Опасная равнозначность нацизма и Советов

значимость подписанного 23 августа 1939 года пакта Молотова-Риббентропа о ненападении как главной причины начала Второй мировой войны. Таким образом, значительная доля ответственности за зверства войны приписывается Советскому Союзу.

Статья Тимоти Снайдера подчеркивает значимость подписанного 23 августа 1939 года пакта Молотова-Риббентропа о ненападении как главной причины начала Второй мировой войны. Таким образом, значительная доля ответственности за зверства войны приписывается Советскому Союзу. Подобная интерпретация исторических событий, предшествовавших началу войны, кажется мнимо правдоподобной и может, как и предсказывает Снайдер, изменить общепринятую западную точку зрения, согласно которой Запад хоть и не игнорирует злодеяния Советов в годы войны, но в ужасающих и беспрецедентных человеческих потерях во время Второй мировой всецело обвиняет нацистскую Германию.

Однако проблема подобного анализа заключается в том, что он полностью изолирует подписание нацистско-советского пакта о ненападении и игнорирует более широкий контекст, лежащий в основе начала и продолжения Второй мировой войны. Таким образом, становится очевидно, что мотивы двух стран, подписавших этот пакт, разительно отличались. В то время, как нацисты сделали это в рамках великой стратегии по завоеванию большей части Европы, чтобы добиться своей цели в виде Либенсраум (жизненное пространство) для превосходящей всех остальных арийской расы, Советы, по сути, были вынуждены подписать соглашение, когда их переговоры с Британией и Францией относительно формирования альянса против нацистской Германии были прерваны и когда Польша, по понятным причинам, отказалась позволить советским войскам пройти по своей территории. Учитывая смятение, в котором Красная армия оказалась после репрессий конца 1930-х годов, был заведомо очевидно, что на данном этапе Советский Союз потерпел бы несомненное поражение в любом военном столкновении с немцами и их союзниками. Поэтому у Сталина не было никакого другого варианта, кроме как подписать договор, который, как минимум, позволил бы ему оттянуть время, необходимое, чтобы попытаться подготовить Красную армию к неизбежному столкновению с Вермахтом.
 
Стоит ли говорить, что никакие из этих стратегических соображений не являются утешением для сотен тысяч невинных мирных жителей, гонимых и убитых Советами на территориях, которые они оккупировали и аннексировали в Восточной Европе между 17 сентября 1939 года и 22 июня 1941 года. Советский режим жестоко обращался с сотнями тысяч людей, но, в конечном итоге, он не нес ответственности за начало Второй мировой войны и последовавшие за ним кровавую резню и зверства. Как сказал об этом старейшина историков Холокоста, профессор Иегуда Бауэр из Яд-Вашем, «Вторая мировая война была начата нацистской Германией, а не Советским Союзом, и ответственность за 35 миллионов погибших в Европе, 29 миллионов из которых не были евреями, лежит на нацистской Германии, а не на Сталине».

Концентрируя внимание на подписании пакта, Снайдер умаляет убийственные намерения нацистского режима, его идеологически одержимую, фанатичную решимость уничтожить еврейский народ и долгосрочные планы по истреблению большинства других народов Восточной Европы. Несомненно, Сталин был безжалостным, кровавым диктатором, но он не был Гитлером, а Советский Союз не был нацистской Германией. Утверждать обратное — означает отводить полную меру заслуженного осуждения от главного виновника Второй мировой войны и давать научное обоснование для исторически неверных теорий «двойного геноцида», которые столь распространились в последнее время в посткоммунистическом мире и которые искажают историю Второй мировой войны и Холокоста.