Журналистское расследование драмы московского актера-мусульманина, пущенного по кругам ада российской ментовской системы

В кабинете ОВД маленький щупленький лейтенант показал фото убитой женщины со словами: «Это ты ее убил, признавайся в этом». Не добившись признательных показаний, лейтенант дал задержанному в руки скотч, велел его развернуть и часть срезать

За обладание на законных основаниях десятью квадратными метрами московской жилплощади в коммунальной квартире абсолютно невиновного, здорового в психическом отношении человека обвинили вначале в совершении особо опасных деяний, потом освободили от уголовной ответственности, признав невменяемым, с принудительным лечением в специализированной психиатрической больнице. И во всем этом имеется еще и национально-религиозная составляющая…

Случилось несчастье татарскому мальчику-сироте, отец и мать которого рано умерли от фронтовых ран и тяжелой работы в тылу Второй мировой, мечтать о театре. И профтехучилище закончил на токаря, и армию отслужил водителем в Германии, а за мечтой поехал в татарское отделение Щепкинского училища в Москву. В 1984-м, накануне «перестройки», случился здесь набор в татарскую группу, которую взялся вести педагог Смирнов В.К.

По окончании Театрального училища имени Щепкина служил в театре музыкальной драмы Клуба МВД СССР, в театре Вышнего Волочка. И всё больше роли в спектаклях, предназначенных для детей. Три года в Москонцерте артистом разговорного жанра. Потом три года артистом этого же жанра в Доме культуры московского завода ЗИЛ. Оттуда и получил в 1995 году при передаче общежития в муниципальную собственность комнату в десять квадратных метров, в которой проживал с 1983 года, снимая койко-место. Во вторую, большую, комнату коммунальной квартиры вселили семью Сидоровых в составе трех человек: отец семейства, жена и малолетний ребенок. Семье Сидоровых не хватало площадей для нормального семейного житья, и артист, творческая натура, не употребляющий алкоголя, некурящий, стал объектом изжития из занимаемой им комнаты. Риф Хисматуллин, вечно игравший роли для детей, вынужден был выслушивать со стороны Сидоровых систематические оскорбления и унижения.

Наивный артист совершил первую ошибку — стал писать заявления в милицию с просьбами утихомирить сожителей. Сидоровы же пошли другим путем. Они вели личные и доверительные беседы в уютной домашней обстановке с участковым Ковеневым Сергеем Ивановичем. Нетрудно догадаться, за кем останется последнее слово. Участковый заявил, что «татарской рыжей морде не место в семейном общежитии и он должен убраться туда, куда хочет». После этого страж порядка трижды приходил со своими коллегами из ОВД Бирюлево Восточное ЮАО г. Москвы к Рифу Хисматуллину с теми же своими требованиями. Артист далее допустил вторую, еще большую ошибку. Он написал жалобу на действия сотрудника милиции Ковенева С.И. прямиком в МВД. Отныне участь Хисматуллина была предрешена, и участковый пообещал: «Увидишь – я тебя посажу». Впервые такая угроза прозвучала в 1997 году. До поры до времени драма сожительства протекала в рамках квартиры.

И тут случился Беслан, первое сентября 2004 года. По следам трагедии Беслана началась антиисламская истерия. Под этот каток целенаправленно поместили Рифа Хисматуллина, татарина и практикующего мусульманина.

16 сентября 2004 года к Рифу Хисматуллину в комнату вошли двое сотрудников в гражданской форме из ОВД Замоскворецкой линии метрополитена. Они предъявили шокирующее обвинение: Хисматуллин Р.Ш. подозревается в совершении насильственных действий в виде угроз, отраженных на одноразовой тарелке, и подбрасывании муляжных взрывных устройств. Актер якобы начертал на посуде такой текст: «Ковенев, скоро тебе придет конец - чеченский боевик Орион». Привезенный в ОВД «Аэропорт» Хисматуллин в течение двух часов писал двум сотрудникам различные варианты своего почерка. Тарелки, со слов оперуполномоченных, нашли в празднование Дня города Москвы четвертого сентября, ровно через 3 дня после Беслана, на станции метро «Царицыно». На обочине шоссе возле входа на станцию также найден муляж взрывного устройства, тарелка с текстом угрозы опять-таки в отношении Ковенева С.И. и муляж взрывного устройства обнаружены в одном из автобусов 756-го маршрута. Хисматуллину также было заявлено о возможной его причастности к изнасилованию и убийству женщины. Пообещав через десять дней предоставить итоги почерковедческой экспертизы, Хисматуллина Р.Ш. отпустили восвояси.

