Дефолт в Украине: предпосылки, риски и последствия-2

По мнению экспертов, через пару месяцев риски дефолта станут очевидными, если не будет изменена экономическая политика. В «докладе» Пинзеника есть фраза, что все больше жизненно важных систем Украины балансируют на грани возможного…

По мнению экспертов, через пару месяцев риски дефолта станут очевидными, если не будет изменена экономическая политика.

Юрий Романенко: Вопрос к Валерию Гладких, не совсем касающийся дефолта вопрос, но требующий разъяснений. В «докладе» Пинзеника есть фраза, что все больше жизненно важных систем Украины балансируют на грани возможного. Эта ситуация имеет место во многих отраслях и ряд экспертов говорят о том, что в Украине этот кризис может привести ко второй волне деиндустриализации. Первая волна была в начале 90-х годов, когда многие секторы, например машиностроение, были фактически уничтожены. Теперь, этому процессу могут подвергнуться базовые секторы экономики, которые составляли ее костяк на протяжении последних 10 лет — это металлургия, газовая промышленность, химическая промышленность и так далее. На ваш взгляд, насколько серьезная угроза деиндустриализации, является ли она серьезным фактором который может оказать на ближайшие пять лет большое влияние на ситуацию в стране. Поскольку, если этот процесс развернется, то у нас начнутся эмиграционные потоки, будет меняться уклад жизни в больших, средних и малых городах, привязанных к промышленному сектору.

Валерий Гладких: Если вспомнить какая структура у нашей экономики, экспортно-ориентирована была до недавнего времени, с большим удельным весом крупных предприятий, энергоемких — это металлургия, химия, и ориентированных на экспорт. Для экспортеров, чем хуже в стране, чем больше падает гривна, тем лучше. По той причине, что они становятся более конкурентоспособны со своей продукцией на внешних рынках. Поэтому говорить о деиндустриализации нельзя. Наоборот, индустриализация, но какая по качеству? Извращенная, мы можем обратно вернуться к состоянию экономики, в которой будет превалировать неэффективное производство с низкой добавленной стоимостью, ориентированной на экспорт. Может повториться аналогичная ситуация 98-го года, когда Украина получила конкурентные преимущества по результатам кризиса из-за падения курса гривны, когда снизились издержки производства на оплату рабочей силы, при том что были дешевые энергоносители в то время. Тогда то дало толчок экономическому росту и последующему росту доходов населения.

Хотел бы вернуться к вопросу, возможен ли дефолт Украины, если да, то какие факторы могут его предопределить. Я читал доклад экспертов ООН, они указывали на риски дефолта, они указывали на проблемы в украинской экономике — это несбалансированный бюджет, это не взвешенная, не жесткая монетарная политика, отсутствие целого плана действий в экономической сфере, высокая инфляция, значительный накопленный валовой внешний долг. Они изложили все это достаточно корректно. Проблема в том, что Юрий процитировал интерпретации наших специалистов, которые немного спутали два понятия — валовой долг и государственный долг. Так вот валовой долг включает и государственный долг, и долги банковского сектора, и долги предприятий внешним поставщикам, если это товарные кредиты, или внешним кредиторам.

На сегодняшний день внешний государственный долг составляет прямой и гарантированный, 17 миллиардов долларов. Это 15 % ВВП. На обслуживание этого долга в бюджете на 2009 год необходимо полтора миллиарда долларов. Может ли государство справиться с сегодняшней долговой нагрузкой? Может. Есть небольшие риски обменного курса. Закладывалось в бюджет исходя из курса 7.5, сейчас курс 8, в дальнейшем есть тенденция его снижения. Но это увеличение не настолько критично, чтобы сказать, что завтра дефолт государства наступит, и оно скажет, что не может обслуживать свои обязательства. Но, в чем я вижу проблемы, это в том, что растут риски государственного дефолта. Эти риски обращаются на государство с частного сектора, со стороны банков и со стороны украинских предприятий. Постараюсь объяснить взаимосвязи. Зафиксируем долговые обязательства государства по обслуживанию, они в этом году составят полтора миллиардов долларов. К ним может прибавиться гарантированный долг Нафтогаза и Укравтодора. Гарантии предоставленные Минфином или государством по их долгам и если эти монополии объявят дефолт, то обязательства по ним должно будет нести государство.

