Украина vs Россия. Немцы чего-то не понимают…

В ходе Берлинского диалога звучали постоянные призывы к Украине «помириться» с Россией, снять с повестки дня вступление в НАТО (невзирая на решение бухарестского саммита о праве Украины на членство в Альянсе), выстраивать партнерские отношения

Региональное представительство немецкого фонда имени Фридриха Эберта в Украине и Беларуси организовало поездку группы украинских экспертов в Берлин для обсуждения темы «Энергетика и иностранная политика после газового кризиса».

В составе группы — Григорий Перепелица, директор Института внешней политики при Дипломатической академии МИД Украины; Михаил Гончар — эксперт по вопросам энергетики, представитель общественной организации «Номос. Стратегия-1»; Алла Еременко — шеф отдела экологической безопасности еженедельника «Зеркало недели»; Тарас Михальнюк — сотрудник регионального офиса Фонда им. Фридриха Эберта; Юрий Щербак — автор этих заметок.

Встречи и открытый диалог с представителями политических, общественных, научных кругов Германии, с членами бундестага и сотрудниками Министерства иностранных дел ФРГ отличались высоким уровнем откровенности и помогли лучше узнать немецкий взгляд на события «газовой войны«-2009, а также предоставили хорошую возможность как можно обстоятельнее донести до берлинских коллег точку зрения украинской экспертной среды на угрожающую ситуацию, сложившуюся в сфере энергетической безопастности. Не остались без внимания и вопросы безопастностной ситуации в Европе, Германии и Украине, а также глобального финансово-экономического кризиса и перспектив его преодоления.

1. «ГАЗОВАЯ ВОЙНА»: КТО ПОБЕДИЛ?

Немецкие коллеги (Рольф Гемпельманн — член бундестага, глава рабочей группы по энергетике парламентской фракции Социал-демократической партии Германии, Барбель Кофлер — член бундестага от СДПГ, глава межпарламентской группы Германия — Украина, Бертольд Лаймбах — эксперт по вопросам энергетики Фонда им. Фридриха Эберта, Ахим Пост — заместитель главы исполкома СДПГ, Александр Рар — известный политолог, директор немецкого Совета по международным отношениям, и другие представители think-tanks Берлина) с немецкой четкостью недвусмысленно обрисовали взгляд общественности ФРГ на события января 2009 года:

— «газовая война» вызвала в Германии «очень серьезное раздражение» действиями России и Украины, которые, на взгляд подавляющей части общества, в равной степени виноваты в том, что произошло: причиной атаки «генерала Мороза» против европейских стран стали непрозрачные сделки между Россией и Украиной в газовой сфере. Эти страны подорвали свой имидж безупречных партнеров — поставщиков и транзитеров газа;

— в странах-членах ЕС также наблюдалось единство в негативном отношении к России и Украине. В СМИ не нашлось места для выражения пророссийских или проукраинских точек зрения, зато доминировали негативистские настроения относительно обеих стран. Общественное мнение сформировалось спонтанно и быстро: обычные граждане не желали разбираться в хитросплетениях конфликта и определять — кто прав, а кто виноват в причинах и последствиях газовой войны;

— Вместе с тем, берлинские участники диалога считают, что Россия подготовилась к конфликту намного лучше Украины: пропагандистская атака России в первые дни «газовой войны» была системной, хорошо скоординированной акцией с привлечением СМИ, деловых кругов, дипломатов и спецслужб; правда, информационная война не принесла большой пользы Москве, потому что после российско-грузинского конфликта в Европе преобладает скептическое, если не враждебное отношение к российским обвинениям в адрес соседей;

— впоследствии под влиянием украинских разъяснений отношение к Украине немного изменилось к лучшему, хотя глубокое недоверие осталось; события января 2009 года только укрепили волю руководства ФРГ любой ценой построить газопровод «Северный поток» из России через Балтийское море непосредственно в Германию, несмотря на протесты Польши, Швеции, стран Балтии.

Наши собеседники подчеркивали, что большинство населения ФРГ выступает за прокладывание «Северного потока». Руководство СДПГ также всячески поддерживает этот проект. Это единственная победа России в результате «газовой войны».

Все другие попытки выставить Украину в глазах Европы виноватой во всех газовых проблемах, превратить наше государство в «мальчика для битья» и направить священный европейский гнев против Киева потерпели поражение.

