Невероятные приключения, будущих россиян на Украине

Анкету на участие в Госпрограмме я заполнил ещё перед Пасхой, а в начале июля по обнаружил в почтовом ящике известие о том, что принят в ряды репатриантов и должен явиться в Генеральное консульство России для оформления Свидетельства участника программы переселения. В письме также приводился список требуемых документов, которые должен был иметь при себе. Так для меня начались три недели увлекательных и поучительных приключений в мире украинской бюрократии, которые ждут всякого, кто пожелает сменить отечество.

Под первым номером в моём списке значилась бумага, которая в народе именуется «справкой о несудимости», а её официальное название звучит как «Довiдка про вiдсутнiсть правових перешкод». Прихожу в городское управление милиции, и тут выясняется, что в пакете документов не хватает маленького, но очень важного листка выбытия. Дело в том, что некоторое время назад, в связи со служебной необходимостью, я сделал себе загранпаспорт для постоянного проживания за рубежом (для участия в Госпрограмме такой документ совсем не обязателен, гражданину Украины достаточно будет и внутреннего паспорта. — Прим. авт.), но при этом не обратил особого внимания на этот самый листок и умудрился его потерять. Прид ётся делать дубликат.

Паспортное отделение встречает ободранными стенами, давно забывшими дату последнего ремонта. Из открытой двери кабинета доносится скрип перьев, прерываемый треском допотопной печатной машинки: Украина, между прочим — единственная страна не только в Европе, но и во всём бывшем СССР, где внутренние паспорта до сих пор выписывают пером и тушью. На столах — горы бумаг, компьютер — только в кабинете начальника, но по слою пыли на клавиатуре видно, что это детище научно-технического прогресса тут только для солидности. В коридорах душно и многолюдно, здесь понимаешь, что нахальство — второе счастье: каждому надо решить свою проблему побыстрее. Протискиваюсь к заветной двери. Паспортистка, выслушав меня, рекомендует составить заявление в произвольной форме, взять справку из адресного бюро и оплатить пошлину в размере пятнадцати гривен.

В адресном бюро сотрудница с умным видом на лице долго вертит в руках мой паспорт, тщетно выискивая штамп с пропиской. С подобной ситуацией сталкиваюсь не впервые: как показывает опыт, большинство чиновников не знает, что при выдаче разрешения на постоянное проживание за рубежом внутренний паспорт изымается, а прописка в загранпаспортах, как известно, не ставится. В подобном случае остаётся только проявить терпение, провести просветительскую беседу по теме возникшего вопроса — и через пять минут заветная справка оказывается у меня в руках.

Теперь надо оплатить пошлины — и за справку о несудимости, и за выписку дубликата листка выбытия. В сберкассе это будет стоить дешевле всего: «Ощадбанк» берёт минимальную комиссию, но там — огромная очередь, поэтому иду в коммерческий банк. Там нет очереди, но плата за скорость кусается: сумма комиссионных оказывается равна сумме уплаченной пошлины.

В паспортное отделение успеваю приехать к полудню. Расталкиваю очередь, пробиваюсь с готовыми документами к паспортистке.

 — Дубликат будет готов через неделю, — говорит она.

 — А побыстрее можно?

 — Тогда приходите после обеда, ближе к закрытию. С мобильником, только счёт не забудьте пополнить…

Поступаю так, как мне посоветовали. К вечеру в паспортном отделении остаются самые спешащие. Вот и моя очередь. Паспортистка при помощи моего мобильника довольно долго общается с вышестоящими инстанциями, что-то согласовывает, и наконец — вручает мне дубликат листка выбытия с просьбой:

 — Пожертвуйте, если не жалко, десятку на такси: завтра ваши бумаги надо будет везти на подпись в область…

У меня не возникло желания осуждать кого бы то ни было, хотя, с точки зрения закона, наши действия были глубоко неправедными. Но о какой праведности может идти речь, если оснащённость отечественной паспортной службы давно уже не соответствует веку высоких скоростей?

Следующим утром сдаю документы на справку о несудимости.

 — Справка делается десять рабочих дней, — говорит сотрудница, принимающая мои бумаги. — Но сейчас лето, возможно, придётся ждать дольше: много заявок поступает. Впрочем, на всякий случай, позвоните нам через десять календарных дней: бывает, что и быстрее получается…

Забегая вперёд, скажу, что погрешность прогноза составила всего один день, а справку мне выдали даже раньше, чем ожидал.

