В ожидании инквизиции или унылое будущее мировой экономики

Мир катится вниз по наклонной. Процесс уже не остановить. Если когда-либо наступит крах нашей экономики, экономический спад в Британии пятого века покажется лишь небольшим приключением.

Мир катится вниз по наклонной. Процесс уже не остановить. Моральное, физическое и экономическое разложение соревнуются друг с другом… По мере приближения неопределенного и волнующего Нового года можно, по крайней мере, утешить себя тем, что мы живем не 16 веков назад и не встречаем новый 410 год. В этом году Рим был разграблен, а империя оставила попытки защитить Британию.

Несмотря на то, что это является славным началом “английской истории”, в тот же период англосаксонские варвары начали свое безжалостное завоевание Нижней Британии, что привело к началу рецессии, которая затмевает все кризисы современности. Экономических индикаторов Британии пятого века мало, и получить их можно только с помощью археологического анализа, однако они вполне последовательны и чрезвычайно унылы.

Где живет Папа Римский?

В эпоху Римской империи Британия пользовалась преимуществом использования сложной монетной системы из трех металлов — золота, серебра и меди — которая обеспечивала экономику гарантированным и имеющимся в избытке средством расчетов. В первое десятилетие пятого века новые монеты с монетных дворов Римской империи перестали поступать в Британию, а попытки произвести замену в местном масштабе вскоре были оставлены. На протяжении приблизительно 300 лет, начиная примерно с 420 года н.э., экономика Британии функционировала без монет. Аналогичным образом угасла обрабатывающая промышленность. Еще продолжалось производство высококачественных металлических изделий, в которых нуждалась воинственно настроенная аристократия, стремившаяся обозначить свое богатство и положение, но в области чисто функциональных продуктов происходили поразительные изменения, и все к худшему. Римская Британия наслаждалась изобилием простых железных вещей, что подтверждено находками из сапожных гвоздей и гвоздей для гробов, обнаруженными на римских кладбищах. Эти вещи, также как и металлические монеты, исчезли в начале пятого века, наряду с отраслями промышленности, которые обеспечивали производство широко распространенной привлекательной и функциональной глиняной посуды, изготовляемой в гончарных мастерских. С начала пятого века и приблизительно в течение 250 лет гончарный станок — этот основной инструмент, позволявший в большом количестве изготавливать тонкостенные и гладкие сосуды — полностью исчез из Британии. Оставались лишь котелки, которые производились вручную с последующим обжигом не в печах, как во времена Римской империи, а на открытом огне при помощи зажимов (изящное описание для кучи горшков в обычном костре).

Селяне, бедные селяне…

Точно неизвестно, чем все это обернулось для жителей сельской местности, потому что с пятого до восьмого века у людей было так мало вещей, что археологические раскопки практически не приносят никаких результатов; однако последствия для городского населения вполне известны. Римская Британия представляла собой сеть с плотно расположенными друг к другу городами, начиная с крупных поселений, таких как Лондон и Киренчестер, также выполняющих функции административных единиц, и заканчивая торговыми центрами, которые возникали вдоль дорог и водных путей. К 450 году практически все такие города исчезли с лица земли либо были на пути к исчезновению. Кентербери, единственный город в Британии, заслуженно носящий звание постоянного поселения со времен Римской империи и до настоящего времени, поражает в значительной степени эфемерностью построек, созданных в период с пятого по седьмой век, нежели своим городским предназначением. Стоит повторить, что только в восьмом веке вместе с появлением (восстановлением) торговых городов, таких как Лондон и саксонский Саутгемптон, в Британию вернулась городская жизнь. За два-три столетия, начиная приблизительно с начала пятого века, экономика Британии вернулась к уровням, где она находилась задолго до Римского вторжения в 43 г. н.э. Больше всего в крахе пятого века поражают его внезапность и масштабы. Было бы неудивительно, если бы после ухода римлян уровень британской экономики был приблизительно таким же, как в железном веке непосредственно до основания Рима. Но южная Британия до Римского вторжения была значительно более развитым с экономической точки зрения регионом, чем Британия в 5-6 веках: у нее была собственная серебряная монета, гончарное производство, где при помощи гончарного круга изготавливались сосуды, которые продавались повсеместно, и даже зарождались поселения, в которых можно было распознать города. В пятом и шестом веках ничего подобного не было, и только в восьмом веке британская экономика постепенно начала возвращаться к уровням, на которых находилась до вторжения императора Клавдия. Нельзя сказать с достаточной уверенностью, когда именно Британия, в конце концов, достигла той степени сложности экономики, которую можно сравнить с периодом расцвета Римской империи, однако, скорее всего, это произошло приблизительно в 11-12 вв. Если это действительно так, то после падения Римской империи экономический спад продолжался 600-700 лет.

Эта печальная история дает нам возможность утешить себя — пока все наши проблемы в своей ничтожности блекнут на ее фоне. Однако чувство злорадства никогда не доставляло удовлетворения и в данном случае определенно было бы неуместно. Стоит задуматься над причиной столь трагического краха романо-британской экономики. Уровень экономической сложности и специализации, достигнутый во времена Римской империи, несомненно, явился основной причиной внезапности и катастрофических масштабов экономического спада. Для романо-британского населения было вполне обычным явлением использование гончарных изделий, гвоздей и других основных товаров, которые были изготовлены на специализированных производствах, зачастую находившихся за многие километры от мест сбыта; а эти производители, в свою очередь, полагались на то, что их специализированная продукция пользуется широким и устойчивым спросом.

В пятом веке при первой опасности этот внушительный карточный домик рухнул, оставив население без желаемых товаров и без навыков и инфраструктуры, необходимых для их локального производства. На восстановление сети специализированных производств и схем обмена, сравнимых с теми, которые функционировали в эпоху Римской империи, потребовалось несколько веков. Чем сложнее экономическая система, тем больше ее хрупкость и тем более катастрофично ее разрушение. Наша экономика, безусловно, находится на более высоком уровне сложности по сравнению с экономикой римской Британии. Наши гончарные и металлические изделия производятся, скорее всего, не за многие километры от мест сбыта, а с другой стороны земного шара, при этом мы используем электронные средства обмена, которые, зачастую, являются лишь стратегиями обмана. Если когда-либо наступит крах нашей экономики, экономический спад в Британии пятого века покажется лишь небольшим приключением.