Эксперт: ОДКБ может быть опасна для России

Многие весьма оптимистично настроены в отношении состояния и перспектив Организации Договора о коллективной безопасности. ОДКБ позиционируется многими как организация-противовес НАТО. Однако реальность говорит о трудности такого сравнения.

Исходя из заявлений, сделанных в последнее время на различных саммитах и встречах, многие весьма оптимистично настроены в отношении состояния и перспектив Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), рассчитывая при этом на то, что эта организация в перспективе превратится в структуру, не только обеспечивающую безопасность стран-участниц, но и способную взять на себя роль катализатора интеграционных процессов на пространстве СНГ. При этом к числу основных достижений ОДКБ обычно относят успехи в выработке общей оборонной политики, достижения в военно-техническом сотрудничестве, подготовке военных кадров и создании коалиционных группировок войск (сил).

ОДКБ позиционируется многими как организация-противовес НАТО. Однако реальность говорит о трудности такого сравнения. Так, например, ежегодные расходы НАТО на поддержание единой инфраструктуры блока (центрального аппарата, секретариата и т. п.) оцениваются примерно в  $1,5 млрд, а соответствующий бюджет ОДКБ — около $5 млн.

Что касается выработки общей оборонной политики. Отсутствуют общие концептуальные подходы к военному строительству государств – членов ОДКБ. Разрабатываемые национальные Военные доктрины не только не согласовываются между государствами – членами Организации, но зачастую разрабатываются с участием специалистов государств, принадлежащих к другим военно-политическим блокам. Так, например, принятая Арменией в феврале 2007 года Стратегия национальной безопасности была разработана специально созданной комиссией, работавшей в Вашингтоне при поддержке конгресса США. Затем подготовленный документ прошел согласование в штаб-квартире НАТО в Брюсселе и был представлен для ознакомления в Российскую академию государственной службы при президенте РФ. Таким образом, Армения, являясь членом ОДКБ, разработала важнейший концептуальный документ по военному строительству под руководством натовских экспертов.

Нет понимания общих угроз, что могло бы лежать в основе организации. В трех субрегионах постсоветского пространства доминируют разные комплексы угроз: в Европейском – вызовы и неопределенность, связанные с расширением НАТО и ЕС; на Кавказе актуальны этнические конфликты, сепаратизм и возникающие на их базе межгосударственные конфликты; в Центральной Азии – религиозный экстремизм, пограничные проблемы, проблемы водных ресурсов, незаконная миграция, наркотрафик. В этих условиях каждое из государств – членов ОДКБ стремится самостоятельно определять собственную иерархию угроз и вызовов безопасности, которые могут сильно отличаться от выбранной другими государствами иерархии угроз.

Не ясно, как создаваемые региональные группировки войск (сил), (такие, например, как единая система ПВО России и Белоруссии) будут обеспечивать защиту союзников по ОДКБ в Центральной Азии. Непонятно, каким образом Коллективные силы быстрого реагирования (созданы в 2001 года) в той же Центральной Азии могут быть применены в интересах Белоруссии. Нет ясности в вопросе формирования и применения Коллективных сил оперативного реагирования (решение о создании которых принято в феврале 2009 года) в условиях, когда конституциями ряда стран – членов ОДКБ запрещаются действия Вооружённых сил за пределами национальных территорий.

Государства – члены ОДКБ фактически устранились от урегулирования конфликтов на постсоветском пространстве. Миротворческие силы, задействованные в таких конфликтах, состоят, как правило, лишь из российских воинских контингентов. Государства ОДКБ не только не пришли, например, на помощь России в грузино-осетинском конфликте, в который была втянута Россия, но и не заняли чёткой позиции по его итогам.

