июне 1941 года 5,5-миллионный вермахт вторгся в СССР, в его составе насчитывалось 900 тысяч солдат стран-сателлитов. Впоследствии их численность возросла. Итальянцы, испанцы, французы, голландцы, финны, датчане, австрийцы, венгры, румыны, словаки. Легче назвать, кого там не было, и чья промышленность не ковала вооружения Гитлеру. Практически вся Европа тогда была больна фашизмом. В том числе и те, кто сегодня не прочь выставить себя в роли невинных жертв. Хотя на деле оказались жертвами собственной близорукости, эгоизма и алчности.

Для Гитлера в 30-е годы одной из приоритетных задач была изоляция СССР от европейских государств. Что подтверждает, в частности, в своих мемуарах бывший президент Чехословакии Эдуард Бенеш. Для нацистов, пишет он, было главным, чтобы Прага не выполняла своих договорных обязательств с СССР о взаимопомощи. К этой стратегии фюрера с пониманием относились в столицах Старого Света, прежде всего, в Лондоне и Париже. Попытки Москвы создать систему коллективной безопасности отвергались с порога.

Уинстон Черчилль публично недоумевал по поводу ответа британского кабинета на конкретные советские предложения в мае 1939 года. «СССР, — писал он, — будет обязан немедленно прийти на помощь Великобритании и Франции в случае, если они будут вовлечены в войну… Однако не упоминалось ни словом о какой-либо их помощи Советскому Союзу, если бы он оказался вовлеченным в войну»…

Все логично. В августе 1939 года, за несколько недель до нападения Гитлера на Польшу, в Лондоне прошли переговоры с эмиссарами нацистского МИДа. Обсуждалась возможность подписания двух документов: германо-британского пакта о ненападении, освобождавшего Англию от гарантийных  обязательств в отношении Польши,  и пакта о невмешательстве.

Как писал в своем донесении в Берлин германский посол Герберт фон Дирксен, речь шла «о разграничении интересов между великими державами, особенно между Англией и Германией». Польша была бы изолирована, лишена союзников и отдана на растерзание Гитлеру. «Фюреру, — продолжал посол, — нужно лишь взять лист чистой бумаги и перечислить на нем интересующие его вопросы. Английское правительство было бы готово их обсудить». Двойная игра набирала обороты. Втайне готовя сговор с нацистами о разделе мира,  Англия ради успокоения общественности направила на переговоры в Москву делегацию, не имевшую никаких полномочий. Имитация несуществующих усилий по поддержанию мира в Европе.

До сих пор многие западные историки стараются переложить вину за развязывание войны на СССР, подписавшего 23 августа 1939 года пакт о ненападении с Германией. Представим на минуту, что было бы, если бы Москва отвергла инициативу Берлина. Гитлер объявил бы на весь мир: я протянул большевикам руку, но они ее оттолкнули. Теперь всем ясно, что не мир, а агрессия против Германии составляет сущность  советской внешней политики. В такой ситуации рейх вправе принимать любые меры в интересах своей безопасности.

«Мюнхен и многое другое убедили советское правительство, что ни Англия, ни Франция не станут сражаться, пока на них не нападут, и что даже в таком случае от них будет мало проку, — констатировал Черчилль. — Надвигавшаяся буря была готова вот-вот разразиться. Россия должна была позаботиться о себе».

Англия и Франция представили достаточно подтверждений справедливости этого тезиса. Обе державы не шелохнулись, когда Гитлер вводил войска в демилитаризированную Рейнскую область, совершал агрессию в Испании, захватывал Австрию и Чехословакию, а Италия оккупировала Абиссинию и Албанию.

Фюрер был твердо уверен, что в решительный момент нападения на Польшу англичане и французы не возьмутся за оружие. Своим генералам, у которых страх войны на два фронта сидел в костях, он внушал: ни Чемберлен, ни Даладье не решатся пойти на прямое столкновение с Германией. Притом, по свидетельству фельдмаршала фон Манштейна, «французская армия с первого же дня войны во много раз превосходила немецкие силы, действовавшие на западном фронте». Это не считая британских сил. Но никто не сдвинулся с места, позволив Гитлеру в течение трех недель покончить с Польшей, а после короткой передышки вплотную заняться Западной Европой. Аппетиты нацистского минотавра были воистину неутолимыми.

Корректно ли на основании изложенного делать выводы о соучастии большей части Европы в развязывании второй мировой войны? «Можно говорить об ответственности тех, кто развязывал Первую мировую войну, за продолжение ее другими средствами в 20 — и 30-е годы, — заявил Валентин Фалин в интервью «Голосу России». — Вот об этой коллективной ответственности можно говорить совершенно твердо, основываясь на документах. Их масса. Возьмем режим польского диктатора  Пилсудского. Мы говорим о режиме Сталина, справедливо критикуя его за все трагедии, которые с этим режимом были связаны. Простите, а в Польше какой режим был? По антисемитизму Польша в 30-е годы превосходила нацистскую Германию.

Клинтон объявил, что «холодная война» была продолжением другими средствами той войны, которая формально закончилась 2 сентября 1945 года. Это называлось Джоном Фостером Даллесом «балансированием на грани войны». Но количество потерь в «холодной войне» почти в два раза превышает количество потерь во время Первой мировой войны. Во всех региональных войнах: возьмите корейскую, вьетнамскую, индо-пакистанскую, ближневосточные. Если все подсчитать… В одной Гватемале война велась 40 лет. Кто пишет о ней? О Сальвадоре? О Кубе? Если все совместить — а мир единый, под одним небом — куда все это деть? Мы не можем связь времен превратить в миф, в какую-то химеру. Она существует реально и предопределяет политику государств».

В Европе, прежде всего в странах свежеиспеченной демократии, вместо признания очевидных фактов предпочитают убегать от прошлого. Методы не новы: недомолвки, вымарывание целых исторических разделов и даже фальсификация. Конца этому марафону пока не видно.

Текст: Сергей Гук

Источник: Голос России

  • 113
  • 02.09.2010 17:45

Коментарі до цієї новини:

Останні новини

Головне

Погода