«Х» и памятник

Суд коммунистов над писателем — дело обычное. Можно сказать — традиционное. Коммунисты и посткоммунисты из Министерства юстиции помнят, как это делается.

Как судить писательницу Марию Матиос

Суд коммунистов над писателем — дело обычное. Можно сказать — традиционное. Коммунисты и посткоммунисты из Министерства юстиции помнят, как это делается.

Предварительно нужно провести обыски у родственников и знакомых, вызвать как можно больше свидетелей обвинения и т.д. Суд должен быть всенародным и закрытым. Для обвинения достаточно выписки высказываний из книги.

Коммунист тов. Цушко выдвигает обвинения, что писательница уподобила памятник Победы  фаллосу. Поскольку это касается сферы сексуально-интимной, то уже этого достаточно, чтобы суд был закрытым.

Заранее условимся не оскорблять слух идейных коммунистов нецензурной лексикой и будем обозначать фаллический и ему подобные символы знаком «Х», т.е. «икс».

Итак, предварительно надо изучить изображение памятника в разных ракурсах и допросить автора. Если автора нет в живых, для коммунистов это не имеет значения.

Известен случай, когда эксперт-чекист вышел из гробницы с засученными рукавами и сказал: «Рамзес II». «Как вы об этом узнали?» «Сам признался!»

Однако в данном случае есть определенные основания подозревать автора памятника в натурализме. Известно, что все победы коммунизма строились на фаллическом символе. И не только военные.

Это делали и предтечи большевизма — царь Петр и царица Екатерина. Известная резолюция Петра на долговой расписке какого-то кредитора: «Я на это Х ложил».

Настойчивые потомки кредитора обратились с ходатайством о возврате долга к царице Екатерине II. Она ознакомилась с резолюцией Петра и внизу дописала: «Я бы положила оный, но за неимением… ».

А чем советы заправляли машины, когда не было бензина? Матом. А куда посылали голодных «ходоков» или и командиров, которые требовали перед наступлением поддержку авиации? Посылали на Х.

Конечно, автор памятника Победы должен хорошо ознакомиться с языком слов и жестов маршала Жукова. Тогда нет ничего удивительного, если в памятнике он однажды отразил тот язык.

В случае, когда экспертиза покажет, что «никакого фаллоса нет», то так надо и написать на памятнике. А писательницу обязать, чтобы она в исправленном издании своего произведения честно объяснила, что «так могло казаться современным людям, которые начитались книжек после сексуальной революции. Совсем по-другому воспринималось все после октябрьской революции, ибо в СССР секса не было».

Идя навстречу пожеланиям истца-коммуниста по идейной кастромании, сказано создать при партиях коммунистов и регионалов комиссию для изучения монументам вождям и вождихам на предмет выявления в них сексуальности, которая фактически снижает идейный уровень.

К памятнику старой большевички, что устроилась с мечом на Лысой горе между Лаврой и монастырем, я бы не советовал подходить, потому что она всех пошлет на Х.

То, что коммунисты и пост коммунисты опускаются в прошлое, это нормально: у них нет будущего. Их тоже нужно понять: у них не было ничего лучше классовой борьбы, победы и судов.

Это им снится ночами и они хотят продолжать это днем.

Евгений Сверстюк, Украинская правда