Корреспондент проник в ряды диких торговцев на пляжах Крыма.

Самодеятельный общепит в Крыму давно достал не только отдыхающих. Продавцы медовой пахлавы, пирожков с картошкой, «термоядерных» трубочек и прочей снеди сидят в печенках и у сотрудников СЭС. Наша газета решила внедриться в «чебуречную мафию», чтобы понять, как протекают ее трудовые будни. Выяснилось, что они жаркие, иногда опасные и политы настоящим соленым потом.

ВОРОТИЛА ЧЕБУРЕЧНОГО БИЗНЕСА СОГЛАСИЛСЯ ПОМОЧЬ

Получив задание от редакции, я отправился в один из прибрежных поселков, где некогда постоянно отдыхали мои родственники, и снял там жилье. В советские времена, когда ни о какой выносной торговле и речи не шло, пирожки с ливером по 4 копейки и чебуреки по 7 здесь продавали в единственном кафе, которое в народе прозвали не очень романтично — «Таракан». Из-за местного «пейзажа»: затертая клеенчатая скатерть, пол-литровые пивные бокалы со щербинами, соль и крошки на столе, повсюду жир и откормленные рыжие прусаки.

«Пляжный» общепит начал набирать обороты в середине 90-х, когда столовки закрылись, а частники вызвались утолить аппетиты голодных курортников. До сих пор их монотонный ассортимент не изменился.

Сначала я решил провести разведку: вычислить потенциальных «конкурентов», выведать их тактику и приемы.

 — Почем ваши чебуреки? — спросил я проходившую мимо загорелую женщину с торбой.

Та присела рядом, открыла сумку и начала рекламировать ее содержимое:

 — Горячие, только что из печки! По пять гривен…

Пересоленный пирожок, в котором вместо мяса оказался в основном лук, меня не впечатлил: 

 — Слушайте, тут раньше много лет ваш коллега торговал. Он что, уже завязал с чебуреками?

 — Алим, что ли? — переспросила женщина. — Он теперь делает только на заказ. Но у него дорого — по шесть гривен!

Узнав адрес опытного чебуречника, я выяснил, что у него бизнес пошел в гору — теперь Алим кормит серьезных клиентов, в том числе руководство курорта. «Его-то мы и возьмем в «инструкторы», — решил я.

Никаких официальных разрешений на производство пищи у моего нового знакомого, конечно, не оказалось. Чтобы легализовать свою деятельность, Алиму пришлось бы регистрировать ЧП, идти в Пенсионный фонд, налоговую, СЭС, побывать у пожарных, энергетиков, водоканала, экологов…

 — Да я лучше покормлю их пару раз за лето, — признался мужчина. — Они от пуза налопаются и не трогают.

Все вырученные деньги предприниматель тратит на свое «производство» и обучение дочери в институте. После долгих уговоров и выпитой бутылки водки кулинар согласился стать моим наставником в нелегком чебуречном бизнесе.

 — Встречаемся завтра утром на базаре. Чтобы в 7 часов как штык в мясном павильоне, — предупредил он.

«КАК ДЛЯ СЕБЯ!»

Спозаранок, продрав глаза, я помчался на рынок. В кармане лежали 100 гривен, выданные в редакции. Интересно, скольких курортников я смогу «осчастливить» сегодня?..

 — Иди выбирай говядину, — скомандовал Алим. — Килограмма мяса на двадцать штук хватит. Можешь еще свинины прикупить граммов триста…

Я начал рыскать среди прилавков. Инструктор сказал: «Готовим, как для себя, поэтому надо брать лучшее».

 — Ты чего пришел, цены спрашивать или покупать? — не выдержала тучная продавщица.

 — Хватит глаза мозолить, бери!

И она мастерски отсекла широким ножом кило двести от лопатки. Рассчитавшись, я вернулся к Алиму.

«Чебуречный гуру» вскинул авоську на руль старенького велосипеда, и мы двинулись к бакалее.

 — Муку выбирай крымскую, высший сорт. Масло вот это, — указал Алим на литровую бутылку.

 — Так за него хотят 11,80, — возразил я. — Рядом по 9,50.

 — Снова повторяю: как для себя! Тебе клиентов прикормить надо. Твой товар должен понравиться.

Затарившись луком по 6,20 и яйцами за 6 гривен десяток, мы поторопились домой.

