Миф об СССР

Люди, думая об СССР, вспоминают не коммунистическую идеологию, дефицит и всевозможные ограничения, а просто большое интернациональное государство, ставившее перед собой большие задачи и умевшее их решать…

17 марта 1991 года в СССР прошел референдум о судьбе Союза. Гражданам был предложен вопрос: «Считаете ли вы необходимым сохранение СССР?» Журнал «Коммерсант – Власть» решил узнать, как весьма известные персоны ответили бы на него сегодня.

Вот некоторые ответы в сокращенном виде:

Дмитрий Рогозин: Я всегда был сторонником обновления Союза и сохранения естественного единства тех народов, которые входили в свое время в Российскую империю.

Леонид Кравчук: И тогда, и сегодня отвечаю отрицательно.

Станислав Говорухин: Не помню, как голосовал тогда, но сейчас бы точно — за.

Борис Немцов: Как можно голосовать за мертвеца?!

Анатолий Карпов: Я всегда был за СССР.

Гарри Каспаров: Любая эволюция для такой громадной страны лучше развала.

Геннадий Зюганов: Конечно, я голосовал за.

Андрей Макаревич: Я категорически против.

Станислав Шушкевич: Я — против.

Олег Морозов, первый заместитель председателя Госдумы: Голосовал за, а сейчас такой вопрос, как и сам СССР, отсутствует. Поэтому я — за сохранение Атлантиды.

Как видно из ответов, даже элита колеблется — что уж говорить об обычных гражданах. И действительно, за двадцать лет отсутствия СССР, он не только не исчез из сознания граждан, но и оброс мифами и легендами. Это легенды о мощной стране, уверенно идущей к победам, стране с сильной властью, стране дружбы народов и отсутствия межнациональных конфликтов.

С такими мифами не стоит спорить, ибо они метафизичны как и любая вера. Гораздо интереснее поговорить о причинах их живучести. Казалось бы, причин для любви к СССР не должно быть в помине — ведь еще живы те, помнит пайки, кто стоял в очередях за всем, что можно; еще в доброй памяти те, кто помнит как записывали на машину, кто праздновал покупку румынского гарнитура, кто шепотом сообщал, что партком ему разрешил съездить в Болгарию.

Но эти люди — а именно они помнят советские времена, воспользовавшись сегодня всеми преимуществами рыночного выбора, а также отсутствием идеологического пресса и отбора, вновь и вновь с ностальгией вспоминают советскую стабильность. Как будто им не хватает стабильности путинской, лукашенковской или стабильности Януковича. И именно эти люди заявляют, что трое лидеров тогда, двадцать лет назад, чуть ли не по пьяни развалили в Беловежской пуще прекрасную страну, которую «всего-то чуть-чуть надо было подправить».

Однако, чтобы развеять некоторые мифы, уместно вспоминать об обстоятельствах референдума, потому что там было не все просто.

Именно в тот момент, когда он был объявлен, выяснилось, что он нелегитимен, потому что должен был дать некое большинство не от вообще проголосовавших, а большинство на всех территориях, входящих в Союз. А именно в этот момент шесть республик из пятнадцати (!) решили бойкотировать голосование. В результате формальная сторона провалилась и, по хорошему, нужно было организовать какой-то СССР- 2 из тех республик, что остались, и где более 76,43 процентов проголосовали «за». Но политической воли не нашлось, и особо следует сказать о том, почему не нашлось.

Если вспомнить вопрос референдума, то он был сам по себе удивителен. Полностью он звучал так: «Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности».

Тут-то и крылась двусмысленность, которая видимо и не дала сорганизоваться элитам. Согласимся, что страна, где могут гарантироваться права и свободы, никак не может быть коммунистическим СССР, ибо тут же возникает вопрос — а почему эти права не гарантировались раньше. А если уж решили создавать страну, где хотят все это соблюдать, то, понятно, нужно убирать руководящую роль коммунистов, но это уже не будет СССР, и непонятно зачем это назвать СССР.

Тут важно вспомнить, что попытку спасти СССР Горбачевым, который хотел с оставшимися желающими подписать союзный договор, сорвали именно коммунисты-путчисты, которые устроили попытку переворота в 91-м. Путчисты были искренни — они хотели сохранить СССР в его советско-партийной сути, но похоронили его совсем.

Конечно, об истории не принято говорить в сослагательном наклонении, но задавать вопросы можно, не так ли? Почему бы, например, не представить себе, что Горбачеву удалось бы подписать Союзный договор — интересно, что бы получилось? Или, например, представим себе, что Горбачев делает резкий ход — вместе с референдумом он объявляет всенародные выборы президента СССР — интересно, как бы сложилась ситуация?

Но ничего этого не случилось — все разошлись по своим квартирам, и даже сейчас, спустя двадцать лет, мы видим, что Союза, не в каком-то юридическом, а в реальном виде не существует. Даже Белоруссия, давно организовав Союзное государство с Россией, живет с ней непросто. И это Союзное государство — не более чем запись на бумаге, да некие таможенные послабления.

Конечно, можно воскликнуть: «Да это и хорошо! Пусть каждый живет в своей квартире, не устраивая коммуналки. А когда у разных стран появятся общие цели, общие гуманитарные стандарты и общий вектор в политике, то будем объединяться, как единая Европа!»

Все так, и пример Европейского союза — 27-и стран, объединяющих 400 миллионов человек, крайне показателен. Да только не уходит какое-то странное ощущение, что отменяя СССР выплеснули с водой ребенка.

И разбираясь в этом ощущении, понимаешь, что люди, думая об СССР, вспоминают не коммунистическую идеологию, дефицит и всевозможные ограничения, а просто большое интернациональное государство, ставившее перед собой большие задачи и умевшее их решать. И не граждане виноваты, что власть в СССР тогда оказалась бездарной, и советская модель общежития потерпела неудачу.

А вспоминается СССР сейчас именно потому, что нынешние лидеры, справедливо презирая советскую идеологию, никак не могут создать новую, соответствующую времени и его сегодняшним реалиям. И граждане живут так и не понимая, куда движутся их страны, к каким идеалам стремятся.

Конечно, сейчас можно купить любую колбасу и без проблем поехать даже на край света. Но человеку очень хочется знать — зачем он возвращается домой.

Текст: Матвей Ганапольский