Украина. План бездействия относительно членства

Назойливые предсказания евроатлантических пессимистов сбылись. Украина и Грузия так и не смогли получить ПДЧ в декабре. Пообещав очередные «углубление и сближение», Альянс занялся своими проблемами и повернулся к России…

Назойливые предсказания евроатлантических пессимистов сбылись. Украина и Грузия так и не смогли получить ПДЧ в декабре. Пообещав очередные «углубление и сближение», Альянс занялся своими проблемами и повернулся к России…

За что боролись…

Встреча министров иностранных дел стран НАТО не обеспечила сенсацию, намеки на которую появились по итогам апрельского саммита в Бухаресте. Блок не стал официально планировать действия относительно членства ни с Украиной, ни с Грузией. Сюрпризом это не оказалось — нерадостные для соискателей прогнозы озвучивались уже несколько месяцев. Но менее досадно от этого не становится: в очередной раз хотели, как лучше, а получилось — как всегда.

Мнение по поводу лояльности НАТО по отношению к Киеву и Тбилиси разделились еще в апреле. Тогда перенос возможного предоставления ПДЧ на декабрь воспринимался двояко. Сами страны-претендентки и их симпатики (вроде США) были уверены, что речь идет всего лишь о временной отсрочке важного решения. Пессимисты же склонялись к мнению о том, что весенний месседж: «Украина и Грузия обязательно станут членами НАТО, но только не сейчас», — был формой вежливого отказа, а потому чрезмерно рассчитывать на то, что за восемь месяцев ситуация коренным образом изменится, не стоит.

Надежда, как всегда, умирает последней, тем более что августе ее «подкормила» реакция Запада на кавказскую активность Российской Федерации. Но осенью ожидаемое потепление не случилось: Брюссель все чаще намекал на то, что обе кандидатки элементарно не соответствуют высоким стандартам носителей гордого звания «государство — член НАТО». Кроме того, каждая из стран-кандидаток обладает дополнительными «отягощающими обстоятельствами». Для Грузии это некоторая коррекция мнения Европы по поводу грузино-осетино-российского кризиса. Если поначалу Запад чуть ли не всецело морально поддерживал Тбилиси, то со временем общее одобрение уступило место критике методов, которые использовал грузинский президент. «Понятное, в общем, стремление президента Михаила Саакашвили вернуть Южную Осетию и Абхазию в состав Грузии реализовывалось с полным пренебрежением к роли международного сообщества и необходимости действовать осторожно, мирными средствами», — декабрьская риторика американской прессы уже существенно отличается от августовской. С Украиной — и того проще. Уже в который раз как заметный недостаток нашей страны воспринимается внутренняя политическая нестабильность. Неработающий парламент и затянувшиеся внеочередные выборы хоть и могут расцениваться Брюсселем как оригинальный путь к повышению градуса демократичности общества, но в целом воспринимаются без особого одобрения.

То, что на встрече глав внешнеполитических ведомств стран Альянса о ПДЧ речь не пойдет было понятно заранее: от этой идеи накануне отступились даже главные ее апологеты, включая и США, которые предложили принять соискателей как-нибудь по-другому, да и то — не в ближайшие годы. Тем интереснее становилось потенциальное предложение, от которого, по идее, Украина и Грузия просто не смогли бы отказаться. В итоге обеим странам пообещали так называемую «годовую национальную программу», которая будет реализовываться в рамках деятельности комиссий Украина-НАТО и Грузия-НАТО. По предварительным прикидкам речь пойдет о том же сотрудничестве, которое «углубляется и расширяется» уже много лет, только «в профиль». Предполагаемые изменения, которые Альянс обязуется помочь осуществить, должны коснуться гражданского контроля над военными, расширения свободы слова, утверждения независимости судов и необходимости обеспечения честных выборов. По большому счету — ничего нового, но этого следовало ожидать — несмотря на убежденность в том, что Украина делает для НАТО больше, чем многие члены Альянса, которую недавно озвучил глава МИД Владимир Огрызко, до демократических стандартов развитых государств нашей стране действительно далековато. И уже то, что у Брюсселя возникают претензии к положению дел в украинской судебной системе — тоже тревожный звоночек, громкое звучание которого, возможно, связано, в том числе, с октябрьскими реорганизациями административных судов имени Виктора Ющенко. Нельзя сказать, что бездействие украинской стороны стремится к абсолюту.  Но описание общего положения дел в политикуме трудно сочетать со словом «стабильность». До интенсификации проведения необходимых реформ у власть имущих руки не доходят уже не один год. А недавно стартовавшую программу по разъяснительной работе среди населения, которая вызывает приступы гордости за свои действия у руководства страны, стоило бы начать как минимум несколько лет назад.

