РПЦ в формате форс-мажора. Итоги 2008 года

Зримыми итогами религиозной жизни России за минувший 2008 год следует считать, все же, ту неразбериху и состояние критической напряженности, к которым привели страну накануне Нового года заигравшиеся в империалистический реванш Московская патриархия и

Подведение итогов каждого уходящего года как-то незаметно превратилось во всех сферах нашей жизни в обязательную формальную традицию. Причем, в то время, когда она складывалась в последний раз, напоминания о достигнутом в преддверии Нового года, даже если случались и не слишком радостными, то хотя бы не перечеркивали просматривающихся перспектив. Вообще-то такое «планирование назад» в условиях «христианской цивилизации» стало результатом усвоения ею основ протестантской этики, благодаря которой во многом и состоялось сравнительное благополучие развитых стран Европы и Нового Света. Традиция подведения итогов пришла к нам тоже оттуда: сначала в виде заимствований в начале советского времени, в период кратких, но интенсивных культурных контактов с Северо-Американскими штатами, а затем освежившись уже после падения «железного занавеса». В том и в другом случаях в перенимании ее у Запада был смысл, так как пересмотр достигнутых успехов в запале «наступления эпохи созидания» виделся как стимул воодушевления к претворению в жизнь будущих планов. Тем не менее, согласно замечательной сентенции Черномырдина, вышло, что «хотели, как лучше, а получилось как всегда». И к кануну Нового, 2009, года попытка подведения итогов у нас становится все более похожей не на ревизию результатов каких-то конструктивных усилий, а на подсчет «шишек и синяков». Причем, со старанием даже не вылечить их, а главное! – скрыть причину, по которой получены они на самом деле.

Бесспорно, столь злая ирония может оказаться совершенно неуместной, если дело касалось бы успехов цельной личности, склонной к периодическому анализу результатов своей деятельности.То же самое было бы совсем ни к чему, относись оно к коллективу единомышленников, сообща стремящихся к достижению каких-то целей. Но попытка подведения итогов процессов в религиозной жизни страны за минувший год ни под один из упомянутых здесь критериев не подходит. Слишком уж разнонаправлены, разновелики и по-разному значимы процессы, имеющие отношение к религии и религиозным организациям Российской Федерации. Успехи в развитии богословия в каком-либо одном, например, из соответствующих центров православной направленности могут полностью аннулироваться далеко не благопристойными инициативами другого института или университета. Достижения в издательской деятельности мусульман одного духовного управления могут перекрываться клерикальными ляпсусами и коррумпированным заигрыванием с властями в другом. То же самое можно наблюдать на примере деятельности разных конфессий или каких-то отдельно взятых их юрисдикций. Причем в разных аспектах – в плане образования, социальной, политической, вероисповедной или культурной активности и т.д. Везде существуют какие-либо конструктивные достижения, которые обязательно — в большей или меньшей мере — оказываются «подпорченными» допущением огрехов, обмана или чего-то еще более радикального.

Понятно, что охватить в одной статье или даже серии таковых все аспекты религиозной жизни России за ушедший год не представляется возможным. Дело обстоит так не только из-за номинальной плотности событий, но и по причине неожиданного сегодня роста значимости всего происходящего. Например, с точки зрения религиозно-общественных процессов такое явление, как демонстративное игнорирование Московской патриархией молитвенного поминовения невинных жертв Голодомора в Украине в пику Украинской Православной Церкви, представляло собой сущую чепуху — нелепое выражение озлобленности сравнительно небольшой группы церковных аппаратчиков. Но то же самое с христианской и церковной точки зрения не может восприниматься как малозначимый эпизод, потому что является организованной демонстрацией кощунственного отношения к жертвам безбожного режима, святотатственно устроенной от имени Церкви. Уже здесь у любого стороннего читателя обязан возникнуть вопрос: почему автор снова приводит примеры противоречий из опыта нашей «самой традиционной» религиозной организации? Ведь происходящее в «нетрадиционных организациях», в соответствии со стереотипом восприятия всего «не нашего» должно бы привлекать большее внимание, так как они «опаснее». Разве не происходит чего-то подобного в других, «менее традиционных»?

Нет. Ни в католической Церкви, ни в протестантских деноминациях, ни во всех вместе взятых «новых религиозных движениях» — ничего такого, что могло бы сравниться по степени актуальности для всего общества, не наблюдается. Верующие там живут своей религиозной жизнью в соответствии с внутренними религиозными установлениями этих организаций, ведут социальную работу, занимаются миссионерством, по мере возможности развивают свои инфраструктуры, но на роль «общего всего» не претендуют. Приблизительно так же, как Минкульт не требует превратить Россию во всенародную сцену или выставку, Миннауки и образования – во всеобщий лекторий, а промышленники – в сплошной заводской цех от Украины до Японии. Именно поэтому, любой разговор о религиозной жизни в России, а тем паче, о наиболее значимых событиях, случившихся в ней за год, не может не сводиться, в основном, к происходящему с участием крупнейшего религиозно-политического института России — Русской Православной Церкви Московского патриархата. И это не секрет, что абсолютно все, связанное с любым направлением деятельности РПЦ МП, прямо или косвенно, но непременно существенно отражается на обществе, независимо от того, насколько хорошо это общество отдает себе в том отчет. Примеров тому можно привести слишком много, поэтому ограничимся лишь самыми яркими прецедентами последнего времени.