20 сентября 2004 г. в полтретьего ночи сотрудники ОВД Бирюлево Восточное, дождавшись прихода Хисматуллина в квартиру, скрутили ему руки, надели наручники и вызвали наряд милиции. Выведя задержанного в темный двор подъезда, один из сотрудников, старший лейтенант милиции. дважды сделал попытку засунуть в правый карман ветровки Хисматуллина Р.Ш. какую-то сигаретную пачку. Задержанный решил, что это наркотики, заявил о недопустимости произвола и стал уворачиваться. Дважды пачка падала на землю. С третьей попытки в итоге пачку сигарет протолкнули в правый карман ветровки и тут же человека затолкали в машину наряда, по пути нанося удары в грудь.

В ОВД Бирюлево Восточное у задержанного отобрали все содержимое из карманов, в том числе ключи от приватизированной комнаты. Бросили в одиночную камеру. Утром, вызвав Хисматуллина в кабинет для проведения дознания, двухметрового роста упитанный оперуполномоченный ОВД Бирюлево Восточное требовал от задержанного признания, что в кармане ветровки (в сигаретной пачке «определили вещество коричневого цвета – тротил») находился принадлежащий ему тротил. На допросе присутствовал начальник ОВД Бирюлево Восточное Бондарь Ю.П. Его очень интересовало, есть ли у задержанного кто-то из родственников в Москве. Услышав, что Хисматуллин Р.Ш. сирота, приказал: «Заводите уголовное дело, нам ничто не помешает».

Задержанного не кормили, не давали воды. Вызывали из одиночной камеры для неоднократного прохождения процедуры снятия отпечатков пальцев. Заведя в очередной кабинет, позвонили какой-то женщине со словами: «Мы нашли вашего насильника, приезжайте на опознание». Хисматуллина снимали на камеру, в итоге заявили: «Твое счастье, что не опознали». В другом кабинете этого же ОВД маленький щупленький лейтенант показал фото убитой женщины со словами: «Это ты ее убил, признавайся в этом». Не добившись признательных показаний, лейтенант дал задержанному в руки скотч, велел его развернуть и часть срезать ножницами. Задержанный впоследствии понял, что щуплому нужны были отпечатки пальцев на скотче. Лейтенант исчез со скотчем. Опять одиночная камера. В течение одного дня бесконечные расследования и дознания с изощренными морально-психическими пытками.

Основным оперуполномоченным Р.Ш.Хисматуллина была дознаватель Бубнова М.А. Заявляя, что на задержанного уже заведено уголовное дело, она требовала подписать протокол с признанием, что тротил, обнаруженный в кармане ветровки, принадлежит именно ему, что именно он подбросил в День города Москвы тарелки с угрозами Ковеневу С.И. и муляжи взрывных устройств. Не добившись признательных показаний, Бубнова М.А. оставляет Хисматуллина одного в кабинете, где в углу стоит пулемет-автомат. Возможно, надеялись — возьмется руками за оружие. По пути на очередную дактилоскопию Бубнова М.А., специально подозвав Ковенева С.И., дала возможность увидеться с ним.

21 сентября 2004 г. состоялось заседание Нагатинского районного суда под председательством судьи Маловой Ирины Евгеньевны. Прикрепленный адвокат Бжалава М.О. до заседания коротко узнал, как произошло задержание. Помощник прокурора Нагатинской прокуратуры Колобаева А.А. и дознаватель Бубнова М.А. требовали ареста по статье 222, ч. 1, УК РФ — незаконное приобретение, хранение взрывчатых веществ. Подследственный заявил о фальсификации дела, адвокат Бжалава М.О. поддержал заявление своего подзащитного. Судья Малова И.Е. приняла решение освободить задержанного за отсутствием состава преступления. После чего артист не смог сдержать слез, расплакался прямо в зале заседания, думая, что на этом закончились его мучения от карательно-ментовского беспредела.

