Особый период»: когда Россия „кинула“ Кубу

В силу экономических и политических причин Москва не могла, да и не хотела поддерживать своих союзников. Многие кубинцы считали, что русские их просто предали. Бродя по улицам Гаваны, я снова и снова вспоминал фразу Сент-Экзюпери: "Ты навсегда в ответе за

Вылет рейса Москва-Гавана авиакомпании Cubana задерживался на неопределенное время. Через пару часов объявили, что у самолета отказал двигатель, и сейчас его чинят.

Пассажиры заметно повеселели: все-таки лучше услышать такую новость на земле в «Шереметьево», чем в воздухе над Атлантическим океаном.

Под утро мы взлетели. В январе 1994 года в качестве специального корреспондента я отправился в Гавану освещать так называемый «особый период» в жизни Кубы.

10 долларов для диктатуры пролетариата

В результате распада Советского Союза и социалистического лагеря экономика Кубы оказалась в глубоком кризисе. Прекратились поставки российской нефти, часть которой Куба потребляла сама, а остальное перепродавала другим странам. Исчезли рынки для кубинского экспорта, прежде всего — сахара.

В августе 1990 года президент Фидель Кастро объявил, что Куба вступила в «особый период в мирное время». К 1993 году валовой национальный продукт сократился на Кубе на 35%, экспорт — на 79%, импорт — на 76%. Прекратилось строительство новых жилых домов.

Летом 1993 года в Гаване вырубилось электричество, и те продукты, которые хранились у людей в холодильниках, испортились за несколько часов. Возмущенные кубинцы вышли на улицы. Властям кое-как удалось успокоить народ, но этот инцидент наводил на мысль о том, что Фиделю Кастро недолго осталось править. Некоторые эксперты считали, что 1994 год станет последним годом коммунистического правления.

В силу экономических и политических причин Москва не могла, да и не хотела поддерживать своих союзников. Многие кубинцы считали, что русские их просто предали. Бродя по улицам Гаваны, я снова и снова вспоминал фразу Сент-Экзюпери: «Ты навсегда в ответе за всех, кого приручил».

В Гаване я поселился в отеле «Эль Капри», который до революции принадлежал мафии и который фигурирует в одной из серий «Крестного отца». Из окна моей комнаты были видны крыши домов, на которых местные жители соорудили «пентхаусы» — маленькие деревянные хижины без водопровода и канализации. По вечерам «пентхаусы» тонули в темноте, поскольку электричества в них тоже не было — впрочем, его часто не было и в нормальных домах.

Улицы вокруг центральных отелей кишели проститутками и фарцовщиками, продававшими иностранным туристам кубинские сигары. Ко мне подошли два мальчика — один постарше, лет 12, другому, его брату, было на вид лет восемь. Они сказали, что у них дома пока есть еда, но нет подсолнечного масла, на котором ее можно было бы пожарить. Мальчики попросили меня сходить с ними в магазин и купить им бутылку подсолнечного масла, которая стоила 10 долларов. Что мы и сделали.

Карточная система на продукты питания действует на Кубе с 1962 года, однако в «особый период» объем продуктов, которые можно было купить по карточкам, и их выбор резко сократились. Не хватало не только мяса, но и хлеба, поскольку почти всю пшеницу кубинцы получали из СССР. На месячный рацион, купленный по карточкам, можно было прожить недели две. Многие голодали.

От голодной смерти спасали рынки, а также система торговли за валюту. В 1993 году кубинские власти официально разрешили иметь доллары, и американская валюта стала второй денежной единицей в стране наряду с кубинским песо. Ничего подобного советским «Березкам» на Кубе в то время не было: доллары шли на покупку еды.

В результате легализации доллара из обычных магазинов, торговавших на песо, исчезли даже такие местные продукты, как кофе и ром — они стали валютным товаром.

Произошло то, чего Фидель Кастро очень боялся: появилось неравенство. Кубинцы разделились на тех, у кого были доллары, и тех, у кого их не было. Резко возрос престиж профессий, представители которых обслуживали иностранцев; инженеры и профессора становились таксистами и уборщиками в отелях.

Туризм в «особый период» стал самой прибыльной отраслью кубинской экономики. Если в 1990 году Кубу посетили 340 тысяч иностранных туристов, то к 1995 году их количество удвоилось, а валютные поступления в казну выросли в четыре раза. Другим каналом поступления валюты были родственники за границей, в основном в США.

