«Дресс-код – проблема сексуально озабоченных людей « — протоиерей ИГОРЬ ШИТИКОВ

Определенный «дресс-код» существовал и существует во всех православных храмах. Причем в разных храмах он разный. Например, во многих американских православных храмах считается приличным, если дама приходит в церковь в брюках и с…

«Портал-Credo.Ru»: Существует ли „дресс-код“ в американских православных храмах? В чем его суть?

Настоятель храма св. Андрея в Санкт-Петербурге (Флорида, РПЦЗ МП) протоиерей ИГОРЬ ШИТИКОВ: Определенный „дресс-код“ существовал и существует во всех православных храмах. Причем в разных храмах он разный. Например, во многих американских православных храмах считается приличным, если дама приходит в церковь в брюках и с непокрытой головой. Но есть православные храмы и в США, в которых такой внешний вид вызовет возмущение у прихожан.

Но главное не штаны или платки. Главное в том, что мы все, мужчины и женщины, приходя в храм Божий, должны одеваться так, чтобы не привлекать к своей персоне излишнего внимания. Приведу пример. К нам в храм во время богослужения как-то зашла молодая дама. Она была одета в красивое, но очень короткое платье. На ее стройных ножках красовались туфельки на высоких каблучках. Руки и плечи были открыты. У нас во Флориде летом бывает очень жарко. Но голова у дамы была покрыта нелепым коротким платочком. В этом платочке она выглядела смешно и трогательно. Так вот, во время той службы в нашем небольшом храме я почувствовал какое-то всеобщее движение. Как потом оказалось, некоторые наши мужчины, в основном, старички, стали потихоньку передвигаться и занимать положение сзади этой дамы, особенно им нравился момент, когда бедняжка наклонялась и прикладывалась к иконам.

У пожилых дам, среди которых были и жены этих старичков, такое „благочестие“ вызвало плохо скрываемое возмущение, и кое-кто из них высказал после службы этой даме все, что думал о ней. Она не понимала, за что ее ругают, ведь она же пришла в платье и платке.

Почему наше духовенство носит рясу? В том числе и потому, чтобы не привлекать внимания к телесным достоинствам или недостаткам. Совершенно не важно, какая у батюшки фигура, осанка, размер живота. Все это должно быть покрыто куском темной ткани, т.е. рясой. Так и молодые красивые женщины, собираясь в церковь, должны закрыть коленки, плечи и грудь, быть внимательными к косметике. Не следует красить губ, во всяком случае помадой, оставляющей следы, так как в церкви вы будете прикасаться к святым иконам, крестам и другим святыням, и совершенно не нужно оставлять на них отпечатки губ. Это очень легко уяснить, и это поможет чувствовать себя в храме не белой вороной, „а как все“. Перед очами Божиими мы все в равном достоинстве: красивые и не очень, богатые и нищие, умные и глупые, хитрые и бесхитростные, знаменитые и никому не известные. В храме нельзя никого отвлекать от молитвы своим внешним видом.

 — Значит ли это, что православные женщины должны придерживаться определенных правил одежды и вне храма?

 — Вовсе нет! Помимо посещения храмов, дамы иногда бывают на службе, в учебном заведении, в общественных местах, в гостях, в ресторанах, в клубах, на вечеринках. Они путешествуют. Посещают пляжи. И в каждом из этих мест есть свой „дресс-код“. Точнее он существует там, где необходим. А где его нет, значит там он и не нужен.

 — Как, в связи с этим, Вы относитесь к инициативе протоиерея Всеволода Чаплина о введении всероссийского „дресс-кода“?

 — Отцу Всеволоду хочется ввести „церковный дресс-код“ и вне храмов. Природа женщины такова, что ей хочется быть красивой и привлекательной. Она всегда будет стремиться одеваться так, чтобы нравиться. Тут дело вкуса, возраста, возможностей.  Неужели мы настолько перестали уважать женщину, что не можем быть терпимы к ее слабостям? Мне кажется, что у общества нет с этим никаких проблем.

Так кого же в Церкви „провоцирует“ внешний вид привлекательной женщины? В первую очередь, наше духовенство, в основном ее монашескую часть, живущую в миру. Монахам хорошо известно, что с грехом блуда бороться особенно сложно, многие великие подвижники гибли, очаровываясь женскими прелестями. Поэтому Русская Православная Церковь не поощряла проживание монашеского духовенства в миру, избегала назначать иеромонахов на приходы, не рекомендовала им совершать некоторые таинства и требы (например — венчать). Даже духовниками женских обителей, как правило, были белые священники. Нормальным местом пребывания епископа так же считался монастырь. Хорошо известно, что в традициях нашей Церкви  — отказ монашествующих от принятия скоромной пищи (в первую очередь, мяса). Кстати, это правило распространяется и на архиереев, которые в силу русской традиции все являются монахами. Опять же, традиционно в Церкви не поощрялся целибат, а для здоровых молодых мужчин он был просто невозможен. Итак, место монаха в монастыре. Там, в монастыре, и существует, как правило, строгий „дресс-код“ для всех мирян, посещающих этот монастырь.

 — Так что же заставляет призывать к всероссийскому „дресс-коду“?

 — Мне думается, у гражданского, светского общества нет никаких проблем с „дресс-кодом“. Это проблема сексуально озабоченных людей, половых извращенцев и моралистов, которым Фридрих Ницше в „Злой Мудрости“ дал такую характеристику: „Не следует искать морали (того менее — моральности) у писателей, пишущих на моральные темы; моралисты в большинстве суть забитые, страдающие, бессильные, мстительные люди,  — их тенденция сведена к толике счастья: больные, которые воображают, что суть в выздоровлении“.

Беседовал Валерий Степанов,