Перезагрузка России и США — просто политкорректность?

Рад бы ошибиться, но не вижу пока существенной разницы между нынешним президентом США и прошлым. Во всех — наших и американских — разговорах о «перезагрузке» больше политкорректности, чем реальной политики, то есть, больш

Рад бы ошибиться, но не вижу пока существенной разницы между нынешним президентом США и прошлым. Во всех — наших и американских — разговорах о «перезагрузке» больше политкорректности, чем реальной политики, то есть, больше фантика, чем конфеты. А что может быть от фантика? Одна видимость. И скорбь по конфете, что пронесли мимо рта.

Впрочем, присмотримся к лондонским документам и заявлениям.

Начнем (для разминки) с самого простого. Вот вы знаете, кто напал в прошлом году на Южную Осетию? А американцы до сих пор не разобрались. Цитирую «Совместное заявление»: «Несмотря на то, что у нас нет согласия в отношении причин и последовательности военных действий в августе прошлого года, мы согласились, что мы должны продолжать»…

Ну, что «продолжать», очевидно — толочь все ту же воду в ступе. Даже ЕС с НАТО уже догадались, кто и когда начал бить из «Градов» и танков по мирным гражданам. Но они, конечно, ближе к месту событий. К тому же грузинский президент все же не их, а американский «сукин сын». Но если и Обама держит Саакашвили за своего родственника, как и Буш-младший, то в чем же между ними разница? И это перезагрузка?

Ну, хорошо, поехали дальше. Вот, скажем, американцы нас политкорректно пригласили в ВТО. Где-то я это уже слышал. Я, конечно, не экономист и даже не уверен, что нам в это ВТО так уж и надо, однако, помню: в 2006 в Ханое в рамках саммита АТЭС министр экономического развития Герман Греф и торговый представитель США Сюзан Шваб уже подписали протокол о завершении двусторонних переговоров о вступлении России во Всемирную торговую организацию. Беда только в том, что потом находилась то одна, то другая страна — американский саттелит, которая нам путь в ВТО под каким-нибудь предлогом обязательно перекрывала. И с чего бы это?

Вообще после приглашения Обамы в ВТО осталось какое-то неприятное послевкусие. Долго разбирался, в чем дело, но вспомнил: поправка Джексона-Вэника от 1974 года. Напомню, что этой поправкой США наказали еще Советы за препятствия в выезде из Союза евреев. Страна другая, век другой. Евреи туда-сюда, а поправку в США никто так и не отменил. Хотя обещали, в том числе и на президентском уровне, многократно. А на деле заметали нам на кухню с помощью этого «веника» то американскую курятину, то еще что-нибудь. Может, перезагрузимся для начала хотя бы здесь? Тем более, не только мы недоумеваем. Вот и диссидент Щаранский обижается: «Я в советских лагерях сидел не ради американской курятины».

Более того, на торговых переговорах по вступлению России в ВТО 10 апреля 2007 та же Сюзан Шваб заявила, что пока США не готовы отменить поправку Джексона-Вэника в отношении России, а в ходе прошлогодней войны на Кавказе Вашингтон и вовсе дал понять, что поправка для России не будет отменена вообще. Отсюда и неприятное послевкусие.

И очень жаль, если г-н Медведев не напомнил г-ну Обаме о поправке Джексона-Вэника, а то, глядишь, действительно перезагрузимся, а дискриминационная поправка останется. Конфуз получится.
О чем президенты говорили еще?

Опять о схожести наших позиций по Корее. Кстати Пхеньян ракету свою уже запустил. И мир от этого не перевернулся. Вот и мы американцам все время объясняем: спокойнее.

Вновь, едва ли не в сотый раз стороны констатировали, что Иран обязан следовать правилам, установленным МАГАТЭ. Москва действительно согласна, должен. Что американцы хотят от нас еще? Ни кореец № 1, ни иранский аятолла в руководство «Газпрома» не входят, так что Кремль им не указ.

Россия и США вновь поклялись в своей приверженности ДНЯО — это о нераспространении ядерного оружия. Плюс Медведев еще раз объяснил американцам разницу между мирным и военным атомом. Ну что же, надо, так надо. Хотя встречаться ради всего этого в Лондоне, ей Богу, не имело ни малейшего смысла. В крайнем случае, есть телефон.

Обменялись мнениями о террористической угрозе, об Афганистане и Пакистане. Тоже, конечно, севрюга не первой свежести, но тут и правда, часы надо сверять постоянно.

Особо стоит отметить, что Обама согласился с тем, что наркотрафик из Афганистана представляет угрозу, поэтому всем международным силам с ней надо бороться. До сих пор американцы на афганский опиум реагировали как-то подозрительно расслабленно, как будто сами его обкурились. Посмотрим, что будет теперь.

Прозвучали и другие обнадеживающие слова. Например, стороны согласились начать диалог по вопросам укрепления европейской безопасности, «включая предложения президента Д.А. Медведева». Правда, сразу же рекомендую всем набраться терпения. Диалог обещает быть длинным. Не говоря уже об опасности, что предложения нашего президента в ходе этого диалога может засосать «черная дыра» западной дипломатии. Это с нашими предложениями случается регулярно.