Выйдя свободным на улицу, артист понял, что ему нужно требовать в ОВД Бирюлево Восточное отобранные у него ключи от жилья. А в это время дознаватель Бубнова М.А. в течение часа добивается ордера на обыск квартиры Хисматуллина Р.Ш. Вместе с нарядом милиции и М.А. Бубновой Хисматуллина повезли, якобы за ключами, в ОВД Бирюлево Восточное. Без объяснения причин его вновь затолкали в одиночную камеру на необходимое кому-то время. А дальше с двумя машинами наряда милиции выехали на квартиру. Пригласили понятых, открыли дверь и долго рылись в различных частях десятиметровой площади, в последнюю минуту обратив внимание на запечатанный канцелярскими скобами конверт с прозрачным пластиковым окошечком — как написано в судебных документах, «лежащий на краю стола комнаты». Через прозрачное окошечко в конверте определили, что там «лежит вещество коричневого цвета, напоминающее тротил», о чем дали расписаться понятым. Хисматуллин категорически отверг принадлежность ему конверта и отказался подписать протокол. В ночь с 21 на 22 сентября 2004 г. вновь одиночная камера.

22 сентября 2004 г. по решению эксперта ОВД Бирюлево Восточное Татьяны Жабиной вновь, в шестой раз с момента задержания, снимают отпечатки пальцев. И каждый раз заставляют задержанного расписываться, что это именно его отпечатки. Затем дали возможность помыть руки в туалете, находящемся вне кабинета. После этого уже другой эксперт, приехавший из УВД ЮАО, приказал сделать срез ногтей пальцев рук и срезы пяти карманов. Все это осталось лежать на столе. Далее эксперт из УВД велел вновь снять отпечатки пальцев задержанного. И вот тут самое главное: эксперт УВД Южного административного округа г. Москвы после дактилоскопии вывел Хисматуллина Р.Ш. из кабинета мыть руки в туалетную комнату, находящуюся вдали от кабинета, где были осуществлены срезы. После возвращения из туалетной комнаты эксперты показали, что отдельные пакеты со срезами ногтей и карманов они запечатывают для приобщения к делу. Именно во время отсутствия в кабинете подозреваемого, убежден Хисматуллин, эксперт Татьяна Жабина нанесла на срезы ногтей и карманов «вещество коричневого цвета» – тротил.

Сразу же после взятия срезов ногтей и карманов Хисматуллина затребовали в ОВД Царицыно якобы по требованию Нагатинской прокуратуры для проведения повторного обыска комнаты в коммунальной квартире, где капитан милиции посоветовал вынести из комнаты всю столовую утварь и мебель на кухню. Поднадзорного оставили дома, на свободе, под подпиской о невыезде.

Целью привоза Хисматуллина было проведение съемок в домашней обстановке и взятие интервью для последующих «сенсаций» во всех центральных телеканалах и газетах. Человеку дали «передышку», в течение которой на него были вылиты ушаты лжи и дезинформации с подачи сотрудников УВД ЮАО Москвы в разных вариациях. В теленовостях и газетах «МК», «Комсомольская правда», «Новые известия» и других появились материалы о поимке «психически нездорового лица, хранившего дома взрывчатые вещества, распространявшего в различных частях Москвы взрывные муляжи, угрозы со словами „Аллах акбар“, он также подозревается в совершении изнасилования одной женщины и убийства другой».

26 сентября 2004 г. в 10 часов утра к Хисматуллину приехали те же сотрудники ОВД Бирюлево Восточное, что и 20 сентября. Предъявили обвинение, что имеются показания милиционеров и свидетельские показания жителей, как Хисматуллин 26 сентября (в протоколе отражено время совершения нарушения — 14 часов 25 мин., в это время Хисматуллин уже давно находился в ОВД), находясь на улице возле своего дома, ругался на всю округу нецензурной бранью. По приезде в ОВД оказались нужные милиционеры и двое понятых. Опять бросили в одиночную камеру.

27 сентября повезли к мировому судье района Бирюлево Восточное. На заседании Хисматуллин заявил о фальсификации против него очередного дела и заявил, что у него есть масса положительных рекомендаций и характеристик, которые он готов предъявить, если ему дадут возможность таковые принести. Судья согласилась с личным ходатайством задержанного и отложила заседание на 28 сентября. Но милиция не выпустила на свободу Хисматуллина и отвезла в ОВД Бирюлево Восточное. И здесь двухметрового роста упитанный оперуполномоченный угророзыска, жестоко, применяя спортивную биту, избивал в своем кабинете Хисматуллина, добиваясь, чтобы задержанный сознался во всех инкриминируемых ему деяниях. Данное преступление происходило в присутствии начальника ОВД Бирюлево Восточное подполковника милиции Бондаря Ю.П. и начальника службы криминальной милиции УВД Южного округа Москвы, первого заместителя начальника УВД ЮАО г. Москвы подполковника милиции Барышникова В.М. В перерывах между истязаниями Бондарь шантажировал, применяя угрозы такого типа: «Если не сознаешься, что это был твой тротил, засунем эту дубину в анус, в лес отведем и расстреляем». Признательных показаний, впрочем, так и не добились.