Впрочем, Соединенные Штаты в этот критический период приложили все усилия к тому, чтобы задушить правительство Фиделя Кастро, и усилили экономическую блокаду острова.

В 1992 году по инициативе конгрессмена Роберта Торричелли был принят «Закон о кубинской демократии», который также называют законом Торричелли. Он был направлен на то, чтобы добиться прекращения торговли между Кубой и другими странами. В частности, судам, которые доставляли на остров какие-либо товары, было запрещено заходить в порты США в течение 180 дней. Живущим в Америке кубинцам стало труднее снабжать своих бедствующих родственников валютой, одеждой и медикаментами.

Легализация доллара привела к расцвету проституции. Ходить по некоторым районам центральной Гаваны было неприятно не только потому, что в домах не работала канализация, но и потому, что проститутки не давали прохода.

Тяжелее всего приходилось мужчинам с ярко выраженной иностранной внешностью — жгучим блондинам с небесно-голубыми глазами (именно к этой категории причисляет себя автор этих строк). Меня в прямом смысле слова хватали за руки и ловили у лифта в отеле. Первые несколько дней это было забавно, а потом стало просто противно. (Для справки: в те далекие дни гаванские проститутки просили 20-25 долларов.)

Власти не обращали на эту ситуацию никакого внимания. Из бесед с представителями местного политического истэблишмента стало ясно, что руководство кубинского комсомола сознательно закрыло глаза на этот феномен. Между девичьей чистотой и возможностью избежать голодной смерти выбор был сделан в пользу выживания.

Эта ситуация давала некоторое представление о том, какой была Куба до революции и какой она могла бы стать, если бы в стране произошла резкая смена режима и вернулись американцы.

В кино ко мне подсела молодая кубинка и зашептала на ухо: «Я хочу быть твоей подружкой!». Я пересел на другое место: хотелось не только сохранить свою добродетель, но и спокойно посмотреть фильм, который на Кубе и за ее пределами стал сенсацией.

«Клубника и шоколад»

Встретиться с суперзвездой кубинского кинематографа было непросто. Нет, он не был сильно занят, и его покой не охраняли пиар-агенты — просто у Хорхе Перугорриа не было телефона.

После нескольких дней поисков удалось раздобыть номер человека, жившего через дорогу от него. «Хорхе! Хо-о-р-х-е-е!!! — услышал я в трубке, когда объяснил счастливому обладателю аппарата, кто я такой. — Иди сюда! Какой-то русский журналист хочет с тобой поговорить!»

На Кубе фильм «Клубника и шоколад» (Fresa y Chocolate), вышедший в 1993 году, имел такое же значение, какое в перестроечные годы в Советском Союзе имели картины «Покаяние» и «Легко ли быть молодым?». В 1994 году он получил «Серебряного медведя» на Берлинском кинофестивале, а в 1995-м был номинирован на «Оскара» в категории фильмов на иностранном языке.

Дело в картине происходит в 1979 году. Студент Гаванского университета, правильный комсомолец Давид знакомится с художником-гомосексуалистом Диего, роль которого исполнил сам Хорхе Перугорриа. Сокурсник Давида Мигель призывает его присмотреться к Диего, поскольку тот «аполитично рассуждает» и вообще связан с иностранцами. Диего тоже стремится сблизиться с Давидом с целью соблазнить его, но проигрывает в борьбе за его сердце девушке Давида. В конце концов Диего уезжает за границу, кажется, в Мексику.

В фильме ничего особенного не случается; главные герои просто встречаются, разговаривают и едят мороженое. Название картины происходит от эпизода в гаванском кафе «Коппелия», когда Диего вместо шоколадного мороженого выбрал клубничное, и Давид догадался, что Диего — гей.

Чтобы понять, почему «Клубника и шоколад» произвел такой фурор, надо знать две вещи. Во-первых, гомосексуализм на Кубе был запрещен всегда — и в колониальные времена, и при диктатуре Батисты до революции, и при коммунистах. Гомосексуализм никак не отвечал идеалу кубинского мужчины — «мачо», а также противоречил постулатам католической церкви.

