Сфера влияния Дмитрия Медведева

Сегодня исполняется год со дня инаугурации действующего главы российского государства. За это время Дмитрий Медведев, и это признают уже практически все эксперты, превратился из «помощника Владимира Путина», во вполне самостоятельную политичес

Сегодня исполняется год со дня инаугурации действующего главы российского государства. За это время Дмитрий Медведев, и это признают уже практически все эксперты, превратился из «помощника Владимира Путина», во вполне самостоятельную политическую фигуру. При этом публичный конфликт между Путиным и Медведевым, который предсказывала оппозиция, так и не случился. Действующему президенту удается выстраивать собственную сферу влияния, собирая как мозаику те элементы общественной жизни и политической сферы, которыми его предшественник пренебрегал.

Дмитрий Медведев официально стал президентом ровно через 8 лет после формального вступления в должность своего предшественника – Владимира Путина. Таким образом, сегодня исполняется не только год президентству Медведева, но и девять лет (считая с 7 мая 2000 года) так называемой «эпохе Путина». И констатировать завершение этой эпохи пока рано. Но можно говорить о построении рядом с «вертикалью» Путина некоей, пока не полностью оформившейся, системы Медведева.

И поскольку эти два параллельных пространства существуют одновременно в одной и той же стране, рядовым гражданам, бизнесменам, деятелям культуры и даже чиновникам, все чаще приходится выбирать – в каком из них они предпочитают действовать. Ну а тот факт, что эти две системы практически не пересекаются, гарантирует их пока от «конфликта систем», позволяя Путину и Медведеву «соправить» без явной аппаратной войны.

Коротко анализируя прошедший год, можно сказать, что первые 365 дней Дмитрия Медведева были гораздо более насыщенными, по сравнению с правлением его предшественника. Разумеется, и при Владимире Путине страна жила не слишком спокойно: была и вторая чеченская война, и дело ЮКОСа, сопровождавшееся отставкой главы правительства Михаила Касьянова и руководителя президентской администрации Александра Волошина. Были теракты в США и резкий поворот России на Запад, а затем – постепенный разворот в обратную сторону, когда выяснилось, что на одних жестах доброй воли со стороны Москвы дружбы не построишь.

Были текракты, в том числе в Беслане, а также последовавшая, но связанная с ним только на словах, радикальная перекройка российского законодательства. Были, наконец, выборы разных уровней. Но с такой концентрацией событий, как та, что наблюдалась в первый же год правления Дмитрия Медведева, Владимир Путин просто не сталкивался.

Первые месяцы Дмитрия Медведева прошли достаточно спокойно. Он начал с назначения Владимира Путина премьером. Затем — первые шаги по «борьбе с правовым нигилизмом», намерения провести определенную «либерализацию» политического режима. Наконец, призывы, «не кошмарить бизнес» (на фоне «давления» со стороны правительства на металлургическую компанию «Мечел»).

А потом «посыпалось»: война с Грузией, когда надо было принимать ответственейшие решения, начало экономического кризиса, не достигшего своего «дна» до сих пор, затем анонсирование новых реформ политического законодательства и даже изменение конституции.

Потом – первые «посткризисные» выборы, включая скандальные выборы мэра Сочи. Выработка антикризисной программы, дележ государственной антикризисной помощи, «вписание» России в общий фронт борьбы с  кризисом, наряду с 19-ю другими наиболее экономически развитыми странами и, наконец, необходимость выступать модератором в конфликтах российских олигархических бизнес-групп. И все это Дмитрий Медведев, хоть и с разной степенью эффективности, сумел осуществить. Соответственно менялось и отношение к президенту. Самый простой пример – анекдоты. Если еще в мае-июле прошлого года он стал одним из наиболее популярных персонажей «устного народного творчества», то уже после войны в Южной Осетии поток анекдотов «про Медведа» практически иссяк.

Зато появилось все больше экспертных размышлений на тему «излишней» самостоятельности Дмитрий Медведева, его «выхода из-под контроля» Владимира Путина, якобы проводимой им «либерализации» политического режима.

Например, по мнению руководителя Агентства политических и экономических коммуникаций Дмитрия Орлова, правление Дмитрия Медведева значительно отличается от президентства Владимира Путина. «Путин не транслировал ценности непосредственно, их можно было определить по проводимой политике. Медведев же сначала провозглашает, затем проводит курс, а потом еще и спрашивает за исполнение», — пояснил он.

В новую эпоху россияне приобрели «президента ценностей». «Это впервые в нашей стране. Медведев сумел доказать преданность ценностным своим ориентирам, которые можно охарактеризовать как либеральный консерватизм», — полагает эксперт.

И хотя Орлов уверен, что в обозримом будущем конфликт между Путиным и Медведевым практически невероятен, некоторые СМИ вновь стали говорить о возможности столкновения президента с премьером, вплоть до того, что начались обсуждения кандидатуры следующего главы правительства. Однако действительная проблема заключается, скорее, в интерпретации действий президента, а вовсе не в наличии у него намерения пойти на обострение отношений с Владимиром Путиным.