Поскольку украинская власть регулярно проявляет образцово-показательный оптимизм касательно членства в НАТО, маловероятно, что результат встречи министров иностранных дел будет воспринят как трагедия. Уже сейчас все популярнее становится версия о том, что Украина и так делает максимум возможного, а называется ее активность ПДЧ или нет — уже не так существенно (ее преданным сторонником является и Владимир Огрызко). Впрочем, действительно, не в названии дело. А вот собственно действий/бездействия это напрямую касается. Правда, помимо внутренних сложностей, есть еще и внешняя конъюнктура  — тоже не слишком обнадеживающая.

…на то и напоролись

Брюссель поясняет неполучение Украиной и Грузией ПДЧ исключительно неготовностью последних к такому серьезному шагу (неясно, правда, как такая позиция сочетается с подходом «Вы непременно станете членами НАТО»). В то же время промежуточное фиаско Киева и Тбилиси совпало по времени с потеплением в отношениях между Альянсом и Москвой. Можно было бы посчитать это случайностью, если бы не радужное настроение «старшей сестры».

Лояльность к России ряда стран НАТО, проявляемую в работе по замедлению интеграции Украины и Грузии, можно было предугадать. Во-первых, внутри НАТО хватает своих проблем (например, с возможной сменой стратегической концепции Блока), чтобы Альянс с удовольствием взваливал на себя еще и дополнительные по интеграции новых членов, исторически принадлежащих к российской сфере влияния. Во-вторых, главный сторонник евроатлантического курса двух стран  — США — сейчас находится на грани смены власти. И, хотя следующего президента считают последовательным сторонником киевско-тбилисского ПДЧ, предугадать будущую тональность общения Барака Обамы с Москвой пока сложно. В-третьих, никто не отменял значимость экономического сотрудничества некоторых влиятельных членов НАТО (например, Германии, которая настояла на том, что будущая годовая национальная программа не была приравнена к ПДЧ) с Российской Федерацией, что помогает сохранять теплые политические отношения. Кроме того, августовские события на Кавказе продемонстрировали несовершенство существующих систем коллективной безопасности. Похоже, Запад искренне не знает, как вести себя с Россией. Первая, несколько «детская», реакция, а ля закрыть глаза и понадеяться, что все само пройдет, которую НАТО продемонстрировало в конце лета, «заморозив» сотрудничество с Россией, сходит на нет. Теперь Альянс ищет новые форматы общения с неспокойным соседом. И во имя успешности этих поисков без особых сомнений может пожертвовать интересами Украины и Грузии.

Трансформация евроатлантического восприятия поведения России играет явно не на руку Киеву и Тбилиси. Основная проблема здесь в том, что Москва уже восприняла сочетание возобновления своего диалога с НАТО и отказ в ПДЧ для двух постсоветских государств как два пункта одной программы. «НАТО поменяло свою позицию, как в отношении России, так и в отношении Украины и Грузии. Лед тронулся», — убежден постоянный представитель России при НАТО Дмитрий Рогозин. Для РФ, у которой отрицательное отношение к НАТО-перспективам Тбилиси и Киева записано в концепции внешней политики, результат встречи внешнеполитических министров стран Блока — промежуточная победа. И, вероятно, в ближайшее время Украина «напорется» на еще большую активность со стороны Москвы, которая может посчитать, что у нее развязаны руки.

Поскольку высшее российское руководство может воспринять решение (вернее, его отсутствие) Альянса как своего рода подтверждение закрепления Украины и Грузии в сфере влияния Москвы, вполне вероятно, что Киеву и Тбилиси придется сменить формат отношений с Кремлем. Судя по недавней активности украинского президента, Виктор Ющенко уже морально готовится к такому сценарию. Второго декабря стало известно о создании межведомственной стратегической группы по вопросам украинско-российских отношений, цель которого  — утверждение духа «здорового экономического прагматизма» в отношениях между двумя странами. Как именно члены группы будут «отодвигать политические вопросы на второй план», пока не известно, но уже само ее существование — тренд интересный.

Новые веяния на Банковой можно (и, скорее всего, будут) расценивать по-разному: от «наконец-то стало ясно, что от Запада не будет толку, и дружить надо с Россией» до «если уж Запад решил улучшать отношения с Россией, значит, следуя новой моде можно достичь больших успехов в евроинтеграции». В любом случае соответствующий конъюнктуре план действий на ближайшие пару лет вырисовывается достаточно четко: следить за собой и своими реформами и не слишком уж явственно «бить горшки» с соседями. Вполне вероятно, что такой сценарий вызовет одобрение и на Западе, и в России. Но и действовать, и бездействовать нужно не во вред себе.