Украина. На Майдане-2

«Народ — не быдло, Крым — не товар!», «Янукович! Родителями и Родиной — не торгуют!», «Сдал уран, сдал Крым — сдаст всю Украину!» — «кричали» плакаты, прикрепленные на трибуне посреди Мариинского парка. Табл

Впечатления человека, побывавшего на митинге оппозиции.

О том, что я — «бандерлог» и «тупоголовая националистка», узнала от митингующих в бело-синих плащах на субботнем митинге объединенной оппозиции под стенами Верховной Рады — когда недопущенные в зал заседаний коллегами из провластной партии лидеры оппозиции призывали народ выступить против продления срока пребывания Черноморского флота в Украине и предупреждали об угрозе утраты суверенитета и территориальной целостности.

«Народ — не быдло, Крым — не товар!», «Янукович! Родителями и Родиной — не торгуют!», «Сдал уран, сдал Крым — сдаст всю Украину!» — «кричали» плакаты, прикрепленные на трибуне посреди Мариинского парка. Таблички с названиями разных городов, которые были видны между флагами оппозиционных партий, свидетельствовали: важность ситуации для Украины понимают все. Автобусы из милиционерами и спецотрядами с касками в руках напоминали знакомые времена «Украины без Кучмы». Особенно плотная цепь милиции окружала немногочисленных сторонников ПР, которые разбили палатку у входа в парламент.

То, о чем говорили с трибуны оппозиционные лидеры, волнует каждого, кто любит Украину. Но я поняла, что не меньше нас должно волновать другое: несмотря на пятилетние попытки создать единое государство, объединить восток и запад, научиться толерантности и уважению друг к другу, мы не смогли этого сделать. И сегодня для того, чтобы стоять рядом на одной площади, нам нужны отряды спецназа.

Пробираясь сквозь плотные ряды милиции к сцене, на которой стояли лидеры оппозиции, я решила сократить путь и пройти мимо немногочисленных рядов сторонников бело-голубых. Даже мысли о том, что это может быть опасно, у меня не было. Я шла без страха и думала о том, что со времени противостояния на Майдане мы изменились — стали более свободными и цивилизованными.

Проходя мимо первой же синей палатки, я заметила интеллигентного немолодого человека с портфелем и пачкой листовок в руках, который обращался к людям с символикой ПР: «Беріть, читайте». Желающих было очень мало. «Дайте й мені ваш листок», — говорю. Оказалось, это обращение сторонников господина Тягнибока, лидера ВО «Свобода» к украинцам. «Ты што, по-русски не говоришь? — презрительно прозвучало со стороны подростков лет 13—15 с бело-голубыми флагами, которые щелкали семечки и пустым взглядом смотрели куда-то перед собой. Отплевываясь жвачками, к мужчине подошли двое накачанных ребят лет 19—20. Подростки «разморозились» и радостно захихикали.

«Иди отсюда, тварь», — схватили мужчину за руки юнцы. Он не сопротивлялся, а упрямо пытался защитить от рук сильных оппонентов листовки. Я посмотрела на милиционеров, которые стояли на расстоянии вытянутой руки неподвижно, как памятники. «Милиция с народом» — всплыл в памяти неактуальный сегодня лозунг оранжевых времен. Не выдержав, подошла к настроенным решительно «революционерам»: «Відпустіть людину. Ми такі ж українці, як і ви, і маємо право ходити там, де вважаємо за потрібне. Що поганого в листівках? Не хочете — не читайте! Не вирішуйте за всіх, хто тут стоїть». Вытянутые от удивления лица юнцов выразительно говорили, что еще один украиноязычный человек в этом лагере такая же редкость, как олень или белый медведь. Воспользовавшись моментом, сторонник пана Тягнибока выхватил свои бумаги и пошел дальше.

Но не успел сделать и несколько шагов, как один из «защитников Президента» догнал его, выхватил листовки и начал их рвать под смех подростков. Самого же мужчину снова схватили за грудки, а его портфель швырнули в лужу. Я не выдержала и обратилась к милиционерам: «Чому ви не втручаєтеся? Я — журналіст, я розповім про цю історію в газетах». Только тогда силами нескольких стражей порядка конфликт был пресечен в считанные секунды…

Наконец я вышла из «окружения» и… словно попала в другую страну: вокруг были люди, которые вели себя культурно и понимали, куда и зачем пришли. Многие говорили по-украински. Я облегченно вздохнула, вернулась к мужчине, который раздавал листовки: «Навіщо ви йдете туди і ризикуєте, пропонуючи свої листівки? Ви ж бачите, що це нікому не потрібно?». Его ответ меня поразил и заставил задуматься: «Вони такі ж українці, як і ми. І мають право знати ситуацію з різних боків».

Я посмотрела на кордоны милиции, по разные стороны которых воинственно стояли украинцы, и почувствовала боль. А детей — тех, кого согнали на митинг и заставили охранять вход в парламент, — жаль. Им бы дома сидеть и уроки учить, книжки читать. А взрослым «дядям», которые прятались в палатках и за дверью парламентского зала заседаний, хочется напомнить: что посеешь, то и пожнешь. Ненависть и непримиримость, которой учатся эти дети, — дети, от которых мог бы зависеть наш генофонд, приведут к их моральному геноциду. Но наш Президент путает эти понятия…