The Guardian: бывшие советские республики — не просто пешки в руках Москвы

После того как свергнутый президент Киргизии Курманбек Бакиев покинул страну, а временное правительство в Бишкеке приступило к сосредоточению властных полномочий, начались обильные спекуляции — не только о непосредственных причинах и следствиях протестов, но и о соотношении сил в регионе и месте Киргизии в стратегии России в отношении ее периферии, пишет «The Guardian», (Великобритания).

Много говорится о новой «большой игре» в Центральной Азии, о борьбе России и США за влияние на постсоветском пространстве. Многие подозревают причастность России к свержению Бакиева, указывая на ее недовольство тем, что в 2009 году он нарушил свое обещание закрыть авиабазу США в аэропорту «Манас».

Часто предполагается, что разворот Киргизии спиной к Западу был бы для России не просто символической победой. В конце концов, разве Бакиев пришел к власти не в результате демократической революции 2005 года? Россия не скрывала своего недовольства «цветными революциями» на постсоветском пространстве, и устранение демократических революционеров — будь то на Украине, в Грузии или Киргизии — это часть московской стратегии «возрождения империи». Или дело обстоит иначе?

Согласно такой трактовке, менее крупные государства бывшего Советского Союза — не более чем пешки в руках более мощных игроков. Действительно, Кремль открыто проводит стратегию утверждения своего влияния на постсоветском пространстве, и тем же самым занимаются США и ЕС. Но эти государства не являются объектами геополитической игры, над которой они не имеют контроля. Сторонники концепции новой «большой игры» недооценивают то, в какой мере небольшие республики бывшего СССР формируют в последние годы политику в регионе, запуская процессы, на которые Россия и Запад могут только реагировать.

Одним из примеров тому служат события в Грузии в августе 2008 года; теперь мы знаем, что Саакашвили первым вторгся в Южную Осетию, спровоцировав жесткую реакцию России. Другим — то, как Украина сумела преподнести себя как жертву «газового империализма» России в продолжающемся споре о неуплате долгов за газ, сделав вопрос энергетической безопасности одним из приоритетов Европейского Союза и поставив под угрозу безопасность российских поставок в долгосрочном плане. Точно так же и Бакиев сумел добиться максимальной выгоды в форме существенных кредитных гарантий, дав России обещание ликвидировать американскую авиабазу «Манас» (немного позже он пересмотрел свое решение, когда США пообещали увеличить помощь Киргизии). Во всех этих ситуациях малые государства региона задавали тон.

Однако, хотя малые государства способны запускать процессы, на которые реагируют Россия и Запад, они не всегда контролируют последствия собственных действий. В конце концов, они не являются стабильными государствами с чекто определенными интересами и долгосрочными целями, и их более широкая ориентация в регионе довольно часто зависит от исхода сложного внутриполитического противоборства, о чем по-разному свидетельствуют примеры Грузии, Украины и Киргизии. Эта внутриполитическая нестабильность является головной болью для Москвы — особенно когда она ведет к массовым беспорядкам, достаточно мощным для того, чтобы свергнуть коррумпированные авторитарные режимы.

Тем не менее, в ходе киргизских и других недавних событий Москва, похоже, стремилась максимально воспользоваться изменением обстоятельств, успешно создавая образ столь милой Кремлю великодержавной политики. Однако пока нестабильные режимы в малых государствах продолжают формировать политику на постсоветском пространстве, речь можно вести только об имидже, а не о политических реалиях.

Первым шагом для Запада могло бы стать признание того, что Россия, будучи важным вызовом, не является единственной причиной нестабильности или отсутствия подлинного демократического развития в регионе. Россия во многом просто реагирует на происходящее. С другой стороны, действия прочих влиятельных региональных акторов также являются реакцией в большей степени, чем это часто признается. В связи с этим следует уделять больше внимания внутренней и внешней политике малых постсоветских государств и не считать Россию возможным соперником за новой евразийской шахматной доской, как бы ей этого ни хотелось. 

Перевод:  «Голос России»