ЧЕМ РАЗВОДЯТ ФАРШ

 — Электромясорубку я тебе не дам, — сказал Алим и протянул обычную. — На, крути…

Пока я маялся, напарник замесил тесто и ловко раскатал 25 лепешек.

 — Закончил? Нашинкуй вот эти две луковицы, — велел Алим. — Но-но! Помельче. Теперь подсолим и чуть добавим водички, чтоб было пожиже.

Перемешав фарш, специалист резюмировал:

 — А вот нечистые на руку кулинары и луком злоупотребляют, и тертый картофель вместо хорошего мяса подмешивают!

…На часах было только 9 утра, а с меня уже сошло семь потов. Не кухня, а камера пыток какая-то!

Алим водрузил сковородку на плиту и налил граммов 200 растительного масла.

 — Теперь смотри, — он взял чайную ложку и, зачерпнув мяса, положил его в блин. — Три ложки, не меньше! О-па! — и, завернув края, обрезал тесто. — А вот чудо-машинка, — с гордостью показал «гуру» фигурное колесико с ручкой. — Не казенная, специально заказывал на заводе. 10 советских рублей отдал!

Мужчина ловко окунул первый украшенный узором чебурек в кипящее масло и взялся за следующий. 

 — Давай переворачивай этот и следи за вторым, — скомандовал он. — Минута — и чебурек готов, запомни. 

А сам снова кинулся к доске, бросил фарш, завернул края блина и — вжик! — проехал колесиком по его краю.

О ЧИСТОТЕ

Если бы не жена моего наставника, то первая партия товара наверняка пошла бы коту под хвост. Фаина помогла, аккуратно уложив готовые румяные пирожки в железный казан. 

 — Сковородку в сторону! — закричал Алим. — Фаина, ты ее вымой, а мы на пляж.

Инструктор заставил меня немедленно вымыть руки с мылом. После чего я снял фартук и пропахшую маслом футболку, натянув вместо нее новую с логотипом «Комсомолки», и влез в шлепанцы.

 — Запомни, продавец должен быть чистым и опрятным! — назидательно пропел мастер. — Никакой грязи под ногтями, запаха пота из подмышек, щетины на лице. Ну, вроде ничего. Вперед! Жаль, шляпу ты не взял: припечет.

Алим посадил меня на свою ретровеломашину и покатил к пляжу. Король чебуреков отчаянно жал на педали и несся по кочкам, не щадя моего мягкого места. Лавируя между ямами, прыгая по ухабам, он то и дело покрикивал:

 — Как хорошо, что все это для меня уже позади. И вообще умнее было бы на машине поехать.

 — Нет, — стуча зубами, отозвался я. — Надо, чтобы по-настоящему!

НАКАЗАНИЕ ЗА СТАРАНИЕ

 — Ничего не потерял? — поинтересовался минут через пять «гонщик». — Тогда дерзай! Вот твой пляж и твои курортники, будь они неладны. Когда продашь, подгребай сюда, — и Алим, сладко затянувшись сигаретой, бухнулся на песок в тени под деревом.

Я взглянул на часы: почти 10. Подтянул сумку повыше и начал свой дебют на пляже.

 — Чебуреки горячие! — запинаясь, обратился я к загорающим людям. Смотреть в глаза «зрителям» было стыдно. Я поочередно краснел и бледнел одновременно. — Чебуреки крымские! — возвысил я голос, стараясь привлечь внимание. 

На меня зыркали не то с пренебрежением, не то с ненавистью.

 — Опять кошатину принес! — съязвили две толстые тетки в закрытых купальниках.

 — Нет, эти из собачатины, — возразила их соседка.

 — Да вы что, я ж как для себя делал! — попытался я возмутиться.

 — Проваливай отсюда! — порекомендовали мне пляжники. — Мы и сами готовить умеем.

 — Чебуреки! Чебуреки! Кому чебуреки?! Горячие чебуреки! — назло им затянул я снова. 

Вдруг кто-то в толпе поднял руку. Неужели?!

Подошел к мужчине в синих плавках. Он, не торгуясь, взял сразу пару и протянул сто гривен. К этому я оказался не готов — сдачи не имелось.

 — Обождите, — прошептал я и кинулся к Акиму. Тот, усмехаясь, дал мне свой кошелек на ремне.

 — Тут двести гривен мелочью. Потом вернешь.

Отсчитав сдачу, окрыленный первым успехом, я побрел дальше. Внезапно дорогу мне преградила конкурентка.

 — Ты чей? — прошипела она.