Как легко заметить из перечисленных выше тем, на встрече двух президентов звучали слова протокольно-дежурные и слова обнадеживающие. Первые вообще мало, что значат, вторые требуют проверки делом. То есть, шел обычный для такого рода саммитов, местами приятный, местами не очень приятный разговор. В рамках непробиваемой политкорректности.

Теперь в порядке crescendo о главном. О двух темах, ради которых президентам и стоило всерьез встречаться в Лондоне: ПРО и новый договор о стратегических наступательных вооружениях (СНВ).

Из обнародованных документов ясно, что относительно ПРО Медведев и Обама не договорились. Уверения в том, что «стороны обсудили новые возможности для равноправного международного взаимодействия» в этой области, не утешают. Это уже было. И еще раз было. И снова было. Не очень вдохновляет и обещание обсудить вопросы взаимосвязи «между оборонительными и наступательными вооружениями». И это старая песня. А факт один — не договорились.

Жаль. Очень. Потому, что, если надежды здесь так и не оправдаются, то у наших границ появится очевидная угроза безопасности России. А в Калининградской области расположатся наши «Искандеры», нацеленные на Европу. И кому от этого хорошо? Разве что США. И то, если рассуждать, даже не задумываясь о будущем.

Россия изменить здесь не может почти ничего, американцы — все. Но для этого нужна действительная перезагрузка. Москва к ней готова, а вот готов ли к ней г-н Обама, а главное те влиятельные силы, что держат под контролем каждый шаг первого чернокожего президента в Белом Доме, не уверен. Завести на лужайке перед Белым Домом огород, как это сделала супруга президента, это американская демократия позволяет. А вот действительно начать новый этап во взаимоотношениях с Москвой? Не слишком ли многого мир ожидает от Обамы?

Вместе с тем известно, что стороны договорились о разработке и подписании до конца этого года нового договора о СНВ. По этому поводу президенты даже подготовили отдельное Совместное заявление, тем самым, подчеркнув особую важность именно этого вопроса. Это справедливо, если учесть, что старый договор истекает в декабре этого года.

Что смущает здесь?

В заявлении есть слова о том, что новый договор опустит уровень наступательных вооружений, по сравнению со старым. Но, не указано, до каких пределов — это, разумеется, предмет переговоров. В заявлении есть слова о том, что новый договор «будет включать действенные меры контроля». Но не указано — какие. И это, разумеется, предмет переговоров. Тут претензий нет.

А вот то, что в заявлении о будущем Договоре о СНВ нет ни слова о ПРО, вызывает недоумение, поскольку два эти вопроса накрепко взаимосвязаны. При появлении у наших границ американской системы ПРО, Россия просто не сможет пойти на значительное сокращение своих наступательных вооружений. Их тогда просто не хватит для нанесения гарантированного ответного удара по возможному агрессору. Часть наших ракет противник уничтожит прямо на позициях, а оставшиеся ракеты перехватит то самое ПРО.

Есть и другие моменты. США может легко пойти на сокращение СНВ, учитывая тот факт, что они в значительной мере опережают нас в количестве крылатых ракет большой и средней дальности, а это весьма действенная сила для уничтожения СНВ на стартовых позициях. Выходит, и это оставлять за скобками нового Договора о СНВ нам крайне невыгодно.

И обо всем этом успеть договориться к концу года? Сомнительно. А ведь есть еще масса других деталей, на которые вполне справедливо укажут военные специалисты.

Помимо официальных документов, подписанных в Лондоне Медведевым и Обамой, имеется еще заявление министра иностранных дел России Лаврова, из которого следует, что новый договор о СНВ, в отличие от московского соглашения 2002 года, будет накладывать ограничения не только на число боевых блоков, но и на средства доставки ядерного оружия. Таким образом, договор значительно ограничит возможности сторон (прежде всего США) по использованию так называемого возвратного потенциала (боевых блоков, снятых с носителей и складированных).

Приятная новость, вот только подобного пассажа нет в документах, подписанных президентами. А, следовательно, это, скорее всего, означает, что министр огласил лишь пожелание российской стороны. Либо обещание, данное нам американцами в ходе переговоров. Но эти обещания, не зафиксированные соответствующим образом на бумаге, как показала вся современная история, стоят не очень много. Чего только не обещали Горбачеву и Шеварднадзе.

Если мы действительно встретим 2010 год с новым Договором о СНВ, где учтены все беспокоящие Россию моменты, тогда действительно будет, за что выпить шампанское в новогоднюю ночь.

А пока… Как откровенно заметил в Лондоне Барак Обама: «Я прибыл сюда обеспечивать американское лидерство». Это, кстати, вполне нормально. А чьи еще интересы обязан защищать президент США?

Задача Дмитрия Медведева заключалась в том же: защищать интересы России.

Насколько оба преуспели в защите национальных интересов, в предварительном плане мы узнаем уже в ближайшем июле на их московской встрече, а окончательно к концу года, когда должен быть, как нам обещано, подписан Договор о СНВ.

Вот тогда и станет абсолютно ясно, чего на встрече Медведева и Обамы в Великобритании было больше: протокольной политкорректности или большой политики.

И чего реально стоят все нынешние разговоры о перезагрузке.