Украина. Свобода правильного слова

Для нынешней украинской власти свобода слова – это фундаментальная ценность, заявил премьер-министр республики Николай Янович Азаров в интервью BBC. «Мы, выходцы из тоталитарной системы, знаем цену этим ценностям. Знаем, что такое свобода…

Для нынешней украинской власти свобода слова – это фундаментальная ценность, заявил премьер-министр республики Николай Янович Азаров в интервью BBC. «Мы, выходцы из тоталитарной системы, знаем цену этим ценностям. Знаем, что такое свобода слова, демократия», – отметил он.

Надо сказать, что Николай Янович всё перепутал. Демократический мир вовсе не требует от восточноевропейцев всеобщей свободы слова. Напротив: как показывает практика, здоровая цензура в некоторых пунктах только приветствуется, ибо бережёт постсоциалистические страны от самого страшного – Возвращения к Страшному Прошлому.

Самый простой путь не допускать возвращения к Страшному Прошлому – законодательно закрепить его страшный статус. К примеру, сегодня чуть ли не единственный украинский политик, которому грозит суд за высказывание мнения – это президент Виктор Фёдорович Янукович. Ибо он, выступая на сессии ПАСЕ в Страсбурге, заявил: «Признавать голодомор как факт геноцида по отношению к тому или иному народу мы считаем неправильным, несправедливым. Это была общая трагедия народов, когда-то входящих в единый Советский Союз».

Тем самым Виктор Фёдорович нарушил принятый в период настоящей демократии Закон о Голодоморе, который утверждает в Статье 1, что Голодомор был прицельным геноцидом украинцев. А в Статье 2 предупреждает, почему думать стоит именно так, а не иначе: «Публичное отрицание Голодомора 1932-1933 годов в Украине как геноцида признаётся надругательством над памятью миллионов жертв Голодомора, унижением достоинства украинского народа и является противоправным». В переводе на человеческий язык это значит: не признавать, что общее государство – СССР – злонамеренно истребляло миллионы украинцев, есть правонарушение.

Надо сказать, что надругавшийся над миллионами Виктор Фёдорович ещё легко отделается: его по крайней мере не посадят. В отличие, к примеру, от одной из самых передовых постсоциалистических стран Восточной Европы – Литвы.

Здесь Сейм только что – буквально в разгар тотального кризиса, в который Литва занырнула на почти рекордную глубину (уступив только абсолютному рекордсмену Латвии) – принял, фактически, закон о запрете ностальгии по советским временам. То есть не то чтобы запрещено переживать это чувство – его нельзя высказывать, сравнивая советскую эпоху с современной не в пользу последней.

Я не шучу. В качестве дополнения в Уголовный Кодекс Литвы принята статья, предложенная консерватором Вилией Алекнайте-Абрамикене. Она предусматривает уголовную ответственность за «одобрение, отрицание или принижение преступлений Советского Союза» (и нацистской Германии, но это, естественно, просто до кучи). За «одобрение агрессии Советского Союза против Литвы». За «поддержку, отрицание и умаление масштабов совершённых в 1990-1991 годах тяжких и особо тяжких преступлений, совершенных против Литвы и ее жителей». За эти преступления грозит штраф, ограничение свободы или лишение свободы сроком до двух лет (в том случае, если отрицание или умаление этих преступлений «было совершено в оскорбительной форме, либо способствовало нарушению общественного порядка».

То есть: публичное высказывание фразы «В Советском Союзе таких ворюг сажали, и правильно», – это статья. Фраза на форуме: «Не всех националистов при Советах выпилили, а жаль »,  – статья. Ну и так далее. Поскольку сегодня трудно найти какое-нибудь историческое событие в СССР, которое не имело бы трактовки преступного – простор для привлечения к ответственности открывается гигантский.

… С учётом того, что в «санитарном поясе» подобные законы обычно воспроизводятся сразу комплектом – нет сомнений, что литовскому примеру быстро последуют остальные прибалты и, возможно, Польша с Молдавией. Ибо правильная свобода слова для восточноевропейцев (как и правильная политическая свобода) по сравнению с собственно европейской свободой несколько урезана. Разумеется, для их же пользы.

Виктор Мараховский