 — Сам по себе! — гордо заявил я и зашагал вперед. 

Но далеко уйти мне не удалось. Возле спасательной станции моей персоной снова заинтересовались. Эти ребята выглядели более настойчивыми. Подножка — и я распластался на песке.

 — Ах вы, сволочи! 50 гривен на мясо — коту под хвост?! Вертел их, мучился! Зад отбил на велосипеде! Стыда натерпелся! А тут вы… — вскипел я, «запикав» добрым русским матом.

Но парни решительно перебили: 

 — Давай проваливай, пока жив!

И тут загорелый верзила, поигрывая мускулами, запустил в мой казан пригоршню песка.

 — Вы че, козлы? Да я в милицию буду жаловаться!

 — А мы в СЭС! — осклабились они. — Где твоя санитарная книжка?

С десятью гривнами выручки и испорченным товаром я возвратился в холодок к Алиму.

 — Что за беспредел тут у вас?

 — Надо уметь договариваться. Хочешь, помогу, но половину денег мне.

 — Тогда я даже на ноль не выйду! Это ж невыгодно!

 — Даю совет: прибейся к кому-то, напросись в реализаторы. Только так сумеешь поработать…

НОВОЕ МЕСТО И ОСЫ

Честно говоря, не знаю, чем я обаял продавщицу Веру, приехавшую на ЮБК из Керчи. Но женщина-реализатор, шестой год кряду топтавшая летом горячий пляжный песок, почему-то согласилась взять меня в напарники.

 — Бери сумку и ступай рядом, — приказала она. — Только молчи, студент. Не пугай клиентов.

 — Чебуреки горячие, самса слоеная, пахлава медовая, пирожки с картошкой! — привычно загорланила она. У меня аж уши заложило. 

Веру подзывали то слева, то справа, и она неутомимо порхала среди подстилок.

 — Нельзя ли помедленнее? — заныл я. — Едва поспеваю.

 — Будешь тормозить, всех клиентов упустишь и не продашь ничего, — назидательно заметила пляжная фея.

Сладости в основном раскупают женщины с детьми.

За полчаса мы форсировали километровый пляж с одного конца на другой! Вдруг Вера выудила из кармана передника старенькую мобилку и произнесла: 

 — Я возле решетки. Давай вези! Штук 20. Нет, лучше 25!

Едва я присел под каким-то чахлым деревцем, как подкатил на мотоцикле племянник моей начальницы. Сергей привез порцию «боеприпасов» в черном полиэтиленовом пакете… для мусора.

Пока моя партнерша перебрасывала товар в свой короб, я схватил поднос со сладостями. Вокруг тут же нагло закружились осы, от которых я попытался брезгливо отмахнуться.

 — Бесполезно, — услышал я. — Хотя сейчас еще ничего. Вот в августе их тьма-тьмущая. Тогда мы пахлаву перестаем носить. Чтобы ты знал: в отличие от пчел, оса умудряется жалить несколько раз…  

МНЕ ПРОСТО ХОТЕЛИ ОТОРВАТЬ НОГИ

Возле спасательной станции мы встретили моих недавних обидчиков. Легким жестом они подозвали мою «бригадиршу». Две минуты объяснений — и нам дали зеленый свет.

 — Чего они хотели? — полюбопытствовал я.

 — Оторвать тебе ноги, — жестко ответила Вера. — Все нормально. Работаем…

Пахлава из моих рук шла нарасхват. Дети спрашивали цену, а потом радостные бежали к родителям. Редкий папаша откажет родному чаду в удовольствии. Ах, как я люблю вас, щедрые родители!..

 — Скажите, пожалуйста, а трубочки у вас есть? — с сильным московским акцентом спросила женщина, покрытая толстым слоем крема от загара.

 — Нет, только пахлава, и она лучше!

 — Ничего ты не понимаешь, — отрезала дама. — Будут трубочки, приноси.

 — На каждый товар свой покупатель, — вмешалась Вера. — Ты не хами.

 — А могу я перекупить у кого-нибудь эти трубочки, чтобы тетке подогнать?

 — Не вздумай! Торговать надо только своим товаром. И за качество ты сам несешь ответственность. Пойдем лучше к тому навесу. Там мои постоянные клиенты, которые просят к 12 часам доставлять им десяток чебуреков. Одиннадцатый я дарю им бесплатно.