28 сентября мировой судья района Бирюлево Восточное согласилась с обвинением, выдвинутым ОВД Бирюлево Восточное в отношении Хисматуллина в хулиганстве, выразившемся в нарушении общественного порядка посредством употребления нецензурной брани. И вынесла решение: «Двухдневное содержание под стражей считать наказанием за нарушение общественного порядка и, сняв наручники, выпустить из-под стражи».

Оказавшись на свободе, в этот же день Хисматуллин, побоявшись идти в ОВД Бирюлево Восточное за направлением в судмедэкспертизу, фиксирует нанесенные побои в травмпункте. В течение двух последующих дней пишет письма о нарушениях своих прав со стороны ОВД Бирюлево Восточное и отвозит их в МВД РФ, Генеральную прокуратуру РФ, в газету «Московский комсомолец».

7 октября 2004 года, через неделю после освобождения, был вызван повесткой в Мосгорсуд для дачи объяснения по поводу найденного в его приватизированной комнате тротила. 8 октября, прибыв по повестке в ОВД района Бирюлево Восточное, был отвезен на заседание Нагатинского суда по подозрению в хранении тротила, статья 222, часть 1, УК РФ, и взят судебным постановлением под стражу для ведения досудебного следствия.Впервые оказался в изоляторе временного содержания района Бирюлево Западное.

9 октября в изоляторе ОВД Бирюлево Западное дознаватель Бубнова М.А. вновь принуждала Хисматуллина подписать признательный протокол о принадлежности ему тротила, найденного в кармане его ветровки и в конверте на столе в приватизированной комнате ответчика. Подследственный не признал своей вины ни в одном из инкриминируемых ему деяний. 11 октября 2004 года подследственного увезли в Матросскую тишину.

Во время очередного продления ареста 31 декабря 2004 года Хисматуллин впервые услышал результаты произведенных экспертиз от судьи Нагатинского районного суда Плеханова А.В.: «Протоколом личного досмотра от 20 сентября 2004 г. в правом кармане надетой на нём куртки, в пачке из-под сигарет под прозрачной белой лентой было обнаружено вещество коричневого цвета; протоколом обыска от 21 сентября 2004 г., в соответствии с которым в комнате Хисматуллина Р.Ш. на краю стола был обнаружен белый конверт с прозрачной вставкой с коричневым рассыпчатым веществом внутри; заключением экспертизы № 12/5425 (от какого числа – в документах суда не указано), согласно которому вещества, изъятые 20 и 21 сентября 2004 года, являются тротилом – бризантным взрывчатым веществом общей массой 42,6 грамма; следы тротила также обнаружены на срезах с правого кармана куртки и заднего кармана брюк Хисмуталлина Р.Ш.; заключением экспертизы № 12/7129 (от какого числа в документах суда не указано), в выводах которого указано, что бризантное взрывчатое вещество – тротил общей массой 42,6 грамм, изъятый 20 и 21 сентября 2004 года у Хисматуллина Р.Ш. для производства взрыва пригоден».

Находясь в «Матросской тишине», Хисматуллин написал девятнадцать писем, жалоб, заявлений в различные инстанции о нарушении своих прав.

22 января 2005 г., после ста дней нахождения в тюрьме, заключенного отвезли на судебно-медицинское освидетельствование в Институт имени Сербского. Врачи, по словам Хисматуллина, сочувствовали актеру. Гильдия актеров кино России, не понимая сути происходящего и находясь под воздействием СМИ, «из лучших побуждений» ходатайствовала перед Институтом имени Сербского направить актера для излечения в больницу. Хисматуллина был признали невменяемым и 18 февраля 2005 г. направлен в Бутырскую тюрьму «Кошкин дом», где содержатся признанные больными арестанты.

11 апреля 2005 года постановлением Нагатинского суда г. Москвы Хисматуллина Р.Ш. признали виновным по статье 222, часть 1, УК РФ и освободили от уголовной ответственности за совершение особо опасного деяния на основании статье 21 УК РФ, направив на прохождение курса принудительного лечения в психиатрический стационар специализированного типа № 5. 13 ноября 2007 года актер по ходатайству многих общественных и правозащитных организаций был освобожден на поруки с ежемесячной явкой в стационар по месту жительства.