Нет ясности в стратегии развития ОДКБ. Если в России считают, что Организация может возглавить интеграционные процессы на постсоветском пространстве, то другие государства – члены ОДКБ видят её основную задачу во всемерном расширении сотрудничества с ЕС, ОБСЕ и Североатлантическим союзом, отводят ей роль дискуссионного клуба, способствующего интеграции этих государств в евроатлантические структуры. В Армении, например, принят документ «Обязательства Армении в рамках плана индивидуального партнерства с НАТО», провозгласивший основной целью внешней политики страны интеграцию ее в европейские структуры и организации, расширение сотрудничества с Европейским союзом и политическое сотрудничество с НАТО.

Наблюдаются попытки необоснованного расширения круга задач ОДКБ и превращения Организации в универсальный институт безопасности, в котором военная составляющая перестает быть доминирующей. 7 февраля 2007 года на совещании рабочей группы, состоящей из представителей секретариатов Интеграционного комитета ОДКБ и Евразийского экономического сообщества, одобрен проект перечня основных направлений взаимодействия международных организаций по координации пограничной и экономической политики, противодействию международному терроризму, наркотрафику, нелегальной миграции и другим современным вызовам и угрозам. Планы подключения ОБКБ к разрешению проблем, типа тех, которые возникли в Киргизии, кардинально эту ситуацию не меняют.

Иногда ОДКБ приписываются успехи, достигнутые главным образом другими министерствами и ведомствами. Так, например, проводимой в основном силами Федеральной службы контроля за оборотом наркотиков оперативно-профилактической операции «Канал» придан статус постоянно действующей региональной антинаркотической операции ОДКБ.

Нет единой военно-технической политики государств – членов ОДКБ. Военно-техническое сотрудничество осуществляется исключительно на двусторонней основе. Получая российскую продукцию военного назначения на льготных условиях, большинство стран осуществляют также широкомасштабные закупки или безвозмездно получают вооружения и военную технику в других странах, главным образом членах Североатлантического альянса. Так, США ежегодно выделяют Армении около $10 млн на материально-техническое содействие в модернизации национальных Вооруженных сил. Казахстаном подписан план американо-казахстанского военного сотрудничества до 2012 года, в рамках которого республике передана американская военная техника на десятки миллионнов долларов. В Киргизии функционирует американская авиационная база «Манас», оплата аренды которой частично осуществлялась предоставлением военно-технической помощи.

Нет единства в вопросе подготовки военных кадров. Несмотря на заключённое соглашение о подготовке для государств – членов ОДКБ военных кадров на базе российских военно-учебных заведений, динамично расширяется сотрудничество в этой области с Североатлантическим союзом. Так, например, число казахстанских военнослужащих, обучающихся в государствах – членах НАТО, из года в год увеличивается (в 2001 году их количество в общей сложности составляло порядка 60 человек, в 2008 году – более 100 человек). По состоянию на октябрь 2010 года в Соединенных Штатах проходят обучение около 20 военнослужащих, в Турции – более 40 человек, в Канаде – 36 человек, в ФРГ – свыше 20 человек, в Литве – 2 человека. Достигнута договорённость о подготовке армейского спецназа Казахстана во Франции. Следовательно, количество казахстанских военнослужащих, обучающихся в странах Североатлантического союза, уже практически сравнялось с российской квотой (порядка 250 человек).

Таким образом, пространство ОДКБ неустойчиво, поскольку слабы мотивы для интеграции. Некоторые государства так и не определились в своей военно-политической стратегии. Несмотря на несоизмеримость политических, экономических и военных потенциалов, страны ОДКБ настаивают на сотрудничестве с Россией в военной области с позиций равного партнерства, стремясь извлечь максимальную экономическую выгоду при минимальных политических обязательствах. Потенциал ОДКБ практически не может быть задействован в интересах России, тогда как существует угроза втягивания её, например, в вооруженные столкновения между членами ОДКБ в Средней Азии.

Автор: Владимир Захаров — ведущий научный сотрудник РИСИ, доктор военных наук, профессор, действительный член Академии военных наук