 — У вас пирожки с картошкой? — спросили три девушки с такими крупными формами, что я чуть не выпалил: «Куда же вам еще?!» Но открыл короб и гордо продемонстрировал свой «джентльменский набор»: пахлава, чебуреки, пирожки. Последние им внушили больше доверия, и они взяли целых шесть штук… 

РАСПОРЯДОК ДНЯ ПЛЯЖНОГО ОБЩЕПИТА

Пока мы ждали свежую порцию чебуреков, Вера объяснила, что приезжает на заработки уже шестой год. 

 — Ты парень вроде нормальный, — похвалила она меня. — Завтра получишь сумку и сам будешь продавать. С каждого чебурека — гривна тебе.

Далее мне дали понять, что торговля на пляже только на первый взгляд происходит хаотично. На самом деле имеется свой распорядок дня. Первыми появляются пацаны и девчонки, таскающие орешки, трубочки и семечки. Потом подтягивается молодежь с вареной кукурузой. А часам к 10-11 вступает в бой «тяжелая артиллерия» с популярными мясными пирожками.

 — Все просто, — пояснил позднее Алим. — К этому времени люди проголодались и хотят чего-нибудь мясного. Спозаранку бродить без толку…

А завершает «бомбежку» голодных курортников набег браконьеров. Они несут вяленую и копченую рыбу — товар для тех, кто уморился на жаре и потягивает пиво.

МАЛОЛЕТНИЙ «РЭКЕТИР» И ВЗРОСЛОЕ ХАМЛО

Утром мы собрались у спасательной станции. Я пришел, как велели, к 10 часам. Вера на моих глазах внесла в «кассу взаимопомощи» 20 гривен. Эти деньги якобы идут на так называемую уборку пляжа. Бабки собирал щуплый мальчишка — видать, родственник верзилы, хотевшего оторвать мне ноги. Парень ни с кем не церемонился, разговаривал дерзко, почесывая живот.

 — Почему так много? — спросил я у него. — Это каким законом определено?

 — Самый умный, что ли? — опешил малолетний «рэкетир».

 — Есть решение поселкового совета, — вмешалась Вера. — Надо — дадут квитанцию. Не парься, деньги отобьешь…

С двумя сумками наперевес и кошельком через плечо я вступил на тропу самостоятельной торговли. Народ меня больше не пугал, я его тоже. Торгаши на встречном курсе подмигивали, как коллеги коллеге…

Присев возле очередного покупателя, я внезапно боковым зрением заметил, что справа появился мужик атлетического сложения. «Господи, что за невезуха, — пронеслось в голове. — Товар ведь на этот раз не мой!»

 — Слушай, земляк, — ласково обратился ко мне качок. — Ты тут больше не ходи.

 — Да я вроде не сам, за все везде заплачено. 

 — Не, братан, ты меня не понял. Видишь — кабак, видишь — люди. Они не хотят тебя тут видеть.

Я подхватился и спешно унес ноги из опасной зоны. Позднее спросил у Веры, что произошло.

 — Я забыла тебе сказать — там ходить нельзя. Кафе принадлежит одному очень влиятельному человеку. У него своя кухня, свои пельмени, пирожки, булочки, и если курортники налопаются твоих чебуреков, то к нему никто не придет. Вот он и платит СЭС и ментам, чтобы те нас гоняли. Ты еще легко отделался.

ГДЕ ЖЕ ОНИ ПРЯЧУТ ДЕНЬГИ?  

Вы не поверите, но заначек у фактически голых пляжников — будь здоров! И, кстати, такого числа крутых «лопатников» я не видел никогда в жизни. Передо мной раскрывали портмоне из крокодиловой кожи, кошельки, отделанные камушками… Купюры появлялись из купальников, плавок, пляжных тапочек, ласт, масок для подводного плавания, книг и журналов.

Причем за целый день лишь одна девушка рассчиталась со мной без сдачи, найдя пятерку и одну гривну! Остальные — только крупными бумажками.

К середине трудового дня я поймал себя на мысли, что знаю половину отдыхающих в лицо. Вон под теми навесами чаще всего располагаются семейные, ближе к морю — развязная молодежь, справа — упыри, которые вечно хамят, слева — спортсмены…

К вечеру мне стало казаться, что я похож на верблюда, бороздящего барханы без воды и пищи. В душе зародилась ненависть к тем, кто лакал пивко из покрытых испариной пластиковых стаканчиков и стеклянных бутылок. Ладно бы в придачу чебуреки покупали, а то трескают дурацкие чипсы. Постепенно мне стали противны и те, кто лизал мороженое, плескался, играл в карты, катался на «бананах». Я дико презирал трутней, греющих пузо, в то время как мы пашем! Целый день перешагивая через их бледные, с облезшей кожей, волосатые тела… 

ЭТОТ «БИЗНЕС» МНЕ СНИЛСЯ ВСЮ НОЧЬ

Наконец я отстрелялся и сдал Вере выручку. 