Итак, свобода! Но комната, по закону принадлежащая Хисматуллину, сразу после возбуждения уголовного дела в 2004 году была занята семьей Сидоровых, которые и проживали все эти три года в ней, заодно выкинув из комнаты на свалку всю имеющуюся там скромную мебель Хисматуллина. После выхода из больницы семь месяцев Сидоровы не пускали хозяина комнаты на его законные десять метров, пока те, кто совместно с Ковеневым С.И. посадили человека за решетку, а потом на принудительное психиатрическое лечение, не нашли себе другое жилье, а свою комнату не сдали квартирантам. Вселение в пустые стены произошло только благодаря судебным приставам и после решений двух судов, районного и городского.

С чего начались мытарства Хисматуллина? Формально — с привода для взятия образца почерка на почерковедческую экспертизу по поводу одноразовых тарелок с текстами угроз в адрес Ковенева, с муляжей на шоссе, у станции «Царицыно», в автобуса маршрута 756. Эти обвинения не фигурировали в конечном уголовном деле. Но все-таки в больницу к Хисматуллину приезжал сотрудник ФСБ и настойчиво просил признаться, что тарелки с текстами угроз исписывал он (про муляжи взрывных устройств не упоминал). А когда не добился для себя нужных признаний, тогда по указанию заведующей палатой к Хисматуллину были применены «спецсредства» карательной психиатрии: два дня его заставляли пить какую-то темную жидкость, после чего у актера развился тремор правой руки, а изо рта потекла слюна. Такие пытки продолжались полтора месяца, пока ему не провели курс лечения с выведением из организма яда посредством капельниц. Во второй раз применили спецсредства после консилиума, когда на просьбу врачей больницы рассказать о причинах возбуждения уголовного дела, Хисматуллин заявил, что все дело в его десятиметровой жилплощади и участковом милиционере Ковеневе С.И., который применял незаконные действия по фабрикации уголовного дела. Врачи, назначая лекарства в лошадиных дозах, после чего состояние Хисматуллина доходило до потери сознания, давали понять ему, что «это наказание за оскорбление милиции».

Недоброжелателям Хисматуллина в итоге не удалось доказать недоказуемое – его причастность к одноразовым тарелкам и муляжам взрывных устройств. А вот со столь распространенным явлением как подброс тротила – все получилось.

Хисматуллин писал во все инстанции с просьбой о своей реабилитации, за него ходатайствуют правительственные, общественные, религиозные, правозащитные организации. Но везде он получает одинаковый ответ: «Оснований для отмены постановления Нагатинского суда от 11 апреля 2005 года нет». Верховный суд РФ пишет: «Каких-либо данных, свидетельствующих о применении незаконных методов ведения следствия, судом не обнаружено, нарушений норм УПК РФ, влекущих отмену суда, не усматривается, сомневаться в компетентном заключении специалистов-экспертов Института имени Сербского нет оснований». В связи с тем, что Хисматуллин не подал кассационную жалобу в течение десяти дней на постановление Нагатинского суда от 11 апреля 2005 года, Страсбургский суд не может принять к своему рассмотрению документы от пострадавшего. Круг беззакония замкнулся на России.

На невинном человеке поставлено клеймо невменяемого, убито несколько лет его жизни, подорвано здоровье. Хотя некоторые нарушители в погонах из системы УВД ЮАО Москвы только благодаря громкому скандалу со своим начальником, обезумевшим от вседозволенности Денисом Евсюковым, лишились своих должностей, иные по-прежнему «служат» и даже получили повышение. Есть лица из системы УВД ЮАО Москвы, которые уже предпринимали попытки запустить круг ада в отношении Хисматуллина по новому витку. Спокойно работает упитанный оперуполномоченный, палач и садист. Очень много в последние годы писали о московских оборотнях в погонах, большинстве из которых подвизается как раз в УВД ЮАО города Москвы.

Из интервью уволенного начальника УВД ЮАО Москвы В.О. Агеева: «Мои ближайшие помощники – это профессионалы высокого класса, в частности, мой первый заместитель – начальник службы криминальной милиции Валерий Михайлович Барышников».

Не знаю, где служит ныне Агеев, но поклонник НКВДшных методов следствия подполковник милиции Барышников пошел на повышение в ГУВД города Москвы, а подполковник милиции Бондарь Юрий Павлович – в УВД ЮАО города Москвы. Из дознавателя выросла до следователя ОВД Бирюлево Восточное Бубнова М.А.

 Кредо РУ