Следующий этап — получение целого вороха медицинских справок, которые понадобятся по приезду в Россию для оформления Разрешения на временное проживание. Их тоже нужно предъявить в консульстве, чтобы подтвердить полное отсутствие противопоказаний для участия в Госпрограмме.

В поликлинике по месту выбытия мне назначили медкомиссию для выезжающих за границу. Эта процедура весьма полезна для получения общей картины о состоянии здоровья, но ни одного юридически действительного документа она дать не в состоянии. Виной всему вопиющая неосведомлённость врачей по поводу того, где именно выписывается та или иная справка. Больше всего мытарств пришлось испытать при получении сертификата об отсутствии ВИЧ-инфекции и кожно-венерических заболеваний. Анализы я сдал в первый же день медосмотра. Через неделю прихожу за ответом к инфекционисту. Врач выписывает справку о том, что СПИДа у меня нет, и вот это начинает настораживать: в письме из консульства сказано, что нужен именно сертификат.

 — Мы знаем, что делаем, — успокаивает врач. — Не вы первый уезжаете от нас за границу…

Верить на слово районному доктору медицины я не стал, и в скором времени поиски привели меня в Областной центр профилактики и борьбы со СПИДом. Оказалось, что именно там выдаётся требуемый сертификат международного образца — невзрачная на вид бумага. Плачу в кассу сорок четыре гривны, прохожу в кабинет, показываю выписки из поликлиники.

 — Справкам из других больниц у нас не верят, — объясняет врач. — Придётся опять сдавать анализы…

Похожая история имела место и при посещении городского кожно-венерологического диспансера. Показываю в регистратуре письмо из консульства, регистратор направляет меня к старшей медсестре, которая важно изрекает:

 — По поводу хламидийной линфогранулёмы и шанкроида — обращайтесь в частную клинику, она находится в соседнем здании: это очень дорогие обследования, наш диспансер не может позволить себе такую роскошь.

В частной клинике, узнав о том, кто меня направил к ним, удивлённо ответили:

 — Разве она не знает, что все наши справки для государственных органов — филькина грамота?

К тому времени я уже усвоил истину, что если нужный документ невозможно получить на местном уровне — надо действовать на региональном. Еду в областной кожвендиспансер.

 — Придётся ещё раз сдавать анализ на сифилис, — говорит врач, рассматривая мои бумаги. — Видите ли, у вас в выписке указано, что диагностика проводилась при помощи микрометода, а у нас в зачёт идёт только реакция Вассермана…

Когда через три дня мне вручали ответ, то попросили в качестве благотворительного взноса по пятёрке за справку. Без квитанций, разумеется.

Осмотр у нарколога прошёл быстро. Тридцать две гривны в кассу, кровь из пальца, небольшая очередь, беседа с доктором — и вот уже мне выдали красивый зелёный сертификат с голограммой и водяными знаками.

Самое гнетущее впечатление осталось от посещения тубдиспансера. Ветхие матрасы, развешанные на балконе, дранка, выглядывающая из-под отвалившейся штукатурки, убогий интерьер — вся эта чахоточная атмосфера навевала тоску. Когда оформляли справку, то протянули копилку, сделанную из пластиковой банки от стиральной пасты «Ландыш» со словами:

 — Подайте сколько не жалко…

Когда все бумаги собраны, начинается самая дорогостоящая часть подготовки к отъезду. Дело в том, что либо сами документы будут оформлены на украинском языке, либо украиноязычными окажутся печать, штамп или бланк. Значит — потребуются услуги переводчика и нотариуса, впрочем в хорошем бюро клиенту выдают на руки уже заверенный текст перевода. Носить лучше не по одной бумаге, а пакетом — есть шанс выторговать скидку, что весьма немаловажно: лично у меня затраты на перевод составили около восьмисот пятидесяти гривен.

… В Генеральном консульстве России заполняю заявление на участие в Госпрограмме, мне называют дату, когда я должен буду явиться к ним с билетом для получения свидетельства на участие в программе переселения. Вот и завершилась эпопея с отъездом, остался лишь маленький заключительный аккорд. Приятная формальность, с которой я сойду с украинского поезда, идущего совсем не туда, куда нужно мне.