Например, провал экспансионистской кампании Московской патриархии в Украине, где Украинская Православная Церковь, фактически и без того давно независимая от Москвы, сумела лишь укрепить свою независимость. Для российской власти это означало потерю одного из наиболее эффективных рычагов влияния на украинское общество и правящую элиту. Окончательно провал оформился в дни празднования Крещения Руси в Киеве летом 2008 года, где глава РПЦ МП принимал участие в мероприятиях наравне с прочими гостями Украинской Церкви. После того, как стало ясно, что РПЦ МП не сумеет оставаться далее проводником российской имперской политики в независимом государстве, а чуть позже – что ее роль во Всеправославном совещании в Константинополе также малоперспективна в деле принесения политических дивидендов нынешнему режиму, в этой негласной церковно-государственной структуре стали неминуемы какие-то принципиальные преобразования.

Спустя сравнительно недолгий срок при невыясненных до сих пор обстоятельствах скончался Патриарх Алексий II. Его местоблюстителем был стремительно назначен лидер «церковной фракции», придерживающейся взглядов, альтернативных традиционным формам сотрудничества Церкви с государством – руководитель ОВЦС  МП митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл. В отличие от вошедшего в привычку традиционного сервилизма в отношении власти, митрополит склонен к большей самостоятельности в преследовании политических целей альянса Церкви и государства. В случае занятия им патриаршего престола, на РПЦ МП с предоставлением ей большей свободы действий, конечно, возлагалась бы и большая ответственность за ее предприятия. Однако это создавало бы, одновременно, и условия для более ярко выраженного процесса клерикализации общества и государства. Поэтому, вплоть до момента окончательного определения, кому быть Патриархом Московским и всея Руси, перспектива российского общества вернуться в ближайшее время в тоталитаризм с клерикальным уклоном остается актуальной.

Если же исходить из значения этой цепочки событий для Церкви и церковного народа, то она представится несколько иначе. Нельзя забывать о том, что упомянутые политические процессы с участием РПЦ МП происходили на фоне внутрицерковных нестроений, выразившихся в неприятии значительной долей верующих церковной деятельности высших иерархов патриархии. Адекватного ответа на вопросы епископа Диомида (Дзюбана), открыто обратившегося к церковному руководству, не дали ни члены Священного Синода, ни состоявшийся летом Архиерейский Собор. Руководство РПЦ МП предпочло, пусть и с нарушениями канонического права, но жестко расправиться с мятежным иерархом, рассчитывая, вероятно, на то, что возмущение верующих, по обыкновению, вскоре утихнет само собой. Тем не менее, этого не произошло, а нарастание истерии пиар-кампании претендентов, соревнующихся в борьбе за патриаршество в приближении Поместного собора, с каждым днем добавляет к недовольствам верующих все новые аргументы.

Не забудем также, что еще до обострения кризиса в структурах РПЦ МП к концу 2008 года  с участием этой религиозной организации было предпринято много инициатив, заметно отразившихся на жизни российского общества. К ним справедливо отнести, например, кадровую махинацию с увольнением заслуженного директора музея-заповедника «Рязанский кремль» и назначением на его место креатуры Минкульта для оформления соглашения о передаче государственного имущества во владение Рязанской епархии РПЦ МП. Сразу после оформления этого документа министерство перевело нового директора на другую работу, а религиозная организация получила возможность осуществить, по сути, рейдерский захват народного имущества. Это, в свою очередь, вызвало волну общественных протестов, что спровоцировало обнаружение системы в ряде сомнительных с позиции закона прецедентов передачи в церковной владение государственных ресурсов за период правления администрации Путина.

Судебный скандал с участием Спасо-Елизариевского монастыря, связанный с захватом земельных участков и сомнительным строительством, продолжается на территории Псковской епархии РПЦ МП. Предметом рассмотрения Европейского суда становится история с отчуждением Церковью от остальной территории РФ острова Валаам с выселением с него коренных жителей.Использовавшиеся ранее для организации провокаций в Украине «православные волонтеры», вроде Фролова и Каурова, с лета 2008 года плотно задействованные на территории РФ, переброшены на «участок» подготовки к Поместному Собору и пополнили небогатый список московских церковно-режимных функционеров. В разных регионах России продолжаются совместные антикультистские провокации епархиальных «миссионеров» и марионеточных «молодежных политических движений»

Понятно, что по сравнению с таким предновогодним форс-мажором силами РПЦ МП, итоги деятельности всех остальных, вместе взятых религиозных организаций Российской Федерации, смотрятся весьма бледно. «Мелкие» дела милосердия протестантов, вайшнавов или христианские и нехристианские культурологические проекты, события, происходившие в системе религиозного образования, издание литературы, богословская и исследовательская деятельность – все это остается частным делом и частными итогами самих религиозных организаций и входящих в них верующих. Как, впрочем, и сама «материя веры», само общение с Богом. Конечно же, все это, незаметно накапливаясь, и образует религиозную составляющую общероссийской культуры, которая продолжает формироваться во времени. Но зримыми итогами религиозной жизни России за минувший 2008 год следует считать, все же, ту неразбериху и состояние критической напряженности, к которым привели страну накануне Нового года заигравшиеся в империалистический реванш Московская патриархия и нынешнее российское руководство.

Михаил Ситников
для «Портала-Credo.Ru»