По Укравтодору проблема вообще большая, потому что если он объявляет дефолт, то по его обязательствам Морган Стели может требовать досрочного погашения кредита, который предоставлен на год — это миллиард долларов. Долги Нафтогаза могут вылиться еще в один миллиард долларов. В сумме это составит 4.5 миллиардов долларов, сможет ли бюджет покрыть это все? Думаю,  что сможет, если напряжется. Это первый фактор,  который увеличивает риски государства приближения к дефолту.

Еще один фактор, который может повлиять на приближение Украины к дефолту в этом году. По оценкам JP Morgan превышение спроса на валюту над ее предложением в будущем году может варьироваться от нуля до 30 миллиардов долларов. То есть ноль, это когда все хорошо, все нормально, и дефолта нет. Базовый сценарий 14 миллиардов долларов. Пессимистический сценарий порядка 30 миллиардов долларов. Откуда он берется?

Во-первых, государству надо оплачивать свои внешние долги, банкам необходимо погашать долги, а которые они влезли, для обеспечения кредитования здесь, есть долги предприятий, это товарные кредиты. Есть спрос населения на валюту, в этом году население купило на 6 миллиардов больше, чем продало. Если будет продолжаться высокая инфляция, будет продолжаться падение курса гривны, то, конечно же, население будет стремиться защитить свои сбережения, переводя гривну в твердую валюту. Сценарий следующий. Частично долги частного сектора — банков и предприятий можно будет покрыть. Материнские структуры украинских банков смогут рекапитализировать своих дочек в Украине. Предприятия смогут частично покрыть текущие долги, но остается непокрытый разрыв по базовому сценарию 14 миллиардов долларов. Он учитывает то, что Украина в следующем году уже получит 9.5 миллиардов долларов, остаток займа МВФ. Так вот Украина в 2009 году может этот остаток средств может не получить по простой причине, что бюджет не сбалансирован, его дефицит составляет 3 ВВП, хотя в меморандуме с МВФ подписывался бездефицитный бюджет. Там было также указано, в что внутренние заимствования чистые, 54 миллиарда гривен пойдут на рекапитализацию коммерческих банков, а не на бредовые инфраструктурные проекты по типу достройки домов, кредитование сельского хозяйства, поддержка секторов, которые обеспечивают занятость и так далее. Можно сказать, что этих денег не будет. Уже идут разговоры о том, что мы получим в лучшем случае половину, а может и меньше, все к тому идет. Правительство делает все возможное чтобы идти в этом направлении, и не получить эти деньги.

Следующее,  говорилось в меморандуме, что НБУ будет продолжать гибкую политику валютного курса и не будет его удерживать на уровне 6, 7,8, или 9 гривен, то есть курс будет варьироваться в зависимости от спроса и предложения. Сейчас наоборот идет атака усилить контроль за НБУ, устранить все возможности перехода к гибкому валютному курсу, а этим мы спалим наши резервы в 30 миллиардов. В конечном итоге, если эта политика будет продолжаться, то в зависимости от интенсивности продолжения, дефолт может случиться или летом или осенью. Если правительство установит контроль над НБУ, залезет к нему в карман, напечатает гривну и покроет дефицит бюджета, который уже есть по январю и который завтра будет еще, то все это резко увеличивает риски дефолта.

Что необходимо сделать, для того чтобы избежать дефолта? Наверное, необходимо прежде всего, решить проблемы финансового сектора. Я не согласен с Лановым, в том, что он говорит, что политика НБУ должна быть такой, что он должен давать рефинансирование под кредитование инфраструктурных проектов, или чего ли то не было. Извините, но это выпуск денег в экономику. Если в экономику заходит дополнительная гривневая масса, притом что объем долларов остается таким же самым, резко растет спрос на валюту. И курс гривны падает до 8-9, в зависимости от того, сколько денег выпустит в оборот НБУ. Автоматически происходит смена валютного курса. Коммерческие банки оказываются в состоянии, когда они не могут обслуживать свои обязательства. Потому что они тоже покупают валюту на внутреннем рынке и выплачивают свои долги. В свою очередь у коммерческих банках возрастает риск неплатежей по займах, которые у них взяли население, предприятия, и так далее. Банки начнут массово закрываться, будут вводить временные администрации, как это было сделано в отношении Проминвестбанка, как это было сделано вчера в отношении Укрпромбанка. Это означает мораторий на удовлетворение требований кредиторов, то есть держателей депозитов. Народ начинает массово изымать свои депозиты и т.д.. Принято решение о невозможности досрочного изъятия депозитов, так народ и предприятия вообще не будут доверять банковскому сектору, все будет обналичено и перейдет на расчеты в долларах. Резко возрастет спрос на валюту и это приведет к вздорожанию обслуживания внешнего долга и бюджета в том числе. Давайте посмотрим на наш бюджет, сбалансирован он или нет. Можно ли от чего отказаться, ради того чтобы увеличить гривневую сумму на обслуживание внешних долгов, а там таких средств нет. Можно урезать заработную плату, но в этом году никто на это не пойдет, ни правительство, ни коалиция, ни оппозиция.