Проиграла в первую очередь Россия, подтвердившая свою способность применять «оружие газового поражения» против отдельных стран в своих геополитических целях. РФ понесла в ходе газовой блокады Украины и Европы огромные экономические убытки — до 2 млрд.дол. — и подтвердила свою репутацию непредсказуемого партнера. К сожалению, проиграла и Украина, которую, вместе Россией, общественное мнение Германии ассоциировало с бывшей грозной тенью советской империи: некоторым опытным бундесобывателям вспомнилась даже советская блокада Берлина в 1949 году. Смещение Украины с позиций кандидата в члены НАТО и ЕС на роли мифологического участника несуществующего «Восточного блока» — разве это не очевидное имиджевое и геополитическое поражение нашего государства?

Аргументы украинских участников дискуссий были выслушаны очень внимательно, потому что носили объективный и взвешенный характер, были лишены нередкого для украинцев романтического самовосхваления и бескритичного отношения к очевидным ошибкам. По убеждению членов украинской делегации, несмотря на коррупционные связи между российскими и украинскими участниками газовых сделок, «газовую войну» 2009 года сознательно спровоцировала Москва, исходя как из геополитических, так и из сугубо практических рассуждений.

В действиях «Газпрома» (читай — Кремля) было желание наказать Украину за ее независимый внешнеполитический курс (желание стать членом НАТО, ЕС), демократическое развитие (свобода слова, политический плюрализм); также для Москвы важно было зафиксировать как можно более высокую цену на газ (урок для европейских потребителей) и укрепить Германию в желании построить ГТС «Северный поток».

Не последней причиной конфликта стало желание Москвы взять под свой контроль газотранспортную систему Украины и подземные газохранилища, представляющие стратегическую национальную ценность для нашего государства. Переход украинской ГТС под российский контроль может повлечь за собой в будущем оккупацию зоны газопровода военными формированиями «Газпрома» под предлогом защиты энергетической артерии от диверсий и саботажа.

Большое внимание немецких коллег привлек «Меморандум М. Гончара» — переведенный на немецкий язык документ о глубинных причинах и мотивах беспрецедентного в мировой истории газовой промышленности события — масштабного отключения поставок газа. Среди основных причин этого события — ресурсный дефицит «Газпрома» на пике потребления газа 1-20 января 2009 года. Суммарный дефицит «недопоставленного» газа в Украину и страны ЕС составил приблизительно 8,1 млрд. куб. м. (это объемы годового экспорта газа в пять стран — Болгарию, Грецию, Сербию, Боснию и Хорватию) и был связан с закрытием 100 российских скважин. «Газпром» замаскировал этот дефицит под «проблему транзита газа через Украину». М. Гончар указывает также на околокритическое финансовое положение «Газпрома», обусловленное падением цен на газовом рынке стран ЕС.

Хочется верить, что аргументы украинских экспертов не останутся незамеченными и будут способствовать лучшему пониманию политическими и научными кругами Германии «газового поведения» России и Украины. Потому что, как горько-иронично заметил один из экспертов: «Я оптимист. Убежден, что «газовые войны» Москвы и Киева будут продолжаться и дальше».

2. ЭНЕРГЕТИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА ГЕРМАНИИ — ПРИМЕР ДЛЯ УКРАИНЫ

«Газовые войны» между Россией и ее соседями, в которые втянуты страны ЕС, являются лишь началом опасного тренда ХХІ века — эпохи ресурсных войн за энергетические источники, воду, землю, минеральные залежи. В предисловии к изданию «Европейская энергетическая политика: баланс национальных интересов и потребность в политических изменениях», одним из авторов которого был наш собеседник Бертольд Лаймбах, вице-канцлер ФРГ, лидер СДПГ, федеральный министр иностранных дел Франк-Вальтер Штайнмайер (один из вероятных кандидатов на должность канцлера Германии) написал: «Для ХХІ века мир и глобальная безопасность, так же как и климатическая безопасность, будут сложным образом связаны с энергетической безопасностью. Следовательно, внешняя энергетическая политика, является центральным вопросом иностранной политики Германии».

