Ирина Фарион как женское лицо украинской революции

После неожиданного для многих превращения «Евромайдана» из мирной протестной акции в открытое вооруженное противостояние с кровью и гибелью людей, наблюдатели, отойдя от шока, начали искать параллели.

Как правило, за ближайшим опытом обращались к перевороту 1917-го.

Что ж, пример ничем не лучше, но и не хуже других. Особенно, если пытаться найти в нем параллели с узким объектом нашего исследования. Назовем его «Женщины и Майдан-2013/4».

Итак, женщин в украинской революции много, но кто способен навскидку назвать два имени? А одно? Правильно – Ирина Фарион.

Ее прототип – революционерку и идеолога свободной любви Александру Коллонтай очень точно охарактеризовал ее очередной «пассий» матрос Дыбенко, когда соратники обвинили его, что, мол, матросскую дружбу на бабу променял. «Разве это баба? Это – Коллонтай!», – рявкнул Дыбенко своей братии.

Ни у кого не повернется язык назвать Фарион «бабой», или, хуже того, – «слабой женщиной». Это же Фарион! Возможно, ее гендерное первенство на баррикаде Майдана обусловлено еще и тем, что нет женской фигуры, которую можно поставить рядом? Как известно, единственной соперницей фурии революции Коллонтай в борьбе за титул «первой леди русской социал-демократии» была Инесса Арманд, подруга самого Ленина, а у Фарион даже одной такой нет по умолчанию.

Но сложно представить в рядах «Свободы» ли, в общих рядах оппозиции ли женщину, способную в ответ на девятый вал пресса по поводу бывшего членства в КПСС гордо ответить журналистам: орлица шакалам не подотчетна! Блеск. Больше таких женщин-циников в отечественной оппозиции нет, и вряд ли скоро появится.

«Мужем» он не был и никогда не стал для меня. В те годы женщина во мне еще не была разбужена. Наши супружеские отношения я называла «воинской повинностью», – писала Коллонтай о том, чью фамилию носила и по-своему прославила. Фарион о своем супруге письменно или публично пока не отзывалась, но не там ли кроется очаг ее пламенного гнева?

Как известно, в бытность свою членом КПСС она «работала» с иностранными студентами в части улучшения освоениями ими русского языка. Затем резко отказалась от языка «оккупантов» в угоду галичанскому диалекту украинского, который теперь столь рьяно пытается навязать по всей Украине. Почему?

Где заработала пани Ирина свое языковое бешенство, сублимированное в политику и революцию? Итак, мужа ее звали Остапом. Не Остапом Бендером, а Остапом Романовичем Семчишиным. Но что-то бендеревское в нем было. Возможно, уже тогда коммунистка Фарион таким сложным и без Фрейда непостижимым образом единилась в своем сознании с самим Степаном Бандерой, но все же ее Остап по характеру и человеческим свойствам склонялся больше не к отцу-основателю ОУН-УПА, а к «тому» Остапу с его относительно «честными способами отъема денег».

Увы, в отличие от Остапа-Сулеймана, Уголовный кодекс Остап Романович не чтил. В 2004-м он привлекался к уголовной ответственности по ст. 190 ч.1 и ч. 4 УК – додумался под видом работника торговли «экспроприировать» (правда, отнюдь не у экспроприаторов) 150 тысяч гривен. Затем вошел во вкус. В 2005-ом Галицкий райотдел МВД Львова разыскивал его за иное преступление по той же статье, правда, лишь в 4-й ее части УК.

В 2007-м Остап Семчишин не стал злить судьбу и сменил статью. На этот раз – 358 ч. 3 УК. Подделал справку о доходах, чтобы «кинуть» на кредит банк «Универсальный», да незадача – попался.

Но вся эта деятельность благоверного не портила жизнь Ирине Фарион. Вы не поверите, но тогда ее не возмущало даже то, что ее муж, правоверный львовянин Остап Семчишин, изъяснялся исключительно на русском языке! До какого изуверства порой доходит «москальский враг», если пользоваться нынешней терминологией нынешней партии пани Ирины – ВО «Свобода»!

А вот когда он ее бросил – вот тут г-жу Фарион и понесло…

С теми из журналистов, кто восторженно цитирует речи «идеологини» партии Олега Тягнибока, включенного в 2012-м Центром Симона Визенталя в десятку антисемитов всего мира под пятым (!) номером, – говорить не о чем. Это не лечится. Но почему критично настроенная публика до сих пор не опросила врачей известного профиля – что они думают о феномене Фарион?

Как известно, Александра Коллонтай долго не могла забыть матроса-садиста-алкоголика Дыбенко, пока на дипломатической стезе не сошлась с французским коммунистом Марселем Боди. Наверное, он сумел хоть что-то разбудить в душе революционерки, потому что на старости лет она ему писала: «Это не жизнь, это пытка… Мы проиграли. Идеи рухнули, друзья превратились во врагов, жизнь стала не лучше, а хуже. Мировой революции нет, и не будет. А если бы и была, то принесла бы неисчислимые беды всему человечеству». Какая человеческая трагедия в величии прозрения.

Будет ли нечто подобное с г-жой Фарион? Сдается, что некая мессианская печать, будто явилась она на землю спасать Украину, украинок и украинцев – прилепилась к ней навсегда. А может, она жжет глаголом, чтобы банально забыться – способ давний и детально описанный в специальной литературе.

Только вот будет ли ей свой «Марсель Боди»? Став баррикадным идолом почитателей «Свободы», поднявшись, соответственно, в партийной иерархии, она вполне могла рассчитывать, что после разлуки с Семчишиным повезет и ей. Но, как известно, человек предполагает…

Увы, в Украине всегда найдется некий альфонсенко, готовый за некие блага если не на все, то на очень многое. Опять же, не все, далеко не все готовы, подобно гоголевскому философу Хоме Бруту, сказать старухе, шедшей «прямо к нему с распростертыми руками»: «Слушай, бабуся! Теперь пост; а я такой человек, что и за тысячу золотых не захочу оскоромиться!».

Означает ли это, что никто не поможет Фарион оглядеться вокруг, посмотреть на мир иными глазами? Означает ли это, что никогда Фарион, как Коллонтай, не помудреть, не остыть от сжигающего пламени революционного огня?

Пока же она заполонила всю Украину своими идеологемами, настоянными на ксенофобии и прочих «политических извращениях», от которых у приличных людей от Варшавы до Вашингтона с захватом Тель-Авива волосы дыбом встают.

Почему они не встают у приличных людей из украинского политикума – нужно спрашивать либо у них, либо у тех, кто все эти годы пестовал «Свободу», лепя из пламенных коммунистов (лидер Тягнибок за молодостью лет в КПСС не состоял, а в комсомоле активничал, а как же!) столь же взрывоопасных национал-революционеров.

Только у самой Ирины Фарион спрашивать не стоит. Бесполезно. В этом – ее единственное отличие от прототипа из 1917 года.

Источник: Власти.нет