Единственный выход, это, наверное, то, что НБУ напечатает денег, а это подстегнет инфляцию. Второй вопрос, на что можно использовать эти напечатанные деньги. Можно дальше стимулировать разговоры о социальной защищенности, стимулировать инфраструктурные проекты, и тем самым еще больше подстегивать инфляцию, или попытаться  поддержать от спадания в коллапс банковский сектор.

Последнее, о чем я хотел сказать, это о том, что некоординированность   политики — это главный фактор риска в украинской экономике. Правительство проводит свою не взвешенную политику, что видно по не реальному бюджету, НБУ, в свою очередь, тоже пытается действовать в правильном направлении, но совершает массу ошибок. Да, там есть коррупция в распределении финансирования, надо признать, что НБУ не умеет действовать в режиме плавающего валютного курса, как это показывает его неэффективные попытки управлять курсом, интервенциями и аукционами. Но, он что-то пытается делать. Установка контроля над НБУ, переподчинение его целям правительства, которые далеки от целей стабилизации, вот это может усугубить ситуацию. Если я в декабре месяце был настроен более оптимистично, то действия правительства в январе, они усилили мой пессимизм в отношении того, сможет ли Украина выйти с сегодняшней ситуации с меньшими потерями. Сейчас у меня ощущения, что мы все больше и больше движемся к ситуации, когда Украина, возможно, объявит дефолт. Если ничего не изменится, то через пару месяцев риски дефолта станут очевидными.

Я не упомянул о последнем факторе — это цена на газ. Несмотря на бодрые заявления Нефтегаза, неурегулированными остаются проблемы одиннадцати миллиардов собственности РосУкрЭнерго в подземных газовых хранилищах. Если правительство, проигнорировав закон, сможет отобрать этот газ, то цена для потребителей будет несколько ниже. Если не сможет, то это резко увеличивает риски дефолта самого Нефтегаза, и подтянет еще проблемы в секторе промышленности. Потому что цена газа для промышленных потребителей рассчитывается исходя их более высокой базовой ставки на границе Украины. Сейчас идет речь о том, что он будет стоить 500 долларов. Это означает в дальнейшем падение доходов в бюджет, невозможность предприятий и частного сектора обслуживать свои долговые обязательства, снижение кредитных рейтингов и далее в это треугольнике или квадрате проблем Украина так и будет ходить. По моему мнению, единственный выход это принять не популярные меры. Сбалансировать бюджет и для правительства и для НБУ проводить четкую политику в направлении инфляционного таргетирования и управления денежной массы в экономике с тем, чтобы снизить инфляционное давление. Спасибо.

Юрий Романенко: Спасибо. Есть вопросы у журналистов?

Журналист: А можно провести другую политику, разорить банки, списать корпоративный долг, ввести новую валюту, национализировать банковскую систему, можно и таким путем пойти? Зачем сейчас перекладывать риски на население?

Олег Устенко: Важный момент состоит в том, что вы действительно правы. Когда речь идет о том, кого мы защищаем, мы должны иметь себе четко расставленные приоритеты, кого мы защищаем. И первых кого нужно защищать — это налогоплательщиков, нас с вами, это первая группа, которая должна быть защищена, если речь идет о банках.

Вторая группа, которая должна быть защищена это депозитарии, люди которые вкладывали свои деньги на депозитный счет, они должны быть защищены. Должна быть масса гарантий того, что с их деньгами ничего не случится, чтобы не произошло, с каким бы то ни было банком.

Третья группа, после того, как первые две защищены, это непосредственно владельцы банков, это потом их надо защитить. Они должны быть наказаны, они это люди которые отвечают за стратегию, которую проводил их коммерческий банк. Рисковая стратегия, если они кредитовали без справок о доходах, если кредиты давались под чайники и самовары, значит, эти банки должны пострадать. Остальные, которые вели правильную, разумную политику, они объективно не пострадают.