С точки зрения авторов документа, энергетическая политика должна базироваться на трех целях — так называемом магическом треугольнике: безопасности энергетических поставок, экономической эффективности и сбережении окружающей среды. Германия как самая большая экономика в ЕС является мощным потребителем источников энергии, среди которых 36% составляет нефть, 24% — уголь, 23% — природный газ, 13% — ядерная энергетика, а возобновляемые источники — 5,5%. Зависимость Германии от поставок газа, особенно российского, авторы считают опасной. Россия является самым крупным поставщиком нефти (34%) и газа ( 41% немецкого импорта) в Германию.

Энергетическая стратегия Германии строится на нескольких фундаментальных подходах, имеющих прецедентное значение и для Украины:

— сокращение общего потребления энергии благодаря строгому режиму экономии и мерам энергоэффективности. Поразительным примером эффективности такой политики является то, что потребление энергии в ФРГ не увеличилось с 1990-х годов, хотя за этот период наблюдался экономический рост на 30%;

— Германия провозгласила курс на сокращение доли атомной энергии в общем энергетическом балансе — с 26% в 2005 году до 4% в 2020 году — с дальнейшим выведением всех немецких АЭС из эксплуатации;

— начиная с 2000 года, Германия всячески поддерживает политику увеличения роли возобновляемых источников энергии (гидроэнергетика, ветровые, солнечные источники и биомасса): если в 2010 году возобновляемые источники будут составлять 12,5% в энергетическом балансе Германии, то в 2020-м их удельный вес увеличится до 30%;

— Германия — одна из пионеров в сфере борьбы с климатическими изменениями. Среди стран ОЭСР Германия продемонстрировала самое большое сокращение выбросов «тепличных» газов, уменьшив их эмиссию на 19% в период между 1990 и 2005 годами;

— существует устойчивый консенсус между населением и политической элитой ФРГ относительно необходимости предупреждения климатических изменений и усиления энергетической безопасности. Германия является локомотивом общей европейской политики относительно изменений климата, а также выступает за уменьшение зависимости от российского газа, поставки которого сегодня составляют более 60% импорта в Европу.

Отсюда интерес ФРГ к проекту «Набукко», который дал бы Германии и другим странам Европы доступ к залежам природного газа в южнокаспийском регионе, в обход России.

Немецкая стратегия, последовательно воплощаемая правительствами СДПГ и «Большой коалиции» (хотя существуют некоторые сомнения относительно воли немецких капитанов крупного бизнеса и промышленности полностью отказаться от ядерной энергетики), является почти полной противоположностью соответствующей украинской стратегии до 2030 года, построенной на бездумном, опасном, с точки зрения национальной безопасности, расширении и строительстве новых АЭС при игнорировании возобновляемых источников энергии.

В зародышевом состоянии находится сегодня в Украине развитие возобновляемых источников энергии: так, если Германия стоит на первом месте в мире и Европе по производству ветроэнергии (22247 мгв), то Украина занимает 30-е место в Европе (работает семь промышленных ветроэлектростанций мощностью 87 мгв!).

Между тем в Украине есть высокий научный и технологический потенциал для обеспечения 50% доли возобновляемых источников от общего потребления энергоресурсов до 2030 года. И это не фантазии отдельных мечтателей, а трезвые расчеты ученых Института возобновляемой энергетики НАН Украины.

Встречи в Берлине показали, что существуют возможности для расширения украинско-немецкого сотрудничества в стратегических направлениях развития энергетики. Нужна лишь политическая воля украинского руководства.

3. ГЛОБАЛЬНЫЙ КРИЗИС И УКРАИНСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

Попытки украинских экспертов, в частности Г. Перепелицы, убедить немецких коллег в необходимости вступления Украины в НАТО, учитывая опасную «серую зону безопасности», в которой оказалось наше государство, наталкивались на твердое, хоть и вежливое «Nein». Наиболее четко сформулировал положение немецкой безопастностной доктрины Александр Рар, к советам которого внимательно прислушивается правительство ФРГ:

— Мы хотим строить европейскую безопасность вместе с Россией, — заявил он. — Ни в коем случае мы не пойдем против России. В этом контексте мы не поддерживаем (во всяком случае сегодня) членство Украины в НАТО, поскольку это воспринимается в Германии как фактор антироссийской направленности.

