Как сфальсифицировать выборы и не попасться

Чтобы понять, насколько точно результаты местных выборов отражают настроения избирателей, нелишним будет разобраться, что творилось до, во время и после окончания голосования на участках. Опросив членов комиссий, политтехнологов и…

«Главред» составил рейтинг «шулерских» приемов на местных выборах-2010.

Чтобы понять, насколько точно результаты местных выборов отражают настроения избирателей, нелишним будет разобраться, что творилось до, во время и после окончания голосования на участках. Опросив членов комиссий, политтехнологов и наблюдателей, «Главред» составил собственный рейтинг «шулерских» приемов на выборах. Одни способы повторяются от кампании к кампании, другие – уникальны. А главное, что бороться с некоторыми из них просто невозможно!

О том, как формировали комиссии, снимали с регистрации партии и кандидатов, запускали «клоны» политсил, не выполняли решения судов и т.п., «Главред» уже неоднократно информировал своих читателей. О том, где покупали голоса, – тоже. Добавим к портрету выборов лишь несколько свежих штрихов.

Крымским «регионалам», по некоторым данным, власть спустила разнарядку на заключение так называемых социальных договоров (читай – подкуп избирателей): на маленьком участке  — 200 договоров, на большом – 400, за мэра – 500. За подпись под ним избирателю платили в среднем по 200 грн.

В Житомире у кандидата в мэры, который рассчитывал на голоса пенсионеров, получающих пайки по программе «Забота», возникли проблемы. Нежданно-негаданно «любимые бабушки» получили «липовые» письма из прокуратуры с требованием явиться на допрос по поводу пайков. Бессонные ночи с дрожью в коленках и валидолом под язык сделали свое дело, – они сначала оборвали телефон кандидата, а потом и вовсе не пришли на выборы.

В Тернополе наблюдатели «Опоры» зафиксировали странные отметки в бюллетенях напротив Партии регионов — перечеркнутый по диагонали квадрат. Буква «л», как утверждали знающие люди, означала, что голосовал врач, и естественно, небескорыстно.

На Закарпатье цыгане приходили на участки с зелеными «бейджиками». Рассчитывались с носителями опознавательных знаков после подсчета «правильных» бюллетеней на участке.

Подкупом грешили как провластные, так и оппозиционные кандидаты, говорят наблюдатели, с той лишь разницей, что правоохранительные органы в процессе фиксации нарушений зачастую руководствовались принципом «друзьям – все, врагам – закон».

Еще один дешевый, надежный и практичный способ избавиться от конкурента – поставить с помощью подконтрольной комиссии штампик «выбыл» напротив кандидата или партии, которые не были сняты с регистрации. Именно так «осчастливили» на Винничине кандидата в депутаты облсовета Наталью Солейко, которая, как оказалось, и не думала писать заявление о снятии с регистрации по собственному желанию.

В день голосования некоторые участки открылись ни свет, ни заря — чтобы, очевидно, члены комиссий могли пересчитать бюллетени без лишних глаз и ушей. Зная, как бесконтрольно печатались бюллетени на этих выборах в типографиях и на принтере, как заносили их с других участков, и кандидаты от какой партии получили большинство в теризбиркомах, предположить можно многое, доказать – почти ничего.

Манипуляция с явкой, как правило, начиналась во второй половине дня. Например, в двух районах Донецка (Буденновском и Пролетарском) явка выросла между 20:00 и 22:00 на 18,3% и 12,6% соответственно.

«Умельцы» в комиссиях голосовали за тех, кто на выборы не дошел, а бюллетени вбрасывал «свой» человек. В конце концов, ни один наблюдатель не уследит, пять или шесть бюллетеней вбросил человек, за разные советы или за один.

И если до подсчета голосов все происходило относительно честно, с минимумом «каруселей», что и зафиксировали в «Опоре», то с наступлением сумерек на некоторых участках начался «шабаш». Его первым признаком стало изгнание наблюдателей, в том числе с формулировкой «не надо слишком пристально смотреть» (Одесса).

По логике, количество бюллетеней в урне должно совпадать или быть меньше числа выданных (не будем забывать, что некоторые экзальтированные граждане уносят их с собой на память). На практике все наоборот: в урне для голосования бюллетеней, как правило, больше. А все потому, что закон допускает, чтобы число бюллетеней в урне превысило число избирателей, взявших бюллетени, не более чем на 10% (статья 73-я). Иными словами, фальсифицируйте, но имейте в виду: вброс 9,99% бюллетеней – в пределах нормы, но свыше 10% – уже перебор.

То же самое – с голосованием на дому: реально проголосуют 50% избирателей, еще столько же вбросят члены комиссии и сверху 10% – больше Закон не велит.

