Украина.Топ-5 внешнеполитических поражений года

Этот год переполнен кризисами и поражениями. В то же время, он уже дал и еще даст много конкретных ответов на вопросы, неопределенные на протяжении длительного периода. Множеством таких вопросов насыщенна внешняя политика Украины

Этот год переполнен кризисами и поражениями. В то же время, он уже дал и еще даст много конкретных ответов на вопросы, неопределенные на протяжении длительного периода. Множеством таких вопросов насыщенна внешняя политика Украины, существенным недостатком которой называют ее многовекторность. Какими являются национальные интересы Украины? Куда интегрироваться? Кого поддерживать? Все эти вопросы вызывали горячие дискуссии среди политиков, которые так и не заканчивались какими-либо решениями. Впрочем, перефразируя футбольное правило, когда ты не принимаешь решения — их примут вместо тебя.

Год еще, правда, не закончился, но у украинских политиков мало шансов «перековать» поражения в победы. В конечном итоге, кто потерял 4 года — не наверстает упущенное за месяц. Поэтому мы попробуем определить претендентов на топ-5 внешнеполитических поражений года. Основным критерием для выбора является соотношение возможностей для достижения позитивного результата и сам результат. То есть на первое место в рейтинге претендуют те поражения, избежать которых было легче всего. Поэтому в списке находятся: получение Плана действий относительно членства в НАТО (ПДЧ), перспектива членства в ЕС, грузино-российский конфликт, очередное газовое противостояние и захват судна Faina.

Получение ПДЧ

Без сомнения, претендентом номер один на статус «неудача года» является потеря Украиной шансов получить ПДЧ. Поражение на этом направлении стало очевидным фактом, который получит свое подтверждение в ближайшие дни на встрече министров иностранных дел стран-членов НАТО в Брюсселе. Из всех возможных приоритетов украинской внешней политики получение ПДЧ могло быть самим легким достижением и, тем не менее, провалено. Дважды. При том, что предпосылок для получения позитивного ответа от НАТО и стран-членов было больше, чем для негативного. Во-первых, сам по себе ПДЧ не ведет к членству в НАТО. Это всего-навсего план с подготовки страны к вступлению, который не обязывает НАТО автоматически принимать государство-участника ПДЧ. В определенном смысле можно сказать, что существующий план действий «Украина-НАТО» и есть реальным ПДЧ, поскольку предусматривает проведение значительных внутренних реформ в соответствии с евроатлантическими устремлениями Украины. В действительности, желание получить ПДЧ было игрой в формальность. В практической плоскости страна может самостоятельно проводить реформы, привлекая экспертов НАТО, чтобы достичь нужных критериев вступления, которые, между прочим, только на одну треть состоят из военных. Ситуация начала развиваться нелогично в том, что получение ПДЧ должно было происходить в пику России. И это было связано не столько с реакцией российской стороны, которая была прогнозируемой, а с ажиотажем вокруг этого вопроса в самой Украине, где президент и МИД готовились подать результат как исключительно свою выдающуюся победу. А теперь пытаются выдать как исключительное поражение премьера…

Во-вторых, грузино-российский конфликт прибавил шансы получить не только ПДЧ, но и членство в краткосрочной перспективе. Европейские лидеры, в частности, и недоброжелатели саммита в Бухаресте — Саркози и Меркель — резко осудили Россию и декларировали необходимость защиты Грузии и Украины. Не сложилось. Внутриполитические события не дали шанса даже минимально использовать благоприятную международную ситуацию. Россия же постепенно вернула себе позиции, и на фоне самодискредитированных украинских и грузинских политиков, осложнила возможности получения ПДЧ.

В целом, шансы формализовать украинские перспективы членства в НАТО были высокими, невзирая на непопулярность этого решения среди общества и слабость нужных реформ. Проблемы скорее возникли из-за грубых дипломатических просчетов. В частности, не стоило брать своим единственным адвокатом США, у которых и так напряженные отношениях с лидерами ЕС в сфере международной безопасности. Очевидно, что у Франции и Германии нет особого желания видеть в НАТО «троянского коня» американцев. Дипломатическая игра нуждалась в большей взвешенности и нейтральности. Еще одним важным просчетом был тот же внутренний ажиотаж, лейтмотивом которого было «прочь от России», а не «больше безопасности в НАТО». Контрольным выстрелом стали осенние политические кризисы. Какие бы решения не были приняты на брюссельском встрече, их всех можно будет подвести к перманентной позиции — «двери открыты, но зайти вы не можете».

Перспектива членства в ЕС

На второе место претендует неудача в получении перспективы членства в ЕС. Достичь этого было сложнее, чем ПДЧ, но не невозможно. В целом, трудно назвать эту неудачу делом одного года. Дискуссии в самом ЕС относительно его пределов и будущего, которые усилились с проблемой принятия нового договора, требовали от Украины активного участия и «вставляния своих 5 копеек» на протяжении длительного времени. И делать это стоило не только на официальном уровне, а непосредственно среди населения стран-членов. Собственно, на исходе этого года политики спохватились и решили запустить рекламный ролик на CNN для улучшения имиджа страны. Правда, реклама началась после саммита в Париже, где нам уже отказали в перспективе членства, а из самого видеоролика трудно понять, что общего у Украины с Европой.