Как сказал один немецкий аналитик, «мы не вздрагиваем при слове Россия». Наши собеседники делали ударение на том, что Германия имеет долгосрочные общие экономические интересы с Россией и энергетика (поставки из России газа и нефти) играет здесь центральную роль. Вышеупомянутый А. Рар был категоричен, утверждая, что не существует никаких оснований для войны России с Украиной, невзирая на угрозы отдельных российских политиков. «Вы не маленькая страна, как Эстония, — подчеркнул он. — Пятьдесят процентов ваших связей (экономических, политических, семейных, культурных) завязаны на России. Нужно учесть, что Россия хочет войти в общую систему европейской безопасности, но они (РФ) не хотят существования НАТО. Альянс им не нравится — и с этим нужно считаться ». По мнению А. Рара, первое (Польша, Чехия, Венгрия) и второе расширение НАТО (Румыния, Болгария) не были направлены против России. Третье расширение (Украина, Грузия) — против России.

Вместе с тем, все наши собеседники на разных уровнях власти в личных беседах соглашались, что Россия — недемократическая, авторитарная страна, и что европейская безопасность не может существовать без мощного военного компонента НАТО (Альянс — как hard power, европейская система политической безопасности — как soft power).

Удивил антипольский взгляд одного из немецких аналитиков, утверждавшего, что Польша поддерживает модель НАТО времен «холодной войны» для использования Альянса против России. Это очевидный российский пропагандистский стереотип антипольской, антиукраинской, антигрузинской направленности с целью разрушения североатлантического оборонного союза, вытеснения США из европейского континента, внесения раскола между группой «новых» и «старых» членов НАТО.

В ходе Берлинского диалога звучали постоянные призывы к Украине «помириться» с Россией, снять с повестки дня вступление в НАТО (невзирая на решение бухарестского саммита о праве Украины на членство в Альянсе), выстраивать партнерские отношения с РФ. Никто из украинских экспертов не отрицал такой светлой перспективы, но на наш вопрос: что нам делать, если сама Россия, 65% населения которой считают Украину недружественной страной, не хочет выстраивать равноправные партнерские отношения с Украиной — мы не услышали ответа.

Во время пребывания в Берлине нам было сказано много неприятных вещей — начиная с возможного дефолта украинского государства и заканчивая жесткими оценками фарсовой внутриполитической семейной ссоры с битьем посуды в высших эшелонах власти. Нам приходилось молча выслушивать эти в большинстве своем справедливые обвинения. Германия, как никогда раньше, находясь под мощным энергетическо-силовым влиянием России, живя под давлением запущенного «сталинградского синдрома», теряет Украину из поля зрения своих радаров, глядя на наше хронически кризисное государство, как на европейское Гуляйполе, зону имперских интересов России. Это, по моему и не только моему глубокому убеждению, недальновидная политика общества процветающих бундеспенсионеров, которые хотят жить в тепле, пить холодное пиво и не проникаться геополитической борьбой ХХІ века. По некоторым самым мрачным прогнозам, Германия может вообще утратить всякий интерес к Украине, с которой ФРГ не связывают экономические проекты стратегического значения (для сравнения: товарооборот Германии с Россией составляет 56 млрд.дол., с Украиной — приблизительно 10 млрд.дол.).

Мировой финансовый кризис способен перечеркнуть все геополитические сценарии, внести серьезные коррективы в ситуацию в Германии, Украине, России. К чести правительства ФРГ, оно начало активно противостоять кризису с октября 2008 года, когда сладкоголосые украинские орфеи уверяли граждан в том, что кризиса нет и он не представляет угрозы. Между тем правительство Германии, приняв во внимание плохие прогнозы экономического развития (уменьшение ВВП на 2,25% в 2009 г.), разработало пакет мероприятий по стабилизации ситуации на финансовом рынке (создание стабфонда в размере 480 млрд. евро, разработка Пакта ради занятости и стабильности с выделением 50 млрд. евро на развитие транспортной инфраструктуры, строительство и реконструкцию прежде всего образовательных заведений и прочее).

Одним из наиболее оптимистичных лозунгов текущего момента в Германии является «рассматривай кризис как шанс», что предусматривает поддержку тех отраслей, которые позволят ФРГ выйти из кризиса более сильной и более конкурентоспособной — особенно тех компаний, которые в будущем смогут конкурировать на мировых рынках. Серьезная поддержка оказывается инвестициям в образование и науку — то есть направлениям, смотрящим в будущее.

Кризис стал влиятельным участником избирательного процесса в Германии: ведущие политические партии начали битву за голоса избирателей, пытаясь доказать свою непричастность к кризису.