Журналист: Есть ли какие-то расчеты, какая часть спекулятивная, а какая нет? Если говорить об этом, нужны какое-то аудиты, а сейчас ничего нет. НБУ 40 миллиардов гривен потратил в пустоту, это 20 % бюджета этого года, это 2.5 месяца работы страны, эти деньги делись неизвестно куда.

Олег Устенко: Вот почему здесь нужны четкие меры со стороны  НБУ и очень четкая, правильная, продуманная политика. Можно еще больше туда закачать денег, и не 40, а 140 миллиардов, вопрос в том, что это даст. Проблема состоит в том, что банки имеют некачественных заемщиков, есть большое количество некачественных долгов, которые весят на их счетах. Вот почему так важно провести аудит, чтобы понять, этот долг будет возвращен, а вот этот нет. Банк нужно очистить, нужно убрать эти токсичные счета, они должны быть выброшены со счетов банка, и восстанавливать то, что называется здоровым действующим механизмом. Так было сделано в 90-х годах в Швеции, многие банки пострадали, но первое, что было сделано, это был правильно сделан аудит, результаты аудита были раскрыты, налогоплательщики понимали на что тратятся их деньги, и если идет рефинансирование рекапитализация  банка, то эти деньги уже закачиваются уже только в хороший банк, а не в плохой банк. Банк, который имеет плохие активы, не может получить тоже самое, что получает банк с хорошими, не проблемными активами. Вот в этом проблема. Вы правильно ставите вопрос, но, то, что вы говорите, отказаться по платежам, объявлять технические дефолты для отдельных корпораций и банков, то не думайте, что это хорошо для всей экономики. Потому что проблема будет состоять в том, что сейчас уже будет сложно заимствовать на внешних рынках, а так вообще это станет невозможным, если мы будем показывать какая политика ведется со стороны государства, что мы поддерживаем дефолт, если я правильно вас понял.

Журналист: Нельзя ли вести еще один механизм, который можно было бы использовать?

Валерий Гладких: Я постараюсь ответить на ваш вопрос. Что касается рекапитализации 40 миллиардов гривен, которая была сделана во втором полугодии прошлого года. Эти деньги не были вывезены из страны. Банки не являются владельцами денег сами по себе. Они привлекают депозиты предприятий и населения и за счет этих депозитов, они кредитуют предприятия и население. Банки заимствуют на внешних рынках валюту и предоставляют здесь кредиты. То есть, эти деньги не могли быть вывезены. Банки могли бы сказать, что ты заемщик, ты купил кофеварку, срочно мне возвращай деньги, ты купил автомобиль, ты подписал кредитное соглашение на пять лет, меня не волнуют твои проблемы, возвращай мне все долги сегодня. Ты купил по ипотеке дом, так возвращай мне все немедленно. Банки могли бы такое сделать, но это невозможно. В том то и проблема. В чем причина финансовых кризисов в банковской системе, это разрыв ликвидности. Банки занимали более короткие деньги на внешних рынках, предоставляли более длинные займы на внутреннем рынке. Ситуация в Украине еще более усугубилась тем, что банки предоставляли длинные кредиты в валюте, при том, что заемщик не имел валютной выручки. Поэтому эти 40 миллиардов не были вывезены. Банки ответили по своим внешним обязательствам, оставив возможности внутренним заемщикам пользоваться товаром и продолжать иметь кредит на своем балансе без досрочного погашения.

Юрий Романенко: Они на эти 40 миллиардов купили валюту, ответили по своим долгам.

Журналист: Вот я вам и говорю, что они вывезли эти деньги за границу, этих денег в Украине нет. И то,  что вам сказал коллега это правильно, что прежде чем давать деньги на рекапитализацию должен быть аудит, чтобы понять куда и кому давать деньги. А сейчас никто не знает, куда они ушли.

