Почему Арабским Эмиратам кризис не страшен. Репортаж из нефтяного рая

«Рынок недвижимости в Дубае рушится». «Мыльный пузырь лопнул». «Десятки тысяч иностранных специалистов остались без работы». Собираясь в Объединенные Арабские Эмираты, я проштудировал западную прессу на предмет публикац

«Рынок недвижимости в Дубае рушится». «Мыльный пузырь лопнул». «Десятки тысяч иностранных специалистов остались без работы». Собираясь в Объединенные Арабские Эмираты, я проштудировал западную прессу на предмет публикаций об этой стране — настрой большинства материалов был панический, о чем и свидетельствуют приведенные выше заголовки. Неужели и впрямь одна из самых процветающих стран арабского мира оказалась на пороге катастрофы?

Первое впечатление — строительный бум. Прямо-таки парадоксальный, невероятный на фоне общемирового кризиса. Говорят, тридцать процентов всех строительных кранов, производимых на планете, предназначены для Эмиратов. До поездки сюда эти цифры казались плодом чьей-то необузданной фантазии. Сейчас не кажутся. Куда ни кинь взгляд — краны повсюду.

Доходит до абсурда (в нашем, российском, представлении). 30-этажный офисный центр или отель, который построен лет 10-15 назад и выглядит вполне прилично, разрушают, чтобы возвести на его месте новое здание. И так — повсюду. Стройка не прекращается ни днем, ни ночью. Причем такое впечатление, что по ночам она идет особенно интенсивно. Или это только так кажется — ведь гигантский котлован разрыт прямо под окнами нашего отеля, а от шума не спасают никакие стеклопакеты.

«А что вы хотите — это Абу-Даби. Здесь на каждом шагу что-то строят. Из любого отеля будет слышно», — разводит руками менеджер-индиец, обезоруживая ворчливых невыспавшихся постояльцев белозубой улыбкой.

В «нефтяном раю» нефть есть не у всех

Впрочем, Абу-Даби — еще не вся страна. Это — особый случай. На территории эмирата сосредоточены почти все нефтяные запасы ОАЭ. На долю остальных шести остались какие-то крохи — для удовлетворения собственных нужд хватает, но о многомиллиардном экспорте речь не идет.

В «нефтяном раю», как называют регион Персидского залива, нефтяными королями посчастливилось стать не всем. Вот и выживают кто как может — развивают туризм, банковский сектор, превращают свои аэропорты в крупнейшие перевалочные центры. А дубайцы к тому же развернули бешеное строительство, насыпая искусственные острова и возводя на них целые кварталы элитных небоскребов. Объем инвестиций, привлеченных со всего мира, исчислялся десятками миллиардов долларов.

Вот этот-то «мыльный пузырь» и лопнул. Но никаких катастрофических последствий это не имело. Во всяком случае, в глаза они не бросаются. Дубай по-прежнему кажется оазисом роскоши и благоденствия. Почему?

«Главная причина — помощь богатых братьев из Абу-Даби. У них — сотни миллиардов нефтедолларов, отложенных „на всякий пожарный“. Вот и вытащили дубайцев из болота, не дали обанкротиться соседнему эмирату», — рассказывает бывший москвич Константин. Вот уже 15 лет он работает в Дубае — в крупной финансовой компании, владеют которой местные арабы, а большинство менеджеров — европейцы, американцы и австралийцы.

Зато пробки рассосались

На жизни Константина кризис уже отразился. Нет, работу он не потерял, но доходы заметно сократились. Вот и пришлось переезжать. Раньше снимал квартиру в Дубае, в престижном районе, теперь же перебрался в соседнюю Шарджу, где недвижимость заметно дешевле. А Костины коллеги, имеющие более скромный оклад, меняют Шарджу на еще один эмират — крошечный Аджман. Уровень жизни там пониже, а цены на жилье — щадящие. Кризисные цены.

Конечно, добираться до работы Косте и его сослуживцам теперь намного дольше. Впрочем, у кризиса есть и светлые стороны. Уволенные работники сидят дома или уехали на родину, машин на улицах стало гораздо меньше, печально знаменитые дубайские пробки рассосались.

Единственное место, где автомобилей полным-полно, это парковка международного аэропорта Дубая. Машины, стоящие здесь, были куплены в кредит. Их владельцы потеряли работу и не в состоянии расплатиться с банком. Да и оставаться в Дубае больше не имеет смысла. Вот и возвращаются они в свои швеции-голландии-шотландии, бросив автомобиль в аэропорту.

«Кризис — для бедных. А нам бояться нечего»

Но это всё — чисто дубайская головная боль. Соседям и старшим братьям из Абу-Даби она неведома. Машин в аэропорту здесь не бросают, западных менеджеров не увольняют. Да и денег в общем-то не считают.

Зачем считать? Посудите сами: население эмирата — всего полтора миллиона человек, из них подданных эмира — примерно 300 тысяч, остальные — иностранцы. На долю этих 300 тысяч счастливчиков приходится девять процентов мировых запасов нефти и пять процентов запасов газа!

«Кризис — для бедных, для наемных работников, гастарбайтеров. А нам бояться нечего», — поделился секретами своего непробиваемого оптимизма сотрудник одного из местных министерств, коренной абудабиец.

800 миллиардов — это много или мало?