Тем не менее, при удачной аргументации украинские дипломаты могли оставить утверждение перспективы членства актуальным в краткосрочной перспективе. Возможно, хваленое Соглашение об ассоциации и не содержало бы этот пункт, однако, можно было избежать вообще перенесения на неопределенный срок украинских шансов получить членство. Собственно, а какие же аргументы выдвигала Украина? Из многих пафосных формулировок можно сделать всего два: Украина — европейское государство и она делает значительный демократический прогресс. Что касается первого, то в отличие от украинских политиков, у европейских карта Европы заканчивается не на Урале, а там, где начинаются «плохие дороги и дураки». Что касается второго, то европейцам трудно понять, почему успехи на уровне законов нельзя в реальности увидеть на уровне жизни населения.

Грузино-российский конфликт

Конфликт вокруг Южной Осетии был тестом на международную самостоятельность Украины. Мир внимательно следил за тем, сможет ли украинская власть занять независимую позицию и доказать свою значимость в регионе. К несчастью, результатом стал провал не только внешнеполитического теста, но и внутренней политики в целом. Можно ли этого было избежать? По крайней мере, могли быть созданы шансы с помощью концепции информационной безопасности, которую еще с весны обещал президент. Влияние российского телевидения на украинских граждан во многих регионах выше, чем влияние украинского. К тому же украинцы в большинстве не смотрят BBC и CNN, и информацию о конфликте они получали из уст «объективных» российских СМИ. Поэтому ничего странного в том, что 40% населения было убеждено в виновности грузинской стороны, нет. Собственно, правду о конфликте выясняют и по сегодняшний день, но государство, официальную позицию которого не поддерживают его граждане, трудно назвать самостоятельным. Незачет и третье место в рейтинге неудач.

Цена на газ

Ситуация в вопросе цены на газ, по критерию возможности-результата, в сегодняшнем варианте может претендовать и на первое место в нашем списке. Разговоры о цене в 400 долларов на фоне колоссального падения цен на нефть, к которым привязана цена на газ, — откровенный шантаж и давление. Потенциально Украина не может претендовать на рыночную цену, поскольку сама регулярно блокировала вопрос перехода на нее. Кто же знал, что будет финансовый кризис? Тем не менее, односторонний диктат владельца ресурсов может нарваться на такой же диктат владельца трубы. Поэтому при объективных аполитичных обстоятельствах цена на газ была бы компромиссной и, скорее всего, балансировала бы на уровне прошлогодней. Однако, любезность украинского президента и МИД относительно российской стороны слишком переполнена политическими вопросами, и, очевидно, кремлевские руководители посчитали целесообразным добавить политики и в газовую цену. В конечном итоге, почему бы и нет? Российские доходы в будущем году от продажи нефти и газа существенно упадут, но убытки хотя бы частично можно перекрыть и за счет Украины.

Вряд ли в итоге газовых контрактов будет зафиксирована цена в 400 долларов. Но любая более низкая цена будет позиционироваться как «подачка», «жест доброй воли» со стороны Москвы и тому подобное. В конце, получим то, что и должны были получить, только теперь в другой, неприятной, обертке.

Faina

Последнее место в нашем списке претендентов на «внешнеполитические поражения года» занимает еще незавершенное, но уже проигрышное, дело судна Faina. По-видимому, исчерпывающий анализ можно будет сделать при полном разрешении этой проблемы, хотя ряд вопросов подтверждают неспособность украинской власти защищать своих граждан. Почему судно, груженое оружием на миллионы долларов, не охраняли? Где хваленые и бравые украинские корветы «Тернополь» и «Луцк» — герои летних общих с НАТО учений? Где украинские спецвойска? Что вообще сделано, чтобы каждый украинский гражданин получил уверенность, что будет спасен в подобной ситуации? На данном этапе мы можем удовлетворяться тем, что «дело находится на личном контроле президента» и что «моряки живы-здоровы, МИД передает им продукты». Возможно, и не стоит разглашать все детали переговоров с пиратами или подготовки плана по освобождению заложников. Но 2 месяца — слишком большой срок, чтобы все достижения сводились к уменьшению суммы выкупа. В конечном итоге, общество должно получить демонстрацию готовности власти к решительным действиям. Например, когда государство формирует международную коалицию по борьбе с пиратами, а не присоединяется к ней, или когда в район захваченного судна отправляются собственные боевые корабли, государства-соседи предоставляют свои базы для военных самолетов, когда просто есть возможность наблюдать шаги власти в направлении защиты жизни своих граждан. Силовые сценарии, без сомнения, могут быть неуместными, но демонстрация силы лишней не будет, тем более для успешного итога переговорного процесса. Украинцы же могут наблюдать голословные заявления о быстром решении вопроса и невероятных усилиях, которые длятся уже свыше 2 месяцев. Faina — тест национальных интересов и возможности их эффективно отстаивать. Результат еще неизвестен, но пока украинская власть демонстрирует полную растерянность и надежду на случай, помощь других, на что угодно, кроме собственных сил.

Год еще не закончился, и, возможно, некоторые из внешнеполитических неудач получится сгладить, а некоторые наоборот станут более масштабными. Главное, чтобы в нем не появились новые претенденты на первое место, что с такой внешней политикой более чем реально.