О том, как в момент подсчета голосов из левого рукава члена комиссии изымается стопка бюллетеней за «нужного» кандидата, а из правого – чернильная ручка и ножик, чтобы испортить бюллетени за остальных, ходят легенды. Как правило, больше всего манипуляций происходит на так называемых «запасных» участках, где все члены комиссии – «свои» люди. Классика жанра – выключение света в момент подсчета голосов. В Житомире, к примеру, лампочки погасли на 10 участках.

Потом начинается «эпидемия» переписывания протоколов. То есть члены комиссий, чьи документы вернули на доработку, приезжали повторно в ТИК уже с печатью и на месте все исправляли. Хотя Закон запрещает выносить печать с участка. Члены комиссий признавали, что нарушили ст. 158 УК, за что им, между прочим, «светит» от 3 до 6 лет тюрьмы. Но все оправдывались тем, что ехать на участки далеко, и это затянет процесс подсчета голосов. В результате данные первичных протоколов с участков и «уточненных» отличались весьма существенно, а при пересчете голосов получался третий результат (как в Василькове Киевской области).

В Днепродзержинске до сих пор не могут понять, куда делись 7% голосов за «Нашу Украину»: по данным параллельного подсчета голосов получается 7%, а по протоколам в ТИК – 0,95%. У Арсена Авакова в Харькове возникли проблемы с получением на руки протоколов с «мокрой» печатью.

В Алуште нашли подозрительно много испорченных бюллетеней с отметкой за 2-х кандидатов: «регионала» и его рейтингового оппонента. В результате

возникла парадоксальная ситуация: по всем рейтингам выигрывал один кандидат, а в последний момент комиссия показала ему «кукиш в кармане» в виде четвертого места, а победителем стал мэр-«регионал». По одной из версий, фальсификация в городе была с «фантазией» – с помощью невидимых чернил были проставлены галочки напротив победителя, проявившиеся через несколько часов. Дальше все просто. Если человек проголосовал за «регионала» – получилась одна большая «птичка». Если за другого кандидата – получились две отметки, и бюллетень признали недействительным. Ручки с исчезающими чернилами непосредственно на участках, как говорят, тоже были. Но их гораздо проще обнаружить с помощью наблюдателей. К тому же, наши граждане имеют привычку ручки на участках «тырить».

Конечно, описанные безобразия творились не на всех участках. И проделывали их не новички с дрожащим голосом и трясущимися руками, а бывалые «снежаны денисовны», оттачивающие мастерство с каждой кампанией. Доказать, что они испортили бюллетень нарочно – практически невозможно.

Вопрос в данном случае в другом: почему все это стало возможным? Во-первых, благодаря «дырам» в законе, во-вторых – безнаказанности членов комиссии. Ни на одних выборах организаторы фальсификаций не понесли реальные наказания (условные сроки в 2004 году, и то не всем, – не в счет).

Ну, поймали на выборах в Кременчуге за руку члена комиссии, который пытался вбросить бюллетени, и не засчитали их. Вот и весь «криминал». Все еще раз убедились, что за фальсификацию ничего не будет (особенно если она в пользу власти).

Конечно, даже идеальные законы не защищают от фальсификаций, но надеяться на более совершенный закон можно, подтвердил в интервью «Главреду» министр юстиции Александр Лавринович.

Что же движет членами комиссий, которые рискуют как минимум своей репутацией в обмен на какую-то тысячу гривен (в среднем)? По словам эксперта по региональным выборам Павла Карайченцева, на их мотивацию влияет круговая порука, страх и безнаказанность. На востоке страны на первый план выходил страх. Не у каждого члена комиссии достанет сил и желания спорить с «бритоголовым» молодчиком с корочкой журналиста.

Круговая порука проявлялась в том, что кандидату от партии А предлагали закрыть глаза на порчу бюллетеней за кандидата Б, при условии, что его результат останется неизменным. Принципиальных выгоняли и подписывали протокол без них. Шуметь, орать, топать ногами – бесполезно, жалобу могут просто не принять.

Губернаторы, понимая, что за умеренные фальсификации им ничего не будет, а вот за результат обязательно спросят, тоже проявляли рвение, перпендикулярное закону. Где-то в одной квартире прописывали до 1000 человек, где-то переносили участки в другой округ.

Можно ли этому противостоять? Можно, говорят эксперты. Посредством неотвратимости наказания для виновных и серьезной работы всех участников процесса выборов над его «очищением». А это, кроме всего прочего, еще и недешево.

Опыт свидетельствует: мало сделать выбор – надо еще уметь его отстоять. Результаты нынешних выборов пока массово не обжалуются. Одно из двух – либо большинство избирателей ими довольны, либо им уже просто все равно…

Алла Присяжнюк