На что тратит нефтедоллары его величество шейх Халифа аль-Нахайян — эмир Абу-Даби и по совместительству президент ОАЭ? На этот вопрос вам могут ответить в Управлении по инвестициям Абу-Даби (ADIA)  — огромном ультрасовременном здании, где работают 1100 человек из сорока стран. Они думают над тем, как и где разместить деньги династии аль-Нахайян, правящей в Абу-Даби два с половиной века. Шесть из десяти членов совета директоров — родственники эмира.

С журналистами здесь общаются неохотно — впрочем, для «Известий» сделали исключение. Поставив два условия — точных цифр не выпытывать и имен собеседников не называть.

А как раз таки точных цифр очень хотелось — о нефтяных богатствах семьи эмира ходят легенды. Говорят, что «инвестиционный портфель» ADIA составляет 800 миллиардов долларов. Неужели правда? «Единственное, что я вам могу сказать: его величество недавно назвал эти данные завышенными», — лукаво улыбается наш собеседник, имя которого называть нельзя. По выражению его лица можно сделать вывод, что данные завышены не так уж и сильно. Пусть не 800 миллиардов, а 700 или 600 — все равно впечатляет.

У ADIA есть железное правило — не вкладывать деньги ни в страны региона, ни в Африку. Большинство инвестиций — в американскую экономику. На втором месте — Европа, на третьем — Азия, но не Китай: «Там противоречивое законодательство, и вообще, с китайцами трудно работать». Легко ли работать с русскими, в ADIA пока не поняли — к нашей экономике только начинают присматриваться.

Деньги любят тишину

И еще один принцип: ADIA не покупает крупные пакеты корпораций. Установленный потолок — пять процентов. Так что «фонд эмира Абу-Даби» нигде не засвечивается как мажоритарный акционер. О нем мало говорят и мало пишут. И правильно — деньги любят тишину.

Нефтедоллары правящей семьи работают не только за границей, но и внутри страны — только через другие фонды. ADIA — далеко не единственный.

На средства эмира построен отель «Эмирейтс палас», который называют одним из самых шикарных в мире. В восьми «королевских номерах» на восьмом этаже даже раковины и унитазы — из чистого золота. Номера эти (если можно назвать номером помещение размером со средний коттедж на Рублевке) закреплены за главами государств Персидского залива, когда те заезжают в Абу-Даби. А часто ли гостит в Эмиратах, скажем, саудовский король? Да от силы раз в пару лет.

Иными словами, почти все время «королевские номера» пустуют. Впрочем, о самоокупаемости здесь никто не задумывается. В строительство «Эмирейтс палас» вложили три миллиарда долларов — и это были имиджевые инвестиции. Эмир может себе их позволить.

В том же ряду и другие грандиозные имиджевые проекты, задуманные властями Абу-Даби. Например, строительство трассы для «Формулы-1», где уже в ноябре этого года пройдет первая гонка. И не простая — последний этап чемпионата мира.

На очереди — еще одна «стройка века». Остров Саадият — искусственный город, в котором будут жить 160 тысяч человек. Там разместятся четыре музея (в том числе филиалы двух всемирно известных — Лувра и Гуггенхайма), девять пятизвездных отелей, поля для гольфа и многое-многое другое.

«Надоело ездить за пивом в соседний эмират»

Остров Саадият и другие «проекты будущего» разрабатывает TDIC — Компания по туристическому развитию и инвестированию. А представляет их «Известиям» Махра Халид аль-Кассими — принцесса, семья которой правит в Шардже.

Но принцесса предпочла работать не в родном эмирате, а в Абу-Даби, купающемся в нефти и в нефтедолларах. Про ситуацию в Шардже я у нее деликатно спрашивать не стал — и так уже знал от других собеседников.

У Шарджи — проблемы. Она ждет, когда закончится кризис — и никак не дождется. Туристов стало меньше, отели пустуют. Гости из Европы и с других «пьющих» континентов и раньше-то ехали туда с опаской. Шарджа — единственный из Объединенных Эмиратов, живущий по исламским законам. Алкоголь здесь под запретом, а иностранца могут посадить в тюрьму за «внебрачную любовную связь». Причем не с местной жительницей-мусульманкой — это еще можно было бы понять. Пострадать можно и за «связь» со своей многолетней подругой, отношения с которой не узаконены.

«Надеюсь, кризис сделает наши власти более гибкими, и полиция перестанет караулить на улице целующиеся парочки. Да и сухой закон давно пора отменить. А то надоело каждый раз, как только захочется пропустить стаканчик пива, ездить в Дубай», — делится сокровенным житель Шарджи. И озорно подмигивает.

А по виду и по одежде — самый что ни на есть правоверный мусульманин.

СПРАВКА «ИЗВЕСТИЙ»

Объединенные Арабские Эмираты — независимое государство с 1971 года. До этого находились под протекторатом Великобритании. Население — 4,5 миллиона человек (из них коренных жителей — менее 20 процентов, остальные — иностранцы). Крупнейший эмират  — Абу-Даби — занимает примерно 85 процентов территории страны. Его население — 1,5 миллиона человек. Дубай — второй эмират по значимости, благосостоянию и населению (примерно 1,3 миллиона). Шарджа  — третий (около миллиона). Остальные эмираты  — небольшие и не столь богатые: Аджман, Фуджейра, Рас-эль-Хайма и Умм-эль-Кайвайн.