После революции власти сажали гомосексуалистов и лесбиянок в тюрьму или отправляли их в трудовые лагеря. Лишь в 1992 году уголовное наказание за однополый секс было отменено, однако изменить общественное мнение было не так просто. Хорхе Перугорриа, отец троих детей и вполне «мачо», жаловался мне, что после того, как он сыграл Диего, многие его знакомые стали косо на него смотреть.

Второй важный момент: в создании картины «Клубника и шоколад» приняли участие кубинские, испанские и мексиканские кинематографисты, причем Кубу представляло государственное учреждение — Институт искусств и кинематографии. Таким образом, фильм «Клубника и шоколад» был воспринят как ласточка кубинской перестройки, как свидетельство того, что власти готовы к либерализации.

В жизни сексуальных меньшинств она произошла во многом благодаря усилиям Мариэлы Кастро, дочери нынешнего президента страны Рауля Кастро, которая возглавляет Национальный центр полового воспитания. Сейчас на Кубе можно сделать операцию по изменению пола бесплатно.

В «особый период» появились и другие признаки того, что постепенные перемены в жизни страны вполне возможны. Например, были легализованы «паладарес» — частные рестораны, которыми владели семьи. Португальское слово «паладар», как и «фазенда» в России, появилось на Кубе благодаря популярному бразильскому телесериалу, который там показывали в 1980-е годы.

Официально в «паладаре» разрешалось иметь только 12 посадочных мест, но на самом деле их, конечно, было больше. Был я в таком «паладаре», съел изможденного цыпленка с фасолью и, запив его стаканом кубинского рома, почувствовал себя интуристом…

Че Гевара на голодный желудок

На верхний этаж многоквартирной башни пришлось подниматься пешком, поскольку электричество отключили, и лифт не работал. Звуков гитар и ударника тоже не было: в одной из квартир должна была идти репетиция рок-группы, в которой играл внук Эрнесто Че Гевары, но без электричества рок-н-ролл умирает даже на Кубе.

У Канека Гевары возникла проблема с властями после того, как он дал интервью «Радио Марти» — американской государственной радиостанции, которая вещает на Кубу. Его не арестовали и не посадили — просто отменили концерт его группы. Видно было, что парню с правительством Фиделя Кастро не по пути. Позднее он постепенно превратился в диссидента, который критикует Кастро за то, что он якобы предал идеалы кубинской революции.

В 1990-х годах кубинское правительство в пропагандистской работе сделало ставку на образ покойного Че Гевары. Фидель, очевидно, понимал, что его личная популярность в «особый период» резко упадет, и в целях сохранить правящий строй призвал на помощь дух покойного буревестника революции, которого нельзя было обвинить в экономических проблемах страны.

Было бы ошибкой думать, что в дни «особого периода» всем кубинцам захотелось в капитализм. С момента падения проамериканского режима Фульхенсио Батисты прошло всего 30 с небольшим лет, и многие еще помнили, что при нем Куба служила в качестве казино и публичного дома для американцев.

Крах социализма на Кубе привел бы к возвращению кубинских эмигрантов из США, которые потребовали бы восстановления своих прав на собственность, в частности, на дома и квартиры. Кроме того, правительство Фиделя Кастро обеспечило кубинцам бесплатное образование и медицинское обслуживание, от которого никто отказываться не хотел.

Фиделя и прочих революционеров-«бородачей» винили прежде всего в том, что они полностью доверились Советскому Союзу и другим социалистическим странам вместо того, чтобы диверсифицировать политические и экономические связи. (Когда кубинцы говорили о «бородачах», они не произносили их имена вслух, а проводили рукой по подбородку, как бы поглаживая бороду. Жившие на Кубе россияне называли Фиделя Кастро Хоттабычем.)

Кастро постарался исправить эту ошибку. В «особый период» Куба установила экономические связи с Канадой и государствами Западной Европы, которые не испугались окриков из Вашингтона. В это же время на Кубу стал активно внедряться Китай, политическая и экономическая модель которого, видимо, послужила образцом для кубинского руководства, явно не желавшего следовать примеру Михаила Горбачева.

Постепенно наладились и отношения с Россией. Но россиянам предстоит многое сделать для того, чтобы кубинцы забыли о том, как Москва «кинула» их в начале 1990-х годов.

Александр Васильев
BBCRussian.com