«Год назад можно было говорить, что в тандеме Медведев-Путин первый идет в фарватере, а ключевой фигурой является второй. Сейчас между ними сложился взаимовыгодный баланс», — считает, например, эксперт Института современного развития Евгений Гонтмахер. В частности, по мнению Гонтмахера, Медведев пытается, не акцентируя особого внимания на текущих мелочах, выстроить свою систему взглядов на то, как Россия должна развиваться в долгосрочной перспективе. «Как президент он хочет расширить горизонт планирования», — считает эксперт.

При этом баланс этот, по его мнению, по мере изменения окружающей обстановки, должен регулярно перенастраиваться. И успешность «соправителей» зависит от того, насколько четко они смогут каждый раз вновь согласовывать свои установки и интересы, сглаживая образовавшиеся за очередной «отчетный период» острые углы. «Один без другого пока невозможен. Путину должно хватить гибкости, а Медведеву — горизонтов. Они должны найти общую точку в диалоге о будущем страны», — считает Гонтмахер.

И судя по тому, какую стратегию в последние месяцы (приблизительно с начала 2009 года), избрал Дмитрий Медведев, главным принципом в диалоге о будущем страны становится «непересечение». Сознательно или нет, президент нынешний находит недооцененные или по каким-то причинам проигнорированные его предшественником общественные и политические ниши, и заполняет их, составляя некое – пока скорее запасное — новое общественно-политическое поле.

Речь не идет о «фронде» Путину или формировании единого фронта из всех, кто не поддерживал бывшего президент во время его восьмилетнего правления. Ведь не стремится же привлечь в это новое пространство Дмитрий Медведев, например, радикальных националистов, которые традиционно являются идеологическими оппонентами Владимира Путина.

Речь вообще не идет о консолидации какой-то оппозиции, будь то коммунисты или либералы. Это подтверждается уже тем фактом, что основной площадкой на первом этапе явно выбран Интернет. Это пространство, которое Владимир Путин в период своего президентства демонстративно игнорировал, лишь однажды проведя прямую линию на одном из наиболее посещаемых сайтов. Для него «важнейшим из искусств» было и остается телевидение. Как следствие, в поисках «своего» информационного пространства Дмитрий Медведев обратился к Интернету и печатной прессе.

Показательным, разумеется, было его интервью оппозиционной «Новой газете». Но в целом приход президент в сетевое пространство был более серьезным решением – он явно понимает, что печатные СМИ – это «вымирающий вид», как назвал их на днях экс-кандидат в президенты США Джим Керри.

Известно, что после создания своего видеоблога и странички в Живом Журнале, по слухам, Дмитрий Медведев планирует также получить и полноценную онлайн-приемную, то есть создать канал для прямой связи Интернет-аудитории с президентом. Сегодня сетевое  пространство, безусловно, незаслуженно забытое его предшественником, стало той сферой, где доминирование именно действующего президента – безусловно. Во многом это касается и печатной прессы.

Следующая сфера, которую занимает Дмитрий Медведев, еще более активна – это «семейная жизнь». В отличие от Владимира Путина, который обладал образом «мечты каждой российской женщины» и большую часть своего правления воздерживался от появления на публике с женой, а дочерей своих и вовсе едва ли не скрывал, нынешний президент «образцовый семьянин».

Этот его образ получил законченное оформление во время Рождественской службы в Храме Христа Спасителя, которую Дмитрий Медведев отстоял вместе с женой, окруженный детьми из церковно-приходской школы. Таким образом, в отличие от «жесткого» Путина, пренебрегавшего «семейными ценностями», нынешний президент сделал «семейное» пространство своим.

Это касается и так называемых «либеральных» заявлений (или точнее проявлений) Дмитрия Медведева. Данная аудитория Путиным последние годы сознательно игнорировалась, выдавливалась в «маргинальное» поле, так что естественным образом она стала объектом интереса со стороны Медведева. Это показывают и решение об условно-досрочном освобождении экс-юриста ЮКОСа Светланы Бахминой, и назначение губернатором Кировской области бывшего лидера СПС Никиты Белых, и выбор своим «мозговым центром» откровенно либерального Института современного развития.   

Так что недаром стиль Медведева был назван некоторыми экспертами «либеральным консерватизмом»: консерватизма в нем пока больше, чем либерализма. Конечно, стихийное устремление в свободные области, а может быть, даже сознательное заполнение тех ниш, которые свободны от Владимира Путина, для «инкорпорирования» их в общую социально-политическую систему нынешней власти, привело к тому, что многие решения Медведева носят ярко выраженный «либеральный» характер.

Но в целом, действующий президент просто «аккумулировал» в течение минувшего года в конструируемое им новое социально-политическое пространство все сферы, не занятые его предшественником. Прогнозировать, что из этой мозаики вырастет в будущем, еще через год-два – пока слишком рано.

Это может быть и альтернативная построенной Владимиром Путиным вертикали «либеральная» горизонталь, а может —  и гармоничное к ней приращение, в виде «инъекции» современных технологий и капельки либерализма.