Валерий Гладких: Вашим аргументам никто не противоречит, все должны в равной степени понести ответственность. И НБУ, который, не реагировал на это, а ему необходимо было ограничивать внутренние валютные кредитования, увеличивать норму резервирования по привлеченным средствам в валюте, проводить более четкий надзор по банковским секторам, не допуская проблем. Но, должны ответить частично и заемщики, которые при заработной плате в 1000 гривен влезали в 500 гривен займа, при этом взятых в долларах, это сумасшедшие поведение и не просчитанные риски. У банков была политика наращивать кредитный портфель, с тем, чтобы хорошо продаться, кое-то кто успел. Про банки зарубежные, с материнскими структурами я меньше всего переживаю, их материнские структуры поддержат. Но вот один банк столкнулся уже с проблемой, его мамка европейская рассматривает вариант его продажи тут в Украине. Она решила отказаться. Но в любом случае не правильно перекладывать ответственность на кого-то, или на заемщиков, или на владельцев, или на НБУ, все в равной степени должны понести ответственность. По моему опыту знаю, что банкиры уже предлагают заемщикам разделить риски. Предлагается пролонгация реструктуризации кредитов. Нельзя сказать, что на этой беде, на ухудшении экономической ситуации банки молотят деньги, это глупая политика. Это ухудшение активов банков и путь к банкротству. Большинство банков предлагают реструктуризацию и предлагают разделить эти риски. Со стороны государства необходимо оказать поддержку финансовому сектору  с тем, чтобы попытаться уменьшить риски коллапса всей банковской системы. С этой точки зрения действия Премьер-министра не очень продуманны, мне так кажется. Атаки на банк «Надра», который входит в десятку крупнейших, расшатывают финансовый сектор и подрывают доверие вкладчиков вообще. Падение двух-трех крупных банков может выпустить инфекцию на весь банковский сектор. Все пойдут изымать депозиты и переводить их в валюту. Какой будет курс никому неизвестно, НБУ не сможет его удержать на сегодняшнем уровне, и потом повалится весь банковский сектор, который потянет за собой в пучину кризиса и предприятия и бюджет.

Олег Устенко: По оперативной информации, которая есть у нас на сегодня, большинство иностранных банков, которые работают здесь, они могут быть уверенны в том, что мы договорились, насколько мы понимаем о поддержке своих материнских кампаний. Эти банки, скорее всего, не пострадают. По оперативной информации, которая у нас есть, многие корпоративные кредиты уже пролонгированы. Те краткосрочные обязательства, которые должны были быть выполнены, уже не нужно будет выполнять в кратчайшие сроки, потому что есть пролонгация. То есть, все сейчас будет направленно на то чтобы поддержать. Но, я согласен, что нужна разумная политика Министерства финансов, Кабинета Министров, регуляторных органов, для того чтобы урегулировать ситуацию и выйти из условий турбулентности с наименьшими потерями.

Валерий Гладких: Что сейчас необходимо иметь в бюджете, так это средства, которые при увеличении рисков можно было быстро влить в банковский сектор прозрачным способом так чтобы гарантировать, что банковский сектор не обвалится.

Олег Устенко: При этом, реакция должна быть мгновенной, если мы видим что банк испытывает проблемы, и уже проведен аудит, то в течении одной ночи должен быть решен вопрос о том, что этот банк будет спасен.

Валерий Гладких: Сейчас проблема в том, что в стабилизационном фонде денег пока что нет. И там хотя бы денег хватило на рекапитализацию, а их пытаются растащить по ведомствам. Собираются дома достраивать, идет речь о кредитовании сельского хозяйства. Сейчас в срочном порядке нужно в законодательном поле урегулировать правовые основы участия государства в рекапитализации коммерческих банков. И порядок использования средств стабилизационного фонда, чтобы эти средства не были растянуты по чуланам, чтобы они пошли на те цели, на которые они изначально планировались. И последнее, государству надо следить за своими международными обязательствами, потому что их невыполнение означает неполучение внешних займов, причем что от других эти деньги получить невозможно, или получить под огромный процент.

Юрий Романенко: Олег, когда вы сказали о том, что украинские банки реструктуризировали краткосрочные кредиты, это интересная информация. Потому что вы в октябре прошлого года здесь же говорили, что с октября 2008 года по декабрь 2009 мы должны были выплатить порядка 35 миллиардов корпоративных долгов, в первую очередь. Получается, что эта сумма уменьшилась. Насколько?

Олег Устенко: Она уменьшилась значительно. Это сложно оценить, конечно, это прикидки, но в нашем центре необходимость финансирования которое будет в 2009 году, дефицит текущих операций порядка 5 миллиардов, расчет по долгам, наши расчеты показывают, что это порядка 15 миллиардов.

Валерий Гладких: У нас было порядка 20 миллиардов. Проблема в том, Юрий, что статистику по проблеме внешних долгов очень трудно собрать воедино так чтобы она была целостной.

Юрий Романенко: Спасибо, будем заканчивать. Таким образом, резюмируя дискуссию, можно сказать, что если угроза  суверенного дефолта еще не настолько серьезна, то риск корпоративных дефолтов имеет более глубокие основания и несомненно будет существенно влиять на макроэкономическую ситуацию в Украине.