 — Да ты на 370 гривен наторговал! — похвалила она. — Неплохо для начала. Держи свои 37. Вот посмотришь, завтра будет лучше, клиенты сами начнут подзывать. Ты им, главное, улыбайся и не хами.

 — Нет, завтра не приду, — еле ворочая языком, сознался я. — Надоели они мне. И вообще запарился.

 — Отдохнешь, когда пойдет дождь, — сказала эксплуататорша.

Ну, конечно, она же с моей помощью заработала как минимум 70 гривен (по две с каждой пахлавы и 1,50 с чебурека). Держать такого наемника выгодно!

 — Вот увидишь, завтра они сами будут спрашивать: «Куда делся этот комсомолец?» — улыбаясь, тыкала тетка в мою грудь, где красовалась надпись «Комсомольская правда».

 — Может, мне лучше кукурузу продавать? — встрепенулся я. — Взял за пятерку початок, за полчаса сварил и толкнул за червонец. И никакого труда.

 — Халявщики они, — презрительно скривилась Вера. — Но тогда еще проще заняться креветками. Найти местных алкашей, они сачком выловят тебе их полное ведро, отварят в грязном тазике на костре и уступят за бутылку. А ты шуруй по 10 гривен за стакан.

 — Неужели правда?

 — Конечно! Импортные мороженые морепродукты мало кто покупает. Тут ведь рентабельность требуется.

 — Ладно, завтра приду, — смягчился я. — Только давай по две гривны с чебурека?

 — Согласна, если ты на мясо каждый вечер будешь сбрасываться по полтиннику и еще столько же — поварам…

Всю ночь мне снился один и тот же кошмар: я лежу на пляже, а вокруг тишина, поскольку милиция не пускает беснующихся за изгородью продавцов. Те лишь раскрывают рты, но ничего не слышно. Наверное, лишь я один понимаю, что выводят их губы: «Горячие чебуреки, самса слоеная, пахлава медовая»… 

Назад к «бизнесу» я, конечно, больше не вернулся.

Фото автора

ОФИЦИАЛЬНО

Милиция должна реагировать

Олег ТАРАСОВ, заместитель начальника Главного управления по защите прав потребителей и торговле Совета министров АРК:

 — Разрешение на право ведения торговой деятельности выдают местные органы власти. Они же определяют место для точки. Отклонение на шаг влево или вправо карается. Все, что за рамками установленной границы, считается стихийной торговлей. Сотрудник милиции или участковый обязан прекратить безобразие и составить протокол. Конфискованная продукция отправляется на специальный склад либо утилизируется.

В случае пищевого отравления чебуреком или еще чем-либо на пляже доказать вину торговца сложно. Ведь чека о приобретении той же пахлавы у вас нет. Придется обращаться в суд или в поселковый совет, приложив к заявлению результаты анализов и заключение врачей. 

ЗВОНОК В СЭС

«Люди сами травят себя»

Екатерина СЕРЕБРЕННИКОВА, заместитель главного государственного санитарного врача СЭС АР Крым:

 — То, чем вы занимались на пляже, чистой воды стихийная торговля. Выносная — это когда стационарная точка оборудована водой и канализацией, а продукция реализуется в заводской упаковке. Мороженое, пиво — например. Продавать чебуреки вам бы разрешили при наличии холодильника, способного поддерживать температуру минус 12 градусов в течение суток. 

Пока люди сами не прекратят покупать у таких продавцов, они так и будут травиться.

РЕЦЕПТ ОТ АЛИМА

На 24 чебурека

Из муки (около 700 граммов) делаем тесто. Никаких яиц, желтков и пр. Только слегка подсоленная вода.

Один килограмм говядины перекручиваем на фарш. Берем две средние луковицы и крошим мелко-мелко. Вместе с черным перцем добавляем в фарш, подливаем соленой водички (чтобы было посочнее). Перемешиваем.

Граммов 200-300 подсолнечного масла вливаем в сковородку. Так, чтобы покрыть дно на 1 сантиметр. Жарим. Не дольше минуты каждую сторону.