Газ, мороз и воеводы

В контрактных отношениях России, Украины и Евросоюза по вопросу поставок газа так много политики, что возникший кризис не воспринимается как спор хозяйствующих субъектов. А между тем его решение лежит именно в этой плоскости – есть национальные законы&#13

В контрактных отношениях России, Украины и Евросоюза по вопросу поставок газа так много политики, что возникший кризис не воспринимается как спор хозяйствующих субъектов. А между тем его решение лежит именно в этой плоскости – есть национальные законы и международные соглашения, есть подписанные договора, и именно их нужно читать, чтобы понять, кто в сложившейся ситуации формально прав. Этим в четверг стороны займутся на переговорах.

Однако формализованная заново газотранспортная реальность – не единственное следствие нынешнего конфликта. Евросоюз, где сейчас из-за нехватки газа остановлены предприятия, закрыты школы и возникли перебои c теплоснабжением, очевидно, не простит одну из сторон, и вероятность того, что это будет Россия, довольно велика.

Дело в том, что Евросоюзу как потребителю безразлична подоплека конфликта. Ему важно восстановление бесперебойных поставок газа, особенно в условиях свалившейся холодной зимы. Украине, вероятно, можно вменить недобросовестный транзит, особенно если удастся доказать, что воровство газа действительно происходило. Вина России перед Евросоюзом гораздо серьезнее: производитель и поставщик первого уровня де-факто сорвал поставки, не сумев урегулировать отношения с посредником.

Нельзя сказать, что «Газпром» совсем не подготовился к возникшей ситуации. В подземные хранилища на территории Европы закачаны резервы. По альтернативным каналам – через Белоруссию и по дну Черного моря – идут дополнительные объемы. Но в конечном счете вины с России это не снимает: в добрый десяток европейских стран подача газа прекращена полностью; в остальных снижена больше чем наполовину.

В «Газпроме» все правильно сделали тактически, но у концерна в принципе отсутствует стратегия диверсификации каналов сбыта. На тему украинского Нового года с шампанским без газа российские юмористы шутили еще год назад, но в 2008 году ничего не было сделано для того, чтобы в 2009 году пузырьки были в шампанском у европейцев.

Почему не было сделано – вопрос отдельный. Отношения со странами Балтии уже десятилетиями строятся на обсуждении итогов Второй мировой войны. На белорусском фронте в 2008 году Россия была больше озабочена выкручиванием рук Лукашенко, чтобы он наконец признал независимость двух полукриминальных анклавов на Кавказе. В последнем случае льготная цена на газ, кстати, была одним из рычагов давления (а рычаг этот не сработал во многом из-за несговорчивости Украины – Москва не пошла на конфликт с двумя посредниками сразу). На Кавказе, наконец, в минувшем году России удалось дестабилизировать обстановку так, что проекты прямых газопроводов из Туркмении (в обход или не в обход России – в данном случае уже неважно) больше не обсуждаются.

Конечно, большинство проблем в международных отношениях выходят за пределы компетенции «Газпрома» как коммерческого агента, но в том-то и дело, что газовый концерн в российской экономике и внешней политике совсем не просто коммерческий агент. Россия (и «Газпром» как де-факто одно из ее министерств) не устает размахивать дубиной, пытаясь навязать свою волю соседям и не считаясь с ценой потерь. Этим вектором ознаменовалось начало президентства Дмитрия Медведева, и теперь уже неважно, насколько он в тайных помыслах своих либерален.

Конфликт в Грузии вызвал бурную реакцию в Европе, но тем не менее имел для нее периферийное значение. Ни жесткая Ангела Меркель, ни прагматичные лидеры Восточной Европы, ни сговорчивый Николя Саркози, ни уж тем более сверхлояльный Сильвио Берлускони тогда не предприняли никаких реальных мер давления на Россию. В том числе и из-за пресловутой энергозависимости, как бы цинично это ни звучало. Сегодня, когда мерзнут не грузинские, а европейские избиратели, их лидеры, очевидно, будут жестче.

Энергозависимость, конечно, никуда не денется. Пока. И уж точно никуда не денется стратегия Евросоюза по избавлению от этой зависимости. Один из возможных шагов в ситуации, когда в цепи поставок происходят сбои, – избавиться от посредника. Как Евросоюзу избавиться от Украины в ее нынешней ипостаси? Принять ее в свой состав, например. Хватит ли российским властям пороху пугать вечной мерзлотой одну из стран Евросоюза?

К тому же России от Европы нужно многое. Европа – рынок сбыта не только российского газа, но и множества других видов сырья и товаров. И их, в отличие от газа, во многих случаях есть чем заменить, особенно если на то будет консолидированная политическая воля.

Наконец, тот же газ ценен тогда, когда его покупают. Наряду с нефтью это один из основных источников пополнения российских резервов, объем которых в условиях кризиса для властей крайне важен. При этом, в отличие от нефти, цены на газ не скачут на 5 процентов в день. С учетом образовавшихся в январе потерь от вынужденного простоя даже незначительное снижение объемов будущих закупок способно отразиться на доходах «Газпрома» критически.

Новые объемы, условия и цены поставок Россия и Украина уже обсуждают. К переговорам России и Украины директивным образом подключился Евросоюз. И позиции России на этих переговорах выглядят совсем не такими сильными, как кажется на первый взгляд.