«Бархатный» исламизм. Религиозный фактор нынешних арабских революций: незначительная деталь или корень проблемы?

Масштабное стихийное бедствие в Японии, вызвавшее утечку радиации с АЭС и угрозу «второго Чернобыля», в последние дни отодвинуло на второй план тему «бархатных» революций в арабском мире и гражданской войны в Ливии.

Но, тем не менее, революционная волна, поднявшаяся в странах Ближнего Востока и Северной Африки и сразу окрасившаяся в исламистские тона, ничуть не пошла на убыль. Новость из Бахрейна шокировала многих: местный монарх не смог самостоятельно справиться с массовыми выступлениями оппозиции и пригласил в страну для ее усмирения войска Саудовской Аравии.

По мнению экспертов, Эр-Рияд совершил слишком рискованный шаг, и оппозиция Бахрейна уже расценила действия саудовского монарха как неприкрытое вмешательство во внутренние дела соседней страны. Тем более что в самом саудовском королевстве уже неспокойно, и на востоке страны оппозиция провела первые акции протеста. И теперь эта самая богатая страна Персидского залива раздает своим подданным «пряники», чтобы уменьшить социальную базу оппозиции: король выделил из бюджета баснословную даже для российского бюджета сумму в 36 млрд  долларов, которые будут направлены на искоренение бедности в стране.

Кстати, события в Бахрейне и Саудовской Аравии опровергают категоричные суждения некоторых влиятельных российских экспертов о том, что революционные процессы в арабских странах вызваны исключительно социальными проблемами и почти никак не связаны с пробуждением ислама и ростом фундаменталистских настроений. Дело в том, что монарх Бахрейна Хамад аль-Халиф представляет интересы суннитского меньшинства, в то время как большинство населения страны – шииты. И в Бахрейне в акциях протеста участвуют, в основном, шииты, которые задаются логичным вопросом: почему суннитское меньшинство должно управлять ими? Противостояние суннитов и шиитов в арабском мире уже само по себе демонстрирует, насколько существенна роль ислама в странах этого региона.

В Ираке, где после вторжения США в 2003 году шиитское большинство положило конец власти суннитского меньшинства в лице Саддама Хусейна, сегодня нестабильность также связана не столько с активизацией «Аль-Каиды», сколько с противостоянием шиитов и суннитов. И если после ухода армии США в Ираке вспыхнет гражданская война, то, по мнению большинства экспертов, скорее всего, импульсом для нее послужит противостояние шиитов и суннитов.

В Саудовской Аравии, где монарх также представляет интересы суннитов, основными участниками движения протеста являются те же шииты. В начале марта они провели митинги, на которых потребовали освободить арестованного ранее шиитского имама Тауфика аль-Амира, который призывал установить в стране конституционную монархию.
Следующая страна арабского мира, которая балансирует на грани революции и где исламский фактор играет ключевую роль, — это Алжир. Именно исламский фактор стал причиной вооружённого конфликта между правительством Алжира и повстанцами, который продолжался с 1991 по 2002 гг. Рост исламских настроений в Алжире в декабре 1991 года привел к тому, что в первом туре парламентских выборов Исламский фронт спасения одержал победу. И тогда правящий Фронт национального освобождения пошел на отмену второго тура выборов, а власть в стране захватили военные. После запрещения Исламского фронта и ареста его сторонников в стране фактически началась гражданская война, которая завершилась лишь в 2002 году, после объявления перемирия.

До 1999 года у власти в стране находился генерал Ламин Зеруаль, которого сменил другой ставленник генералитета Абдель Азиз Бутефлика. Последний правит Алжиром уже 12-й год и, похоже, за это время репрессии против исламистов принесли ему свои плоды: в январе-феврале 2011 года, в разгар революций в Тунисе и Египте, ситуация в Алжире была относительно спокойной и предсказуемой.

В Тунисе, правда, исламский фактор во время революции сыграл незначительную роль. И, тем не менее, возвращение в страну после смены власти находившегося в изгнании лидера исламской оппозиции Рашида Ганнуши означает, что в период подготовки к досрочным выборам роль исламистов в Тунисе будет усиливаться. В Египте роль фундаменталистов в свержении режима Хосни Мубарака была также невелика. Впрочем, и здесь исламское движение «Братья-мусульмане» не теряет шансов на победу в предстоящих выборах.

Итак, исламский фактор в той ли иной мере играет важную роль во всех странах арабского мира, в которых произошли (Тунис, Египет) или происходят сейчас (Бахрейн, Йемен) «бархатные революции». И Западу есть чего опасаться: с одной стороны, в странах Ближнего Востока и Северной Африки активизируется «Аль-Каида», а с другой – усиливаются противоречия между суннитами и шиитами. Безусловно, свержение диктаторских режимов и демократизация стран региона — положительный и неизбежный процесс. Однако рост влияния исламских настроений в этих странах может привести к тому, что новая власть в них будет менее лояльной к Вашингтону и Брюсселю и более враждебной к Израилю.

Айдын Мехтиев,