Как сообщил активный деятель СДПГ Ахим Пост, несмотря на участие социал-демократов в «большой коалиции», партия подготовила для избирателей острый вопрос: «Желаете ли вы и далее иметь правительство, создавшее этот кризис?» На мое замечание — отделит ли избиратель от коалиции (единого правительства СДПГ и ХДС/ХСС) именно социал-демократов, господин Пост ответил: «Наш электорат неглупый и знает, кто и что делает». Выборы в сентябре 2009 года (вернее — 19 выборов) — их еще называют «выборами исторического масштаба» — могут многое изменить в Германии и прежде всего обнаружить потерю голосов и доверия для участников «большой коалиции». Считается, что «свободные демократы», не участвующие в коалиции, наберут более 16% голосов и смогут создать правящую коалицию — либо с СДПГ и «зелеными» (так называемый «светофор»: красные, желтые, зеленые), либо с ХДС/ХСС. Участие СДПГ в будущем правительстве Германии усилит позиции промосковского лобби в Берлине — вспомним хотя бы откровенно пророссийскую позицию господина Штайнмайера, верного последователя служащего «Газпрома» Герхарда Шредера — бывшего канцлера Германии.

4. ВОСПОМИНАНИЯ И НАДЕЖДЫ

… 50 лет назад я, молодой студент Киевского мединститута, впервые побывал в Берлине. Хотя город был разделен на оккупационные сектора, но его еще не разрубило пополам уродливое серое сооружение — Берлинская стена, ставшая символом «холодной войны». Можно было подойти близко к Бранденбургским воротам, а с вокзала на Фридрихштрассе подземка ходила в Западный Берлин, в кабачках которого любили вечером гулять студенты ГДР. Мы побывали на руинах рейхсканцелярии — последнего убежища Гитлера. Сегодня Берлин изменился до неузнаваемости — вокруг восстановленного Рейхстага, в котором разместился бундестаг — широкое пространство зеленых газонов, ничем не застроенных. На месте рейхсканцелярии — уютные жилые дома, построенные еще во времена ГДР. Около тротуара — информационная доска с фотографией Гитлера и подробным планом подземных бункеров рейхсканцелярии. Именно здесь, под многометровым слоем земли и бетона, покончил с жизнью фюрер. Но кто сегодня об этом помнит? Кто думает о прошлом?

Германия, избавившись от комплексов исторической вины перед человечеством за преступления нацизма, стала процветающим демократическим государством, направленным в будущее. Во многих аспектах ФРГ является образцом для Украины и украинцев. Несмотря на могущественную роль «российского фактора», Украина ни в коем случае не должна отворачиваться от Германии. Украинскому руководству, которое когда-то все же должно избавиться от шизофренической раздвоенности, следует начать серьезный диалог с Германией в сфере энергетики, совместных проектов по машиностроению, экологии, социальных вопросов, аграрного развития, здравоохранения — во всех направлениях, имеющих жизненно важное значение для украинского общества. Для этого нужно очистить Украину от скверны коррупции и рейдерства, предоставить немецкому бизнесу максимально возможные преференции, предложить крупномасштабные совместные инвестиционные проекты: уже полученная Украиной техническая помощь от Германии в сумме 50 млн. евро является неплохим заделом для начала широкомасштабного сотрудничества, которое будет способствовать преодолению последствий кризиса.

Поездка в Берлин показала, что с немцами можно и нужно разговаривать, несмотря на все неприятные и жесткие вещи, которые приходится слышать украинцам. Как нация рационалистичная и трезвомыслящая немцы способны внимательно выслушивать аргументы другой стороны и, даже не соглашаясь с позицией оппонентов, они умеют учитывать новую, ранее неизвестную информацию.

В свою очередь, внешняя политика Украины должна базироваться не на призрачных гипотезах и «пупоцентричных» украинских иллюзиях, а на реалистичной оценке сложной, переменчивой действительности, на определении нескольких базовых ориентиров, нескольких архиважных приоритетов.

Германия, без сомнения, должна стать одним из таких первостепенных приоритетов.

P.S. Автор от имени группы украинских экспертов выражает благодарность Стефану Хроботу, руководителю регионального представительства Фонда им. Фридриха Эберта в Украине и Беларуси, руководству штаб-квартиры фонда в Берлине за безупречную организацию визита и высокий уровень встреч в столице Германии.